О Феаноре, освобождении Мелькора, и прочих неприятностях

О валар

Вызывает интерес и еще один разрез: как у вас там бабы ходят, в панталонах или без? Величайших среди духов эльфы знают как Валар, а болеегрубые народы (например, люди) запросто зовут их богами. Ихсемеро, и семеро же валиер, королев валар, но разница междуваларом и валаршей иная, чем между мужчиной и женщиной, ипоэтому многочисленные похабные анекдоты из валарской жизни мыотметаем как несуразные. Мелькор числился в валар недолго, ипоэтому в кратком курсе истории Валар, Которые Пели Бытие(ВКП(б)) его имя обычно опускают. Манве и Мелькор были близнецами, но Манве в более хорошихотношениях с папой. Он общий правитель, повелитель, а вкачестве хобби -- покровитель служб воздушного движения. Покасеть авиалиний недостаточно густа, управляет для практикиполетами птичьих стай. Его жена Варда в свое время отшила Мелькора, и теперьстарается не отходить далеко от мужа, опасаясь мести.Считается, что если они на пару стоят на горе, то он видит, аона слышит, что творится во всех, что ни есть, местностях.Жалко только, что чем дальше, тем реже выбираются они на горку,и многие из грядущих бед могли бы не произойти, если б этасупружеская чета почаще слушала и смотрела. Ульмо -- повелитель вод. Он одинок и меланхоличен, что немешает ему время от времени наводить на остальных ужас в образеволны цунами. Но чаще он разговаривает с теми, кто живет вСредиземье, голосом, который воспринимается как звук струй. Иэльфы говорят, что журчание ручья -- это его голос, а гоблиныдобавляют, что когда "краны гудят", то тоже он виноват. Ауле суть примерно то же самое, но по части грунта,полезных ископаемых и ремесел. Из всех валар у него самыйбольшой зуб на Мелькора, ибо именно Ауле приходилосьприбираться после каждого раунда битвы. Яванна, его жена -- богиня плодородия. Не исключено, чтоименно Ауле и Яванна вдохновили Веру Мухину на создание шедевра"Рабочий и колхозница". Мандос и Ирмо -- близнецы-братья. Кто для истории болееценен? Один забирает к себе души мертвых, а другой занимаетсяснами и видениями. Их жены тоже, и та и другая, умеютуспокаивать и избавлять от ран и усталости, но каждая на свойлад -- ласковым лечением и ласковым умерщвлениемсоответственно. Поэтому при всем почтении к Мандосу и Вайре,Ирмо с Эсте как-то симпатичней. Их сестра Ниенна, в основном, занята рыданиями и плачем.Еще когда ничего не произошло, и горевать было попросту не очем, она уже скорбела заранее, и поэтому ее считают мудрой. Краснорожий качок и каратист Тулкас -- величайший в делахдоблести. Он может обогнать любое существо, пользующеесяногами, что очень помогает в битвах при выполнении маневра"отход на заранее подготовленные позиции". Беседовать с ним наотвлеченные темы бесполезно, но как ударная сила он незаменим.Есть подозрение, что он немного не в себе, потому что эльфамизвестно, что Тулкас постоянно смеется -- что в бою, что вмирное время. Его супруга Несса любит танцевать, и она вечно танцует навечнозеленых лужайках в вечном Валиноре. Ее любят олени, иходят за ней всюду и постоянно. Но Несса может обогнать их,быстрая как стрела, с развевающимися по ветру волосами. Покаолени догоняют, она хоть немного может отдохнуть от ихобщества. Ороме любит лошадей, деревья, собак и духовые оркестры.Кроме этого, про него мало что можно сказать -- разве то, чтоон тоже вояка, наподобие Тулкаса, только мрачный. Его жена Вана вечно юная. При ее приближении раскрываютсяцветы и поют все птицы. Цветы еще туда-сюда, но от постоянногоптичьего базара она почти оглохла, и скоро оглохнет совсем. Таковы имена валар и валиер, но вообще-то это все фигня, анастоящую их историю и красоту все равно никому не понять.

