Западно-европейская социология хiх — начала хх веков: тексты / под ред. В. И. Добренькова. М. , 1996

Западно-европейская социология ХIХ — начала ХХ веков: Тексты / Под ред. В. И. Добренькова. М., 1996

(С. 95)

Лебон Г.

ПСИХОЛОГИЯ НАРОДОВ И МАСС

[Из кн.: Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1896.]

ПСИХОЛОГИЯ НАРОДОВ

ВВЕДЕНИЕ: СОВРЕМЕННЫЕ ИДЕИ РАВЕНСТВА

И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИСТОРИИ

Идеи, правящие учреждениями народов, претерпевают очень длинную эволюцию. Образуясь очень медленно, они, вместе с тем, очень медленно исчезают. Ставши для просвещенных умов очевидными заблуждениями, они еще очень долгое время остаются неоспоримыми истинами для толпы и продолжают оказывать свое действие на народные массы. Если трудно внушить новую идею, то не менее трудно уничтожить старую. Человечество постоянно с отчаянием цепляется за мертвые идеи и мертвых богов.

Уже почти полтора века прошло с тех пор, как поэты и философы, крайне невежественные относительно первобытной истории человека, разнообразия его душевного строя и законов наследственности, бросили в мир идею равенства людей и рас.

Очень обольстительная для масс, эта идея вскоре прочно укрепилась в их душе и не замедлила принести свои плоды. Она потрясла основы старых обществ, произвела одну из страшнейших революций и бросила западный мир в целый ряд сильнейших конвульсий, которым невозможно предвидеть конца,

Без сомнения, некоторые из неравенств, разделяющих индивидуумов и расы, были слишком очевидны, чтобы приходилось серьезно их оспаривать, но люди легко успокаивались на том, что эти неравенства только следствия различия их воспитания, что все люди рождаются одинаково умными и добрыми и что одни только учреждения могли их развратить. Средство против этого было очень простое: перестроить (С. 96) учреждения и дать всем людям одинаковое воспитание. Таким-то образом учреждения и просвещение стали великими панацеями современных демократий, средством для исправления неравенств…

Впрочем, новейшие успехи науки выяснили все бесплодие эгалитарных теорий и доказали, что умственная бездна, созданная прошлым между людьми и расами, может быть заполнена только медленными наследственными накоплениями. Современная психология наряду с суровыми уроками опыта показала, что воспитание и учреждения, приспособленные к известным лицам и к известным народам, могут быть очень вредны для других. Но не во власти философов изъять из обращения идеи, выпущенные ими в мир, когда они убедятся в их ложности. Как вышедшая из берегов река, которую не в состоянии удержать никакая плотина, идея продолжает свой опустошительный, величественный и страшный поток.

И смотрите, какова непобедимая сила идеи. Нет ни одного психолога, ни одного сколько-нибудь просвещенного государственного человека и, в особенности, ни одного путешественника, который бы не знал, насколько ложно химерическое понятие о равенстве людей, перевернувшее мир, вызвавшее в Европе гигантскую революцию и бросившее Америку в кровавую войну за отделение Южных Штатов от Северо-Американского Союза. Никто не имеет нравственного права игнорировать, насколько наши учреждения и воспитание гибельны для низших народов, — и за всем тем не найдется ни одного человека — во всяком случае во Франции, — который бы, достигши власти, мог бы противиться общественному мнению и не требовать этого воспитания и этих учреждений для наших колоний. Применение системы, выведенной из наших идей равенства, разоряет метрополию и постепенно приводит все наши колонии в состояние плачевного упадка: но принципы, от которых система берет начало, еще не поколеблены.

Будучи, впрочем, далека от упадка, идея равенства продолжает еще расти. Во имя этого равенства социализм, долженствующий, по-видимому, в ближайшее время поработить большинство народов Запада, домогается обеспечить их счастье. Его именем современная женщина требует себе одинаковых прав и одинакового образования с мужчиной.

