Всеобщая история искусств. Том 5. Искусство 19 века

Пятый том «Всеобщей истории искусств» посвящен искусству европейских стран, а также России, Японии и США в 19 веке.

 

* О книге Всеобщая история искусств

* От редакционной коллегии

* Введение

* Искусство Франции

o Искусство Франции от Великой Французской буржуазной революции до Парижской коммуны (1789—1871)

o Искусство Франции от Парижской коммуны до 1890-х годов

* Искусство Испании

* Искусство Англии

* Искусство России

o Искусство России с конца 18 века до 60-х годов 19 века

o Искусство России с 60-х до 90-х годов 19 века

* Искусство Украины

* Искусство Белоруссии

* Искусство Литвы

* Искусство Латвии

* Искусство Эстонии

* Искусство Грузии

* Искусство Армении

* Искусство Азербайджана

* Искусство Германии

* Искусство Бельгии

* Искусство Голландии

* Искусство Скандинавских стран

o Искусство Дании

o Искусство Швеции

o Искусство Норвегии

* Искусство Италии

* Искусство Австрии

* Искусство Венгрии

* Искусство Чехословакии

* Искусство Польши

* Искусство Югославии

o Искусство Сербии

o Искусство Хорватии

o Искусство Словении

* Искусство Румынии

* Искусство Болгарии

* Искусство Соединенных Штатов Америки

* Искусство Японии

* Библиография

o Общие работы

o Искусство Франции

+ Общие работы

+ Искусство Франции от Великой Французской буржуазной революции до Парижской Коммуны(1789-1871 гг.)

+ Искусство Франции от Парижской Коммуны до 90-х годов 19 века

o Искусство Испании

o Искусство Англии

o Искусство России

+ Общие работы

+ Искусство России с конца 18 века до 60-х годов 19 века

+ Искусство России с 60-х до 90-х годов 19 века

o Искусство Украины

o Искусство Белоруссии

o Искусство Литвы

o Искусство Латвии

o Искусство Эстонии

o Искусство Грузии

o Искусство Армении

o Искусство Азербайджана

o Искусство Германии

o Искусство Бельгии

o Искусство Голландии

o Искусство Скандинавских стран

+ Искусство Дании

+ Искусство Швеции

+ Искусство Норвегии

o Искусство Италии

o Искусство Австрии

o Искусство Венгрии

o Искусство Чехословакии

o Искусство Польши

o Искусство Югославии

o Искусство Румынии

o Искусство Болгарии

o Искусство Соединенных штатов Америки

o Искусство Японии

* Окончание

 

Ю. Колпинский

Искусство эпохи капитализма есть искусство последнего, завершающего Этапа истории классового эксплуататорского общества. Капиталистический способ производства утвердился в Европе после промышленного переворота в Англии и французской буржуазной революции 1789 г. В течение 19 в. капитализм стал господствующей силой не только в Европе, но и на всем земном шаре. Одни страны, как, например, Япония, сами становились на путь капиталистического развития, другие, отстававшие в экономическом развитии, вовлекались в орбиту капиталистического хозяйства путем колонизации и беспощадной эксплуатации.

Прогрессивная художественная культура 19 в. явилась новой всемирно-исторической ступенью в развитии реализма в широком смысле этого слова. При Этом следует различать понятие реализма нового времени как определенную, программно утверждаемую художественную систему, как эстетически осознанный метод от стихийного проявления той реалистической основы или той жизненной правдивости, которые присущи самой природе искусства как особой форме общественного сознания.

Реализм в искусстве 19 в. представляет собой качественно новую ступень в истории развития реалистического метода. И хотя он обладает своими специфическими художественно-идейными границами и исторически обусловленной эстетической ограниченностью, он являет более развитую и более программно-последовательную фазу утверждения этого метода. Именно для 19 в. характерно утверждение реалистического искусства, непосредственно отображающего основные социальные противоречия эпохи, обращающегося к изображению конкретных проявлений этих противоречий. При этом сам уклад социального быта, социальные условия жизни народа служат тем непосредственным жизненным материалом, на котором и создаются типические обобщенные образы. Чтобы уяснить себе своеобразие тех противоречий, которые свойственны развитию искусства в эту Эпоху, необходимо остановиться на некоторых чертах, присущих капиталистическому обществу и его культуре.