О майяр

То же самое, что и Валар, но труба пониже и дым пожиже.

О врагах

Главным из них надо считать Мелькора, которого в краткомкурсе принято именовать Моргот, темный враг мира. Гадкий,злобный, темный, а также: хитрый, наглый коварный, при этом:гордый, жадный, упрямый, плюс к тому: сволочной, лживый,безжалостный, он тем не менее собрал неплохую команду. В нейбыли, среди всего прочего, майяр Саурон и отдельная ротабратьев Барлогов -- огненных бичей. Как и всякие бичи, Барлогине интересовались политикой, и поэтому с одинаковой ленцойподчинялись и темным, и светлым силам.

* ИСТОРИЯ СИЛЬМАРИЛЕЙ *

О начале дней

Мудрые говорят, что первая битва произошла еще в тевремена, года Земля только-только сформировалась из планетарнойтуманности. Мелькор почти победил, но тут Арда наполниласьзвуками слабоумного смеха -- это пришел Тулкас, единственнойрадостью в жизни которого были кулачные бои. "Нафиг, нафиг, --подумал Мелькор. -- Этот идиот еще убьет ненароком. Покину-ка ялучше Арда, и буду вынашивать замыслы во внешнем мраке." Валар поняли, что Тулкас -- полезная вещь, и оставили егоу себя, уверяя, Мелькор -- существо упрямое, и еще не раз дастповод посмеяться. А пока суть да дело, они убрали следыскандала, и принялись вновь за творчество. Перво-наперво былисооружены два фонарных столба, Ауле сделал два фонаря, Варданаполнила их керосином, а Манве поставил визу на акте приемки.Стало светло. Проросли баобабы, зашевелились звери, но птицы, квеликой радости Ваны, еще не пели. По случаю завершения работынад фонарями, Манве решил устроить пир. Мелькор об этом знал,знал он также, что Манве за последние дни основательно заездилАуле и Тулкаса, и решил, что его час пришел. Пир удался лучше некуда. У Тулкаса еще хватило сил взять вжены Нессу, которая танцевала а зеленой траве, отогнатьбродящих за ней оленей, и......... (фрагмент опущен), послечего Тулкас уснул, усталый и довольный. Тогда Мелькор начал строительство первого своегоподземного бункера, и оттуда истекали зло и тлетворное влияние.Реки загрязнялись, зелень начала чахнуть и гнить, а в воздухеповисли облака удушливого дыма, словом, Мелькор уже тогдасоздал те условия жизни, к которым человечеству с таким трудомудалось прийти лишь теперь. По этому поводу он считал себяочень прогрессивным, и обижался, когда с ним не соглашались.Пока валар соображали, что к чему, Мелькор занимался мелкимхулиганством -- повалил фонарные столбы и разбил обе лампы.Вытекший керосин загорелся, и произошел пожар, после котороготак и не удалось отмыть копоть и закрасить обгорелые пятна.