<…> (С. 97) <…>Наиболее яркое впечатление, вынесенное мною из продолжительных путешествий по разным странам, это то, что каждый (С. 98) народ обладает душевным строем столь же устойчивым, как и его анатомические особенности, и от него-то и происходят его чувства, его мысли, его учреждения, его верования и искусства. Токвиль и другие знаменитые мыслители думали найти в учреждениях народов причину их развития. Я уже убежден в противном и надеюсь доказать, беря примеры как раз из тех стран, которые изучал Токвиль, что учреждения имеют на развитие цивилизаций крайне слабое влияние. Они чаще всего являются следствиями, но очень редко бывают причинами.

Без сомнения, история народов определяется очень различными факторами. Она полна особенными событиями, случайностями, которые были, но могли бы и не быть. Однако рядом с этими случайностями, с этими побочными обстоятельствами существуют великие неизменные законы, управляющие общим ходом каждой цивилизации. Эти неизменные, самые общие и основные законы вытекают из душевного строя рас. Жизнь народа, его учреждения, его верования и искусства суть только видимые продукты его невидимой души: для того чтобы какой-нибудь народ преобразовал свои учреждения, свое верование и свое искусство, он должен сначала переделать свою душу: для того чтобы он мог передать другому свою цивилизацию, нужно, чтобы он в состоянии был передать ему также свою душу. <…>

Мне пришлось однажды изложить пред большим конгрессом некоторые из развиваемых в настоящем труде идей: перед министрами, губернаторами колоний, адмиралами, профессорами, учеными, принадлежащими к цвету различных наций. Я рассчитывал встретить в подобном собрании некоторое единомыслие относительно основных вопросов. Но его вовсе не было. Высказанные мнения оказались совершенно не зависящими от степени культурности тех, кто их высказывал. Передавали эти мнения, главным образом, то, что составляло наследственные чувства разных рас, к которым принадлежали члены названного конгресса. Никогда мне не было так ясно, что люди каждой расы обладают, несмотря на различие их социального положения, неразрушимым запасом идей, традиций, чувств, способов мышления, составляющих бессознательное наследие их предков…

<…> (С. 99) <…>

Отдел первый

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА РАС

Глава первая

ДУША РАС

Натуралисты основывают свою классификацию видов на присутствии известных анатомических особенностей, воспроизводимых наследственностью с устойчивостью и постоянством. Мы теперь знаем, что эти особенности изменяются наследственным накоплением незаметных изменений, но если рассматривать только краткий период исторических времен, то можно сказать, что виды неизменны.

В приложении к человеку методы классификации натуралистов дали возможность установить известное число совершенно отличных типов. Основываясь на чисто анатомических признаках, таких, как цвет кожи, форма и емкость черепа, (С. 100) стало возможным установить, что человеческий род состоит из многих совершенно отличных видов, и, вероятно, очень различного происхождения. Для ученых, относящихся с благоговением к мифологическим традициям, эти виды суть не более чем расы. <…>

Эти анатомические особенности… самые грубые подразделения. Их различия появляются только у человеческих видов, совершенно отличных друг от друга, например: у белых, негров и желтых. Но народы, очень похожие по своему внешнему виду, могут сильно отличаться своими способами чувствовать и действовать и, следовательно, своими цивилизациями, своими верованиями и своими искусствами. <…>

Основания для классификации, которые не могут дать анатомия, языки, среда, политические группировки, даются нам психологией. Последняя показывает, что позади учреждений, искусств, верований, политических переворотов каждого народа находятся известные моральные и интеллектуальные особенности, из которых вытекает его эволюция. Эти-то особенности в своей совокупности и образуют то, что можно было бы назвать душой расы.

Каждая раса обладает столь же устойчивой психической организацией, как ее анатомическая организация. <…>

(С. 101) Моральные и интеллектуальные особенности, совокупность которых выражает душу народа, представляет синтез всего его прошлого, наследство всех его предков и побудительные причины его поведения. У отдельных индивидуумов той же расы они окажутся столь же изменчивыми, как черты лица; но наблюдение показывает, что большинство индивидуумов этой расы обладает всегда известным количеством общих психологических особенностей, столь же прочных, как и анатомические признаки, по которым классифицируются виды. Как и эти последних, психологические особенности воспроизводятся наследственностью с правильностью и постоянством.