В целом капитализм с его промышленной технической революцией и огромным подъемом экономики, науки представлял собой новую, более высокую, чем феодализм, ступень развития общества, его производительных сил, его материальной и духовной культуры. Вместе с тем капиталистический способ производства вызвал к жизни неразрешимые в его рамках противоречия между общественным характером массового индустриального производства и частной формой присвоения его плодов, обнажил до предела все пороки и уродства, присущие Этой стадии общественного развития человечества. Он породил эксплуатируемый класс нового типа, формально «свободный», а на деле — полностью «освобожденный» от какой-либо собственности на орудия труда — пролетариат. Впервые возник класс, который по своему положению в обществе был заинтересован в ликвидации любой формы частной собственности на средства труда.

Характер новых условий жизни, обострение борьбы экономических интересов и социальных противоречий, сознательное участие масс в общественной политической борьбе и обусловливают то, что отображение конкретных социальных условий жизни, общественная оценка, «приговор» отображаемым событиям становятся одной из основных задач передового реалистического искусства эпохи капитализма.

В это же время происходит особенно резкое размежевание в каждой нации двух культур: культуры демократической и культуры реакционной, эксплуататорской. Реакционная, враждебная реализму линия в искусстве до победы буржуазной революции была связана с идеологией старого, феодально-крепостнического строя. После победы капитализма главной социальной силой, заинтересованной в ограничении, а затем и в подавлении реалистических и последовательно демократических тенденций искусства, становится достигшая господства крупная буржуазия.

Демократическая линия в искусстве, стремящаяся раскрыть роль народа как движущей силы истории и утвердить этические и эстетические ценности народно-демократической культуры своей нации, проходит через два этапа своего развития. В первый период она формировалась в борьбе с пережитками дворянской крепостнической идеологии, по мере же развития капитализма — во все большей степени в борьбе с лицемерно-ханжеской культурой, насаждаемой господствующими классами капиталистического общества. Во второй период характерной чертой прогрессивной художественной культуры становится решительная эстетическая и социальная критика уродливости, лицемерности и социальной несправедливости, свойственных буржуазно-капиталистическому обществу в целом. Постепенно к концу 19 — началу 20 в. критика капитализма начинает вестись в искусстве (особенно в русском) уже не только и не столько с позиций буржуазной или крестьянской демократии, как это было раньше, а с позиций зарождающегося и крепнущего мировоззрения революционного пролетариата.

В эпоху капитализма эстетическое приятие буржуазно-капиталистического «способа жизни», восхваление самих основ этого строя порождали лишь слащаво-фальшивые, лишенные действительной жизненной и художественной правдивости произведения. Лишь во время буржуазной революции 1789—1794 гг., когда еще не обнажилась антинародная, эксплуататорская сущность грядущего капитализма,

было возможно создание значительного по своим идеям и по своему художественному звучанию искусства, связанного с утверждением идей буржуазной революции, с героизацией ее представителей. Но и в этот период высшие достижения искусства французской революции (например, творчество Давида) были связаны с якобинским революционным пафосом плебейских народных масс, верящих, что они, громя феодальные порядки, ведут борьбу за подлинную свободу, равенство и братство, а не за общество «свободной» конкуренции, не за общество «свободы» эксплуатации человека человеком, где равенство сводилось к тому, что закон, «равный для всех», запрещал миллионеру и бездомному нищему ночевать под мостом.

Таким образом, утверждение положительных идеалов, положительных героев в искусстве уже очень рано (во Франции с начала 19 в.) оказалось возможным лишь в борьбе с принципами буржуазно-капиталистического уклада культуры, в резком столкновении с пошлыми вкусами буржуазии, фальшиво-лицемерной декламацией ее идеологов и апологетов. Эта оппозиционность передовых эстетических идеалов эпохи господствующему общественному строю уже в тот период, когда этот строй еще не вступил в полосу своего упадка, была явлением, которое с такой резкостью не проявлялось в искусстве до того времени.

