Ахал-текинская экспедиция. 1879 г.

 

Дмитрий КУДРЯВЦЕВ

 

ПОСЛЕДНЯЯ ПОБЕДА

 

«Через Каспийско бурно море

Пролетал орел сизой,

Будет вам текинцы горе -

Прибыл Скобелев герой».

 

Солдатская песня 80-х гг. XIX в.[i]

 

«Из рабов мы стремимся сделать людей,-

это важнее всех наших побед...».

 

Из инструкции М.Д.Скобелева войскам во время Ахал - текинской экспедиции.[ii]

 

ПРОЛОГ

12 января 1881 года, в день, издавна именуемый в России «Татьяниным», за тысячи верст от Москвы и Петербурга на далекой земле Закаспийского края, русские солдаты и офицеры заканчивали последние приготовления к штурму туркменской крепости Геок-тепе.

11 часов 19 минут - под несмолкаемый гул артиллерийской канонады войска занимают исходные позиции. Все понимают, что наступает решающий момент девяти месяцев тяжелейшей пустынной войны, в которой не существовало ни флангов, ни тыла, где неприятель был повсюду и нигде, где разбитый он разбегался во все стороны, чтобы вновь собраться и атаковать. День за днем, шаг за шагом, успех за успехом, через раскаленные пески и безводные солончаки, теряя от ран и болезней своих товарищей, они пришли к стенам крепости и сегодня должны ее штурмовать

Защитники крепости туркмены-текинцы тоже готовились к решающей схватке. Пусть у русских много пушек и он может «плеваться огнем» из своих скорострельных ружей это ничего не значит, ведь в храбрости и отваге никто не может сравниться с текинским воином. Полтора года назад, под Геок-тепе уже стояли русские войска и пытались ее штурмовать. Текинцы одержали победу и русские ушли. Пусть попробуют еще раз - результат будет тем же.

11 часов 20 минут…

В час ночи 20 ноября 1917 года[iii] обыватели небольшого уездного города Быхова были разбужены топотом коней. По темным улицам в сторону моста двигались эскадроны Текинского конного полка во главе с генералом Лавром Георгиевичем Корнилова. Перейдя Днепр всадники растворились в ночной тьме. Сыновья и внуки защитников Ахал-текинского оазиса, ведомые легендарным русским генералом, уходили на Дон чтобы там развернуть знамя Белой борьбы за честь и достоинство своего Отечества. «...из Быхова на Дон, больше тысячи верст, в зимнюю стужу, среди множества преград и опасностей, с любимым вождем - это было похоже на красивую сказку»[iv]. Но реальность была далеко не сказочной, страна стремительно погружалась в хаос гражданской войны...

 

Ахал - текинская экспедиция 1880 - 81 гг., завершившаяся успешным штурмом туркменской крепости Геок-тепе 12 января 1881 года, стала последней военной победой русского оружия в царствование Императора Александра II. Это событие фактически завершило длительный процесс вхождения в состав Российской Империи обширного среднеазиатского региона.

В последние годы царствования Императора Николая I российские владения в Средней Азии не имели ясно определенной границы. Всего несколько небольших укреплений были опорными точками пограничной линии длиной почти в 3000 километров.

Императору Александру II предстояло решать непростые задачи в среднеазиатском регионе, ведь положение дел было весьма серьезным: « ...в степях Оренбургского края бесчинствовал со своими шайками разбойник Исет  Кутебаров, затем значительные шайки кокандцев постоянно нападали и грабили аулы подвластных нам киргизов и станицы поселенных казаков, а по берегу Каспийского моря непрерывно разбойничали туркмены»[v].

Наступательные походы русских войск 60 - 70 - х гг. XIX в. в пределы Средней Азии привели к контролю Россией огромной территории – от Каспийского моря до Тянь-Шаня и от Аральского моря до Памира. Из трех среднеазиатских ханств, два имели номинальную самостоятельность: Хивинское и Бухарское, а Кокандское было включено в состав империи как часть Туркестанского края. Наиболее труднодоступной и неконтролируемой оставалась лишь юго-западная часть Средней Азии, примыкавшая к восточному побережью Каспийского моря. Ее население составляли текинцы - племя туркменов, занимавшее небольшой оазис Ахал-теке, у подножия хребта Копет-дага. «Текинцы занимали оазис, настолько обделенный природными богатствами, что поневоле основывали свое относительное благосостояние на аламанах (разбой устроенный вооруженным отрядом) в соседних странах. Аламаны эти высоко подняли воинственные наклонности и способности народа, отстояли ему полную независимость и сделали его даже бичом всех соседних стран народов. Благодаря этому, туркмены выработались в свободолюбивый народ, не нуждающийся, по их известной поговорке: ни в тени дерев, ни в сени власти»[vi]. Это в большой степени дестабилизировало нормальную жизнь в области, затрудняло развитие торговых связей и экономики. Кроме этого российские власти не могли спокойно наблюдать за процветающей у текинцев работорговлей, тем более что в число невольников все чаще стали попадать русские подданные.

