Оппозиционные учения о познании в рационалистически ориентированной ветви античной философии

Софисты и их воззрения на познание. 1)В противовес платоновско-аристотелевскому подходу, замыкавшему все аргументы по поводу познания и знания на бытии и его подлинной сущности, софисты живут и рассуждают в другой координатной плоскости, а именно: человек есть мера всех вещей.... что знания, которыми мы владеем, раскрывают в первую очередь не мир подлинного бытия, а человеческий мир. Но ведь человеческий мир зависит от желаний, страстей, обстоятельств, в которых живут люди, значит - в знаниях нет ничего устойчивого, вечного, все переменчиво и подвижно. Тем самым знания сводятся к мнениям.

Современные исследователи считают, что именно софисты, дистанцировавшись (отстранившись) от мира бытия, к которому обращено познание, обратили взор к субъективной, а точнее говоря, человеческой стороне познавательного процесса и смогли понять, что образованный человек не только тот, кто способен исследовать и размышлять, но и тот, кто умеет убеждать в своей правоте по каким угодно вопросам, отстаивать и защищать свою позицию. В многообразии человеческих проявлений (от которых зависит познание) они сделали упор на речь. Если знания людей - это мнения, а в своих поступках люди руководствуются мнениями, которые переменчивы (в чем неоднократно мог убедиться каждый), то именно речь способна оказывать влияние и на мнения, и на поступки людей

Платон утверждает, что софисты полностью отрицают существование лжи, поскольку и в понимании истины-лжи они идут от человека. Рассуждают они при этом так: ложь выражает нечто несуществующее, но ведь о несуществующем нельзя ни мыслить, ни говорить, значит - все сказанное истина, и все слова можно так или иначе сочетать друг с другом. В ответ на это Платон показывает, что небытие причастно бытию и что речь также можно оценивать как истинную или ложную: Истинная речь высказывает о существующем как оно есть. Ложная речь говорит о несуществующем как о существующем

Выходит, отличие позиции софистов по вопросу об истинности в том, что и критерий достоверности знаний они замыкают на человека, тем самым истина обретает сугубо относительный характер, нет никаких оснований для признания ее абсолютности.

Раз с точки зрения софистов познание есть понимание, то можно считать, что они разрабатывали гуманитарный вид знания.

Скептическая установка в познании.. Скептики не принимают позицию теоретиков-созерцателей, видящих свою цель в объяснении сущности мира, философская мудрость заключается, по их мнению, в том, чтобы жить счастливо - без страданий, в состоянии невозмутимости и душевного спокойствия, и это оказывается достижимым во многом благодаря особым взглядам на познание и истину. В противовес догматикам скептики истину только ищут, они постоянно находятся в состоянии поиска, они ни за что не цепляются как за абсолютное, и это позволяет достичь невозмутимого состояния. Признание принципиальной незавершенности истины Скептическая философия по своей сути носит поисковый характер, ей свойственна нерешительность, недоумение, а по своему душевному состоянию скепсис носит удерживающий характер (скепсис удерживает от категоричных утвердительных или отрицательных суждений)

Истина. В отличие от Платона и Аристотеля они не были заняты поиском подлинного бытия или истинной сущности вещей. Их философствование заключалось в том, чтобы отыскивать всякому данному суждению или положению противоположное по смыслу, но равное по своей ценности и значимости. скептики подрывали безоговорочное доверие к разуму и человеческому интеллекту, живущему логикой, они заставляли усомниться в их всесилии. Больше того, в их познавательных действиях акцент был перенесен с разума, мышления на ощущения и сферу явлений, возникающих из чувственных впечатлений. Скептическая позиция воздержания от суждений по сути дела означала воздержание от мышления. Совсем не то в отношении к чувствам, их роль они оценивали иначе.

Весь поиск проходит в проблемном поле того, что является речью, языком. Речь, развернутая в высказываниях, - вот та единственная реальность, в которой работает скептик, именно она становится объектом их исследований. Скептик рассуждает так: Ищем мы не явление, а то, что говорится о явлении, а это отличается от исследования самого явления. При всем недоверии к разуму скептики все-таки пользуются им, так как нет иных средств для того чтобы оценивать речь и выстраивать вполне осмысленные полярные суждения. А поиск софистами словесных средств для убеждения в чем угодно - и тезиса и антитезиса одновременно - есть не что иное, как изощренная интеллектуальная игра.

