Системный кризис и крах КПСС и союза республик.

Совершенствование управленческой деятельности в рамках курса на уско­рение и начало экономической реформы.

Информационная революция и перестройка системы политического и го­сударственного управления в условиях экономического кризиса

 

11 марта 1985г. Генеральным секретарем ЦК КПСС стано­вится молодой и энергичный деятель М.С. Горбачев, который начал радикальные перемены в советском обществе. Он сразу создал новую команду управленцев, в которую вошли Е. Лигачев, Н. Рыжков, Б. Ельцин, Э. Шеварднадзе, Л. Зайков, Н. Та­лызин, А. Яковлев, В. Чебриков. Новое руководство сразу под­писывает соглашение с президентом США Р. Рейганом о ликви­дации ракет средней дальности. Позднее Горбачев принимает ре­шение о выводе Советской Армии из Афганистана, Монголии, Германии, Центральной Европы, провозглашает политику созда­ния общеевропейского дома и одобряет свержение коммунисти­ческих правительств в странах Восточной Европы. Горбачев ликвидирует советский блок Варшавского Договора, наивно рассчи­тывая, что НАТО ответит тем же.

В 1986 г. начались подлинные сдвиги в самом советском об­ществе. Упрощается выезд из СССР, освобождаются из ссылки академик Сахаров и еще более 100 диссидентов, начинается про­цесс реабилитации жертв сталинских репрессий. В год 70-летия Октября реабилитируются объявленные Сталиным злейшими вра­гами народа Бухарин, Рыков, Томский, Зиновьев, Каменев, Радек, Пятаков и др. Понятия гласности и демократизации стано­вятся краеугольными камнями управленческой политики.

Начало перемен в области управления, осуществленных М.С. Горбачевым в 1986—1987 гг., воодушевило всю страну. Все помнили кратковременное правление Ю.В. Андропова, факти­чески осуществлявшего эволюционную перестройку, приведшую к улучшению экономической ситуации, и надеялись на повторе­ние эффекта при новом молодом столь красноречивом и подаю­щем большие надежды руководителе.

На Пленуме ЦК КПСС 23 апреля 1985 г. Горбачев выступа­ет с программной речью, в которой провозглашает курс на уско­рение развития экономики и ликвидации так называемого меха­низма торможения развития экономики. Это было, бесспорно, развитие новаторской идеи Ю. Андропова, но выдержанное в значительно более решительных и категоричных суждениях. Гор­бачев сосредоточил все усилия партии и правительства на реа­лизации задач ускорения научно-технического прогресса, активизации человеческого фактора. Однако лозунг ускорения не был подкреплен реальной экономической реформой и стал повисать в воздухе.

XXVII съезд КПСС охарактеризовал предшествующий пери­од как застойный и принял основные направления плана эконо­мического и социального развития страны на 1986—1990 гг. и на период до 2000 г., которые были выдержаны в традиционном «русле.

Пытаясь решить задачу повышения качества промышленной продукции, правительство учредило институт госприемки, что ре­ально привело в основном к увеличению бюрократического аппарата и отзыву от производства большого числа специалистов. При­нятый ранее закон о государственных предприятиях, предостав­лявший известную свободу хозяйственной деятельности, на прак­тике пробуксовывал. В стране отсутствовали полноценные рыноч­ные механизмы и посредническая инфраструктура для товарно-сырьевых операций, сбыта продукции. В первое время М. С. Гор­бачев и его окружение пытались использовать механизм давленияI государственного аппарата для решения экономических проблем. Административным путем был введен так называемый «сухой за­кон», который нанес удар по бюджету страны и стимулировал ин­фляцию. Репрессии в сфере внешней и внутренней торговли, а также в отношении коррумпированных партийных кадров обострили внут­риполитическую ситуацию, но не решили проблему коррупции. Политическая элита СССР пришла к пониманию необходимости формирования такого экономического механизма, который бы ис­ключил возможность обогащения управленческой бюрократии за счет производителей. Закон об индивидуальной трудовой деятель­ности разрешил заниматься гражданам в сфере кустарных промыслов, торговли и услуг. В январе 1987 г. вступает в действие новая система начисления заработной платы, которая была более тесно связана с результатами труда и предполагала растущую диффе­ренциацию в оплате. Постановления правительства о принципах создания смешанных предприятий совместно с капиталистически­ми и развивающимися странами открывали дорогу инвестициям из-за рубежа. Целый ряд постановлений о создании кооперативов в сфере производства товаров народного потребления и услуг, о долгосрочной аренде, о банковской деятельности в сочетании с Законом о государственном предприятии, предполагающем выбо­ры директора, создание системы хозрасчета и самофинансирова­ния, — все создавало принципиально новую атмосферу в стране. Пленум ЦК в марте 1988 г. принял курс на деколлективизацию деревни. Принимается закон, признающий право трудящихся на забастовки. Создается Федерация независимых профсоюзов СССР. Председатель Совета Министров представил Верховному Совету план экономических реформ, предусматривавший поэтапный пе­реход к регулируемой рыночной экономике. Правительство при этом предупреждает нацию, что это требует непопулярных мер, сопровождающихся появлением безработицы. Это, бесспорно, было началом мощной управленческой реформы, которая означала де­монтаж традиционной для СССР административно-командной системы управления.

