II. Экзотерическая и эзотерическая теософия

ЧЕМ СОВРЕМЕННОЕ ТЕОСОФИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО НЕ ЯВЛЯЕТСЯ

Спрашивающий. В таком случае, ваши учения не являются ни возрождением буддизма, ни полной копией неоплатонической теософии?

Теософ. Не являются. Но на эти вопросы я не могу дать лучшего ответа, чем цитата из доклада "Теософия", прочитанного доктором Дж. Д. Баком, членом Теософического Общества, на последнем теософическом съезде в Чикаго, в Америке (апрель, 1889). Ни один из ныне здравствующих теософов не выразил лучше подлинную сущность теософии, чем наш глубокоуважаемый друг доктор Бак:

"Теософическое Общество было организовано с целью распространения теософического учения и поощрения соответствующего ему образа жизни. Нынешнее Теософическое Общество — не первое в этом роде. У меня есть книга, озаглавленная: "Теософические протоколы Филадельфианского Общества", опубликованная в Лондоне в 1697 году, и другая, со следующим названием: "Введение в теософию, или науку о таинстве Христа, то есть о Божестве, Природе и Творении, охватывающую философию всех действующих сил жизни, магических и духовных, и дающую практическое руководством по достижению высшей чистоты, святости и евангельского совершенства; а также по достижению божественного видения и священных ангельских искусств, возможностей и других преимуществ возрождения", опубликованная в Лондоне в 1855 году. Вот посвящение этой книги:

"Студентам университетов, колледжей и школ христианского мира; профессорам метафизики, механики и естественных наук во всех формах; образованным мужчинам и женщинам фундаментальной ортодоксальной веры; деистам, арианам, унитариям, сведенборгианцам и другим последователям всех неполных и малоосновательных вероучений, рационалистам и скептикам любого рода; правоверным и просвещенным мусульманам, иудеям и верующим в восточные древние религии; но особенно проповедникам и миссионерам как варварских, так и интеллектуальных народов с превеликим смирением и любовью посвящается это введение в Теософию, науку о сути и тайне всех вещей".

В следующем году (1856) вышла другая книга, "Теософический сборник", в 600 страницах большого формата шрифтом "диамант". Было издано только 500 экземпляров этого труда — для бесплатного распространения по библиотекам и университетам. Эти ранние движения, которых было множество, начинались внутри Церкви людьми большого благочестия и безупречной репутации. Все эти труды имели ортодоксальную форму, использовали христианские выражения, и подобно трудам выдающегося деятеля Церкви Уильяма Лоу, с точки зрения рядового читателя отличались лишь глубоким благочестием и набожностью. Они лишь были попытками извлечь и объяснить более глубокое значение и изначальный смысл Священного Писания, а также пояснить и раскрыть теософический образ жизни. Эти труды скоро предавались забвению и сейчас практически неизвестны. Они пытались реформировать духовенство и возродить подлинное благочестие, и никогда не приветствовались. Одного слова "ересь" было достаточно, чтобы похоронить их вместе с всеми прочими подобными утопиями. Во времена Реформации Иоганн Ройхлин предпринял аналогичную попытку, и с таким же результатом, хотя он был близким и доверенным другом Лютера. Ортодоксы никогда не хотели, чтобы их наставляли и просвещали. Реформаторам было сказано, подобно тому, как Фест сказал Павлу, что слишком большая учёность довела их до сумасшествия, и что двигаться дальше было бы опасно. Если оставить в стороне терминологию, которая была отчасти следствием привычки и образования этих авторов, а отчасти результатом религиозных ограничений, проводимых через светскую власть, и обратиться к сути этих трудов, то они были в самом строгом смысле теософическими и относились исключительно к познанию человеком своей собственной природы и высшей жизни души. Нынешнее теософическое движение иногда объявляли попыткой обратить христианский мир в буддизм, что означает просто то, что слово "ересь" потеряло свой устрашающий смысл и силу. Отдельные люди во все времена более или менее верно понимали теософическое учение и вплетали его в ткань своей жизни. Это учение не является исключительной принадлежностью какой-либо религии, и не ограничено тем или иным обществом или временем. По праву рождения оно — принадлежность каждой человеческой души. Такую вещь, как символ веры, каждый должен выбирать сам, в соответствии со своей природой, потребностями и различным жизненным опытом. Вот почему представлявшие теософию новой религией напрасно охотились за её символом веры и ритуалом. Её кредо — верность Истине, а её ритуал — "чтить каждую истину её применением".