По мере развития капитализма все чаще одной из главных тем в творчестве крупнейших мастеров-реалистов становится раскрытие трагической несовместимости гармонического развития личности, свободного удовлетворения ее естественного права на счастье с уродливыми, бесчеловечными, цинично-лицемерными социальными отношениями, установившимися при капитализме («Утраченные иллюзии» Бальзака). Если же художник хотел показать сильные, большие страсти, раскрыть эстетическую яркость и нравственную ценность человеческой личности, он должен был — вольно или невольно — вырваться за пределы обычных отношений благоденствующего буржуазного общества. Так, в творчестве Стендаля и Герцена, Делакруа и Домье, Репина и Толстого, Милле и Менье положительным героем становится или человек, вступивший в более или менее открытый конфликт с господствующими условиями жизни, или представители тех социальных слоев, которые стояли вне официального «респектабельного» общества. В наиболее последовательно демократических формах искусства 19 в. главными героями становились представители трудового народа.

Эта особенность развития искусства обусловлена общей враждебностью буржуазного уклада искусству и эстетической стороне жизни вообще. Действительно, по мере утверждения капиталистического строя все более выяснялось, что «существование господствующего класса с каждым днем становится все большим препятствием развитию производительной силы промышленности и точно так же — развитию науки, искусства, а в особенности культурных форм общения» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 18, стр. 216.). Не случайно Карл Маркс еще в 60-х гг. заметил, что «капиталистическое производство враждебно известным отраслям духовного производства, например искусству и поэзии» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 26, ч. I, стр. 280).

Чем же определяется и в чем выражается относительная в 19 в., а затем в период империализма абсолютная враждебность капитализма художественному прогрессу? Она порождена коренными противоречиями, присущими капиталистическим производственным и общественным отношениям. В капиталистическом обществе все чувственно-конкретное богатство деятельности человека выступает как предмет купли-продажи. Поэтому искусство интересует буржуа либо как выгодное вложение средств в коллекционирование, либо как предмет роскоши. В той мере, в какой буржуа выступает как основной потребитель искусства, как законодатель вкусов, он навязывает художнику и свое убогое понимание искусства. Глубочайшую характеристику положения искусства в капиталистическом обществе мы находим в статье В. И. Ленина «Партийная организация и партийная литература»: «Свободны ли вы от вашего буржуазного издателя, господин писатель? от вашей буржуазной публики, которая требует от вас порнографии в рамках [романах] и картинах, проституции в виде «дополнения» к «святому» сценическому искусству?...Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания» (В. И. Ленин, Сочинения, изд. 5-е, т. 12, стр. 103-104.).

Само развитие массового машинного производства, предмет гордости апологетов капитализма, с его обезличенным производством не на реального потребителя, а на рынок влечет за собой подавление творческого, эстетического начала в труде пролетария, прикованного, как каторжник к веслу галеры, к обслуживаемой им машине и ко всему механизму капиталистического производства.

При капитализме личность человека оказывалась лишенной какой бы то ни было возможности для гармонического, всестороннего развития и удовлетворения своих способностей и потребностей. Эта однобокость развития человеческой личности, безусловно, лишала искусство одной из существенных предпосылок его расцвета. И это касается не только и даже не столько представителей эксплуатируемых масс, но и представителей самого буржуазного класса. Из-за прозаической и торгашеской сути его деятельности характер буржуа утрачивает даже те черты относительной яркости, гармонической всесторонности развития, которые были присущи горожанину эпохи Возрождения или в далеком прошлом гражданину древнегреческого города-государства эпохи его расцвета. Конечно, капитализм был не в силах подавить растущее осознание пролетарием того, что именно он есть создатель всех ценностей общества. И это гордое сознание своей истинной роли в обществе и осознание нестерпимости своего социального положения, постепенно пробуждающееся у рабочего, делает его, вопреки бесчеловечной эксплуатации, подлинно полноценным человеком по сравнению с буржуа.

