Вопрос о возвращении Бессарабии и передаче Северной Буковины Советскому Союзу

Сразу же по завершении аннексии Прибалтики советское руководство запросило мнение Берлина относительно своего намерения предъявить Румынии требование передать СССР Бессарабию и Буковину. Бессарабия входила в состав Российской империи с 1812 г. Она была занята румынскими войсками на завершающем этапе Первой мировой войны в 1918 г., хотя Румыния была союзницей России. Большевистское правительство по условиям Ясского мира в марте 1918 г., за несколько дней до подписания Брестского мира, добилось от Румынии обязательства вывести войска из Бессарабии. Но после заключения Брестского мира Румыния отказалась выполнять условия Ясского мира (см. гл. 4). В 1920 г. Великобритания, Франция, Италия и Япония, с одной стороны, и Румыния, с другой, подписали Парижский протокол, в котором аннексия Бессарабии Румынией признавалась. Но Япония не ратифицировала Парижский протокол, а поэтому в силу он не вступил. Москва никогда не признавала включения Бессарабии в Румынию. Эти обстоятельства были использованы дипломатией Сталина в 1940 г. для аргументации требования о возвращении Бессарабии.

Буковина, однако, не была ни российской, ни советской территорией. Она оставалась до 1918 г. частью Австро-Венгерской монархии и в 1919 г. по Сен-Жерменскому договору была передана Румынии.

Германское руководство было серьезно озабочено советскими требованиями. За месяцы, прошедшие после подписания секретного протокола, в котором Берлин признал Бессарабию сферой интересов Москвы, в среде германского руководства произошла переоценка важности экономических связей рейха с Румынией. Румынские нефтяные поставки приобрели решающее значение для обеспечения потребностей германской армии. Германия была встревожена возможностью нарушения этих поставок в случае советско-румынского конфликта. По той же причине для Берлина в принципе было неприемлемо развитие румынской ситуации по прибалтийскому сценарию - установление в Румынии преобладающего советского влияния с сопутствующей ему высокой вероятностью коммунистического путча и всеми вытекающими последствиями.

Особенное раздражение Гитлера вызвало требование о Буковине. Буковина не была упомянута в секретных советско-германских договоренностях. Сталин требовал ее "сверх" обещанного, явно выходя тем самым за рамки предварительных договоренностей с Германией. Это не укрепляло доверие к нему со стороны нацистских руководителей и усиливало напряженность в советско-германских отношениях. Травмирующим для нацистов вопросом были немецкие меньшинства на требуемых Советским Союзом территориях: только в Бесcарабии к 1940 г. проживало около 100 тыс. этнических немцев. В ходе дипломатических контактов в конце июня возражения германской стороны были учтены Москвой. СССР решил ограничить свои требования к Румынии Бессарабией и только северной частью Буковины с преобладающим украинским населением. Пожелание Берлина относительно желательности возвращения Румынии в обмен на передачу Бессарабии румынского золотого запаса, который был передан России на хранение в годы Первой мировой войны и реквизирован советским правительством в связи с оккупацией румынскими войсками Бессарабии, было Советским Союзом отклонено.

26 июня 1940 г. советское правительство предъявило Румынии свои требования в форме ультиматума. На следующий день они были поддержаны Германией. Румынское правительство уступило, и к 30 июня Северная Буковина и Бессарабия были заняты советскими войсками. К этому времени на левобережье Днестра (современная Приднестровская Республика) в составе Советской Украины уже существовала небольшое автономное образование - Молдавская АССР, - в которой преобладало смешанное молдавское, украинское и русское население. На базе ее слияния с Бессарабией в августе 1940 г. была создана Молдавская ССР. Северная Буковина была включена в состав Украины. При этом границы единой Молдавской ССР были проведены таким образом, что к Украинской ССР отошли южные прибрежные районы исторической Бессарабии (гирло Дуная). Новая республика не получила выхода к морю.