Этот агрегат общих психологических особенностей составляет то, что основательно называют национальным характером. Их совокупность образует средний тип, дающий возможность определить народ. Тысяча французов, тысяча англичан, тысяча китайцев, взятых случайно, конечно, должны отличаться друг от друга; однако они обладают, в силу наследственности их расы, общими свойствами, на основании которых можно воссоздать идеальный тип француза, англичанина, китайца…

<…> Когда мы посещаем чужой народ, то только поражающие нас особенности можно признать общими всем обитателям объезжаемой нами страны, потому что только они постоянно повторяются.

Индивидуальные отличия редко повторяются, а потому и ускользают от нас, и вскоре мы не только научаемся различать с первого взгляда англичанина, итальянца, испанца, но начинаем замечать в них известные интеллектуальные и моральные особенности, которые составляют как раз те основные черты, о которых мы говорили выше. Англичанин, гасконец, нормандец, фламандец соответствуют в нашем уме вполне определенному типу, который мы может легко описать. В приложении к отдельному индивидууму описание может быть очень недостаточным, а иногда и неверным; но в приложении к большинству индивидуумов известной расы оно дает самое верное его изображение. <…> (С. 102) <…>

Эта тождественность психической организации большинства индивидуумов известной расы имеет очень простые физиологические основания. <…>

Если перевести на язык механики влияния, которым подвергается индивидуум и которые руководят его поведением, то можно сказать, что они бывают троякого рода. Первое, и вероятно самое важное, — влияние предков; второе — влияние непосредственных родителей; третье, которое обыкновенно считают самым могущественным и которое, однако, есть самое слабое — влияние среды. Эта последняя, понимая под нею различные физические и нравственные влияния, которым подвергается человек во время своей жизни и, конечно, в продолжение своего воспитания, производит только очень слабые изменения. Влияния среды начинают оказывать реальное действие только тогда, когда наследственность накапливала их в одном и том же направлении очень долгое время.

Что бы человек ни делал, он всегда и прежде всего — представитель своей расы. Тот запас идей и чувств, которые приносят на свет индивидуумы одной и той же расы, образует душу расы. Невидимая в своей сущности, эта душа очень видима в своих проявлениях, так как в действительности она управляет всей эволюцией народа.

Можно сравнить расу с соединением клеточек, образующих живое существо. Эти миллиарды клеточек имеют очень непродолжительное существование, между тем как продолжительность жизни образованного их соединением существа относительно очень долгая; клеточки, следовательно, одновременно имеют жизнь, продолженную существом. Точно так же каждый индивидуум какой-нибудь расы имеет очень короткую индивидуальную жизнь и очень долгую коллективную. Эта последняя — есть жизнь расы, в которой он родился, продолжению которой он способствует и от которой он всегда зависит.

(С. 103) Раса поэтому должна быть рассматриваема как постоянное существо, неподчиненное действию времени.

Это постоянное существо состоит не только из живущих индивидуумов, образующих его в данный момент, но также из длинного ряда мертвых, которые были их предками. Чтобы понять истинное значение расы, следует продолжить ее одновременно в прошедшее и в будущее. Они управляют неизмеримой областью бессознательного — той невидимой областью, которая держит под своей властью все проявления ума и характера. Судьбой народа руководят в гораздо большей степени умершие поколения, чем живущие. Ими одними заложено основание расы. <…> Мы несем тяжесть их ошибок, мы получаем награду за их добродетели.

Образование психического склада народа не требует, как создание животных видов, тех геологических периодов, громадная продолжительность которых не поддается нашим вычислениям. Она, однако, требует довольно длительного времени. Чтобы создать в народе… ту общность чувств, которая образует его душу, нужно было более десяти веков...