Насколько мало этот принцип Всеобщего Братства понимается массами человечества, и как редко признается его высшая важность, можно видеть на примере разнообразия мнений и вымышленных интерпретаций, касательно Теософического Общества. Это Общество было основано на единственном принципе — сущностном братстве людей, как здесь коротко описывается и несовершенно излагается. На него нападали как на буддийское и антихристианское, будто бы оно могло быть и тем и другим, тогда как и буддизм, и христианство, с момента их зачинания вдохновенными основателями, провозглашают братство единственной принципиально важной частью учения и жизни. Теософию также считали чем-то новым под солнцем, или, в лучшем случае, старым мистицизмом, маскирующимся под новым названием. И хотя верно, что многие Общества, основанные на принципах альтруизма или братства, и их поддержки, носили различные имена, также верно то, что многие назывались теософическими, и их принципы и цели были теми же, что и у современного Теософического Общества. В этих обществах суть учения была одной и той же, а всё остальное — случайным, хотя это не отменяет того факта, что многие люди бывают привлечены поверхностными частностями и не замечают или игнорируют сущность учения".

Нельзя дать более ясного и четкого ответа на ваш вопрос, чем дал этот человек, являющийся одним из наших самых искренних и ценимых нами теософов.

Спрашивающий. В этом случае, какую систему, кроме буддийской этики, вы предпочитаете или какой следуете?

Теософ. Никакой — и всем. Конкретно мы не придерживаемся никакой религии, как и философии — мы отбираем то хорошее, что находим в каждой. Но здесь, опять же, нужно констатировать, что подобно всем другим древним системам, теософия подразделяется на экзотерическую и эзотерическую.

Спрашивающий. Какова же разница?

Теософ. Члены Теософического Общества вольны исповедовать любую религию или философию, которая им нравится, или никакой, если они это предпочитают, при условии, что они симпатизируют трём его целям и готовы выполнять по меньшей мере одну из них. Общество — филантропическая и научная организация для распространения идеи братства в практическом, а не теоретическом плане. Его члены могут быть христианами или мусульманами, иудеями или парсами, буддистами или брахманистами, спиритуалистами или материалистами — это не имеет значения; но каждый должен быть либо филантропом, либо исследователем арийской и иной древней литературы, или изучать психические явления. Короче говоря, ему следует, по возможности, помогать выполнению хотя бы одной из целей нашей программы. В противном случае у него нет причин присоединяться к нам. Таково большинство экзотерического Общества, состоящего из "прикрепленных" и "не прикрепленных" членов[8]. Они могут стать, а могут не стать теософами в действительности. Они являются членами, благодаря вступлению в Общество; но последнее не может сделать теософом того, у кого нет чувства божественного лада вещей, или того, кто понимает теософию своим собственным — если можно так выразиться — сектантским и эгоистичным образом. Поговорку "не место красит человека, а человек место" можно, в данном случае, перефразировать так: "теософ тот, кто теософию практикует".

ТЕОСОФЫ И ЧЛЕНЫ ТЕОСОФИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА

Спрашивающий. Это относится к рядовым членам, как я понимаю. А как насчёт тех, кто занимается эзотерическим изучением теософии — они-то настоящие теософы?

Теософ. Не обязательно, пока они сами не доказали, что являются таковыми. Они вступили во внутреннюю группу и дали обет выполнять правила оккультной группы так строго, как только могут. Это трудное дело, ибо первейшее правило — полное отречение от своей личности. То есть давший обеты должен стать полным альтруистом, никогда не думать о себе, позабыть собственное тщеславие и гордость, мысля о благе всех своих ближних — не только о благе собратьев по эзотерическому кругу. Он, если эзотерические наставления принесли ему хоть какую-то пользу, должен жить жизнью воздержания во всём, самоотречения и строгой нравственности, исполняя свой долг по отношению ко всем людям. Немногие истинные теософы, имеющиеся в нашем Обществе, находятся в этом круге. Это не значит, что вне Теософического Общества и его внутреннего круга нет теософов — они есть, и их больше, чем думают люди, и уж конечно, гораздо больше, чем среди мирских членов Теософического Общества.