Проснувшийся Тулкас с хохотом бросился в погоню, но на этот разМелькору удалось уйти -- валар сами удержали своего недалекогодруга, ибо земля тряслась под его шагами, и рушилось тонемногое, что еще было цело. Ауле до смерти надоело приводитьпланету в порядок после каждой стычки, он сослался на неясностьволи Илюватора, и от него отстали. Но жить где-то все же былонадо, и оставив порядком взлохмаченное Средиземье Мелькору,Валар откочевали на запад, где и оборудовали свое новое жилище,страну Валинор. Во избежание новых казусов его обнесли горами ирвами, и хотя никто из эльфов не видел проведенной по ихвершинам колючей проволоки, вполне возможно, что была и она. Вэтой защищенной стране валар хранили все, что уцелело, а такжевсе, что делали заново. Благословенна и свежа была эта страна,как лужайка перед дачей миллионера. Когда работы были окончены,на холм взошли две дамы -- Яванна и Ниенна. Одна сочинялапесню, а другая плакала рядом -- не то, чтобы ее кто-то обидел,а так, по привычке. Потом Яванна запела, и никаких другихзвуков не слышно было в мире, кроме разве что всхлипов все тойже Ниенны, и под звуки песни выросли два светящихся дерева,белое и желтое. Белое дерево давало свет, и это было ещетерпимо, но от желтого шел еще к тому же и сильный жар, и безриска к нему могли подходить только валар, которым сменитьобуглившееся тело на свежее так же просто, как нам поменятьпорванные носки на новые (до перестройки). Варда собирала росуи сок с деревьев, наполняла ими озера, и эти озера давали иводу, и свет и тепло. С точки зрения экологии это былозначительно лучше, чем знаменитая Северная ТЭЦ, задуманнаяМелькором еще тогда. Стали они жить-поживать и добра наживать, не забывая,однако, что Мелькор не дремлет. Особенно хорошо это помнилаЯванна. В порядке гуманитарной помощи она часто, не меньшеодного раза в тысячелетие, посещала Средиземье, и, в очереднойраз ужаснувшись, по возвращении начинала нагнетать обстановку.В Средиземье тогда отправлялся Ороме, там во мраке он бродил ибуянил, разгоняя прочь зверье и слуг Мелькора, а сам Мелькортрясся в бункере от страха. Потом он уезжал, звери вновьсобирались в стаи, слуги опять занимали положенные места, аМелькор переставал трястись -- и все шло по-прежнему. Так что все было готово для прихода Детей Илюватора. Какдальновидный деятель, Илюватор выдал валарам при отправкеотнюдь не всю проектную документацию, и лишь потом сделалзаявление: "Смотрите! Я возлюбил эту землю, ибо станет она домом дляКвенди и Атани. Квенди будут и собой хороши, и работатьгоразды, и песни петь. Но чтобы они не зарывались, пусть ихсудьба будет предопределена в нашей музыке -- помните? А вотАтани будут вроде как сами по себе, хотя в конечном счете тожеокажется, что и они работают исключительно на мои задумки. Носамостоятельность -- вещь опасная, и поэтому в качествевеликого блага я вмонтировал в них самоликвидатор. Только ненадо делать такие кислые лица -- я сказал "благо", значит,благо. Или кто хочет спорить?" Спорить хотел один Мелькор, но с ним Илюватор неразговаривал принципиально, и получилось, что спорить не хочетникто.