Может быть, самое важное дело Французской революции было то, что она ускорила это образование почти совершенным уничтожением мелких национальностей: пиккардийцев, фламандцев, бургундцев, гасконцев, бретонцев, провансальцев и т. д., между которыми Франция была некогда раздроблена...

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

ОБРАЗОВАНИЕ ИСТОРИЧЕСКИХ РАС

<…> (С. 118) <…>… Теперь нельзя более встретить среди цивилизованных народов настоящие расы в научном значении этого слова, но только расы исторические, т.е. расы, созданные случайностями завоеваний, иммиграций, политики и т.д. и образованные, следовательно, из смешения людей различного происхождения.

Каким образом сливаются эти разнообразные расы и образуют одну историческую расу, обладающую общими психологическим признаками? <…>

Прежде всего заметим, что элементы, которые привел в столкновение случай, не всегда сливаются. Немцы, венгерцы, славяне, живущие под австрийским владычеством, образуют совершенно различные расы и никогда не обнаруживали склонности к слиянию. Ирландец, живущий под владычеством англичан, не в большей степени смешался с ними. Что же касается народов, стоящих на самой низкой ступени развития, например, краснокожих, австралийцев, тасманийцев и т.д., они не только не сливаются с высшими народами, но и быстро исчезают от соприкосновения с ними. Всякий низший народ, приходящий в столкновение с высшим, фатально осужден на скорое исчезновение.

Много условий необходимо для того, чтобы расы могли слиться и образовать новую более или менее однородную.

Первое из этих условий заключается в том, чтобы скрещивающиеся расы не были слишком неравны численно; второе, чтобы они не слишком отличались своими признаками; третье, чтобы в течение долгого времени они подвергались одинаковым влияниям среды.

Первое из только что перечисленных мною условий имеет главное значение. Небольшое число белых, поселившихся среди многочисленного племени, обыкновенно исчезает через несколько поколений, не оставив следа своей крови в потомстве. Так исчезли все победители, которые покоряли себе слишком многочисленные народности. Они умели оставить по себе свою цивилизацию, свое искусство и свой язык; но никогда не оставляли там своей крови.

Второе из предыдущих условий имеет столь же важное значение. Без сомнения, сильно различающиеся между собой (С. 119) расы, как, например, белая и черная, могут смешиваться, но рождающиеся от них метисы образуют значительно низшую расу в сравнении с теми, от которых она происходит, и совершенно не способную создать или даже поддержать какую бы то ни было цивилизацию. <…>

Все страны, заключающие в себе слишком большое число метисов, по одной только этой причине обречены на постоянную анархию, если только ими не будет управлять железная рука. Такова неизбежная судьба Бразилии. <…>

Скрещивать два народа, — значит сразу изменять как его физический, так и душевный склад. Впрочем, скрещивания составляют единственно верное средство, каким мы обладаем для того, чтобы основательно изменить характер какого-нибудь народа, так как одна только наследственность достаточно сильна для того, чтобы выступать за борьбу с наследственностью. Они позволяют создать со временем новую расу, обладающую новыми физическими и психологическими признаками.

Таким образом созданные признаки остаются вначале очень неустойчивыми и слабыми. Нужны всегда продолжительные наследственные накопления, чтобы закрепить их. Первые действия скрещивания между различными расами заключаются в том, что они уничтожают душу этих рас, т.е. ту совокупность идей и чувств, которые составляют силу народов и без которых не могут существовать ни нация, ни отечество. Это критический период истории рас, период первых опытов и блужданий, обязательно проходимый всеми расами, потому что нет ни одного европейского народа, который бы не образовался (С. 120) из останков других народов. Это — период, полный междоусобных распрей и всевозможных неожиданностей, продолжающихся до тех пор, пока новые психологические признаки еще не укрепились.