Но неожиданно выяснилось, что вновь созданные кооперати­вы и совместные предприятия, пользуясь несовершенством со­циально-рыночной системы, резко активизировали не всегда за­конную деятельность по получению прибыли не за счет новых производств или повышения производительности труда, а исполь­зования недостатков в управлении и других внеэкономических способов обогащения. Возникло четыре сетки цен: государствен­ные, кооперативная, договорная и теневая. Именно в это время резко усилился возникший в советское время теневой сектор экономики, превратившийся в широкомасштабный криминальный бизнес, жаждавший своей будущей легализации, контроля над властью. Ситуация еще более осложнилась в результате катаст­рофической аварии на Чернобыльской АЭС на Украине и гигант­ского землетрясения в Армении, унесшего 50 тыс. жизней, по­требовавших колоссальных средств и ресурсов на ликвидацию последствий. Эти республики являлись тогда частью СССР, и их беды были заботой и российского правительства, и народа. Ска­залась также неудачная и несвоевременная антиалкогольная кам­пания, увеличившая бюджетный дефицит.

Единственно, в чем режим Горбачева—Рыжкова достиг за­метных результатов, — это кадровая политика. В принципе в каж­дом государстве независимо от характера социально-политичес­кого строя с приходом главы новой высшей администрации — президента, премьер-министра или в случае СССР — генсека — происходит радикальное обновление политической элиты. Одна­ко Горбачев осуществил тотальную смену кадров, которая приве­ла в ряде случаев к резкому снижению компетенции политичес­кого руководства наряду с устранением престарелых партократов в центре и на местах. Всего к началу 1987 г. было заменено 70% членов Политбюро, 60% секретарей обкомов КПСС, 40% всего личного состава ЦК КПСС.

Однако все кадровые и иные перестановки и преобразова­ния не могли обеспечить экономический эффект, ибо для этого нужно было проводить широкомасштабную экономическую ре­форму под контролем сильной центральной власти. Горбачев не имел сколько-нибудь серьезного научного представления о содержании необходимых реформ и даже этим гордился. Он писал, что нельзя «навязывать обществу готовые схемы и заго­нять жизнь, реальную действительность в прокрустово ложе схем. Этим отличался сталинизм, с которым нам не по пути. А действовать по Ленину — значит исследовать, как будущее вы­растает из нынешней действительности. И в соответствии с этим строить свои планы». Исходя из данного методологического положения Горбачев считал главным сам факт, что «процесс пошел», забывая о том, что все-таки надо иметь какие-то более конкретные ориентиры и ясные суждения о том, куда этот про­цесс идет, четкие представления о темпах этого движения, его пределах и опасностях и т.п.

Заявляя об идейно-политической преданности идеалам Ле­нина и социализма, Горбачев повел дело к их девальвации. Он допустил серьезнейший стратегический просчет и начал полити­ческую реформу, развертывание идеологического плюрализма, прежде чем добился сколько-нибудь заметных успехов в эконо­мических преобразованиях, которые успокоили бы общество. Кро­ме того, мировая практика показывает, что экономическая ре­форма идет успешно и относительно безболезненно только при наличии крепкого правительства или признанного вождя.