Пагубное влияние на искусство оказывает также порожденный спецификой капиталистических общественных отношений глубочайший, достигающий предела при империализме разрыв между официальными требованиями буржуазного государства и подлинными общественными нуждами и интересами человека труда, а также разрыв между лицемерно-циничной буржуазной моралью с юридически прокламированными Свободой, Равенством и Братством и фактической борьбой всех против всех по закону: «человек человеку волк». Реальные интересы капиталистического общества чужды и враждебны трудящимся, то есть народу.

Однако К. Маркс и Ф. Энгельс, говоря о враждебности капитализма искусству, не имели в виду вообще невозможности художественного прогресса в эпоху капитализма. Та высокая оценка, которую давали и Маркс и Энгельс идейным Эстетическим завоеваниям реализма, критически анализирующего подлинную картину жизни при капитализме, как, например, творчеству Бальзака, русских и скандинавских реалистов 19 в., показывает, что основоположники марксизма прекрасно видели, где и на каких путях осуществлялось в 19 в. дело дальнейшего художественного прогресса. Общеизвестны и та любовь и уважение, которые питал В. И. Ленин к высоким достижениям русской демократической, антикрепостнической и антибуржуазной художественной культуры 19 в.

При капитализме огромные народные массы выступают на сцену истории, растет их общественное самосознание, и они ведут такую активную и, главное, сознательную борьбу с господствующим классом, которой еще не знало человечество. Именно поэтому в прогрессивном искусстве широкое отражение и эстетическое осмысление этой сложной и бурно противоречивой эпохи возможно было лишь на основе критической позиции художника по отношению к эксплуататорской основе общества, уродующего развитие человека. Такая критическая позиция определила особенности метода реалистического искусства, наиболее последовательным воплощением которого явилось искусство критического реализма. В силу этого искусство 19 в. сумело, вопреки антиэстетичности самой основы буржуазного строя, внести неповторимый вклад в историю реалистического искусства, способствовать в некоторых весьма существенных отношениях прогрессу художественной культуры человечества.

* * *

Однако художественный прогресс сказался весьма неравномерно в разных областях художественной культуры.

В 19 в. продолжался наметившийся уже в 18 в. расцвет музыки и особенно литературы. Литература, точнее прозаический роман, своей способностью к широте охвата, конкретности воплощения социально-типических ситуаций жизни, благодаря точности и ясности социального и психологического критического анализа, отображению всей сложности действительности, стала тем видом искусства, чьи специфические художественные возможности оказались особенно созвучными эстетическим потребностям времени. История общества, его оценка и приговор ему, судьбы личности в этом обществе особенно полно, всесторонне раскрывались в романе, в повести. Литература 19 в. подняла на новую, более идейно и эстетически высокую ступень замечательные традиции литературы 18 в. Творчество Стендаля и Бальзака, Диккенса, Флобера, Мопассана и Золя, Пушкина и Лермонтова, Достоевского и Л. Толстого, Тургенева и Салтыкова-Щедрина представляет собой вершину в развитии мировой литературы прошлого.

Способность музыки в отвлечении от прямого воспроизведения определенных явлений жизни достигать непосредственной цельности и чувственной конкретности Эстетического переживания; ее свойство передавать мировосприятие, переживания человека, человеческого коллектива в их становлении, подчас бурном конфликтном развитии давали возможность охватить мир во все возрастающих сложностях его связей и опосредовании. Это определяло то важное место, которое музыка, как и в 18 в., продолжала занимать в эстетической жизни общества 19 в. Широкое дыхание души народа, грозные, подобные буре, могучие движения переживаний и чувств народных масс, тонкий лиризм личных чувств и раздумий получили свое воплощение в творчестве Бетховена и Глинки, Чайковского и Дебюсси, Вагнера и Грига и в могучей героической народности творчества Мусоргского, Бородина, Римского-Корсакова.