Предыдущее нам показывает, что на скрещивания следует смотреть одновременно как на основной элемент образования высших рас и как на могучий фактор разложения древних рас. Итак, вполне основательно поступали все народы, достигшие высокой степени цивилизации, что старательно избегали смешения с иностранцами. Без удивительного кастового строя ничтожная горсть арийцев, покорившая 3000 лет тому назад Индию, вскоре потонула бы в бесчисленной массе черных племен, окруживших ее со всех сторон, и никакая цивилизация не возникла бы на почве большого полуострова. Если бы в наши дни англичане не сохранили на практике той же системы и согласились бы скрещиваться с туземцами, то громадная империя Индии давно бы от них избавилась. Народ может потерять очень многое, претерпевать всевозможные катастрофы и быть еще в состоянии подняться. Но им все потеряно, ему уже никогда не подняться, если он потерял свою душу.

В то время, когда цивилизация, находящаяся в упадке, стала добычей завоевателей, скрещивания сначала играют разрушительную роль, а потом созидательную роль… Они разрушают древнюю цивилизацию, так как губят душу народа, который ею обладал. Они допускают создание новой цивилизации, так как старые психологических признаки пришедших в столкновение рас уничтожены и так как под влияниям новых условий существования могут в скором времени образоваться новые признаки.

Только на расах, находящихся в период образования, унаследованные черты которых разрушаются противоположными действиями наследственности, обнаруживается влияние последнего из упомянутых в настоящей главе факторов — среды. Очень слабая в своем воздействии на древние расы, она влияет очень сильно на новые. Скрещивания, уничтожая психологические признаки, унаследованные от предков, создали своего рода tabula rasa [ (лат.) — чистая доска (нечто чистое, нетронутое)], на которой действие среды, продолжающееся в течение веков, в конце концов создает и постепенно укрепляет новые психологические признаки. Тогда и только тогда можно считать образование новой исторической расы завершившимся. Так создалась французская раса.

Отсюда ясно, что влияние среды, как физической, так и моральной, или очень велико, или, напротив, очень слабо, смотря по обстоятельствам… (С. 121) <…>…Это влияние очень велико на расы, находящиеся в периоде образования; но если рассматривать древние расы, прочно установленные с давних пор наследственностью, то можно сказать, что влияние среды, напротив, почти сводится к нулю.

Для моральной среды мы имеем доказательства ничтожности ее действия в полном бессилии наших западных цивилизаций оказать влияния на народы Востока, даже когда они соприкасались с ними в течение многих поколений, как это наблюдается на китайцах, живущих в США. Для физической среды мы можем констатировать слабости ее власти из трудности акклиматизации. Перенесенная в новую среду, совершенно отличную от прежней, древняя раса… скорее гибнет, чем изменяется. Последовательно завоеванный десятью различными народами, Египет был всегда их могилой, ни один из них не мог там акклиматизироваться. Греки, римляне, персы, арабы, турки и т.д. никогда не оставляли там следов своей крови. <…>

Большинство исторических народов Европы находится еще в периоде образования, и этот факт очень важен для понимания их истории. Один только современный англичанин представляет почти совершенно сформировавшуюся расу. В нем древний бретонец, англосакс и нормандец сплелись, чтобы образовать новый, очень однородный тип. Во Франции, напротив, провансалец совершенно отличен от бретонца, овернца и нормандца. Однако, если еще не существует типа среднего француза, то по крайней мере существуют средние типы известных областей. Эти типы, к несчастью, еще слишком разнятся идеями и характером. Поэтому сложно найти учреждения, которые могли быть одинаково пригодны для всех. Их глубокие различия в чувствах и верованиях и вытекающие отсюда политические перевороты держатся главным образом на различиях в душевном складе, которые сумеет, может быть, изгладить будущее.

Так бывало всегда, когда стечение обстоятельств заставляло различные расы жить совместно на одной территории. Раздоры и междоусобные войны всегда отличались тем большей интенсивностью, чем различнее были соприкасавшиеся между собою расы. Когда они слишком различны между собою, то становится совершенно невозможным заставить их жить под одними учреждениями и одними законами. История больших (С. 122) империй, образованных из различных рас всегда была тождественна. Они исчезали чаще всего вместе со своим основателем. Из современных наций одни только голландцы и англичане успели подчинить своему игу азиатские народы, совершенно отличающиеся от них, но это им удалось только потому, что они умели уважать нравы, обычаи и законы этих народов, предоставляя в действительности им самим управлять собою и ограничивая свою роль взиманием налогов, торговыми сношениями и поддержанием мира,

За этими редкими исключениями все большие империи, объединяющие несходные народы, могут быть созданы только силой и осуждены погибнуть от насилия.