Об Ауле и Яванне

(а точнее -- о гномах) Рассказывают, что своим возникновением гномы обязаны Ауле.Ему по горло надоело постоянно ходить в подчиненных у Эру, иочень хотелось самому стать для кого-нибудь отцом народов,мудрым вождем и учителем. И создал Ауле в своей секретнойлаборатории гномов -- неладно скроенных, да крепко сшитых. НоИлюватор об этом узнал -- верховный бог все же, не хрен собачий-- и вызвал Ауле на ковер. Начало разговора не предвещалоничего хорошего: "Ты пошто, дурень, не за свое дело взялся? Ясотворил тебя, я буду творить и других, а ты не замай. Посмотрина своих уродцев -- это ведь куклы, тобою же управляемые. Я бтакое сделал -- с позору удавился." Тогда Ауле ответил: "Высовершенно правы, шеф. Действительно, без Вашего чуткогоруководства эта работа была обречена на неудачу. Я готов привас уничтожить эти дефектные образцы, а расходы покрыть изсвоей зарплаты." И с этими словами Ауле навел на клетку сгномами трехдюймовую пушку. Гномы жалобно запищали. "Ишь ты, --пожалел их Илюватор. -- Хам-мункулусы, а тоже жить хотят. Ктому же, сотрудник старался, инициативу проявлял..." -- исказал вслух: "Ладно, убери ствол. Значит, так -- пусть онитоже будут. Но не забывай, парень, что ты за них отвечаешь --раз, и что мои ребята твоих будут частенько обходить ипоколачивать, я, все-таки, главнее -- это два. Все, свободен."Ауле уложил своих гномов в хранилище, обмазал солидолом, иоставил их там до лучших времен. Яванна, узнав об этой истории, устроила скандал. "Я,значит, с травами-зверушками вожусь, ночей не сплю, а он всякуюдрянь разводит, жену не спросивши. Они теперь все мои деревьяповырубят, и зверей поедят." "Ну, твои звери сами кого хочешь поедят" -- оправдывалсяАуле, но тщетно. "А деревца? Несчастные деревца?" "Вот дуру-то в жены Эру послал. Твои деревца так и таквырубят, не мои, так его люди, и кто там еще." Яванна,опечаленная этими словами, пошла к Манве, и устроила скандалуже у него. Манве покопался в памяти, и сообщил ей, что будут вмире орлы. Идея с орлами Яванне понравилась. "Они будут жить намоих деревьях!" -- заявила она, но Манве, которому идея сорлами тоже вдруг понравилась, ответил: "А вот и нет. Они будутжить на скалах -- на моих скалах. А в лесу... в лесу... что бтакое придумать... в лесу появятся пастухи деревьев. Удались,женщина, я утомлен". Чуть придя в себя, Манве связался сИлюватором и объяснил ситуацию. "Я, -- каялся Манве, -- нусовсем обалдел от этого разговора, а она долдонит свое идолдонит. Пообещал ей каких-то пастухов деревьев, вот чтотеперь делать?" Илюватору совершенно не хотелось лезть в этираспри, и он поступил самым простым способом: "Сын мой! --сказал он. -- Неужели ты думаешь, что я упустил такую мелочь?Будет время, будут и пастухи деревьев, хотя я и сам пока слабопредставляю, кто это такие. Но я их предвидел -- или ты хочешьспорить?" Яванна же пришла к Ауле в литейку, и едва сдерживаясь,чтобы не показать язык, небрежно сообщила: "Эру щедр, и длятвоих дровосеков с топорами теперь есть кое-какой сюрпризик." "Прекрасно!" -- ответил Ауле, а про себя подумал:"Сюрпризик или не сюрпризик -- все одно порубят твои леса. Ноговорить ей это сейчас не стоит -- а то будут у нас двеплачущих королевы."