Несколько сложнее обстояло дело в области других видов искусства. Тяжелый кризис испытывали в 19 в. зодчество и прикладные искусства. Упадок архитектуры и связанный с ним кризис синтетических форм искусства предопределили особо неблагоприятные условия для развития монументальной скульптуры и живописи. Интересы трудящихся не могли получить своего осуществления в рамках капиталистического общества, не могли найти своего отражения и проблемы неразрывной связи личных интересов индивида с интересами общества, коллектива в целом. Поэтому природа капитализма определяет прямую враждебность тем видам изобразительного искусства, которые наиболее непосредственно связаны с общественной жизнью коллектива, с общественными зданиями, с ансамблями широкого гражданского значения. Лишь в редчайших случаях (в странах, где капитализм достиг господства) отдельным мастерам удавалось преодолевать неблагоприятные для монументальных форм искусства условия развития буржуазной художественной культуры. Не случайно именно в 19 в. завершается процесс распада, так сказать, «стилевой» ступени в истории искусства как некоей целостной системы художественных форм, приемов и методов, охватывающей все виды искусства и предполагающей тесную синтетическую взаимосвязь изобразительного искусства, зодчества и прикладных искусств.

Зато возможности реалистической станковой картины и отчасти скульптуры, обращенной к непосредственному отображению и воплощению условий социальной жизни, быта людей, их мыслей, переживаний, к непосредственной передаче окружающей их среды, к глубокому осмыслению исторических судеб народа, получили именно в 19 в. свое наиболее последовательное и полное осуществление. Гражданский пафос, глубокий интерес к эстетической и этической оценке человека и его места в жизни во всей ее социальной конкретности, открытая прямая связь творчества большинства передовых художников с общественно-политической борьбой своего времени — характерная черта этого периода. Творчество Давида и Гойи, Делакруа и Домье, Курбе, Менье и Родена, замечательных мастеров русского искусства, мастеров демократического реализма Репина и Сурикова — яркий тому пример.

Реализм эпохи капитализма развивался в сложных противоречивых формах. Своеобразие форм, в которых в различных странах проявились основные особенности развития сложившихся национальных культур и своеобразие склада характера, психики, мира чувств и мыслей представителей различных наций, определили глубокую специфику национальных художественных школ, из которых складывалось многогранное и противоречивое единство искусства 19 в. Однако при всем национальном своеобразии для искусства любой страны, вступившей на путь капиталистического развития, характерны некоторые общие черты, выражающие в сфере художественной культуры те самые общие и существенные закономерности, которые типичны для капиталистической общественной формации в целом.

Во-первых, общей чертой является уже упомянутое нами стремление к непосредственному отражению основных общественных противоречий времени, к прямому отображению и идейно-эстетической оценке с определенных общественных позиций конкретных условий как общественной жизни, так и быта своего времени.

Во-вторых, существенной особенностью искусства нового времени как с точки зрения предмета художественного отображения, так и с точки зрения творческого метода становится историзм мышления, историзм в подходе как к явлениям прошлого, так и к явлениям современной действительности. Эта особенность вообще весьма характерная черта общественного сознания эпохи капитализма. Преодоление былого метафизического восприятия жизни, осознание того факта, что в основе всей общественной действительности лежит историческое развитие, находит свое яркое выражение и в науке, и в литературе, и в искусстве. На смену теологическому и метафизическому пониманию жизни общества приходит историческое его понимание. Отсюда и такое типичное для искусства нового времени явление, как расцвет исторического романа, постоянное освобождение исторической темы в изобразительном искусстве от ее мифологической и аллегорической оболочки, и возросший интерес к истинной роли народа в изображаемых исторических событиях (Гойя, Делакруа, Суриков).

В этих условиях также существенно меняется и характер бытового жанра, в особенности у мастеров-реалистов 40—80-х гг. Часто он превращается в жанр, живописующий условия общественной жизни и быта народа, приобретая тем самым как бы исторический характер, в определенной своей части становится искусством, посвященным современной истории народной жизни. Таков ряд работ Домье, Менцеля, Репина, Мункачи.