Для того чтобы нация могла образоваться и долго существовать, нужно, чтобы она образовывалась медленно, постепенным смешением рас, мало отличных друг от друга, постоянно скрещивающихся между собой, живущих на одной территории, подчиняющихся действию одной и той же среды, имеющих одни и те же учреждения и одни и те же верования. Эти различные расы могут тогда, по истечении нескольких веков, образовать очень однородную нацию.

По мере того как старится мир, расы становятся все более и более устойчивыми и их изменения путем смешения все более и более редкими. Вступая в возраст, человечество чувствует, что бремя наследственности становится все тяжелее и изменения все труднее. Что касается Европы, то можно сказать, что эра образования исторических рас для нее в скором времени завершится...

 

Отдел третий

Глава первая

Глава вторая

ОБЩИЕ ВЫВОДЫ

<…>

— Раса обладает почти столь же устойчивыми психологическими признаками, как и ее анатомические признаки. Как и анатомический вид, психологический изменяется только после многовековых накоплений.

— К устойчивым и наследственным психологическим признакам, сочетание которых образует психический склад расы, присоединяются, как и у анатомических видов, побочные элементы, созданные различными изменениями среды. Беспрестанно возобновляемые, они оставляют расе широкий простор для внешних изменений.

— Психический склад расы представляет не только синтез составляющих ее живых существ, но в особенности синтез всех предков, способствовавших ее образованию. Не живые только, но и мертвые играют преобладающую роль в современной жизни какого-нибудь народа. Они творцы его морали и бессознательные двигатели его поведения,

— Очень большие анатомические различия, разделяющие различные человеческие расы, сопровождаются не менее значительными психологическими различиями. Когда сравниваешь между собой средние элементы каждой расы, то психические различия кажутся довольно слабыми. Они становятся громадными, лишь только мы распространяем сравнение на высшие элементы каждой расы. Тогда можно заметить, что главным (С. 134) отличием высших народов от низших служит то, что первые выделяют из своей среды известное число очень развитых мозгов, тогда как у вторых их нет.

— Индивиды, составляющие низшие расы, представляют между собой очевидное равенство. По мере того как расы поднимаются по лестнице цивилизации, их члены стремятся все более различаться между собой. Неизбежный результат цивилизации — дифференциация индивидов и рас. Итак, не к равенству идут народы, но ко все большему неравенству.

— Жизнь какого-нибудь народа и все проявления его цивилизации составляют простое отражение его души, знаки невидимой, но очень реальной вещи. Внешние события образуют только видимую поверхность определяющей их скрытой ткани.

— Ни случай, ни внешние обстоятельства, и в особенности политические учреждения не играют главной роли в истории какого-либо народа.

— Различные элементы цивилизации какого-нибудь народа, будучи только внешними знаками его психического склада, выражением известных способов чувствования и мышления, свойственных данному народу, не могут передаваться без изменений народам совершенно иного психического склада. Передаваться могут только внешние, поверхностные и не имеющие значения формы.

— Глубокие различия, существующие между психическим складом различных народов, приводят к тому, что они чувствуют, рассуждают и действуют совершенно различно и что между ними существует разногласие по всем вопросам, когда они приходят в соприкосновение друг с другом. Большая часть войн, которыми полна история, возникала из этих разногласий. Завоевательные, религиозные и династические войны всегда были в действительности расовыми войнами.

— Скоплению людей различного происхождения удается образовать расу, т.е. сформировать в себе коллективную душу, только тогда, когда путем повторяющихся веками скрещиваний и одинаковой жизни в тождественной среде оно приобрело общие чувства, общие интересы, общие верования.

