Г. Маклюэн и его концепция. «Галактика Гуттенберга»

«Галактика Гутенберга» построена не как обычная монография с последовательным развитием авторских идей и ссылками в нужных местах на предшественников, а как своего рода эссе, многочисленные главки которого снабжены броскими и афористичными заголовками, а текст представляет собой своеобразный центон, в котором страницами цитируются или пересказываются книги других исследователей, а автор комментирует их, нередко подчеркивая, что труды предшественников (особенно Г. Инниса и Х.Дж. Чейтора) подсказали ему замысел книги и ее основные идеи.

Действительно, многие ключевые положения «Галактики Гутенберга» содержатся в цитируемых и излагаемых Маклюэном книгах. Но его заслуга в том, что он смог воспринять эти идеи, четко и провокативно сформулировать и во многом развить и конкретизировать их и, что немаловажно, объединить в стройную и легко воспринимаемую целостную концепцию.

Если в «Галактике Гутенберга» Маклюэн изложил теоретические основы своего под-хода и предложил свою концепцию истории средств коммуникации, то в следующей своей книге «Понимание медиа» (1964) он сделал попытку понять место и роль средств коммуникации в современной жизни.

При этом, разумеется, не обошлось и без ретроспекций. Поскольку и в предыдущей книге Маклюэн немало писал о современной ситуации, монография «Понимание медиа» во многом повторяет и развивает высказанное автором ранее и в силу этого лишена свежести и новизны предшествующей. Структура ее такова: в первой (краткой) части автор более четко и куммулятивно излагает свою трактовку средств коммуникации, а во второй, на долю которой приходится более трех четвертей книги, последовательно характеризует в отдельных главах разные средства коммуникации, в число которых входят не только устное, письменное и печатное слово, телеграф, телефон, радио, кино, телевидение, но и деньги, дороги, одежда, жилище, часы, фото, автомобиль, игры, оружие и т.п.

В основе концепции Маклюэна — представление о том, что развитие человеческого общества в первую очередь определяется развитием средств коммуникации, причем основное воздействие средство коммуникации осуществляет не передаваемым смысловым содержанием, а своими принципами организации, внутренней структурой. Именно они определяют «формы мышления и организации опыта в обществе и практике» (I, с. 4; здесь и далее при цитировании I обозначена «Галактика Гуттенберга», II — «Понимание медиа»).

Основными «идеальными типами» (в терминах М. Вебера) и, одновременно, историческими стадиями-полюсами являются в концепции Маклюэна устный/печатный типы коммуникации, промежуточным между которыми и во многом совмещающим их черты является письменный (т.е. рукописный) тип коммуникации.

Основная теоретическая посылка Маклюэна состоит в том, что, стремясь «нейтрализовать коллективные давления и раздражения» (II, с. 79), люди создают новые технологии. Но «любое расширение чувств с помощью технологии вызывает вполне поддающийся наблюдению эффект, который состоит в установлении новой конфигурации, или нового пропорционального соотношения, между чувствами» (I, с. 53). То есть постоянно создавая различные технологии, представляющие собой внешние проекции своего тела, человек тем самым, применяя эти технологии, постоянно изменяется под их воздействием.

Устный тип коммуникации, который господствовал в первобытном обществе, характеризуется тем, что основным органом восприятия являлся слух и господствовало мифологическое, эмоциональное, симультанное восприятие и реагирование на сообщение. Эта культура была аудиотактильной.

Печатной культуре («галактике Гутенберга») свойственны примат зрения (визуализация), аналитичность и рациональность восприятия: «…в среде западной цивилизации ребенок окружен абстрактной, чисто визуальной технологией, задающей однородное время и однородное континуальное пространство, где действуют “причины”, имеющие свои следствия, где вещи движутся, а события происходят на отдельных плоскостях и в последовательном порядке» (I, с. 28). Аудиотактильность сменяется гомогенностью, однородностью, воспроизводимостью.

