Политико-правовые взгляды В.С. Соловьева

 

В. С. Соловьев (1853–1900 гг.), основным трудом является диссертация «Кризис в западной философии. Против позитивизма».

В обсуждении проблем организованной теократии («богочеловеческого теократического государства») Соловьев выделяет три элемента ее социальной структуры:

1) священники (часть божия);

2) князья и начальники (часть активно-человеческая);

3) народ земли (часть пассивно-человеческая).

Политические организации в представлении Соловьева есть по преимуществу благо природно-человеческое, столь же необходимое для нашей жизни, как и наш физический организм. Христианство дает нам высшее благо, духовное благо и при этом не отнимает у нас низших природных благ – «и не выдергивает из-под наших ног той лестницы, по которым мы идем».

Здесь особое значение имеет христианское государство и христианская политика.

«Христианское государство, если оно не остается пустым именем, должно иметь определенное отличие от государства языческого, хотя бы они, как государства, имеют одинаковую основу и общую основу». Существует нравственная необходимость государства. Сверх общей и сверх традиционной охранительной задачи, которую обеспечивает каждое государство, христианское государство имеет еще прогрессивную задачу – улучшить условия этого существования, содействующие «свободному развитию всех человеческих сил, которые должны стать носительницами грядущего Царства Божия».

Правило истинного прогресса – состоит в том, чтобы государство как можно менее стесняло внутренний мир человека, предоставляя его свободному духовному действию церкви, и как можно полнее и шире обеспечивало внешние условия для достойного существования и совершенствования людей.

Право свободы основано на самом существе человека и должно быть обеспечено извне государством. Степень осуществления этого права есть нечто такое, что всецело зависит от внутренних условий, от степени достигнутого нравственного сознания.

Для правопонимания Соловьева помимо общего уважительного отношения к идее права характерно стремление выделить и оттенить нравственную ценность права, правовых институтов и принципов.

Право – является «низшим пределом или некоторым минимумом нравственности, равно для всех обязательным».

Естественное право для Соловьева не есть некое обособленное право, предшествующее исторически праву положительному. Естественное право у Соловьева, как и у Конта, есть формальная идея права, рационально выведенная из общих принципов философии.

Естественное право олицетворяет «рациональную сущность права», а право положительное воплощает историческую явленность права. Последнее является правовым, реализованным в зависимости от состояния нравственного сознания в данном обществе и от других исторических условий.

Естественное право сводится к двум факторам – свободе и равенству, то есть оно и являет алгебраическую формулу всякого права, его рациональную (разумную сущность).

Свобода есть необходимый субстрат, а равенство – его необходимая формула. Цель нормального общества и права составляет общественное благо. Эта цель есть общая, а не коллективная только (не сумма отдельных целей). Общая цель по существу своему соединяет всех и каждого. Соединение всех и каждого происходит при этом благодаря солидарным действиям в достижении общей цели. Право стремиться осуществить справедливость, но стремление это лишь общая тенденция, «логос» и смысл права.

Право положительное воплощает и реализует в конкретные форму общие тенденции. Право (справедливость) пребывает в таком соотношении с религиозной моралью (любовью), в каком пребывают государство и церковь.

 

 

Политико-правовые идеи солидаризма и институционализма

 

Л. Дюги (1859–1928 гг.), теоретик права, конституционалист, основным трудом которого является «Трактат о конституционном праве».

Дюги является защитником социально-юридического, позитивистского и социологического понимания права, с некоторыми отступлениями в пользу естественного права.

Дюги провозглашает тезис о том, что «публичная власть есть просто факт». Государство в его прежних формах коллективности – римская, королевская, якобинская, наполеоновская, форма третьей республики во Франции – исчезает, и место этих форм начинает занимать новый государственный строй – «более гибкий, гуманный, защищающий индивида». Этот строй покоится на двух элементах:

1) концепция социальной нормы, которая основывается на факте «взаимной зависимости», соединяющей человечество вообще и членов любой социальной группы;

2) децентрализация (синдикальный федерализм).

Центральная и объединяющая идея Дюги – концепция солидаризма: «В солидарности я вижу только факт взаимной зависимости, соединяющий между собой, в силу общности и потребностей и разделения труда, членов рода человеческого, в частности членов одной социальной группы».