Спрашивающий. Какая в таком случае польза от вступления в так называемое Теософическое Общество? В чём стимул?

Теософ. Пользы никакой, кроме преимущества в получении эзотерических инструкций, подлинных учений "Религии Мудрости", и если выполняется его истинная программа, в получении помощи от взаимной поддержки и симпатии. Союз — это сила и гармония, и слаженные одновременные усилия творят чудеса. В этом был секрет всех сообществ и союзов с тех пор, как существует человечество.

Спрашивающий. Но почему уравновешенный и целенаправленный человек, обладающий неукротимой энергией и стойкостью, не может стать оккультистом и даже адептом, работая в одиночку?

Теософ. Может; но есть десять тысяч шансов против одного, что ему это не удастся. И первая среди многих причина в том, что в наши дни нет книг по оккультизму или теургии, которые бы излагали секреты алхимии или средневековой теософии простым языком. Все они символичны или даны притчами; а поскольку на Западе на протяжении веков ключ к ним был утерян, то как может человек узнать верный смысл того, что он читает или изучает? В этом самая большая опасность, которая ведет к неосознанной чёрной магии или к самому беспомощному медиумизму. Потому тем, у кого нет посвящённого, с которым можно было бы сверяться, лучше бы оставить эти опасные исследования. Оглянитесь вокруг и понаблюдайте. В то время, как две трети цивилизованного общества высмеивают саму мысль о том, что в теософии, оккультизме, спиритизме или каббале что-то есть, оставшаяся треть состоит из самых разнородных и противоположных элементов. Некоторые верят в мистическое и даже в сверхъестественное (!), но каждый верит по-своему. Другие бросаются без руководства в изучение каббалы, психизма, месмеризма, спиритизма или какой-либо формы мистицизма. Результат: нет двух людей со сходным мнением, согласных друг с другом в основных оккультных принципах, хотя многие притязают на достижение предела знаний и хотели бы заставить других поверить в то, что они являются вполне состоявшимися адептами. На Западе не найти не только доступного, научного и точного знания оккультизма — нет даже знания настоящей астрологии, единственной ветви оккультизма, которая, в её экзотерическом изучении, имеет определенные законы и систему, — но и ни у кого нет даже представления о том, что такое истинный оккультизм. Некоторые сводят древнюю мудрость к каббале или иудейской книге "Зоар", которые каждый трактует по-своему, в соответствии с мертвой буквой методов раввинов. Другие считают конечным выражением Высшей Мудрости труды Сведенборга или Бёме, тогда как третьи опять же усматривают великую тайну древней магии в месмеризме. Те же из них, кто применяет свои теории на практике, из-за невежества скатываются к черной магии. Счастливы те, кому удаётся этого избежать — ведь у них нет ни мерила, ни критерия, чтобы отличить истинное от ложного.

Спрашивающий. Следует ли понимать это так, что внутренняя группа Теософического Общества претендует на то, что её наставления исходят от настоящих посвящённых или учителей эзотерической мудрости?

Теософ. Не непосредственно. Личного присутствия таких учителей не требуется. Достаточно, если они дают наставления некоторым из тех, кто годы проучился под их руководством и посвятил всю свою жизнь служению. Тогда, в свою очередь, они могут передавать полученные знания тем, у кого не было такой возможности. Крупица истинных наук лучше, чем масса непереваренной и непонятой учёности. Унция золота стоит тонны пыли.

Спрашивающий. Но как узнать, действительно ли это унция золота, а не просто подделка?