Хотя симптомы кризиса были налицо (тотальный дефицит, снижение темпов производства), тем не менее самого кризиса пока еще не было, как не было самих признаков политических потрясений. Поэтому лозунг «обновления социализма», его пере­стройки на основе демократизации был с радостью воспринят населением, предполагавшим, что речь действительно идет о конвергенции социальных достижений социализма и общечеловеческих ценностей. Термин «перестройка» не был принципиаль­но новаторским, так как он применялся сталинским руководством в 1920—1930 гг. для обозначения политики совершенствования управления и самоуправления, критики и самокритики, обновле­ния политического кадрового корпуса и его очищения от «классо­во чуждых» элементов. После смерти Сталина это понятие ис­пользовалось хрущевским руководством для активизации десталинизации общественной жизни. Поэтому широкие партийные массы, которых было около 18 млн. человек, с пониманием и одобрением восприняли очередное возрождение сугубо партий­ного лозунга перестройки. Однако на этот раз все было принци­пиально иначе. Как позднее признавались М.С. Горбачев и осо­бенно А.Н. Яковлев, они тайно вкладывали в эту концепцию идею уничтожения коммунистической партии и советского идеократического государства. Но в отличие от них о таком понимании перестройки прямо говорили представители бывших диссидентских кругов и творческой московской интеллигенции. Естественно, что убежденные коммунисты не могли воспринимать столь дискуссионную трактовку концепции перестройки как истину в первой инстанции и предприняли ряд попыток ее критики и ра­зоблачения. Одной из таких попыток была публикация при одоб­рении Е. Лигачева статьи-письма профессора Н. Андреевой «Не могу поступиться принципами». Эта статья содержала наряду с консервативными сталинскими тезисами и критику реальных про­счетов режима. Однако Горбачев как генсек правящей партии искусно использовал все партаппаратные рычаги, в том числе «ленинскую дисциплину» и сталинскую номенклатурную этику, и успешно настоял на дальнейшем проведении управленческой перестройки на государственном уровне.

В 1987 г. были введены альтернативные с тайным голосова­нием выборы ответственных партийных работников. В ходе объявленной демократизации в стране развернулась мощная идеологи­ческая кампания по разоблачению тоталитаризма, который в об­щественном мнении все более отождествлялся с социализмом.

Была введена политика гласности, предполагавшая отмену коммунистической цензуры, принятие нового закона о СМИ, обеспечение свободы творческих союзов и объединений и всеоб­щую критику существующей политической системы. СМИ стали выполнять функции катализатора оппозиционной деятельности, выступая против коммунистических ценностей и идеалов, состав­ляя основу национально-государственной идеологии. В геомет­рической прогрессии возросли тиражи литературно-художествен­ных журналов. Начались рок-фестивали ранее полузапрещенной музыки, публикуются произведения А. Солженицына, А. Платонова, М. Булгакова, А. Битова, В. Шаламова, А. Домбровского, А. Рыбакова, В. Гроссмана, многочисленных публицистов, жестко критикующих советскую систему власти. В стране проис­ходит глубокая и не всегда оправданная переоценка истории го­сударственного строительства в СССР. Публикуются различные в концептуальном отношении учебники по всем дисциплинам с правом выбора учителя. Библиотеки получают право закупать только ту литературу, которая отвечает запросам библиотекарей. Учитывая, что значительная часть интеллигенции была настрое­на абсолютно оппозиционно по отношению к советской власти и КПСС, следует признать, что курс на идеологизацию образова­ния стал на практике переидеологизацией. Пользуясь широкой поддержкой интеллигенции и прессы, Горбачев провел целый ряд преобразований в управлении государством, которые еще боль­ше ослабили существующую политическую систему и сделали перестройку формально не управляемой. Но она управлялась по другим, антисистемным законам, при прямой поддержке средств массовой информации зарубежных стран типа «Голоса Америки» и радиостанции «Свобода» и даже соответствующих государствен­ных структур геополитических противников СССР. В этом нет ничего удивительного, так как если СССР всеми доступными средствами поддерживал коммунистические партии во всем мире, движение борьбы за мир и т. п., то страны НАТО в свою очередь одобряли деятельность антисоциалистической и националисти­ческой оппозиции. Об этой поддержке прямо и непосредственно сообщал в конгрессе США спустя несколько лет президент США Дж. Буш (старший).

