Тайная вечеря" Леонардо да Винчи  

Лазарев В.Н.

 

В 90-х же годах возникло и наиболее прославленное произведение Леонардо — знаменитая „Тайная вечеря" в миланском монастыре S. Maria delle Grazie. Эта фреска, в настоящем своем виде представляющая руину, была написана между 1495 и 1498 годами. Причина ее быстрой порчи, дававшей о себе знать уже в 1517 году, заключалась в ее своеобразной технике, сочетавшей масло с темперой.
В связи с „Тайной вечерей" Вазари приводит занятный эпизод, прекрасно характеризующий манеру работать Леонардо и его острый язык. Недовольный медлительностью художника, приор монастыря настойчиво требовал от него, чтобы он скорее закончил свое произведение. „Ему казалось странным видеть, что Леонардо целую половину дня стоит погруженный в размышление. Он хотел, чтобы художник не выпускал кисти из рук, наподобие того, как не прекращают работу на огороде. Не ограничиваясь этим, он пожаловался герцогу и так стал донимать его, что тот был вынужден послать за Леонардо и в деликатной форме просить его взяться за работу, всячески давая при этом понять, что все это он делает по настоянию приора". Затеяв с герцогом разговор на общие художественные темы, Леонардо затем указал ему, что он близок к окончанию росписи и что ему остается написать лишь две головы — Христа и Иуды. „Эту последнюю голову он хотел бы еще поискать, но в конце концов, если он не найдет ничего лучшего, он готов использовать голову этого самого приора, столь навязчивого и нескромного. Это замечание весьма рассмешило герцога, сказавшего ему, что он тысячу раз прав. Таким-то образом бедный смущенный приор продолжал подгонять работу на огороде и оставил в покое Леонардо, который закончил голову Иуды, оказавшуюся истинным воплощением предательства и бесчеловечности".
„Тайная вечеря" — самое зрелое и законченное произведение Леонардо. В этой росписи мастер тщательно избегает всего того, что могло бы затемнить основной ход изображенного им действия, он придает композиции убедительность математической формулы. В центре он помещает фигуру Христа, акцентируя ее просветом двери. Апостолов он сознательно отодвигает от Иисуса, чтобы еще более усилить его значение. Наконец в этих же целях он заставляет сходиться все перспективные линии в точке, непосредственно расположенной над его головой. Учеников Леонардо разбивает на четыре симметрических группы, геометрически упорядоченные и строжайшим образом ритмизированные. Стол он делает чрезмерно маленьким, а трапезную — пуритански строгой и простой. Это дает ему возможность сконцентрировать все внимание зрителя на фигурах, обладающих огромной пластической силой. Во всех этих приемах сказывается высокий интеллектуализм творческого замысла, являющийся характерной чертой искусства Леонардо.
Основной задачей, которую поставил себе Леонардо в „Тайной вечере", была передача сложнейших психических реакций, вызванных словами Христа: „Один из вас предаст меня". Давая в лице апостолов законченные типы человеческих характеров и темпераментов, Леонардо заставляет каждого из них по-своему реагировать на произнесенные Христом слова. Именно эта тонкая психологическая дифференциация, базирующаяся на разнообразии лиц и жестов, и поражала более всего современников Леонардо в его росписи, особенно при сопоставлении последней с более ранними флорентийскими изображениями на эту же тему кисти Таддео Гадди, Андреа дель Кастаньо, Козимо Росселли и Доменико Гирландайо. У всех этих мастеров апостолы сидят спокойно, наподобие статистов, за столом, оставаясь совершенно безучастными ко всему происходящему. Не имея в своем арсенале достаточно сильных средств для психологической характеристики Иуды, предшественники Леонардо выделяют его из общей группы апостолов и располагают в виде совершенно изолированной фигуры перед столом. Тем самым Иуда искусственно противопоставляется всему собранию как изгой и злодей. Леонардо смело ломает эту традицию. Его художественный язык достаточно богат, чтобы не прибегать к подобного рода чисто внешним эффектам. Он объединяет Иуду в одну группу со всеми прочими апостолами, но придает ему такие черты, которые позволяют внимательному зрителю сразу же опознать его среди двенадцати учеников Христа. Каждого из учеников Леонардо трактует индивидуально. Подобно брошенному в воду камню, порождающему все более широко расходящиеся по поверхности круги, слова Христа, упавшие среди мертвой тишины, вызывают величайшее движение в за минуту до того пребывавшем в состоянии полного покоя собрании. Особенно импульсивно откликаются на слова Христа те три апостола, которые сидят по его левую руку. Они образуют неразрывную группу, проникнутую единой волей и единым движением. Молодой Филипп вскочил с места, обращаясь с недоуменным вопросом к Христу, Яков старший в возмущении развел руками и откинулся несколько назад, Фома поднял руку вверх, как бы призывая на помощь божественные силы. Группа, расположенная с другой стороны от Христа, проникнута совершенно иным духом. Отделенная от центральной фигуры значительным интервалом, она выдает несравненно большую сдержанность жестов. Представленный в резком повороте, Иуда судорожно сжимает кошелек и со страхом смотрит на Христа; его затененный, уродливый, грубый профиль контрастно противопоставлен ярко освещенному прекрасному лицу Иоанна, безвольно опустившего голову на плечо и спокойно сложившего руки на столе. Между Иудой и Иоанном вклиняется голова Петра; наклонившись к Иоанну и опершись левой рукой о его плечо, он что-то шепчет ему на ухо, в то время как его правая рука решительно схватилась за меч, которым он хочет защитить своего учителя. Сидящие около Петра три других апостола повернуты в профиль. Пристально смотря на Христа, они вопрошают его о виновнике предательства. На противоположном конце стола представлена последняя группа из трех фигур. Вытянувший по направлению к Христу руки Матфей с возмущением обращается к пожилому Фаддею, как бы желая получить от него разъяснение всего происходящего. Однако недоуменный жест последнего ясно показывает, что и тот остается в неведении. Далеко не случайно Леонардо изображает обе крайние фигуры, фланкирующие стол, в чистом профиле. Они замыкают с обеих сторон идущее от центра движение, выполняя здесь ту же функцию, которая принадлежала в „Поклонении волхвов" фигурам старика и юноши, поставленным у самых краев картины. Но если психологические средства выражения Леонардо не подымались в этом произведении ранней флорентийской эпохи выше традиционного уровня, то в „Тайной вечере" они достигают такого совершенства и глубины, равные которым напрасно было бы искать во всем итальянском искусстве XV века.