Теософ. Дерево узнают по плодам, а систему — по её результатам. Когда наши противники смогут доказать нам, что за всю многовековую историю хоть один ученик, изучавший оккультизм в одиночестве, стал святым адептом, как Аммоний Сакк или даже Плотин, или теургом, как Ямблих, или совершил подвиги, такие как Сен-Жермен, без какого-либо учителя, который руководил бы им, и всё это — не будучи медиумом, психистом, обманывающим самого себя, или шарлатаном — тогда мы признаем, что ошибались. Но до тех пор, теософы предпочитают следовать доказанному естественному закону традиции Священной Науки. Есть мистики, сделавшие великие открытия в химии и физике, почти граничащие с алхимией и оккультизмом; другие, лишь с помощью своего гения, заново открывшие частично, если не полностью, потерянный алфавит "языка мистерий", и потому способные правильно читать древнееврейские свитки; и ещё те, кто, будучи ясновидящими, смогли уловить чудесные проблески сокровенных тайн Природы. Но все они — узкие специалисты. Один — теоретик-изобретатель, другой — сектантски настроенный каббалист, третий — Сведенборг нашего времени, отрицающий всё и вся вне его собственной науки или религии. Никто из них не может похвалиться, что принес своей деятельностью пользу и всему миру, или хотя бы своему народу, а не только самому себе. За исключением немногих целителей — того класса, который Королевская Коллегия врачей или хирургов назовет шарлатанами — никто не помог своей наукой ни человечеству, ни даже нескольким окружающим его людям. Где халдеи прошлого, совершавшие удивительные исцеления, "не чарами, но простотой"? Где Аполлоний Тианский, лечивший больных и воскрешавший мёртвых при любом климате и обстоятельствах? Нам известны несколько специалистов первого рода в Европе, но ни одного — последнего рода, за исключением Азии, где секрет йогов, как "жить в смерти", всё ещё сохраняется.

Спрашивающий. Является подготовка таких адептов-целителей целью теософии?

Теософ. У неё несколько целей, но самые важные — те, что могут привести к облегчению человеческих страданий любого рода — как физических, так и нравственных. И мы считаем, последнее гораздо важнее. Теософия должна внушать этику; она должна очищать душу, ибо это принесет облегчение и физическому телу, болезни которого, за исключением несчастных случаев, являются лишь следствиями. Изучая оккультизм из эгоистических побуждений, для удовлетворения личных амбиций, гордости или тщеславия, нельзя достичь его истинной цели — помощи страдающему человечеству. Точно так же нельзя стать оккультистом, изучая лишь одну единственную область эзотерической философии — этого достигают, изучая (если не практикуя) все области.

Спрашивающий. Тогда в достижении этой самой важной цели помогают лишь тем, кто изучает эзотерические науки?

Теософ. Вовсе нет. Каждый светский член Общества имеет право получать общие инструкции, если только он этого хочет; но очень немногие изъявляют охоту стать "работающими членами" — большинство предпочитают оставаться трутнями теософии. Однако, нужно понимать, что личные исследования в Теософическом Обществе поощряются, если только они не переходят предела, отделяющего экзотерическое от эзотерического, слепую магию от сознательной.

РАЗНИЦА МЕЖДУ ТЕОСОФИЕЙ И ОККУЛЬТИЗМОМ

Спрашивающий. Вы говорите о теософии и оккультизме; тождественны ли они?

Теософ. Никоим образом. В действительности, человек может быть очень хорошим теософом, внутри или вне Общества, никоим образом не будучи при этом оккультистом. Однако, никто не может быть истинным оккультистом, не будучи настоящим теософом; иначе он будет просто черным магом, сознательным или бессознательным.

Спрашивающий. Что вы имеете в виду?

Теософ. Я уже говорила, что настоящий теософ должен воплощать на практике самые возвышенные нравственные идеалы, стремиться осознать свое единство со всем человечеством и непрестанно трудиться для других. Таким образом, если оккультист так не поступает, он действует эгоистически, для своего собственного благополучия; а если он приобрёл больше практических способностей, чем обычные люди, он становится гораздо более опасным врагом всему миру и окружающим, чем простой смертный. Это очевидно.

Спрашивающий. Тогда, может быть, оккультист — это просто человек, обладающий большей силой, чем другие люди?

Теософ. Гораздо большей — если он практический и действительно учёный оккультист, а не просто называет себя таковым. Оккультные науки вовсе не являются, как пишут в энциклопедиях, "теми воображаемыми науками средневековья, которые изучают предполагаемое действие или влияние оккультных качеств или сверхъестественных сил, как алхимия, магия, некромантия и астрология", ибо науки эти реальные, действенные и очень опасные. Они учат о тайных возможностях вещей в Природе, развивая и культивируя скрытые силы, "спящие в человеке", тем самым давая ему огромные преимущества перед более невежественными смертными. Хорошим примером этого является гипнотизм, ставший теперь предметом серьезного научного изучения. Сила гипноза была открыта почти случайно, и путь к ней был подготовлен месмеризмом; а сейчас способный гипнотизер с её помощью может добиться от человека практически чего угодно: может принудить его, бессознательно для самого себя, валять дурака, — или совершить преступление, часто вместо гипнотизера и для целей последнего. Разве не ужасная это сила, если она окажется в руках людей, неразборчивых в средствах? И пожалуйста помните, что это лишь один из малых разделов оккультизма.