На XIX партконференции, состоявшейся в конце июня 1988 г., были приняты решения о преобразовании всей государственной системы, о развертывании гласности, борьбы с бюрократизмом, оперестройке. Впервые сформулированы понятия «правовое го­сударство» и «гражданское общество» применительно к СССР. При этом подчеркивалось, что обновленное государство должно реализовать приоритет закона в деле формирования баланса че­ловеческих, социальных, политических и иных сил в самоуправ­ляющемся обществе. Получив санкцию конференции на политические преобразования, Горбачев и его команда сразу провели очищение ЦК от старой «партийной гвардии» — всего более чем от 100 человек, включая ряд членов Политбюро. Горбачев изби­рается вместо А. Громыко Председателем Президиума Верхов­ного Совета СССР. Обновленное руководство приступило к фор­мированию новой представительной двухуровневой советской си­стемы. Высшим органом власти становился Съезд Советов из 2250 народных депутатов, избираемых на 5 лет на основе альтер­нативных выборов. Большая часть депутатов — 1500 — выбира­лась от населения по округам, а 750 от общественных организа­ций: КПСС, профсоюзы и т.д. Съезд путем тайного голосования избирал постоянно действующий парламент с законодательны­ми и распорядительными и контрольными функциями — Вер­ховный Совет в составе 544 депутатов и его Председателя. Соот­ветственно Верховный Совет избирал Президиум Верховного Совета, Верховный суд СССР, Генерального прокурора СССР.

I съезд народных депутатов избрал М.С. Горбачева на выс­ший государственный пост, однако одновременно обнаружилось наличие оппозиции из числа интеллигенции. Среди делегатов съезда была создана Межрегиональная группа депутатов (388 человек), которая стала мозговым центром и штабом движения «Демократическая Россия». Лидерами оппозиции стали сначала выдающийся ученый-диссидент академик А.Н. Сахаров, а затем разошедшийся с Горбачевым бывший кандидат в члены Полит­бюро ЦК КПСС Б.Н. Ельцин. Одновременно в рамках пока еще правящей КПСС возникла так называемая Демократическая плат­форма КПСС. Сущность платформы партийной и внепартийной оппозиции в области государственного управления заключалась в том, чтобы сделать Советы единственным полновластным го­сударственным институтом. КПСС должна была отказаться от монополии на власть, стать парламентской партией и участво­вать в борьбе за власть наравне с другими партиями на демокра­тической основе. СССР как «советская империя» должен распасть­ся на возможно большее число территорий. Наряду с этими тре­бованиями, носившими сверхпринципиальный характер, в про­грамме оппозиции было много популистских предложений типа замораживания цен, реформ без ухудшения положения народа и т.п. Ближайший советник президента А.Н. Яковлев предлагал искусственно разделить КПСС на две партии и предложить им бороться за власть. Спустя 7 лет Яковлев публично в интервью газете «Известия» объявил, что он тайно делал все от него зависящее, чтобы изнутри ослабить и сокрушить КПСС как основу тоталитарной власти. Кроме платформ в КПСС, в стране появились эмбрионы многопартийности, в частности структуры «Де­мократический союз», «Память», конституционно-демократичес­кой, либерально-демократической, демократической, республиканской и других партий, стоящих на антикоммунистических позициях.

Коммунистическая элита раскололась на ряд субэлит по кри­терию оценки степени допуска в политическую и экономическую жизнь несоциалистических элементов. Консервативное крыло (И.К. Полозков, Н.А. Андреева) выступало за ограничение мас­штабов перестройки и сохранение политических основ социалис­тической государственности по типу китайских реформ. Демо­кратическая субэлита в КПСС (А.Н. Яковлев, Ю.Н. Афанась­ев, Г.Х. Попов), вдохновляемая созданными на базе возродив­шегося диссидентского движения либерально-демократическими антисоветскими движениями и организациями, требовала дове­дения перестройки до полного крушения социализма и роспуска «советской империи». М.С. Горбачев и его окружение пытались проводить центристскую политику, допуская бесконечные коле­бания и зигзаги и в конечном счете не смогли сформировать прин­ципиального курса и потеряли политическую инициативу. Горбачев выдвигал идеи, которые явно тяготели к концепциям западной социал-демократии, но не устраивали ни радикальных коммунистов, ни радикальных либералов. На демонстрации 7 ноября 1987 г. впервые в истории государства были организова­ны контрманифестации оппозиции. Однако Горбачев все еще рас­считывает справиться с управлением в стране, для чего берет у Запада почти 50 млрд. долларов тайных займов. И действитель­но, эти заемные деньги позволили снять остроту дефицита и временно укрепить позиции генсека. Однако главный результат был в другом — займы объективно позволили выиграть время, необходимое демократическим силам для овладения обществен­ным мнением и создания революционной ситуации в соответ­ствующий момент. В качестве награды и поощрения за ликви­дацию советского оборонительного блока в Европе Горбачев получает в 1990 гг. Нобелевскую Премию мира. Популярность Горбачева на западе не знала границ, но в СССР она стал стре­мительно падать.