Централизация национального (общегосударственного) права сводится к тому, что установление правовых норм и санкций становится делом центральной политической власти и осуществляется отделенной от частной собственности правительственной властью, то есть судебной и административной.

Публичная власть участвует в формальной процедуре установления закона и не участвует в установлении обычая.

Институционализм вырос на базе признания и своеобразного истолкования того факта, что существующие в каждом обществе коллективы, такие как семья, члены одной профессии, добровольные ассоциации, следует воспринимать учреждениями интегративными, то есть обеспечивающими сплочение общества в нации-государства. Интегративная роль подобных коллективов выполняется ими вместе с выполнением более частных ролей, связанных с таким служением, которое выгодно им самим.

М. Ориу (1859–1929 гг.), основным трудом которого является работа «Принципы публичного права».

Предметом публичного права является государственный режим правления, который олицетворяет собой государство, то есть режим одновременно политический, экономический и юридический, но также режим, который «овладевает нацией, видоизменяет ее, налагает на нее определенную форму и становится средой, в которой существуют индивиды».

М. Ориу различает правопорядок и правовой строй.

Правовой порядок имеет целью ввести с помощью некоторых процессов и специальных процедур меру справедливости в примитивный порядок вещей. При этом правовой порядок отделим от политического порядка вещей.

Первый прием, с помощью которого правовой порядок вводит справедливость в существующее положение вещей, – превращение фактических состояний в правовые состояния. Так, в публичном праве факт часто является результатом силы, то это создает проблему превращения результатов силы в правовые состояния.

Софизм проявляется в том, что складывается впечатление, что результаты применения силы сами собой, без вмешательств становятся формами правовых состояний. На самом деле результаты силы получают форму права только путем их дальнейшего превращения и легитимации (узаконения). Главным фактором узаконения становится «спокойное и длительное существование», поскольку такое положение вещей заставляет предполагать, что состоялось приспособление или принятие этого положения, которое таким образом становится институтом, существующим уже самостоятельно.

 

 

Немецкий либерализм

 

Немецкий либерализм первой половины XIX в. представляют Ф. Дальман, Р. Фон Моль, К. Роттек, К. Велькер, Ю. Фребель ит.д.

В. фон Гумбольдт (1767–1835 гг.) наряду с И. Кантом, стоит у истоков немецкого либерализма. Основная работа Гумбольдта – «Опыт установления границ деятельности государства».

Общая позиция, с которой Гумбольдт подходит к государству, – позиция гуманистического индивидуализма. Не столько собственно государство занимает его, сколько человек в соотношении с государством.

Гумбольдт придерживался начатой социальной наукой линии на дифференциацию общества («гражданского общества») и государства. Гранями этой дифференциации у него выступают различия между:

1) системой национальных учреждений (организаций, союзов, всяких других объединений, формируемых снизу, самими индивидами) и государственными институтами и службами;

2) «естественным и общим правом» и правом позитивным, создаваемым непосредственно государством;

3) «человеком» и «гражданином».

Проводя границу, разделяющую общество и государство, Гумбольдт не считает их равноценными величинами. Общество принципиально значимее государства, а человек есть нечто гораздо большее, чем гражданин – член политического (государственного) союза. Естественное и общее право должно быть единственной основой для права позитивного, руководящим началом для разработки и принятия государственных законов.

Цель существования государства как такового – служение обществу: «истинным объемом деятельности государства будет все то, что оно в состоянии сделать для блага общества».

Государство, которое правильно реализует предначертанную ему роль, в своей деятельности не должно преследовать ничего иного, кроме обеспечения внутренней и внешней безопасности граждан.

Посредством государства верховная власть хочет унифицировать сознание и поведение людей, всевозможные жизнепроявления нации, общества. Государственное вмешательство фактически нацелено и работает на понижение того уровня многообразия, которым отличается бытие общества.

Л. Штейн (1815–1890 гг.), основными трудами которого являются «История социального движения во Франции с 1789 г. до наших дней», «Учение об управлении», «Настоящее и будущее науки о государстве и праве Германии».