Спрашивающий. Но разве самые культурные и образованные люди не считают все эти оккультные науки, магию и колдовство, пережитками древнего суеверия и невежества?

Теософ. Позвольте мне заметить, что в этом высказывании куда ни кинь, всюду клин. "Самые культурные и образованные" среди вас и христианство, и любую другую религию также считают пережитком невежества и суеверия. Сейчас люди, по крайней мере, начинают верить в гипнотизм, а некоторые — даже среди самых культурных — в теософию и необычные явления. Но кто из них, кроме проповедников и слепых фанатиков, признается в вере в библейские чудеса? Вот тут-то и находится точка расхождения. Есть очень хорошие и чистые теософы, которые могут поверить в сверхъестественное, включая божественные чудеса, но никакой оккультист в это верить не станет. Ибо оккультист практикует научную теософию, основанную на точном знании тайных трудов Природы; но теософ, использующий силы, называемые паранормальными, без света оккультизма, будет склоняться к опасной форме медиумизма, потому что, хотя и придерживаясь теософии и её самых высоких этических принципов, он работает с этими силами в темноте, из искренней, но слепой веры. Всякий, будь он теософ или спиритуалист, кто пытается заниматься одной из ветвей оккультной науки: гипнотизмом, месмеризмом или даже секретами производства физических феноменов и так далее, без знания философской рациональной основы этих сил, подобен лодке без руля, пустившейся в бурный океан.

РАЗНИЦА МЕЖДУ ТЕОСОФИЕЙ И СПИРИТУАЛИЗМОМ

Спрашивающий. Но разве вы не верите в спиритуализм?

Теософ. Если под "спиритуализмом" вы имеете в виду объяснение, которое спиритуалисты дают некоторым сверхъестественным явлениям, тогда решительно не верим. Они утверждают, что все эти явления производятся "духами" ушедших смертных, в основном их родственников, которые возвращаются на землю, по их словам, для того, чтобы общаться с теми, кого они любили или к кому были привязаны. Мы полностью отвергаем такую возможность. Мы утверждаем, что духи умерших не могут вернуться на землю — разве что в редких и исключительных случаях, о которых я, возможно, расскажу позже; также они не могут общаться с людьми, за исключением совершенно субъектных средств. То, что видится объектным, или предметным — лишь фантом внефизического человека. Но психический или так сказать "духовный" спиритуализм мы признаём самым решительным образом.

Спрашивающий. Спиритические явления вы также отрицаете?

Теософ. Конечно, нет — за исключением случаев сознательного мошенничества.

Спрашивающий. Чем же вы тогда их объясняете?

Теософ. Мы объясняем их по-разному. Причины подобных проявлений вовсе не так просты, как хотели бы верить спиритуалисты. Чаще всего движущей силой, "deus ex machina" так называемых "материализаций" является астральное тело или "двойник" медиума или кого-то из присутствующих. Это астральное тело также является действующей силой при появлении надписей на закрытой доске, явлений, типа имевших место в Дэйвенпорте и так далее.

Спрашивающий. Вы говорите "обычно", а что же служит причиной в остальных случаях?

Теософ. Это зависит от природы явлений. Иногда это астральные останки, "оболочки" бывших личностей из камалоки; в других случаях — элементалы. "Дух" — слово разнообразного и широкого значения. Я действительно не знаю, что имеют в виду спириты, используя этот термин; но как мы понимаем, они утверждают, что физические явления осуществляются перевоплощающимся "я", духовной и бессмертной "индивидуальностью". А эту гипотезу мы полностью отвергаем. Сознательная индивидуальность развоплощённого человека не может материализоваться; не может она и вернуться из своей собственной ментальной сферы дэвачана на план земной предметности.