Подобная типология близка к фиксируемой многими социологами оппозиции патриархального общества, основывающегося на родственных и дружеских связях, характеризуемого партикуляризмом, эмоциональностью и т.д., и общества современного — универсалистского, формального, рационального и т.д. (ср., например, «общность» и «общество» у Ф. Тённиса), только у Маклюэна она «развернута» на проблематику коммуникации.

Два важнейших толчка на пути перехода от устной к печатной культуре — изобретение фонетического алфавита и изобретение книгопечатания. Фонетический алфавит абстрагировал значение от звука и перевел звук в визуальную форму, в результате чего и изолированный звук, и изолированный язык (буква) сами по себе не имеют значения.

Второй важнейший толчок — изобретение книгопечатания: «Печатный текст максимально усиливает визуальные черты алфавита и таким образом доводит индивидуализирующее воздействие фонетического алфавита до такой степени, которая была недоступна рукописной культуре»

Подразделяет Маклюэн по критерию «температуры» и культуры: «холодные» (бесписьменные) и «горячие» (письменные, особенно печатные). Если «горячее» средство (например, радио) попадает в «холодную» культуру или «холодное» (например, телевидение) в «горячую», это приводит к социально вредным, подрывающим основы культуры последствиям.

«Перегретое» средство коммуникации может, по Маклюэну, обратиться в свою противоположность.

Подобное разведение средств коммуникации на «горячие» и «холодные» очень произвольно — оно не учитывает, что характер воздействия в одном и том же обществе во многом зависит от аудитории — ее культурных традиций, образования, степени знакомства с данным средством, поэтому те средства, которые для одной среды будут «горячими», для другой выступят в качестве «холодных».

Сама по себе предложенная Маклюэном типология развития средств коммуникации стимулирует изучение форм коммуникации и истории культуры. Но Маклюэн не ограничивается этим, он подробно и в разных аспектах обрисовывает особенности переходных периодов, причем ряд акцентируемых им положений важен и для истории литературы.

Другой важный аспект воздействия книгопечатания на литературу — рез-кий рост тиража и, соответственно, влияния на общество. Книгопечатание перевело литературу с латыни на национальные языки и позволило выразиться частному внутреннему опыту. Как выражение этого сдвига Маклюэн детально рассматривает елизаветинскую драму и белый стих, послужившие средством усиления и укрупнения чувств. В прогнозах же и предсказаниях Маклюэна наряду с собственно научной (футурологической) стороной, касающейся технических аспектов развития системы коммуникаций, очень силен момент оценочный — рассмотрение идущих изменений в утопическом ключе как восстанавливающих некое исходное райское состояние человечества.

Хотя этот подход оригинален, поскольку обычно и современность, и, тем более, будущее социальные философы и футурологи видят в негативных тонах и трактуют в антиутопическом ключе, это отнюдь не делает его верным и справедливым. Маклюэн игнорирует многие стороны современной жизни, и, как мы наблюдаем, бурное развитие средств коммуникации не делает людей счастливее и порождает новые проблемы.

Важнейшей чертой новой коммуникативной эпохи автор считает гипертекст, т.е. «коллекцию документов, соединенных динамическими связями, которые составляют в совокупности сеть и позволяют свободно перемещаться в ее пределах» (с. 154). Материально жестко зафиксированные и тиражированные печатные тексты стимулировали развитие науки, образования, литературы и, в конечном счете, общества. Но рост объемов печатной продукции затруднял и замедлял поиск нужной информации. Имеющиеся способы преодоления этих трудностей (библиография, прикнижные именные и тематические указатели) лишь смягчали, но никак не разрешали эту проблему. Возможность выхода из данной ситуации возникла только с появлением электронного текста и Интернета, выстраивающего гипертекст. У гипертекста (и у всех его составляющих) легко поддающийся изменению носитель, в отличие от рукописи или печатного текста (книги, газеты и т.п.), где текст запечатлевается в фиксированной и неизменной форме. Если тексты на неизменных носителях продлевают (заменяют) индивидуальную человеческую память и даже в рамках библиотеки существуют автономно, объединяясь только в сознании читателя, то в Интернете они располагаются в одном пространстве и создают в полном смысле слова социальную память, т.е. память общества в целом.