О приходе эльфов

После того, как Мелькор разбил фонари, жизнь в Средиземьестала мрачной. Свет деревьев туда не доставал, и под покровомтемноты там бродили диплодоки и тиранозавры. Мелькору же этобыло только на руку, и, собрав компанию бичей, он построил себеновую базу "Ангбанд", а начальником поставил некоего Саурона,который был немало польщен тем, что он, майяр, занимает теперьполковничью должность. В Валиноре же Яванна продолжала свои подстрекательскиевыступления против Мелькора, напирая на волю Илюватора и играяна самолюбии Манве. Тулкас со смехом ее поддержал: -- Нет! То есть да! То есть я ему таких наваляю!Отщепенцу... Но войны не получилось. Опять всплыло какое-топредрешение, и в результате Мелькора пока оставили в покое, аВарда направилась зажигать новые и сверхновые звезды -- до сихпор в наблюдаемой вселенной были только красные и желтыекарлики, и небосвод был слишком унылым. Заодно Варда составлялановые созвездия, и лишь врожденная интеллигентность удержала ееот соблазна написать по небу что-нибудь нехорошее про Мелькора.Вместо этого высоко на севере она поместила корону из семиогромных звезд -- Валакирку, знак того, что когда-нибудьМелькор и киркой получит. И вот настал час, когда в Средиземье появились первыеэльфы. Когда они продрали заспанные глаза, то сначала ониувидели звезды, а уж потом все остальное, и с тех пор эльфыполюбили звездный свет. Отсюда можно сделать вывод, что онивсе, как один, спали на спине. Подумать только! Лежали бы эльфына боку, и тогда они на всю жизнь полюбили бы что-то другое, ивсе пошло бы наперекосяк. От чего только не зависят судьбымира! Эльфы принялись слоняться по окрестностям, называть все,что встречали, разными словами, и постепенно уверились, что,кроме них, никто и ничто не умеет ни говорить, ни петь. В такомсостоянии их и застал Ороме, который в очередной раз выбрался вСредиземье поразвеяться. Услыхав чьи-то голоса, он оченьудивился, а разобравшись, обрадовался, и порадовал сородичей вВалиноре. Манве собрал большой совет, на который явился дажеУльмо -- для него поставили специальный аквариум. Дальшезатягивать с войной было невозможно, и боевые действияначались. Эльфы, из-за которых, собственно, весь сыр-бор иразгорелся, в драке, однако, участия не принимали, более того,они даже не знали, что там такое творится за горизонтом -- ну,земля трясется, ну, вспышки какие-то, столбы дыма грибообразныеподымаются -- так ведь мир новый, может быть, так оно иположено. Долго долбали великие друг друга, испоганили множествоземель, нарыли сотни воронок, но зажали-таки Мелькора в угол, ипришлось ему схватиться с Тулкасом. Что из этого вышло,догадаться не трудно. Истосковавшегося Тулкаса еле оттащили отбесчувственного Мелькора, которого великий воитель, вошедши враж, добивал ногами. В коридоры Ангбанда валар наспех запихнулинесколько сотен тонн тротила, и после взрыва решили, что большетут делать нечего, но Саурон успел вывести остатки гарнизоначерез аварийный тоннель. Мелькора же связали по руками и ногам,завязали глаза, заткнули рот, уши и прочие отверстия на теле, ипривели в Валинор. Суд был скорый и справедливый -- Мелькорудали три эпохи строгого режима, и сослали в крепость Мандоса,по сравнению с которой камера в замке Иф показалась быпрогулочной террасой. А валар снова собрались на совет, и мнения их разделилисьв споре. Ульмо за стеклом упрямо булькал, что эльфов следуетоставить в Средиземье, и пусть там разбираются, как хотят. Нобольшинство решило, что они прекрасно впишутся в интерьерВалинора, и поэтому эльфов надо навсегда усадить у ног великих,в сиянии деревьев. Но эльфы сначала не пожелали идти к ногам. В немалойстепени этому способствовали слухи о Черном Всаднике на ЧерномКоне, который с самого подъема изредка наезжал из темноты ипожирал попавшихся. Достоверно не известно, что это был завсадник, провокация Мелькора, чтоб эльфы боялись валар, илипровокация валар, чтоб эльфы боялись Мелькора, но в итоге онистали опасаться всех. Кроме того, им было известно, что вовремена расцвета Ангбанда Мелькор ставил над эльфамибесчеловечные эксперименты, в результате чего по Средиземьюпошли злобные мутанты, и боялись эльфы, что в Валиноре с нимитоже не будут церемониться. Тогда Ороме пошел на хитрость:выбрал из эльфов трех наиболее податливых, свозил их за свойсчет в Валинор и пообещал каждому королевский трон, после чегоэти трое, естественно, не жалели глоток, убеждая сородичейотправиться за море, и, наконец, склонили часть народа кпереезду. Так началось великое переселение эльфов, и тогда жеони разделились на несколько народов. Первым стронулись "ваньяр", они без приключений достиглицели, и больше ничем особым себя не проявляли, кроме разветого, что их вождь Ингве до сих пор покладисто сидит у троновмогущественных, и за эту послушность их больше других любятМанве и Варда. Потом отправился в путь "нольдор", иначе говоря --эльфы-рудокопы. Они хорошо известны по песням, ибо им пришлосьмного сражаться, а после сражений заниматься изнурительнымтрудом в северных землях (см., например, КвентаСредиземлаг идр.) Последний отряд был самый большой и самый бестолковый,чему способствовало наличие не одного, а двух вождей. "Телери"прозвали их за многочисленные плутания и задержки в по пути.Некоторым настолько понравился сам процесс движения к светлойцели, что они, в конце концов, оторвались от общей массы ипредпочли петлять по Средиземью, неустанно утверждая при этом,что они идут прямиком на Валинор. Так что поход евреев, сороклет одолевавших девятьсот километров от Египта до Ханаана, посравнению с эльфийскими делами кажется молниеносныммарш-броском.