Происходят также существенные изменения в области портрета (углубление «социально-психологической» характеристики, раскрытие этической ценности человека и т. д.). Складывается новый этап в развитии реалистического пейзажа. Пейзаж приобретает характер «портрета местности», создается национальный пейзаж, воплощающий в образах природы сложный внутренний мир чувств и переживаний человека во всем его национальном своеобразии, во всей его глубокой связи с жизнью родной природы. Огромные завоевания реалистического видения природы, в частности пленэра, были неразрывно связаны (вплоть до 60-х гг. в одних странах, до начала 20 в.— в других) с обогащением психологически-гуманистической содержательности нового пейзажа.

И все же главное, что отличает 19 в. от предшествующих,— это новое понимание и иное место жанров, непосредственно отражающих жизнь и борьбу человеческого коллектива. Естественно, что жанры и формы искусства, имевшие в прошлом ведущее значение и основанные на косвенном отображении типического в жизни, на обобщенном раскрытии эстетического духа эпохи, отходят на второй план и существенно меняют свое художественное содержание и форму. Таков, например, так называемый мифологический жанр, в котором в свое время героизировался образ человека, доводимый до символа целой эпохи или воплощения самых общих этических категорий времени. Эти жанры в 19 в. не исчезают полностью, но существенно видоизменяются и занимают, особенно с середины века, подчиненное положение. Обычно же в 19 в. мадонны, Венеры, Аполлоны и святые Себастьяны, поставляемые салонным и академическим искусством, чаще всего представляли собой жалкое зрелище по сравнению с аналогичными по теме произведениями, например, Возрождения, воплощающими гуманистический и антифеодальный пафос своей эпохи. Однако следует подчеркнуть, что в первой половине 19 в., особенно в период романтизма, в европейском искусстве были созданы символические и вместе с тем насыщенные непосредственным жаром жизни обобщенные образы, связанные с революционной борьбой своей эпохи; примером могут служить такие произведения, как «Свобода, ведущая народ» Делакруа, «Марсельеза» Рюда.

* * *

Переходя к вопросу о исторических этапах эволюции искусства 19 в., мы можем наметить два варианта проявления общих закономерностей развития искусства при капитализме. Один — характерный для большинства стран развитого капитализма и с особой последовательностью проявивший себя в истории французского искусства, другой — для России и некоторых других стран Европы. Для наиболее развитых капиталистических стран Западной Европы типично прохождение через два больших этапа. Первый — от французской революции 1789 г. до Парижской коммуны 1871 г. и второй этап — с 1871 г. до 90-х гг. Последний период В. И. Ленин характеризовал как «эпоху перехода от прогрессивной буржуазии к реакционному и реакционнейшему финансовому капиталу» (В. И. Ленин, Сочинения, т. 26, стр. 143.), то есть к империализму, представляющему собой последнюю стадию капитализма в эпоху вызревания пролетарских революций (искусство этого периода будет рассматриваться в последующем томе настоящего издания).

В первом большом этапе условно можно выделить период 1789—1815 гг.— годы подъема и упадка Великой французской буржуазной революции, потрясшей до основания все здание старой феодальной Европы. Вместе с тем начиная с 1805 г.— это период подъема национально-освободительной борьбы народов Европы против наполеоновской агрессии, выражавшей устремления пришедшей к власти в результате революции крупной французской буржуазии.

Наиболее полное выражение революционные идеалы культуры этого периода нашли в революционном классицизме искусства французской буржуазной революции. Однако революционно-гражданственный пафос искусства французского классицизма, сложившегося в канун революции 1789 г. (см. введение к искусству 18 в., том IV), в той мере, в какой он выражает идеологию буржуазии, носил декларативный, отвлеченный характер. Высшие реалистические достижения крупнейшего мастера революционного классицизма Давида связаны с общенародным подъемом, революционной волной, когда ведущей силой революции стали плебейские массы Франции; именно в эти годы Давид создает такие работы, как, например, «Смерть Марата». Вершиной непосредственно народной, реалистической линии в искусстве других народов Европы явилось творчество испанского художника Гойи, чье искусство на зрелом этапе его развития неотделимо связано с пафосом народно-освободительной борьбы против наполеоновской агрессии.