Подтверждая собственной деятельностью и своими взглядами на познание рационалистическую ориентацию античной культуры, представители доминирующей установки и их оппоненты различаются тем, что для первых конечным основанием в решении вопросов о познании, знании и истине оказывается само бытие (т.е. онтологическое основание), тогда как для вторых таковым является человек с определенными жизненными установками.

17. Иррациональный опыт античности. Менталитет античности пульсировал между крайностями рационального и иррационального в человеческой жизнедеятельности и впитывал в себя обе составляющие. Присутствие иррационального начала в жизни древних греков несомненно. Доддс отслеживает такую закономерность – сначала происходил длительный процесс обретения и признания ценности рациональных действий людей, который достиг высот в период греческого просвещения, но затем произошел «возврат к иррационализму». Рационализм эпохи эллинизма переоценивал человеческий интеллект и игнорировал иррациональные моменты в природе человека. ИМ Доддс связывал прежде всего с религиозными верованиями низших слоёв населения. «Народная вера» - объединяющее начало, сохраняющее общность нации, особенно в критических ситуациях. По мнению Доддса, утрата политической свободы, без которой греки не мыслили себе жизни, отстранение граждан от общественно-политической деятельности в результате падения полисов и явились главными причинами возврата к иррационализму. Признаки иррациональной деятельности сводятся в основном к бессознательности – отсутствие контроля со стороны общественного разума, подчинение таинственным высшим силам.

18. Эллинизм называют космополитической цивилизацией, которая появилась в результате катастроф, случившихся с теми исходными региональными культурами, которые и составили эллинистический мир. Слияние нескольких национальных традиций не могло не отразиться на мышлении в каждой из эллинистических культур. Достойным считается пребывание человека уже не в полисе, но в космосе; быть достойным гражданином космоса – космополитом – высшее достижение человеческой нравственности. Чтобы получить это гражданство, необходимо обладать Логосом, или разумом. Внутри ЭЭ культурологи выделяют два периода: в первом господствовала эллинизация Востока, во втором – ориентализация Запада. В течение первого периода восток оказался под ощутимым греческим влиянием, т.к. в Греции изобрели логос – абстрактное понятие, метод теоретического описания, систему убеждения; и все официальные высказывания делались на греческом языке. Отличительная черта ориентальной мысли в том, что она непонятийна в силу своей выраженности в образах и символах, восточная мысль полагается скорее на мифы, чем на логику. ВМ была скована и ограничена устойчивостью своих древних символов, ее взаимодействие с греческой мыслью предоставило ей совершенно новые возможности – ГМ предоставила подходящий инструментарий для того, чтобы научиться переносить свои идеи в форму теорий и применять рациональные понятия вместо чувственных образов. Наиболее важный вклад востока в эллинистическую культуру – область культа. Религиозный синкретизм начал формироваться в первом периоде. Синкретизм – широкий круг явлений, выходящий за пределы религии, в этом случае «вся эллинистическая цивилизация может быть названа синкретичной, т.к. всё больше становилась смешанной культурой» (Йонас). Синкретизм в строгом смысле всё же религиозный феномен – «теокрасия» - смешение богов. Синкретизм – центральное явление. О теокрасии можно говорить как в отношении мифа, так и в отношении культа. Сложившийся синтез культур создал почву для различных религиозных движений.