О Тинголе и Мелиан

Мелиан была из майяр, она обучала соловьев пению, а Тингол-- одним из двух вождей телери. То, что он влюбился в нее, едваувидев, понятно и естественно, но вот что она в нем нашла, такэтого никто не знает. Тем не менее, они с первой же встречипоняли, что это судьба. Тингол бросил свой народ и затею сВалинором, а Мелиан бросила своих соловьев, и они уединились,устроив себе медовое столетие в пещерном городе Менегрот.Мелиан дала Тинголу огромную власть, а если учесть, что он исам по себе был нехилым, то в результате эта пара оказаласьсамой крутой в Средиземье. Отсюда три морали: Любовь зла,полюбишь и низшее существо; С милым рай и в Менегроте; инаконец -- Лучше Майярша в руках, чем Валинор за горизонтом.

Об Эльдамаре и его князьях

История переправы эльфов в Валинор поучительна, нонесколько бестолкова. Под административным давлением старших позванию Ульмо организовал перевозку ваньяр и нольдора наодолженном у параллельного мира контейнеровозе класса "Ро-Ро",который эльфы по неграмотности приняли за плавучий остров. Ателери все еще бродили по западному побережью, котороеназывалось Белерианд, описывая по нему круги и восьмерки, покавдали не раздался третий гудок. И вот тут-то и выяснилось, что,оказывается, телери тоже всю жизнь хотели на Запад, и теперьпринялись жаловаться на судьбу. Чтобы хоть как-то отвлечь их,Ульмо послал к телери своего зама Оссе, и тот открыл вБелерианде мореходное училище. На некоторое время наступилозатишье, но потом проект переселения эльфов всплыл вновь, былисделаны соответствующие распоряжения, и Ульмо, выматерившись вотключенный селектор, погнал все тот же ролкер опять вБелерианд. Но тут уже поднял шум Оссе, который таким образоммог остаться не у дел. Он развил бурную деятельность, и сумелуговорить часть телери остаться, а для их лидера Сэрданапришлось учредить должность Главного Корабела. Но когдатранспорт все же отошел, в Белерианде опять обнаружилисьопоздавшие. Нагруженные чемоданами и баулами, они столпились напричале, с тоскою глядя на исчезающий вдали дымок, и с тоски жеподались в подданство Тинголу. Время показало, что онипоставили на правильную лошадь. А на ролкере среди телеритворился все тот же бардак. Теперь, плывя в Валинор, онипринялись громко печалится по Белерианду. К тому же Оссе всвоей мореходке учил их исключительно парусному делу, и, сидя вметаллической коробке под грохот дизелей, у эльфов началисьобмороки, невроз и меланхолия. Доведенный до белого каления,Ульмо с размаху посадил ролкер на мель и заявил, что Мелькорпусть их дальше везет, а он, Ульмо, всегда был против этойзатеи, и что он умывает руки. Теперь телери принялись ныть, чтоб их сняли с этогоострова, и в конце концов добились своего -- их наконец-топоселили в Валиноре, научив предварительно строить корабли иплавать на них -- не без тайной надежды, что когда-нибудь онивсе потонут естественной смертью, и станет поспокойней. Жизнь в Валиноре потекла своим чередом. Ваньяр водилихороводы вокруг действующего макета серебряного дерева, которыйбыл очень похож на настоящий, только не светился, нольдорцыискали драгоценные камни и открывали ювелирные мастерские, анепоследовательные телери одухотворенно глядели на звезды, икидали нольдорские драгоценности в море -- просто так. Каждыйзанимался своим делом. Дальше рассказ, в основном, пойдет онольдоре, так что не лишне назвать основных действующих лиц.Король Финве имел трех сыновей от двух женщин, Феанора иФингольфина с Финарфином соответственно. Феанор был ученым иоратором, Фингольфин -- храбрецом и силачом, а Финарфин --красавцем и умником. Все это впоследствии привело кнеисчислимым бедам. У них у всех тоже были сыновья и дочери,общим числом до пятнадцати штук, причем каждый имел своесобственное имя, от перечисления которых стоит воздержаться --все равно с маху не запомнить.