(Лазарев В.Н.)

 

 

Веками Тайная вечеря привлекала внимание христианских художников. Для картины обычно выбирался один из двух ее драматических моментов либо утверждение Иисусом Христом Святого причастия, либо Его пророчество о том, что один из апостолов Его предаст. На раннехристианской мозаике VI века акцент сделан полностью на причастии - Иуда вообще не выделен, апостолы спокойно, согласно римскому обычаю, полулежат за полукруглым столом. Христос занимает почетное место слева. На испанском алтарном фронтоне второй половин XIII века, несмотря на живость индивидуальной трактовки апостолов, также сделан акцент на причастии. Но уже на фреске художника школ: Пьетро Лоренцетти, созданной до 1348 года, внимание сконцентрировано на предательстве: Христос смотрит на Иуду, единственного из всех апостолов лишенного нимба. Появляются дополняющие картину, не связанные с сюжетом изображения слуг и животных.

 

Величайшее творение Леонардо и одно из величайших произведений живописи всех времен – дошла до нас в полуразрушенном виде. Эту композицию он писал на стене трапезной миланского монастыря Санта Мария делле Грацие. Стремясь к наибольшей красочной выразительности в стенописи, он произвел неудачные эксперименты над красками и грунтом, что и вызвало ее быстрое повреждение. А затем довершили дело грубые реставрации и... солдаты Бонапарта. После занятия Милана французами в 1796г. Трапезная была превращена в конюшню, испарения конского навоза покрыли живопись густой плесенью, а заходившие в конюшню солдаты забавлялись, швыряя кирпичами в головы леонардовских фигур. Судьба оказалась жестокой ко многим творениям великого мастера. А между тем, сколько времени, сколько вдохновенного искусства и сколько пламенной любви вложил Леонардо в создание этого шедевра. Но, несмотря на это, даже в полуразрушенном состоянии, "Тайная вечеря" производит неизгладимое впечатление. На стене, как бы преодолевая ее и унося зрителя в мир гармонии и величественных видений, развертывается древняя евангельская драма обманутого доверия. И драма эта находит свое разрешение в общем порыве, устремленном к главному действующему лицу – мужу со скорбным лицом, который принимает свершающееся как неизбежное. Христос только что сказал своим ученикам: «Один из вас предаст меня». Предатель сидит вместе с другими; старые мастера изображали Иуду сидящим отдельно, но Леонардо выявил его мрачную обособленность куда более убедительно, тенью окутав его черты. Христос покорен своей судьбе, исполнен сознания жертвенности своего подвига. Его наклоненная голова с опущенными глазами, жест рук бесконечно прекрасны и величавы. Прелестный пейзаж открывается через окно за его фигурой. Христос – центр всей композиции, всего того водоворота страстей, которые бушуют вокруг. Печаль его и спокойствие как бы извечны, закономерны – и в этом глубокий смысл показанной драмы.