— У цивилизованных народов нет уже естественных рас, но существуют только искусственные, созданные историческими условиями.

— Новая среда, моральная или физическая, действует глубоко только на новые расы, т.е. на помеси древних рас, скрещивания которых разложили унаследованные от предков черты. Одна только наследственность достаточно сильна, чтобы бороться с наследственностью. На расы, у которых скрещивания еще не успели уничтожить устойчивости признаков, влияния среды имеют только чисто разрушительное влияние. Древняя (С. 135) раса скорее гибнет, чем подвергается изменениям, которых требует приспособление к новой среде,

— Приобретение прочно сложенной коллективной души представляет для известного народа апогей его величия. Разложение этой души всегда означает час его падения. Вмешательство чужеземных элементов составляет одно из наиболее верных средств достигнуть этого разложения.

— Психологические виды, как и анатомические, подвергаются действию времени. Они также осуждены стареть и угасать. Всегда очень медленно образуясь, они, напротив, могут быстро исчезать. Достаточно глубоко нарушить функционирование их органов, чтобы заставить их испытать регрессивные изменения, результатом которых бывает часто очень быстрое уничтожение. Народам нужны многие века, чтобы приобрести определенный психический склад, и они его иногда теряют в очень короткое время. Восходящая дорога, которая ведет их на высокую ступень цивилизации, всегда очень длинна; покатость же, ведущая к падению, чаще всего бывает очень короткой.

— Рядом с характером нужно поставить идеи как один из главных факторов эволюции какой-нибудь цивилизации. Они действуют только тогда, когда после очень медленной эволюции преобразовались в чувства. Тогда они застрахованы от возражений, и требуется очень долгое время для их исчезновения. Каждая цивилизация происходит из очень небольшого числа общепринятых основных идей.

— Среди наиболее важных руководящих идей в какой-нибудь цивилизации находятся религиозные идеи. Из изменений религиозных верований непосредственно вытекало большинство исторических событий. История человечества всегда была параллельна истории его богов. Эти дети наших мечтаний имеют столь сильную власть, что даже имя их не может измениться без того, чтобы тотчас же не был потрясен мир. Рождение новых богов всегда означало зарю новой цивилизации, и их исчезновение всегда означало ее падение. Мы живем в один из тех исторических периодов, когда на время небеса остаются пустыми. В силу одного этого должен измениться мир.

ПСИХОЛОГИЯ МАСС

ПРЕДИСЛОВИЕ

<…>

Общие черты, обусловливающие наследственность у всех индивидов одной и той же расы, составляют душу этой расы. (С. 136) Но когда известное число этих индивидов образует действующую толпу, то наблюдение указывает, что результатом такого сближения индивидов одной расы являются новые психологические черты, не только противополагающиеся характеру рас, но часто отличающиеся от него в значительной степени.

Организованная толпа всегда играла большую роль в жизни народов, но роль эта еще никогда не имела такого важного значения, как в данную минуту. Главной характеристичной чертой нашей эпохи является именно замена сознательной деятельности индивидов бессознательной деятельностью толпы.

Я сделал попытку изучения трудной проблемы толпы посредством исключительно научных приемов, т.е. старался отыскать метод, оставляя в стороне мнения, теории и доктрины. Я полагаю, что это единственный способ, дающий возможность раскрыть хоть частицу правды, особенно в таком вопросе, который так сильно волнует умы. Ученый, приступающий к изучению какого-нибудь явления, не имеет нужды принимать во внимание интересы, которые могут быть задеты его открытиями...

Отдел первый

ДУША ТОЛПЫ

Глава первая

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ТОЛПЫ.

Глава вторая

Западно-европейская социология ХIХ — начала ХХ веков: Тексты / Под ред. В. И. Добренькова. М., 1996

(С. 95)

Лебон Г.

ПСИХОЛОГИЯ НАРОДОВ И МАСС

[Из кн.: Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1896.]

ПСИХОЛОГИЯ НАРОДОВ