В 1990 г. в стране начался новый этап глобального социаль­но-политического кризиса, непосредственно приведший к гибе­ли советской государственности. По СССР прокатилась целая волна межнациональных кровавых конфликтов — в Карабахе, Сумгаите, Фергане, Сухуми, Баку, Тбилиси, Цхинвали. В ряде случаев столкновения были спровоцированы представителями национал-социалистических военизированных организаций с це­лью форсирования отделения своих республик от СССР. Прибал­тийские республики заявили о своем суверенитете, и их примеру готовились следовать российские радикальные демократы. Со­бираясь противостоять напору деструктивных сил, Горбачев при­нимает решение упрочить свое положение в качестве Президента СССР. Для того, чтобы обеспечить поддержку большинства де­легатов, Горбачев согласился на отмену 6-й статьи Конституции о руководящей роли КПСС. Это решение имело принципиаль­ное значение, так как оно фактически легитимизировало оппози­ционную деятельность некоммунистических политических партий. 3-я сессия съезда народных депутатов избирает Горбаче­ва на пост Президента СССР с самыми широкими полномочия­ми. В этом качестве Горбачев получает права приостановки дей­ствия законов. Избрание президента на съезде, а не всенародно, несколько понизило уровень легитимности власти Горбачева, что позволило его противникам в дальнейшем после разгона союз­ных органов власти без особого труда устранить его с политичес­кой арены.

Важным реформаторским шагом было создание института профессионального парламентаризма. В рамках советских струк­тур из числа депутатского корпуса создавались более узкие вер­ховные советы при съездах, малые советы при областных сове­тах. Создание таких органов, бесспорно, повышало уровень са­мостоятельности выборных органов и делало Советскую власть действительно советской в полном смысле этого слова. Но время ее было на исходе, запоздалые управленческие эволюционные реформы в условиях обострения системного кризиса не могли остановить процесс, принимавший формы настоящей революции (или контрреволюции — в зависимости от мировоззренческой по­зиции политического субъекта).

В России начались массовые забастовки. Под руководством демократической интеллигенции в феврале прошли антиправи­тельственные митинги в Москве и ряде других городов. В марте 1990 г. состоялись выборы народных депутатов РСФСР, которые составили Съезд народных депутатов — высший орган власти в России. На съезде в ходе выборов Председателя Верховного Совета РСФСР Б.Н. Ельцин с большим трудом победил сначала И.К. Полозкова, а затем с преимуществом в 4 голоса — А.В. Вла­сова. Произошедшая на съезде стычка между Горбачевым и Ельциным привела к открытой конфронтации по вопросам судьбы союза республик и социализма. Ельцин и его сторонники стре­мились к ликвидации контроля центра над РСФСР вплоть до выхода РСФСР из Союза по образцу прибалтийских республик для того, чтобы развязать руки при проведении радикальных ка­питалистических реформ. Их поддержали разочарованные нере­шительностью и некомпетентностью Горбачева депутаты, жаж­давшие ускорения именно социалистической перестройки. В ре­зультате парадоксального единства в обстановке эмоционально­го подъема и накала страстей на грани экзальтации депутаты при­няли 12 июня Декларацию «О государственном суверенитете РСФСР», в которой провозглашалось верховенство законов РСФСР над союзными. Депутаты не смогли осмыслить тот факт, что существующий СССР — это та же великая Россия в границах бывшей Российской империи и ее «суверенитет» относительно присоединенных при царях окраинных отсталых земель в тече­ние многовековой истории государства Российского есть по сути дела добровольный отказ от этих территорий вместе с их 25-мил­лионным русским населением. Тем самым российские депута­ты, включая часть коммунистов, внесли значительный вклад в форсирование процесса уничтожения СССР сверху.