Период с 1815 г. по революцию 1848—1849 гг. связан с утверждением капиталистического строя в большинстве стран Европы. С одной стороны, в это время зарождается искусство, трезво, в описательном духе отображающее условия современной жизни, а с другой стороны, достигает своего наивысшего развития искусство романтизма, критикующее в романтически-отвлеченной форме прозу буржуазной жизни, искусство, связанное с демократическими движениями, с национально-и социально-освободительной борьбой (Делакруа—«Резня на Хиосе», «Свобода, ведущая народ»).

При этом следует различать романтизм прогрессивный и реакционный. Оба эти течения — прогрессивный романтизм и реакционный — в основном определяли художественную жизнь 20-х, 30-х и отчасти 40-х гг. Романтикам было свойственно разочарование в результатах, достигнутых буржуазной революцией. Но прогрессивные романтики критиковали эти результаты за то, что ход истории вместо утверждения идеалов свободы и равенства привел к господству капитала. Они восставали против уродства и враждебности человеку нового прозаически мещанского, своекорыстного общественного уклада жизни. В странах, не вступивших еще в капиталистическую стадию развития или лишенных национальной самостоятельности, искусство прогрессивных романтиков было пронизано антикрепостническим и национально-освободительным пафосом, утверждением красоты естественных чувств человека, свободного от сословной ограниченности. Реакционные же романтики критиковали капитализм за ломку старых, феодальных устоев общества. Первые поддерживали народные движения, правда, не выходя за рамки буржуазной демократии; вторые мечтали о возврате к идеализируемому средневековью и его культуре, обращались в поисках вдохновения к религии, к иррациональному началу, противопоставляемому ими бесплодности и сухости холодного рассудка.

Завоеванием прогрессивных романтиков было утверждение идеи народности в искусстве, глубокий интерес к национальной истории, обращение к историческому прошлому своего народа. Ими также были достигнуты и первые успехи в отображении событий современной истории. Преодолевая рассудочно-отвлеченные схемы изжившего себя просветительства и связанного с ним классицизма, романтики не только открыли для искусства стихию национального и народного начала, ценность и значение национальных традиций и быта, но и обратились к искусству более непосредственно эмоциональному, более тесно связанному с миром живых человеческих чувств (творчество Жерико), они создали более свободный и более эмоциональный и живой художественный язык. Их бунт (часто носивший отвлеченно-эстетический характер) против прозы буржуазной жизни имел в тех исторических условиях положительное значение. Прогрессивный романтизм, по существу, являлся одной из первых ступеней развития реализма нового типа, характерного для искусства эпохи капитализма.

Критический реализм складывается уже в течение 30-х гг. В 40-х гг. романтизм изживает свою исторически прогрессивную роль и эта роль переходит к критическому реализму. Период с конца 40-х гг. по 1871 г. в западноевропейском изобразительном искусстве — это время наивысшего расцвета критического реализма (в Англии, ставшей развитой капиталистической страной уже в 18 в., процесс сложения критического реализма, особенно в литературе, наметили уже в 18 в. Филдинг, Смоллетт, отчасти Хогарт). Для критического реализма характерны правдивый и конкретный анализ, критика социальных условий жизни того времени. Широта охвата явлений социальной действительности, непосредственное изображение всех ее противоречий, показ условий жизни народных масс явились новым этапом в развитии мирового искусства, осуществленном в творчестве Домье, Курбе.

1871 год — год Парижской коммуны — был переломным в развитии западноевропейского реализма. Хотя капитализм и продолжает свое поступательное экономическое развитие, его идеология, вступившая в непримиримую борьбу с подымающимся пролетариатом, становится все более реакционной. Сохранение буржуазией господствующего положения в сфере культуры оказывает все более уродующее воздействие на дальнейшее развитие искусства. Салтыков-Щедрин ярко вскрыл связь упадка реализма и идейности искусства на Западе с исчерпанием буржуазией своей прогрессивной исторической роли:

«Современному французскому буржуа ни героизм, ни идеалы уже не под силу. Он слишком отяжелел, чтоб не пугаться при одной мысли о личном самоотвержении, и слишком удовлетворен, чтоб нуждаться в расширении горизонтов. Он давно уже понял, что горизонты могут быть расширены лишь в ущерб ему... Теперь у него своя собственная республика, республика спроса и предложения, республика накопления богатств... в которой не будет ни «приключений» (Так Салтыков-Щедрин по цензурным условиям того времени называет революцию.) ни... «горизонтов», Эта республика обеспечила ему все, во имя чего некогда он направо и налево расточал иудины поцелуи и с легким сердцем предавал свое отечество в руки первого встречного хищника. А именно, обеспечила сытость, спокой и возможность собирать сокровища» («М. Е. Салтыков-Щедрин об искусстве», стр. 197-198.).

Художественный прогресс, конечно, не пресекается внезапно после 1871 г., в том числе и в такой стране, как Франция, закономерности развития искусства которой с почти классической полнотой и ясностью выражают всю меру силы и слабости художественного творчества в условиях капитализма. Определенные и весьма значительные достижения французского искусства 70—80-х гг. были осуществлены, в частности, художниками, в той или иной мере близкими импрессионизму. Открытие пленэра, артистическая точность восприятия красоты природы, фиксация характерного мгновения в быстрой смене жизненных ситуаций — новые качества искусства Э. Мане, Дега, Ренуара. Как ни ярко выглядело их искусство на фоне небывалой пошлости и идейно-художественной убогости официозного буржуазного салонного искусства того времени, все же социальная действительность Франции тех лет предопределила черты известной идейной эстетической ограниченности творчества этих одаренных художников, не сумевших подняться до политически сознательного разрыва с буржуазной культурой, не сумевших найти в окружающей жизни подлинного героя новой эпохи. Отсюда — характерная для позднего импрессионизма (90-х гг.) постепенная утрата чувства общественной значимости и ответственности творческого труда художника, отказ от раскрытия всего богатства нравственнного мира человека, сложности и значительности общественных проблем эпохи.

Вместе с тем именно в 70—80-е гг., а в Англии несколько ранее (искусство так называемых прерафаэлитов) все более заметную роль начинает играть такое идейно и художественно враждебное реализму и проникнутое духом мистики направление, как символизм (творчество Гюстава Моро во Франции, Беклина и Штука в Германии).

Следует оговорить, что общий отход от реализма проявился уже с конца 60-х гг. только в странах развитого капитализма, в первую очередь во Франции, Англии и отчасти Германии. Иначе строится периодизация искусства России и Скандинавских стран, где задержалось развитие крупной индустрии, а также искусства тех стран Европы, которые были вынуждены на протяжении 19 в. вести борьбу за свое национальное освобождение.

Эти страны (Польша, Чехия и Словакия, Венгрия, Румыния, Болгария, народы Югославии) переживали период подъема национально-освободительной борьбы и борьбы народных, главным образом крестьянских масс за буржуазно-демократический путь развития своих наций. Здесь возможности демократического идейного реализма в рамках буржуазно-демократической культуры не исчерпали себя вплоть до конца 19 в.

Конечно, в искусстве этой группы стран существовали и важные различия. В частности, следует хотя бы кратко охарактеризовать те отличия, которые существовали между искусством Румынии, Болгарии, части народов Югославии, Албании и искусством Польши, Венгрии, Чехии и отчасти Словакии. Художественная культура первой группы стран в течение ряда веков была заторможена в своем развитии. Эти страны создали в средние века замечательную культуру. Однако с конца 14—15 в. все они находились под гнетом турецкого ига, то есть под гнетом самых варварских азиатских форм феодального общества. Буржуазные отношения складывались в них с большим опозданием. По существу, в этих странах вплоть до 19 в. были искусственно законсервированы формы старого религиозно-условного средневекового искусства. Развитие художественного мышления, отражавшего эстетические потребности пробуждающегося национального самосознания, проходило в течение 30—50-х гг. путем непосредственного перехода от изживших себя форм церковно-условного искусства к зрелому реалис<