Об омрачении Валинора

Дальновидец и прозорливец Манве мудро вычислил, чтоМелькор отправится в развалины своей старой базы, на север. Ноподлый Мелькор отправился на юг, заставив таким образом Тулкасаи Ороме впустую оглашать полярные просторы цоканьем подков идурацким смехом. В те времена на югах проживала некая Унголиант, кадавр,неудовлетворенный желудочно, и Мелькор предложил ей контракт:она делает все, что ему нужно, а он ей дает все, что онапожелает. Юридическая безграмотность в те времена была ужасной,и туманная формулировка не вызвала протестов. Унголиант всовершенстве владела технологией СТЕЛС, и, накрывшись,плащ-палаткой со свето-радиопоглощающим покрытием, они сМелькором пошли заходить с тыла. Момент был выбран удачно -- Манве, чтобы сгладитьвпечатление от недавнего разгона демонстраций, задумал устроитьПраздник Урожая. К тому же смутное предчувствие шевелилось внем и создавало неприятное ощущение. "Пусть порадуются, --думал Манве, глядя на веселых эльфов, -- в последний-тораз...". И вправду, нольдор и ваньяр нарадовались вволю, и квечеру на улицах не осталось ни одного эльфа, стоящего наногах, все лежали и спали. Лишь из-за гор, со стороны селенийбестолковых телери, еще слышались музыка и песни. Для созданиявящего эффекта безмятежности на гулянку было приказано явится иФеанору, и он подчинился, но прибыл в нарочито драном ватнике истоптанных кирзачах, а Финве сказал: -- Я король, и я же отец врага народа. Неудобно как-то.Вот снимете с парня судимость, тогда и царить приду. "Ага, -- подумал и.о. короля Фингольфин. -- Я прямоисстрадался, жду -- не дождусь, когда же ты меня обратно строна погонишь." Но потом, по ходу пира, становясь все более иболее радостным, он расчувствовался, и нахлынули на Фингольфинабратские чувства. -- Феанорчик, братан, ты уж извини... Вот видишь меч? Такя его сейчас сломаю. Тьфу ты, не ломается, зараза, ну ладно. Ядля тебя теперь что хошь сделаю -- ну хочешь, вот еще налью? Ипойду с тобой куда угодно тоже... Трезвый и, как следствие, мрачный Феанор злобно смотрел набрата, ничего не говоря. А в это время Мелькор и Унголиант, принявшая образогромной паучихи, подбирались к деревьям, и наконец она вонзилав них свой черный клюв, высасывая свет, а Мелькор радостнопрыгал рядом и тыкал в стволы копьем, приговаривая: "Так тебе инадо, мало шоколада!" -- непонятно кого имея в виду --Илюватора или Манве. Так в Валинор пришла тьма. Песни смолкли,танцы прекратились, а тени удлиннились неимоверно. Внаступившей темноте были слышны только причитания телери,которым вновь что-то не нравилось. Но Манве со своего высокого трона посмотрел вдаль, ивзгляд его пронзил ночь, и там, за мраком, он увиделнизколетящий высокоскоростной объект. И понял Манве, чтоМелькор приходил и ушел, так же ясно, как Штирлиц в аналогичнойситуации ясно и уверенно опознал лыжников. Началосьпреследование, но Унголиант отстрелила пакет инфракрасныхловушек, и еще долго бегал в темноте Тулкас, нанося удары впустоту. Мщение Мелькора свершилось. Тем временем в Валиноре сработала система аварийногоосвещения -- на небе загорелись звезды. Эльфы, наконец, смоглинайти дорогу к валарской резиденции, и окружили ее толпой, елесдерживаемой охраной. Яванна, осмотрев деревья, сообщила: -- Плохо дело. У меня запчастей нет, разве что стрельнутьу кого... Я, конечно, ничего такого в виду не имею, но вотсильмарили как раз бы