С этого времени возникло своеобразное двоевластие — союз­ного и республиканского — российского центра со своими орга­нами управления и, самое главное, с разными идейно-полити­ческими ориентирами. В рамках суверенной России оформилась самостоятельная компартия, лидеры которой — Полозков и Сер­геев — заняли позицию полного неприятия идей горбачевской перестройки и политики союзного центра во главе с Президентом СССР, объективно подрывая и без того робкие усилия Горбачева по сохранению Союза.

Состоявшийся в июле последний XXIII съезд КПСС выявил полный раскол партийных рядов. Еще накануне съезда прошел учредительный съезд компартии РСФСР, на котором первым секретарем был избран И. Полозков. Это было существенное ог­раничение властных позиций Горбачева. Хотя ему удалось до­биться на съезде КПСС принятия нужных ему решений, он не смог достичь настоящего консенсуса. На съезде Б.Н. Ельцин демонстративно вышел из КПСС, что положило начало массовому выходу из партии разочаровавшихся и сомневающихся. Вскоре за ним последовали кумиры интеллигенции — мэр Ленинграда А. Собчак и мэр Москвы Г. Попов. Съезд принимает новый ус­тав, в котором официально допускается создание платформ при сохранении принципа демократического централизма. Политбю­ро лишилось части своих полномочий и превратилось в предста­вительский орган. Решения съезда не были восприняты ни демократами, жаждавшим под лозунгом деполитизации полной декоммунизации госаппарата, КГБ, армии, МВД, национализации партийной собственности, запрета парткомам работать на пред­приятиях, ни тем более партконсерваторами, требовавшими от­каза от курса на политический плюрализм, трудовую частную собственность, товарно-рыночные отношения, пусть даже в ре­гулируемой форме. М.С. Горбачев не смог пожертвовать своими личными амбициями и найти компромисс хотя бы с одним веду­щим течением и вновь возглавить перестроечный процесс. Фак­тически он все более терял личный авторитет и реальные поли­тические полномочия всесоюзного лидера. Но пока ему удается проводить свои решения в жизнь, например он добился избрания на пост своего заместителя в ЦК КПСС не строптивого Е. Лигачева, а послушного В. Ивашко, понимая, что нужно укреплять государственную власть и восстанавливать реальное управление.

В конце 80-х — начале 90-х гг. сложилось уникальное соче­тание кризисных объективных социально-экономических усло­вии и неблагоприятных субъективных личностных и партийных факторов, которые в совокупности обусловили неожиданно тра­гический финал для СССР.

Новое правительство России И. С. Силаева выступило про­тив концепции Н.И. Рыжкова формирования в течение пяти лет регулируемой рыночной экономики, Б.Н. Ельцин настаивал на немедленных радикальных преобразованиях на основе програм­мы «500 дней» Шаталина — Явлинского. Эта программа получи­ла негласную поддержку и Горбачева. В сентябре Верховный Совет РСФСР спешно принял эту программу, а также серию постанов­лений и указов, отстаивающих право республиканских властей управлять народным хозяйством России без ведома союзного центра. Под эгидой Горбачева была создана компромиссная про­грамма «Основные направления» по стабилизации экономики и ее реформированию. В своих принципиальных основах она была близка к предложениям Шаталина и Явлинского, но при этом предусматривала более реальные сроки — 6—8 лет. Однако Ель­цин охарактеризовал эту программу как бесперспективную, глав­ным образом потому, что она предполагала сохранение СССР и не допускала ликвидации старой системы управления, прежде чем возникнет новая структура экономических связей на основе рынка. Ельцин требовал решительного уничтожения админист­ративно-командной системы управления и создания принципи­ального нового госаппарата, не вмешивающегося в экономику, а создающего условия для ее либерализации, приватизации, фермеризации сельского хозяйства и т.п.

В это время в стране наблюдается управленческий коллапс, приведший к ряду бунтов, с последующими катастрофическими последствиями. В 1990 г. был получен фантастический урожай — 300 млн. тонн, причем собрать и обмолотить удалось тоже рекорд­ный объем — 220 млн. тонн, и в этих благоприятных условиях вдруг начался хлебный кризис. В стране был избыток табачных продуктов, но начался табачный кризис. Причина была в одно­моментной остановке хлебопекарен и табачных фабрик. То же самое было с дефицитом мясопродуктов. В Москве в ходе выбо­рочной проверки обнаружили на складах припрятанные тысячи тонн продуктов и товаров. По официальным данным, пропало более 1 млн. тонн мяса, 40 млн. шкур скота, продукции более чем на 50 млрд. рублей. Организовала ли это преступление мафия или это была сознательная диверсия антигосударственных сил — неизвестно, но одно ясно, без сомнения, — искусственно обострен­ный дефицит продовольствия и товаров широкого потребления сыграл роль катализатора антисоветских выступлений.