Не менее существенным фактором, определявшим стратегию среднеазиатской политики Александра II, являлось практически непрерывное противостояние России и Великобритании. Именно Азия являлась центром борьбы: каждый успех России болезненно воспринимался Лондоном, расценивавшим такие действия как подготовку плацдарма для вторжения в Индию. И такие опасения отчасти имели свое основание[vii].

Все это побудило организовать в пределы оазиса военную экспедицию. «Особое совещание» в Петербурге 23 - го января 1879 г. выработало по этому вопросу окончательное решение, а Александр II его утвердил. Кавказский штаб составил план, назначив командующим опытного боевого генерала Лазарева[viii].

План экспедиции имел много серьезных недостатков, главными из которых являлись недооценка сил противника, малое количество перевозочных средств, отсутствие в нужном объеме запасов продовольствия и амуниции. Многие смотрели на этот поход как на очередную не очень обременительную прогулку для разгрома «халатников» и получения наград и чинов. Лазарев хоть и прилагал большие усилия, но их оказалось недостаточно, чтобы существенно улучшить организацию и работу штаба, тыла и интендантских служб. К тому же в командующем, готовящим войска для боевой экспедиции, жила странная уверенность, что «займет страну без выстрела». На торжественное объявление Лазаревым войны и требование изъявить покорность, текинцы ответили вторжением большого отряда в нашу область с захватом женщин, скота, экспедиционных верблюдов. Две роты, посланные против них, были стремительно атакованы конницей, потеряв 4-х солдат убитыми и 12 ранеными.

Сознавая, что в полевом сражении им не удастся одолеть русские войска, текинцы приступили к постройке большой крепости, выдвинутой впереди Ашхабада. Ее строительство велось с большой энергией: каждые 10 семейств возводили свой участок стен, работали даже женщины и дети. Но все же к 28 августа 1879 г.(дню первого штурма) южная часть совсем не была укреплена, в северной, оставались значительные проходы, и почти со всех сторон видны были верхушки кибиток, густо наставленных внутри ограды. Имелись данные что помощь текинцам в таком непростом деле как постройка крепости,оказывали также и английские офицеры[ix].

С самого начала расчеты относительно перевозочных средств не оправдались. Верблюдов было недостаточно и приходилось уменьшать численность войск предназначенных для занятия оазиса. Из боевых и продовольственных запасов везли не то что нужно для экспедиции, а то, что могли поднять. В результате от 11 тысяч предназначенных по плану для похода, к крепости сумели доставить лишь 3 тысячи, а остальные 8, разбросанные по этапам боевой линии, не могли иметь никакого, даже вспомогательного боевого значения. Быть может, генерал Лазарев, несмотря на эти неблагоприятные факторы, сумел бы успешно завершить экспедицию, но судьба распорядилась иначе. Уже в начале похода генерал был нездоров, и все же, несмотря на рекомендации врачей, отправился в путь. Никто не предполагал, что болезнь окажется настолько серьезной, поэтому для всех стало полной неожиданностью известие о том, что командующий скончался утром 14 августа. Во время прощального салюта у одного из орудий рассыпались колеса, и в этом потом увидели явный знак предстоящей неудачи.

Командование отрядом принял на себя генерал Ломакин [x]. Начались форсированные марши к Ахал-текинскому оазису. Генерал очевидно торопился приурочить, несомненную в его понимании, победу к 30 августа, дню тезоименитства Государя Императора. О кровавом плевненском уроке, столь свежем в памяти, как-то не вспомнили[xi]. С последнего ночлега, 28 августа, отряд пошел прямо на штурм крепости в походных колоннах, имея по комплекту снарядов на орудие и по 120 патронов на винтовку. В обозе имелось продовольствия на 15 дней. В авангарде шла колонна под командованием князя Долгорукого. За ней следовала вторая колонна графа Бopxa. Князь Витгенштейн командовал кавалерией прикрывавшей движение колонн. Впоследствии кавказцы за такое сочетание командного состава прозвали этот поход 1879 г. «экспедицией трех гениальных сиятельных вождей». Колонны шли в большом расстоянии друг от друга и пока первая с 11 часов дня атакует западный участок крепости, сумев взяв несколько сильных передовых укреплений, вторая, в 8-ми верстах, отбивает нападение больших масс текинской конницы, медленно продвигаясь вперед. Наконец все силы соединились.