подошли. И тогда заговорил Манве: -- Осужденный Феанор, вам команда ясна? Но Феанор молчал. Тогда в разговор вступил грозноухмыляющийся Тулкас: -- Ты чо, мужик, обурел в корягу? Страх потерял? Я вотдурак, а и то понимаю, что раз эту страну сделали мы, так ивсе, что тут сготовлено, тоже наше. А что не наше, так тоженаше, хе-хе-хе. -- Заткнись ты со своими остротами, -- оборвал ТулкасаАуле, лучше других понимавший сердца трудового народа -- Дайхоть подумать, перед тем как отбирать, может, и сам отдаст. И тогда Феанор с горечью заговорил: -- Срок дали, стакана не налили, заточку отобрали -- атеперь и последнюю радость вам отдай! -- он рванул на грудифуфайку и залился слезами. -- Все, все что нажито честным трудом, я жить не буду!Мелькор, падла, правду говорил -- гады все вы, один другогостоит. Мандос ответил "Ты сказал", и занес речь Феанора впротокол, чтобы потом добавить срок. А Ниенна встала, подняласьна холм и так зарыдала, что потоки слез смыли с холма грязь имусор, а в низинах произошли небольшие наводнения. Онаоплакивала все происшедшее, но когда ее грустная песня подошлак концу и Ниенна начала чуть-чуть успокаиваться, прибылначальник охраны с места ссылки Феанора и рассказал такое, чтослезы вновь полились в три ручья -- никогда еще у Ниенны небыло такого удачного дня. Оказалось, что Мелькор ограбил тайноехранилище, в котором хранил все, что уцелело при обыске, апопытавшегося помешать Финве убил со зверской жестокостью. И тогда Феанор встал, и, воздев перед Манве руки, проклялМелькора, и назвал его Морготом. Потом он вновь воздел руки, ипроклял тот час, когда его привели на пир. Феанор был в запале,и хотел заодно проклясть чего-нибудь еще, но воздетые рукиустали, и остальные проклятия пришлось пока что отложить. Тем временем Моргот и Унголиант пришли к развалинамАнгбанда, и таким образом мудрое предвидение Манве сбылось, онтолько со временем не подгадал, а так все было верно. Началасьдележка добычи, и тут-то Моргот и понял, какого дурака свалял,пообещав подельщице "все, что хочешь". Осыпая его потокамиоскорблений, он выманила себе почти всю добычу, но когда делодошло до сильмарилей, Моргот уперся. Слово за слово, дело дошлодо рукоприкладства, и последовал неизбежный сюжет схватки двухзлодеев. Конечно, схватка лисы Алисы и кота Базилио в фильмепро Буратино гораздо менее грандиозна, но общий стиль былпохож. В критический момент Моргот закричал, на крик сбежалисьбичи Барлоги во главе с бомжем Сауроном, и все вместе они всеже убедили подругу в том, что она неправа. ПристыженнаяУнголиант вернулась к себе на юга, и там вскоре умерла в голодеи нищете. Моргот же восстановил Ангбанд, возвел трехглавую горуТангородрим и привел в порядок распустившихся за время егоотсидки приспешников и слуг, как-то: демонов, зверей,орков-мутантов и так далее. Там же он выковал себе корону, ивправил туда все три сильмариля, но поскольку при работе несоблюдал технику безопасности, то получил лучевые ожоги рук, истрадал от болей всю оставшуюся жизнь. Когда стало известно что Моргота уже не поймать, началасьв Валиноре грусть. Траур был организован образцово: валарзасели в своем дворце, вокруг дворца плакали майяр и ваньяр,нольдорцы плакали в городе, Ниенна все еще страдала на холме,лишь плач телери слышался со всех сторон -- как всегда, безцаря в голове, они так и не выбрали себе для грусти постоянногоместа.

Бегство Нольдора