 

19. Гностицизм и тайны гнозиса – знание как спасение. Гностицизм нес в себе и представлял собой эзотерическое знание. Человек, Мир, Божественное – из значениям посвящены тайны гнозиса. В гностических учениях выделялось две формы существования человека – в мире и в гнозисе. Мир = чуждость, тьма, раздробленность. С пребыванием в гнозисе связаны родное (дом), единство, свет. Первичный образ гностицизма – образ чуждой жизни. Все, что связано с земным существованием, находится в «этом мире», которому противопоставляется «другой мир» - мир Жизни, чуждой человеку. Чуждое – то. Что приходит из другого мира и не принадлежит этому. Если Жизнь изначально представлена чуждой, то ее дом за пределами этого мира – то есть за пределами всего в космосе и на небесах. Для тех. Кто живет в этом мире, чуждое представляется незнакомым, непостижимым. Земное существование – чувство заброшенности, но также и оцепенение, сон, опьянение – для гностиков это состояние неведения, неосознавания. Цель гностических устремлений – освобождение человека из оков мира и возвращение к изначальному бытию в царстве света. Необходимым условием этого является познание надмирности бога и самого себя. Человек состоит из плоти, души и духа. Тело и душа человека – часть мира. Заключенное в душе является духом (пневмой), частью божественной материи, попавшей в мир из-за его пределов. Пневматики обладатели гнозиса. Они обязаны избегать осквернения миром. Гностическая нравственность – враждебность к миру и презрение ко всем мирским связям. Познание у гностиков имеет явно религиозное значение – оно было нерациональным. Гнозис означал познание бога. Бог, будучи непознаваем в принципе, тем не менее является объектом познания и даже зовёт познать его. Познание является видоизменением состояния человека и приобретает функцию спасения. Через гнозис гностик становится тождественен божеству, внешний мир – внутреннему.

20. Символизм как отличительная черта средневекового миропонимания.

С точки зрения мироощущения, мировосприятия и миропонимания, христианство вносит принципиально новый момент оно заставляет видеть в том мире, в котором живет человек, другой мир: ведь человек и все его окружение не имеют самостоятельного существования, они сотворены; и, как божие творение, тварный мир являет собой лишь отблеск, лишь свидетельство высшего бытия. Цель познания видится в одном: познать Бога в мире, а мир в Боге. Все видится в свете Бога, все с ним соотносится. Отсюда становится понятным, почему именно символизм становится живым дыханием средневековой мысли. Ведь средневековый символизм в самом первом приближении и можно истолковать как привычку видеть все вещи в их смысловой связи, соединении с божественным миром, миром абсолютных и высших ценностей. Здесь вполне пригодно древнегреческое значение слова символ, т.к. в познании мира соединяются творец и его творение как две половины единого целого.

Для средневекового сознания любая вещь была бы бессмыслицей, если бы значение ее исчерпывалось лишь ее внешней формой и непосредственным предназначением

Итак, мир средневекового человека - это символический мир, в котором каждый предмет и событие что-то символизируют, а значит несут в себе смыслы.

Символ это такое бытие, которое больше самого себя, поскольку символ являет собой то, что не есть он сам, большее его, но своей сущностью через него объявляющееся.

Символы сами по себе есть некая реальность, являются бытием (символ бытийствует)

Главное предназначение символа - свидетельствовать о чем-то другом, а не заявлять себя самого что-то другое и есть то большее, что он (символ) должен явить собой; символ являет собой другое бытие, иной мир; иной мир - значит, мир какого-то другого качества, отличающийся от реальности мира самих символов; ради этого иного мира и существует символ: то - иное бытие это мир сущности; символ как явление (=являющаяся реальность) представляет сущность (=реальность сущности). Символ не был бы символом, если бы уже в самой своей реальности не нес в себе это нечто иное, отличное от себя и притом более важное, чем он; в самом символе бытие иного присутствует как смысл. Символ и смысл - это две стороны одной медали, две половинки единого целого.

Почему символизм - отличительная черта именно средневекового менталитета?

1) Символический тип мышления пронизывал все сферы человеческой деятельности интересующей нас эпохи и повседневную жизнь, и религиозный опыт, и искусство, и мышление, обслуживающее практические действия, и философскую мысль.

символический мир средневековья соединял в себе два таких пласта бытия, которые различались не просто как реальность сущности (сущностного мира) и реальность явления (являющегося мира), но и как высший и низший миры.

Символич мышление постоянно поддерживает ощущение божественного смысла жизни.

средневековый менталитет пронизан нравственно-этическими суждениями, зачастую перерастающими в морализаторство.