В 5 часов пополудни начался общий штурм. После короткой артподготовки из 8 орудий войска бросились к стенам, которые издалека казались совсем невысокими. Если бы начальствующие лица озаботились проведением хотя бы небольшой разведки или прислушались к советам находящегося в нашем отряде видного текинского военного деятеля Тыкма-сердара[xii], результат сражения мог бы быть иным. А разведка подтвердила бы правоту заявлений текинца о том, что на южной стороне стен почти нет и нужно овладеть лишь несколькими передовыми укреплениями и путь в крепость будет открыт. Очевидно, посчитали, что не стоит на это тратить время, да и в реляции будет выглядеть не так героически. Достигнув стен, пришлось воочию убедиться, что влезть на них без лестниц невозможно. Положение усугублялось тем, что войска были сильно растянуты, а связь между колоннами отсутствовала. И все же, спустя несколько минут, несмотря на отсутствие лестниц, стены забелели рубахами пехоты. Прапорщик Григорьев и 3 солдата лейб - Эриванского полка первыми вскочили на вал, но тут же пали под сабельными ударами текинцев, за ним вскочил князь Эристов но тоже был убит. В стрелковом батальоне прапорщик Шмидт был подсажен солдатами, но даже не успел выстрелить из револьвера, как был сражен. Погиб и командир батальона майор Сафонов. Каждого солдата и офицера атаковали десятки текинцев, в совершенстве владевших холодным оружием.

Атака захлебнулась. Сбросив пехотинцев со стен, текинцы большими массами начали выскакивать из многочисленных выходов и стали нападать на штурмующих сбоку и сзади. Войска дрогнули и стали откатываться к своим позициям. «Говоря правду, наши просто бежали и вследствие паники кинулись прямо на свои же орудия..., писал впоследствии очевидец боя Г.З.Демуров, ...K стыду нашему, до 175 тел убитых офицеров и нижних чинов (может быть и часть раненых) было нами оставлено под укреплением и не подобрано...»[xiii]. На одной из батарей завязался рукопашный бой. Орудийная прислуга и ездовые отбивались чем могли, пока пехота не подошла на выручку. Так закончился этот несчастливый для русского оружия день 28 августа 1879 года. Погибло 7 офицеров и 181 нижний чин; ранено 20 офицеров и 248 нижних чинов, пропало без вести, т.е. взято в плен 8 нижних чинов[xiv].

С 30 августа по 16 сентября отряд отходил к Каспийскому морю, постоянно преследуемый текинской конницей. Поражение значительно осложнило положение России во всем среднеазиатском регионе. Началась подготовка к новой экспедиции. Генерал Тергукасов[xv], сменивший Ломакина, значительно улучшил материальное и нравственное состояние войск, предложил свой проект занятия Ахал-текинского оазиса, но по состоянию здоровья не смог долго оставаться на этом посту. Многие предполагали, что пост командующего займет один из кавказских генералов, но выбор сделал лично Император Александр II. Командующим войсками, действующими в Закаспийском крае, был назначен командир 4-го армейского корпуса, генерал-лейтенант Михаил Дмитриевич Скобелев[xvi].

12 января состоялась встреча Скобелева и Александра II. В последнем напутствии генералу Император еще раз напомнил: «Никаким неприятелем пренебрегать не следует. Я всегда был того мнения, что среднеазиатский неприятель вовсе не так ничтожен, как некоторые полагают. Судя же по тому, что мне докладывали о текинцах, полагаю, что это должен быть особенно воинственный народ»[xvii].

7 мая 1880 года Скобелев прибыл в Закаспийский край и стал энергично готовить войска к новому походу против текинцев.

Для успеха экспедиции командующий предполагал наступать вперед систематично и осторожно, избегая ошибок 1879 г. Он понимал, что прочного контроля над Ахал-текинским оазисом можно добиться при прочном обустройстве тыла. Значительная длина операционной линии сильно затрудняла снабжение отряда продовольствием и боеприпасами, поэтому особые усилия Скобелев прилагал на организацию линий подвоза,  по каким должны были идти с берегов Каспия вглубь оазиса (на 300 верст) все запасы отряда, также обращено было самое серьезное внимание на организацию самого отряда[xviii]. Зная, что в Азии сила определяется по числу орудий, командующий придал отряду особенно много артиллерии, так что в последние дни осады Геок-тепе на 1000 человек приходилось 10 - 12 орудий. «Пушка есть не просит, а свое дело делает» говорил Скобелев[xix].