Либерализм Штейна ярко выразился в том, что во главу угла своей социально-политической доктрины он поставил вопрос об индивиде, его правах, его собственности. Главный побудительный мотив, движущий индивидом, усматривается Штейном в стремлении к самореализации, суть которой – добывание, переработка, изготовление и преумножение благ. Всякое благо, произведенное личностью, принадлежит ей, отождествляется с нею и потому становится столь же неприкосновенным, как она сама. Эта неприкосновенность блага и есть право. Соединенное через право с личностью в одно неприкосновенное целое благо является собственностью.

Общество предстает с двух сторон:

1) непреодолимое стремление к полному господству над внешним миром (над материальными и духовными благами);

2) скромные возможности отдельного конкретного индивида как ограниченного в своих потенциях существа.

Исходным пунктом устройства всякого общества служит разделение имущества. Владельцы имущества, собственники и люди труда, всегда связаны особым образом друг с другом. Невозможно общество без господствующего класса и класса, над которым он господствует.

Высшей формой общества является государство, которое вместе с тем играет другую организацию и преследует другие цели, нежели общество. В нем устанавливается органическое единство разных индивидуальных воль и действий людей, образующих общество.

 

 

Интегративная юриспруденция

 

Рост и дифференциация современного научного знания в его позитивном варианте не имеет пределов, и поэтому каждая научная отрасль стремится противопоставить этой тенденции свое устремление к объединению, синтезированию и новому упорядочению разрозненных по тем или иным причинам фрагментов знаний.

Продолжающаяся идейная конфронтация и новые размежевания между позитивистским юридическим анализом сопровождается сегодня некоторыми взаимными уступками и нередкими попытками в той или иной форме сблизить несходные методологические позиции и установки. Подобные попытки были предприняты и в рамках синтезирующего (интегративного) правоведения (П.Г. Виноградов, А.С. Ященко).

На рубеже XIX–XX вв. социологическая философско-нравственная критика позитивистского догматического правоведении нашла разрешение на абстрактном, чисто теоретическом уровне в стремлении выработать синтетическую теорию права (А.С. Ященко, П.Г. Виноградов и др.).

В фундаментальном труде А.С. Ященко «Теория федерализма. Опыт синтетической теории государства» автор наряду с оригинальной трактовкой конфедеративных и федеративных политических союзов с их полиархическим и дуалистическим началами проведена мысль о том, что синтетическая природа юридических (и политических) явлений особенно ярко выступает именно в федеральных политических организациях. Споры о том, кого считать суверенной властью в федерации – центральную власть или федерировавшиеся штаты, – выглядят не вполне корректно, поскольку суверенитет следует считать атрибутом совместной властной деятельности федерации и штатов, той деятельности, которая предстает в виде некой «синтетической неразрывности». Существо федерализма Ященко усматривал в некотором «равновесии федеральной и местной властей, при котором федерированные штаты сохраняют особое, своеобразное самостоятельное участие в правительственной организации общефедерального суверенитета».

Право как социальное явление и как часть социального опыта представляет важный элемент социального бытия, писал П.Г. Виноградов (1854–1925 гг.), что в этом своем качестве оно выполняет не менее важные социальные функции, чем устройство государства или способ разделения власти в государстве. Свой подход к изучению права он называл синтетическим, противопоставляя его и обособляя от аналитического метода Дж. Остина и его последователей. Опасности аналитического метода связаны с тем, что абстрактные понятия и термины часто воспринимаются юристами-аналитиками таким образом, как будто вопрос об этих терминах и их формальных классификациях составляет существо всей юриспруденции.

По замыслу американского философа права Джерома Холла, автора термина «Интегративная юриспруденция», естественно-правовая традиция может быть обновлена сегодня за счет ее сочетания с аксиологическим (ценностным) подходом в праве. Ценности должны рассматриваться как непременный атрибут правовой нормы, а нормы должны восприниматься как «защищенные ценностные суждения».

Ценности в праве – это то, что в норме права, подобно наставнику, «формирует психические состояния и внешнее поведение». Исключительно плодотворными в этом плане являются определения права как этической в своем существе категории, данные в свое время Платоном и Аристотелем (Исследования по юриспруденции и криминальной теории. Нью-Йорк, 1958).

В настоящее время право воспринимается с позиций политического или нравственного прагматизма. В этой обстановке особая роль в деле обновления и интеграции выпадает на долю исторического правоведения.