Аннексия Прибалтики и Северной Буковины, а также возвращение Бессарабии завершили цепь территориальных приобретений Сталина на первом этапе мировой войны. Объективно они вывели СССР на положение единственной европейской державы, сопоставимой с Германией по совокупности своих военно-политических возможностей. Это понимали во всех столицах. Как и то, что взаимные сомнения и неудовлетворенность Москвы и Берлина возросли. Непонимание возникало еще в ходе раздела Польши, оно стало заметнее во время финской войны. Берлин раздражали устремления СССР в Юго-Восточной Европе и нарушения Москвой советско-германских договоренностей по секретному протоколу к Пакту о ненападении (август 1939 г.), а затем и фактический отказ Москвы (в июле 1940 г.) передать Германии полосу литовской территории вдоль юго-западной границы Литвы с Германией, как это было предусмотрено секретным дополнительным протоколом к Договору о дружбе и границах (сентябрь 1939 г.) еще до поглощения Литвы Советским Союзом.

Со своей стороны Сталин ревниво следил за действиями Германии и Италии по расширению сотрудничества на многосторонней основе между двумя этими державами и малыми странами Восточной Европы - Венгрией, Словакией, Румынией и Болгарией. Все это давало основания предполагать возможность эрозии советско-германского блока. Его сохранение ставило под угрозу интересы широкого круга государств от Великобритании до Японии. Тем активнее заинтересованные державы искали слабые места в альянсе между Москвой и Берлином.

13. Советско-британские отношения накануне "Битвы за Англию". Миссия Криппса

Правительство Черчилля не чувствовало себя скованным антисоветскими стереотипами в такой мере, как его предшественники. Глубокая неприязнь нового британского лидера к коммунизму как доктрине и строю не заслоняла от него понимания основополагающей важности улучшения отношений с СССР ради спасения Британии.

В первой декаде июля 1940 г. посол Великобритании в Москве Стэффорд (Ричард) Криппс, известный деятель лейбористского движения и откровенный сторонник компромисса демократических стран с СССР против Германии, был принят по просьбе британского правительства Сталиным. Целью встречи было обсуждение международной ситуации и выяснение возможностей для улучшения советско-британских отношений. Советское руководство пошло на эту встречу, хотя и понимало ее экстраординарный в тот момент характер. Но одновременно оно подробно проинформировало Германию о содержании британских предложений.

Исходя из мнения, что германская опасность угрожала не только Великобритании, но и СССР, британское правительство предлагало обсудить вопрос о согласовании действий в интересах сдерживания германской агрессии и "восстановления европейского баланса сил". Со своей стороны Лондон был готов к расширению торговли с СССР при условии, что британские товары не будут реэкспортироваться в Германию. Но самым главным было то, что британское правительство осторожно, но определенно указывало на свою готовность признать особую роль СССР на Балканах и обоснованность его стремления к обеспечению своих интересов в зоне Черноморских проливов. Таким образом, британская дипломатия возвращалась к уже апробированной в годы Первой мировой войны идее заинтересовать Россию в сотрудничестве против Германии посредством уступок ей в вопросе о контроле над Проливами. Поскольку британский зондаж имел место незадолго до уже упоминавшегося турецкого предложения относительно регионального пакта безопасности между СССР и Турцией, можно предположить, что британское предложение было составной частью более общего плана налаживания антигерманского сотрудничества на юго-восточном фланге европейской зоны.

Насколько можно судить по опубликованной дипломатической переписке, советская реакция на британские предложения была в целом негативной. СССР не без оснований считал, что "европейский баланс сил" в том виде, как он складывался после версальского урегулирования, не учитывал советские интересы. Соответственно, Москва не стремилась к его "восстановлению". Изменить же его СССР все еще предполагал при опоре на союз с Германией.

14. "Битва за Англию" и поворот США к сотрудничеству с Великобританией на антинацистской основе

Попытки улучшения отношений с СССР предпринимались Британией на фоне мобилизации всех сил Британской империи для отражение военного удара со стороны Германии. По признанию самих британских военных, высадка 150-тысячной германской армии на Британских островах весной-летом 1940 г. могла вызвать катастрофические последствия для Великобритании и в течение нескольких недель привести к ее военному разгрому. Однако уже после разгрома Франции Гитлер стал колебаться в вопросе о выборе направления главного удара. Изолированная, загнанная на свои острова Британия реально, - по крайней мере, на какое-то время - лишилась возможности мешать Германии в осуществлении ее планов.