Спрашивающий. Но многие сообщения, полученные от "духов", демонстрируют не только разумность, но и знание фактов, неизвестных медиуму, а иногда и фактов, скрытых от сознания исследователя и всех присутствующих.

Теософ. Это вовсе не обязательно доказывает, что разум и знания, о которых вы говорите, принадлежат духам или исходят от развоплощённых душ. Известно, что сомнамбулы сочиняют музыку и стихи, решают математические задачи, находясь в состоянии транса, при том, что они никогда не учились ни музыке, ни математике. Другие разумно отвечали на заданные им сложные вопросы, и даже, в некоторых случаях, говорили на таких языках, как древнееврейский и латынь, ранее им совершенно незнакомых — и всё это в состоянии глубокого сна. Станете ли вы утверждать, что всё это было вызвано "духами"?

Спрашивающий. А как бы это объяснили вы?

Теософ. Мы утверждаем, что божественная искра в человеке, будучи единой и по сути своей тождественной со Всеобщим Духом, наше "духовное Я", практически всеведуща, но не может проявить своё знание в силу препятствий со стороны материи. Чем больше этих препятствий устранено, то есть чем больше блокированы собственная независимая деятельность и сознание физического тела, как в глубоком сне, трансе или при болезни, тем более полнее сможет проявить себя на этом плане внутреннее Я. Вот наше объяснение тех действительно удивительных явлений высшего порядка, в которых проявляются несомненные разум и знание. Что до явлений более низкого порядка, таких как физические явления и банальные сообщения большинства "духов", то даже для объяснения самых важных моментов потребуется больше места и времени, чем можно им сейчас посвятить. У нас не больше желания вмешиваться в веру спиритуалистов более, чем в какую-либо другую. Путь бремя доказательств пусть ляжет на верующих в "духов". Будучи пока что убеждены, что явления высшего типа происходят благодаря развоплощённым духам, лидеры спиритуалистов и самые разумные и учёные из них, уже признают, что не все явления производятся духами. Постепенно они признают всю правду; но пока у нас нет ни права, ни желания навязывать им свои взгляды. Тем не менее, в случаях чисто психических и духовных проявлений мы верим в возможность взаимного сообщения духа живущего человека с духами личностей, находящихся вне воплощения.[9]

Спрашивающий. Это означает, что вы отвергаете философию спиритуализма в целом?

Теософ. Если под "философией" вы имеете в виду их сырые теории, то отвергаем. Но по правде говоря, у них нет философии. Так говорят их лучшие, самые образованные и честные защитники. Их фундаментальную и единственную безупречную истину, а именно то, что явления происходят через медиумов под управлением невидимых разумов и сил, никто не будет и не сможет отрицать, за исключением, разве что, слепого материалиста из школы "большого пальца ноги Хаксли". Что же касается их философии, то разрешите мне процитировать редактора журнала "Light", так как более ревностного и мудрого поборника идей спиритуализма найти трудно. Вот что "М. А. Оксон", один из немногих спиритуалистов- философов, пишет о недостатке их организации и слепом фанатизме:

"Стоит пристально изучить этот момент, ибо он жизненно важен. Мы обладаем опытом и знанием, по сравнению с которым все другие знания незначительны. Обычный спиритуалист разражается негодованием, если кто-либо осмеливается подвергать сомнению его знание грядущего и его абсолютную уверенность в жизни будущей. Там, где другие люди протянутыми вперед слабыми руками нащупывают дорогу в тёмное будущее, он идет бодро, как тот, у кого есть карта и кто знает свой путь. Там, где другие остановились в силу своего благочестия или удовлетворившись верой отцов, он может гордиться тем, что знает то, во что они только верят, и может из своих богатых запасов пополнить увядающую веру, основанную только на надежде. Он великолепен в том, как обращается с самыми возвышенными ожиданиями человека. "Вы надеетесь, — говорит он, — на то, что я могу просто продемонстрировать. Вы верите в предания о том, что я могу экспериментально доказать в соответствии с самым строгим научным методом. Ваши старые верования увядают, оставьте их и освободитесь. В них столько же лжи, сколько и правды. Ваши построения могут быть надёжными, лишь будучи возведены на надежном фундаменте продемонстрированного факта. Все старые верования вокруг вас рушатся. Постарайтесь избежать краха и выбирайтесь оттуда."