Священное Писание то зеркало, в котором отражается все происходящее.

2)Важная сторона символического миропонимания связана со словами. Канвой, матрицей символического миропонимания в средневековую эпоху являлась словесная ткань бытия. слова сопричастны (родственны) вещам, мир слов равноценен по своей значимости окружающему человека миру вещей. Вера в неукоснительное воздействие произнесенного слова отсюда благословения, заговоры, молитвы. В Священном Писании аналогия слова и семени одна из самых настойчивых.

3) Символизирующий стиль средневекового мышления проявлял себя и в функции объяснения - ведь всякое познание имеет своей целью объяснить предмет познания. Символизирующее мышление ни в какой мере не утруждает себя поисками причин и следствий - объяснение сводится к обнаружению смысловых зависимостей между различными рядами событий. И здесь важную роль играют сходство, подобие, повторение. Символизирующее мышление активно пользуется притчей, аллегорией, метафорой, сравнением, приемами типизации всем тем, что в большей степени присуще искусству, чем науке.

С точки зрения причинно-объясняющего мышления символизирующее мышление представляет собой нечто вроде умственного короткого замыкания (такое необычное сравнение дает Хёйзинга). Оно происходит тогда, когда мысль ищет связь между двумя вещами не вдоль скрытых витков причинной взаимозависимости, а обнаруживает эту связь неожиданным образом, внезапным скачком. Представление о существовании такой связи возникает тогда, когда две вещи обнаруживают одно и то же существенное общее свойство, которое при этом соотносимо с некоторыми абсолютными, высшими ценностями (вещи и высшие ценности это и есть символы и смыслы; короткое замыкание устанавливает связь между ними - символами и смыслами, придавая символам смысл).

В то же время отсутствие рассудочной строгости понятий, полагание на смыслы, а не на законы причинно-следственной связи приводили к отсутствию объективных критериев для сравнения, а значит, и к отсутствию критицизма, некоторому легковерию.

 

21. Христианство как религиозный опыт. Знание и вера. Истина как откровение. Мистический путь познания

Сущность истинного христианства есть перерождение человечества и мира. Это перерождение есть процесс духовный в нем должно непременно участвовать само человечество своими собственными силами и своим сознанием. Мы не можем не учитывать того, что христианство с установлением его господства стало образом жизни, ее нормой и законом - другими словами, оно представало не только как учение, а, в первую очередь, как та повседневная действительность, которая создавалась и проживалась христианами.

Без религиозного опыта религия попросту исчезает. Религия есть такое познание, которое воплощается и творит себя в переживании. Молитва как непосредственное общение с Богом пронизывала насквозь жизнь не только священнослужителей, но и простых мирян

Молитва активизировала всю психику, религиозным опытом держалась вся человеческая жизнь. Возникла новая форма жизненного поведения, когда главным стал опыт внутренних переживаний, внутренняя сосредоточенность и самоуглубленность.В христианской культуре сердце (а не ум) средоточие всех духовных сил и душевных начал человека, это тот узел, который завязывает человеческую личность.

Каждый христианин это прежде всего мист, т. е. посвященный в жизнь Христа. Жизнь средневекового европейца переполнена жизнью Христа. Христианин и свою жизнь стремится уподобить божественной., если жизнь проживается по Истине и Любви, то происходит духовное преображение. Каждый подлинный христианин ведет ежечасную борьбу за господство духовной природы над физической.

Образ жизни христианина формировал и развивал, в первую очередь, чувственно-эмоциональную сферу жизни человека- это область нравственно-наполненных чувств и эмоций.