Британия по-прежнему вызывала острейшую неприязнь Гитлера. В кругах национал-экстремистов в Берлине Лондон традиционно воспринимался не только через призму исторического унижения Германии в Версале. Британская империя виделась как первопричина германских неудач в приобретении колоний вне Европы. Именно Британия была наиболее последовательной поборницей "европейского равновесия", сама идея которого противоречила существованию в центре Европы того мощного этнополитического пласта и экономического и военного организма, в который естественноисторическим путем превратилась Германия уже с последней четверти XIX века. Наконец, ко всему примешивалось раздражение от шумной антигерманской пропаганды в британской прессе, которая давно уже задавала тон прессе европейской.

Вместе с тем, во главе нацистского режима стоял не просто маньяк, а расчетливый и опытный политик. Эмоции и идеологические стереотипы определяли фасад нацистского государства не полностью и не всегда. Они не сразу приобрели роль самодостаточного фактора германской внешней политики. Ненависть к коммунизму не стала препятствием для альянса Берлина с Москвой. Точно так же и англофобия не мешала нацистскому руководству трезво взвешивать выигрыши от возможного компромисса с Великобританией.

Военные историки не раз высказывали мысль о том, что Гитлер думал о компромиссе с Британией еще в дни "дюнкеркской катастрофы" 1940 г., когда он неожиданно приказал своим танковым армиям прекратить наступление на беспорядочно отходившие к Ла-Маншу франко-британские соединения и тем самым дал союзникам трехдневную (24-26 мая) передышку, позволившую британцам эвакуироваться с материка с минимальными потерями.

Не сбрасывали со счета в Берлине и возможность компромисса Британии с Советским Союзом. Не без учета информации советской стороны о содержании беседы посла Криппса со Сталиным через неделю после нее, 19 июля 1940 г., Гитлер предложил Британии заключить мир.

Возможно это предложение и было бы принято, если бы в Лондоне оставалось у власти правительство "мюнхенца" Чемберлена. Но события апреля-мая 1940 г. в Европе переломили настроения общественного мнения Британии. В условиях демократической политической системы этот фактор играл решающую роль в формировании британской политики. Не умиротворение Германии, а война до победного конца, провозглашенная Черчиллем, занимала умы британцев в решающие дни весны-осени 1940 г. Психологически в тот момент Британия была не готова к принятию идеи соглашения с нацистами.

Берлин стоял перед дилеммой - начать большую войну с СССР, имея в своем тылу непримиримую, хотя и существенно ослабленную Британию, или все же сломить Британию с тем, чтобы затем обратить внимание на восток. Нацистский режим выбрал второй вариант. Но экономя силы, которые, как нетрудно было предположить уже тогда, могли понадобиться Германии на востоке - если и не в России, то уж во всяком случае на Ближнем Востоке - Гитлер решил подготовить высадку сухопутной армии массированным ударом по британской территории с воздуха, чтобы не только подорвать способность британской армии к сопротивлению, но и психологически подавить британское население.

Беспрецедентная по интенсивности и масштабам война в воздухе между военно-воздушными силами Германии и Великобритании продолжалась с августа 1940 по май 1941 г. Эта схватка была названа "битвой за Англию". Ценой колоссального напряжения Великобритания в общем выиграла ее хотя бы в том смысле, что заставила нацистское руководство переоценить свои возможные потери от полномасштабной войны против Британии на ее территории. Потери германской авиации составили 1500 самолетов при 900 сбитых самолетах британских ВВС. Уже в исходе первой, наиболее интенсивной фазы бомбардировок и воздушных боев в августе-октябре 1940 г. стало ясно, что вопрос о высадке десанта на Британских островах откладывается.

В противостоянии Германии Британия, разумеется, использовала насколько могла военнослужащих и технических специалистов, покинувших страны, захваченные нацистами (польских, чешских, французских, норвежских, датских, голландских). Но их помощь была скорее символической, чем реальной. Прежде всего Британия опиралась на поддержку своих доминионов. Одновременно она настойчиво добивалась союза с Соединенными Штатами.