Но когда кому-либо приходится иметь дело с этой замечательной личностью, каков же результат? Очень любопытный и весьма разочаровывающий. Этот человек так уверен в своих посылках, что не дает себе труда проверить те интерпретации, которые дают его фактам другие. Мудрецы много веков занимались объяснением того, что он считает доказанным; но он даже и не взглянет на эти исследования. Он даже не во всём согласен со своим братом спиритуалистом. Это снова похоже на историю о старой шотландке, которая, вместе со своим мужем, основала "церковь". У них были эксклюзивные ключи от рая, вернее, у неё, потому что она не была "уверена насчет Джеми". Точно так же, бесконечно делящиеся, разделяющиеся и подразделяющиеся секты спиритуалистов качают головами и "не уверены" одна насчет другой. В то же время коллективный опыт человечества в этом вопросе твёрд и неизменен: сила в единстве, а разъединение — источник слабости и поражения. Плечом к плечу, обученная и дисциплинированная, толпа становится армией, где каждый человек стоит сотни нетренированных людей, которые могут выступить против нее. Организация в любой области деятельности человека означает успех, экономию времени и труда, средств и подготовительных работ. Недостаток метода, плана, случайная, время от времени, работа, проявляющаяся вспышками энергии, недисциплинированные усилия — всё это означает неизбежный провал. Голос человечества подтверждает правду. Принимает ли спиритуалист этот вывод, действует ли согласно нему? Поистине, нет. Он отказывается от организации. Он сам себе закон и ощетинился колючками против своих ближних." ("Light". 22 июня 1889 г.)

Спрашивающий. Мне говорили, что Теософическое Общество изначально было основано, чтобы сокрушить спиритуализм и веру в сохранение индивидуальности в человеке?

Теософ. Вас дезинформировали. Все наши убеждения основаны на этой бессмертной индивидуальности. Но вы, подобно многим другим, путаете индивидуальность с личностью. Ваши западные психологи, похоже, до сих пор не установили чёткой разницы между этими двумя понятиями. Однако, это как раз то самое отличие, которое дает ключ к пониманию восточной философии, и которое лежит в основе расхождения между теософическим и спиритуалистическим учениями. И хотя это может навлечь на нас ещё большую враждебность некоторых спиритуалистов, всё-таки я должна заявить здесь, что именно теософия является истинным и чистым, без примесей, спиритуализмом, тогда как как современная система, практикуемая ныне массами под этим названием, является просто трансцендентальным материализмом.

Спрашивающий. Пожалуйста, растолкуйте вашу мысль яснее.

Теософ. Я имею в виду, что хотя наши учения утверждают тождество духа и материи, и хотя мы говорим, что дух есть потенциальная материя, а материя — просто кристаллизованный дух (подобно тому, как лед — это затвердевший водяной пар), всё же изначальное и вечное состояние всего есть не дух, а так сказать, мета -дух (а видимая и твердая материя является лишь его периодическим проявлением); кроме того, мы утверждаем, что термин "дух" применим только к истинной индивидуальности.

Спрашивающий. Но в чём разница между этой "истинной индивидуальностью" и "я", которое все мы сознаём?

Теософ. Прежде, чем я смогу вам ответить, мы должны выяснить, что вы имеете в виду под "я". Мы различаем простой факт самосознания, простое ощущение "я есть я" и более сложную мысль "я — мистер Смит", или "миссис Браун". Если верить в последовательность рождений для одного и того же Я, или в перевоплощение, как верим мы, то это различие оказывается основным стержнем всей идеи. "Мистер Смит", как можно видеть, в действительности означает длинную серию ежедневных переживаний, связанных вместе нитью памяти, и образующих то, что мистер Смит называет "собой". Но ни одно из этих переживаний на самом деле не является "я", также не дают они "мистеру Смиту" и ощущения того, что это и есть он сам, потому что он забывает б`ольшую часть своих ежедневных переживаний, и они создают у него ощущение самости только пока длятся. Мы, теософы, однако, делаем различие между этой связкой "переживаний", которую мы называем ложной (поскольку такой конечной и мимолётной) личностью, и тем элементом в человеке, которому он обязан ощущением "я есть я". Последнее и есть то Я, которое мы называем истинной индивидуальностью; и мы говорим, что это Я, или индивидуальность, играет, как актёр, много ролей на сцене жизни.[10] Давайте сравним каждую новую жизнь одного и того же Я на Земле с одним спектаклем на сцене театра. Один раз актер, или "Я", выступает как "Макбет", потом как "Шейлок", в третий раз как "Ромео", в четвертый как "Гамлет" или "Король Лир", и так далее, пока не пройдёт через весь цикл воплощений. Я начинает свое странствие по жизни как эльф, "Ариэль" или "Пак"; оно играет роль статиста, изображая солдата, слугу, хориста; затем поднимается до "ролей со словами", играет ведущие роли, перемежая их эпизодическими, до тех пор, пока в финале оно не удаляется со сцены как "Просперо", маг.