Летом 1990 г. была обнародована антигосударственная «Про­грамма действий-90», предусматривавшая создание комитета гражданского действия, изоляцию государственных структур по­средством забастовок, пикетов, митингов, демонстраций, кампа­ний гражданского неповиновения; явочную приватизацию с по­мощью особых групп — «отрядов скваттеров» по образцу люби­мой демократами американской истории. Состоявшийся 20—21 ок­тября съезд движения «Демократическая Россия» объявил своей задачей уничтожение КПСС как политической силы. Было при­нято решение о взятии принципиального курса на дестабилиза­цию государственного управления, открытую социальную конф­ронтацию в обществе и в конечном счете — на захват власти, т.е. на государственный переворот. На демонстрации 7 ноября на Красной площади была совершена попытка покушения на Гор­бачева. Все это давало законный повод властям организовывать сопротивление готовящемуся государственному перевороту, по­двигать к городу войска, вводить патрулирование улиц и т.д. Но такая деятельность властей расценивалась демократической общественностью как диктаторская и тоталитарная.

К концу 1990 г. управление экономикой было фактически парализовано, и ее состояние стало просто катастрофическим. Несмотря на грандиозный урожай 1990 г., начинаются стран­ные перебои с продовольствием, причем даже с теми его вида­ми, которых в стране было предостаточно. В крупных городах вводятся карточки на распределение продуктов. Правительство пытается принять экстренные меры по спасению страны. Разре­шаются прямые иностранные инвестиции в российские предпри­ятия, вводится коммерческий курс рубля, увеличиваются процентные ставки на рублевые вклады, создается фонд стабилиза­ции экономики, проводится реформа цен, разрешаются созда­ние индивидуальных хозяйств без введения частной собствен­ности на землю. Ситуация в России в период годичного нахож­дения у власти демократов также постоянно ухудшалась. Наци­ональный доход уменьшился на 21 млрд. рублей, инфляция выросла на 17,5%. Причины неудач в экономике ельцинисты объясняли исключительно интригами союзного центра, саботажем партократов и функционированием административно-ко­мандной экономики. По их мнению, достаточно добиться пол­ного отказа от регулирования государством формирования цен и от планирования производства сверху, и сразу возникнет ры­ночный механизм саморегулирования экономики, который все поставит на свои места и стихийно наладит взаимодействие от­раслей, предприятий.

Горбачев предпринимает новые политические меры для предотвращения распада Союза и в частности организует подготов­ку нового союзного договора, проект которого подвергается рез­кой деструктивной критике со стороны Ельцина. Президент СССР пытается укрепить свои президентские полномочия, но в ответ звучат обвинения в подготовке личной диктатуры. IV съезд на­родных депутатов СССР еще в конце 1990 г. расширил полномо­чия Президента, получившего возможность непосредственно ру­ководить правительством. Вместо Президентского совета созда­вался Совет Безопасности. На вновь учрежденную должность вице-президента был избран Г. И. Янаев, премьер-министром был назначен известный финансист B.C. Павлов. Силовые министер­ства возглавили убежденные коммунисты, соратники Андропо­ва: Крючков, Пуго, маршал Язов. Сейчас стало очевидно, что в 1991 г. наступил решительный момент противостояния власти и оппозиции, когда должно было определиться не только направ­ление развития, но и его субъект — либо медленно развивающийся СССР — централизованное федеративное государство с социалистическим строем, либо капиталистическая Россия без сво­их сырьевых национальных окраин и рынков сбыта, хаотически движущаяся без рационального управления, терпя поражения в межнациональных войнах с перспективой через 10 лет стабили­зации развалившейся экономики.