Вера и знание. вера представляет собой особый путь познания и высший род самого знания. Вера как особый источник ведения. Гносеологическое осмысление веры особенно важно при исследовании средневекового менталитета - ведь именно она раскрывает природу религиозного опыта. Первое отличие касается того, что познается верой, а что дается знанию. Бердяев - по классическому определению веры ценному и в религиозном, и в научном отношении вера есть обличение вещей невидимых. В противоположность этому знание может быть определено как обличение вещей видимых. Видимый мир - означает принудительный мир. Предмет веры сверхэмпиричен и сверхрассудочен, он запределен для внешних чувств и недоступен для логики, поскольку он обращен к трансцендентному. Вера рождается от встречи с Богом в религиозном опыте. Опыт, из которого рождается религиозная вера это опыт Откровения; он невозможен без духовного перерождения человека, поэтому вера обретается на трудном тернистом пути, что, по оценкам религиозных мыслителей, оценивается как подвиг веры

Предметы знания и веры не пересекаются и не конкурируют между собой: то, во что можно верить, нельзя знать, а в то, что можно знать, нельзя и не должно верить.

Большинство религиозных мыслителей активно настаивает на том, что вера связана с человеческой свободой, тогда как знание подчиняет и обязывает.В познавательном восприятии видимых вещей, в доказательствах, в дискурсивном мышлении как бы теряется свобода человека. Вера же потому сопрягается со свободой, что она изначально предполагает волевой выбор того, что далеко не всем очевидно, - выбор и как предмета

Религиозные философы видят особенность веры и в том, что она представляет собой живое, цельное, полное в своем единстве знание, не разрозненное по своим отдельным составляющим на эмоции и чувства, на рассудок, интеллект или разум, на интуицию или прозрение. вера оценивается, с позиций религиозной гносеологии, как высший род знания.

Ч должен полностью отрешиться не только от законов мира, но и разума, ибо Высшее невыразимо. Абсолютное и блаженное незнание и составляет знание Того, Кто превышает все объекты человеческого знания. Только достигшему полного незнания человеку удается познать Бога. М истическое состояние - это смерть, но не телесная смерть, а уничтожение своего отдельного ограниченного Я в слиянии с Я Божественным

По оценке Хёйзинга, напряженная мистика означает возврат к доинтеллектуальной душевной жизни. Ведь мистический опыт связан с прекращением всякого умственного действия. Мистический опыт это парадоксальный путь познания Божественного - через неведение. мистическое познание это когда сверх всякого знания мы находим в себе бездонное неведение. Но мистический опыт это не отказ от знания вообще, а это высшее знание. Это абсолютное и блаженное незнание, т. к. оно превосходит все объекты человеческого знания.

Познание как молчание

22. Христианство как учение. Мир как школа. Особенности схоластического познания.

Христианин не только мист посвященный в таинства Божества, не только верующий в Христа, он еще и ученик Христа, питомец его школы. Оценивая христианство с этой точки зрения, можно считать, что ему удалось придать космическую универсальность (т.е. абсолютную всеобщность) образам учительства и ученичества. Церковь училище наше. Мир как школа научал правилам жизни, воспитывал и формировал души, предрасположенными к праведному образу жизни.

Смысл и содержание средневекового учения были связаны со Словом. Это было обращение к особому Слову, запечатленному в одной Книге слов Библии. Книга в средневековье имела иные ассоциации и смыслы. Сам Мир это книга, написанная рукой Бога, в которой всё и вся представляют собой отвердевшие Слово и Слова, наполненные особым смыслом.

Книга как письменный текст занимает почетное место в средневековой культуре. Овеществленное Слово Божье учит о мире, учит того, кто учится, - учеников Христовых, которые сами есть персонифицированные (по имени) слова Бога. Буква и Слово в средневековой культуре находились в ореоле славы.

Итак, средневековый учительско-ученический процесс развертывается как действия со Словом, а значит с текстом. Средневековая культура это культура текста. Действия и работа с текстом заключались в истолковании, комментировании, прояснении смысла Возвещенного Слова.

Средневековый процесс познания (представавший как учение) не был исследованием или уразумением подлинной сути вещей и бытия (как это понималось в античности). Ведь сущность (как содержательный смысл) уже задана, Истина возвещена, она укоренена в Писании. Священное Писание и становится предметом толкования познается не мир, а Слово о мире. Обнаружить смысл текста значит раскрыть тайну Бытия

принципиально не несли в себе ничего нового, не были эвристичными.

Средние века открывают знание как умение, т. е. как систему правил овладения смыслом. Итак, знание-деяние, знание-умение, знание-правило.