Спрашивающий. Понятно. Значит, вы утверждаете, что истинное Я не может вернуться на землю после смерти. Но ведь актер свободен в своем выборе, если он сохранил чувство индивидуальности, вернуться, если захочет, на сцену прежних действий?

Теософ. Мы говорим, что нет, просто потому, что такое возвращение на землю было бы несовместимо с любым состоянием чистого блаженства после смерти, что я готова доказать. Мы говорим, что человек в течение своей жизни страдает так много и незаслуженно по вине ближних, с которыми он связан, или из-за окружающей среды, что он безусловно имеет право на полный отдых и покой, если не на блаженство, прежде чем снова принять бремя жизни. Однако, подробности этого можем обсудить потом.

ПОЧЕМУ ТЕОСОФИЯ НАХОДИТ ПРИЗНАНИЕ?

Спрашивающий. До некоторой степени я понимаю; я вижу, что ваши учения являются гораздо более сложными и метафизическими, чем спиритуализм или современная религиозная мысль. Можете ли вы тогда сказать, почему система теософии, которую вы поддерживаете, вызывает такой большой интерес и в то же время такую враждебность?

Теософ. Я считаю, что тому есть несколько причин, и среди прочих можно указать следующие: Во-первых, сильное разочарование в грубых материалистических теориях, преобладающих сейчас в науке. Во-вторых, общая неудовлетворённость искусственными теологиями различных христианских церквей и ежедневно растущим числом конфликтующих сект. В-третьих, всё возрастающее понимание того факта, что символы веры, так явно противоречащие друг другу и самим себе не могут быть истинными, а недоказанные притязания не могут быть реальными. Это естественное недоверие к общепринятым религиям только усиливается в результате их полной неудачи в деле сохранения нравственности и очищения общества и масс. В-четвертых, это убежденность какой-то части многих и точное знание нескольких людей, что должна существовать философская и религиозная система, которая будет научной, а не просто спекулятивной. В-пятых, это, возможно, вера в то, что такую систему, следует искать среди учений, задолго предшествовавших любому из современных вероучений.

Спрашивающий. Но почему эта система предлагается только теперь?

Теософ. Просто потому, что время приспело, и это подтверждается тем фактом, что так много искренних искателей стремятся узнать истину, чего бы это ни стоило, и где бы она ни скрывалась. Видя это, её хранители позволили обнародовать хотя бы некоторые её части. Будь образование Теософического Общества отложено ещё на несколько лет, за это время половина цивилизованных народов стала бы отъявленными материалистами, а другая половина — антропоморфистами и феноменалистами.

Спрашивающий. Можно ли считать теософию откровением?

Теософ. Никоим образом — даже в смысле нового и непосредственного откровения со стороны неких высших, сверхъестественных или, по крайней мере, сверхчеловеческих существ; но только в смысле "снятия завесы" со старых, очень старых истин для умов, ранее пребывавших относительно их в неведении, и не знавших даже о самом существовании и сохранении этих древних знаний.[11]

Спрашивающий. Вы говорили о "гонениях". Если теософией представлена истина, как она есть, то почему её встречают таким сопротивлением, а не всеобщим признанием?

Теософ. Опять же по многим и различным причинам, одна из которых — ненависть людей к "нововведениям", как они это называют. Эгоизм по сути своей консервативен и терпеть не может, когда его беспокоят. Он предпочтёт уживчивую, нетребовательную ложь величайшей истине, если последняя требует пожертвовать хоть толикой комфорта. Сила умственной инерции огромна, если только что-либо не сулит немедленной выгоды и на<