Глубину раскола в обществе усугубили трагические собы­тия в Литве и Латвии в январе 1991 г., приведшие фактически к выходу республик из СССР. Вопрос судьбы СССР стал самой главной проблемой, которую следовало немедленно решить. Пи­сатель А.И. Солженицын выступает с идей создавать новый союз вокруг союза славянских республик. Горбачев пытается всеми силами сохранить имеющийся союз. 17 марта 1990 г. Верхов­ный Совет СССР организовал первый в истории страны рефе­рендум по вопросу о сохранении СССР как обновленной феде­рации равноправных суверенных республик. По итогам рефе­рендума, несмотря на активную контрпропаганду всех демокра­тов, выступавших против Союза, за сохранение Союза высказа­лось 76,4% населения и 80% явившихся на выборы избирате­лей. Это была, бесспорно, полная победа коммунистических и всех здравомыслящих сил. Но параллельно был одобрен проект введения в России поста президента. В результате, с одной сто­роны, позиция Горбачева вроде бы получила поддержку наро­да, а он новый карт-бланш, а с другой стороны, Ельцин обрел новые решающие рычаги для управления в России и разруше­ния СССР.

Начавший работу III съезд народных депутатов РСФСР про­ходил в сложных условиях, когда в стране начались массовые антиправительственные демонстрации и в город были введены спецвойска. В стране началась «бегущая волна» политизирован­ных забастовок, требовавших отставки правительства Павлова. Ельцин потребовал дополнительных полномочий от съезда и их получил, воспользовавшись поддержкой не только демократов, но и части депутатов от оппозиции во главе с рвавшимся в поли­тику А. В. Руцким.

М.С. Горбачев, имея поддержку всенародного референдума, должен был попытаться предпринять решительные законные меры по сохранению СССР. Депутатская группа «Союз» призы­вала к введению чрезвычайного положения и радикальным кон­ституционным действиям в защиту государственности, восста­новлению эффективной системы управления. Однако Горбачев занял двойственную позицию: с одной стороны, он отмежевы­вался от «чрезвычайщины», с другой стороны — разрабатывал проекты авторитарного управления. Ему удалось 23 апреля орга­низовать подписание совместного заявления союзных республик «О безотлагательных мерах по стабилизации обстановки в стране и возникшем кризисе», получившего известность как документ «9+1». В нем заключалась фактически конфедеративная концеп­ция Союза суверенных республик, полного демонтажа команд­но-административной системы на союзном уровне и выборы но­вых союзных органов власти. Участники заявления выступили против чрезвычайного положения, но обратились к трудящимся с призывом прекратить забастовки. Заявление вызвало мощную критику правых и левых, требовавших соответственно либо со­хранения старого Союза, либо окончательного его развала. Заяв­ление способствовало временному примирению Горбачева и Ель­цина, которые стали сотрудничать в подготовке нового союзного договора.

12 июня 1991 г. прошли срочно организованные выборы пре­зидента РСФСР, в ходе которых колоссальное преимущество из­начально получил Председатель Верховного Совета РСФСР Ель­цин. Коммунисты пытались добиться переноса срока выборов для лучшей организации своей предвыборной кампании, но им не удалось этого добиться. Б.Н. Ельцин смог на волне широких демократических симпатий народа одержать убедительную побе­ду над коммунистом-технократом Н.И. Рыжковым и над други­ми кандидатами. Б.Н. Ельцин вместе с А. В. Руцким, претендо­вавшим на должность вице-президента, получил 57,3% голосов. 10 июля Б.Н. Ельцин, вступая в должность, дал клятву «соблю­дать Конституцию РСФСР» и «добросовестно выполнять прези­дентские обязанности». Президент заявил: «Великая Россия под­нимется с колен!»

Б.Н. Ельцин обрел полную политическую независимость от центра и теперь оставалось реализовать свое политическое пре­восходство над М.С. Горбачевым, который потерял возможнос­ти реального управления всеми республиками, но прежде всего Россией — основой СССР. Понимая сложившуюся ситуацию, Гор­бачев пытается ускорить процесс реализации заявления «9+1» и оставить за собой хоть элементы какой-то власти и положение формального правителя, который пусть не управляет, но «царствует». Для достижения этой цели он форсирует создание про­екта нового союзного договора. В подмосковной усадьбе Ново-Огарево подготовительный комитет сформулировал к середине июня концепцию создания ССГ — Союза Суверенных Государств. Проект предусматривал чисто формальное единое государство, которое фактически не являлось даже кон