Одним из главных дел командующий считал занятие опорных пунктов, гарнизоны которых должны охранять путь к оазису. Началась постройка железнодорожного пути. 10 мая войска заняли передовой укрепленный пункт Бами, куда в течение последующих пяти месяцев доставлялись тысячи пудов различных запасов, собиралась жатва на текинских полях, возводились укрепления. «Прочное занятие этих пунктов на исконной земле противника произвело огромное впечатление; кроме того, оно было сделано во время жатвы в оазисах и дало огромные запасы продовольствия… Один из этапов был пройден, и один из вопросов был решен - пустыня уже кормила войну»[xx].

Первые боевые награды были пожалованы за дело доктора Студицкого, произошедшее 21 июня 1880 г. 19 июня на одном из перевалов, попав в текинскую засаду, погиб казак, доставлявший почту. Подозрение пало на двух сопровождавших его джигитов. По приказу Скобелева, доктор Студицкий с конвоем из 12 казаков, должен был отправиться на перевал и извлечь пулю из тела погибшего, определив по ней, из какого оружия стреляли. Добравшись утром 21 числа до гибельного перевала, доктор и его сопровождение неожиданно были атакованы крупным текинским отрядом, численностью более 200 человек. Заняв позицию, отважные воины с 9 часов утра до 4 часов дня вели неравный бой, пока рота пехотного Самурского полка проходившая неподалеку не подошла на выручку. Погиб доктор Студицкий и 2 казака, 5 было ранено (один умер на следующий день), остальные контужены. Текинцы потеряли только убитыми 14 человек. Этот бой произвел на войска очень хорошее впечатление, показав живым примером, чего стоит горсть русских в сравнении с массой неприятеля. Все оставшиеся в живых получили по георгиевскому кресту 4-й степени.

1 июля 1880 года, отряд в 800 человек, при 10 орудиях, возглавляемый лично Скобелевым, производит дальнюю разведку дороги и подступов к крепости подойдя к самым стенам Геок-тепе. «...Заметив движение нашего отряда, текинцы из Геок-тепе известили пушечным выстрелом об опасности окрестные кишлаки. Скоро вся равнина, на которой расположена обширная неприятельская крепость с прилегавшими укреплениями, покрылась группами наездников...»[xxi]. Тысячи конных текинцев окружают отряд, но он отходит, построившись в большое каре, с музыкой, отбивая огнем все атаки противника. Разведка производит сильное впечатление на текинцев, а главное поднимает дух войск. Вот какое впечатление произвел этот бой на одного из очевидцев: «Самое художественное, правдивое описание не даст вам читатель, того ощущения, какое охватывало, опьяняло участников этого боя. Смешиваясь с громом выстрелов, музыка беспрерывно оглашала степь воинственными звуками марша, и эта кучка людей в 800 человек, окруженная десятками тысяч беспощадных, рассвирепевших врагов, сыпавших пулями, стройно, как на параде двигались под знойными лучами солнца, ярко освещавшего эту эпическую борьбу»[xxii].

На обратном пути, уничтожая селения, запасы продовольствия и фуража отряд 10 июля благополучно вернулся.

Разведка имела важное значение для определения окончательного плана действий. Скобелев лично убедился, что блокировать всю крепость невозможно, из-за ее значительных размеров и наличия укрепленных передовых позиций, штурмовать с ходу весьма рискованно ввиду большого количества защитников[xxiii] и высоких крепких стен. Было принято решение: после сосредоточения необходимых запасов в передовых пунктах, двигаться к крепости и вести ускоренную осаду.

Для защиты своих коммуникационных линий Скобелевым было сформировано 2 мобильных партизанских отряда. Их целью был поиск и уничтожение текинских отрядов совершавших набеги на караваны. Укомплектованные преимущественно добровольцами бойцы-партизаны представляли грозную боевую силу, сразу же дав понять текинцам, что их безраздельное господство в песках закончено. Особенно удачно действовал отряд под командованием штабс-капитана Славочинского. За каждую отбитую у неприятеля единицу оружия партизаны получали денежное вознаграждение.

Подготовив необходимое количество запасов, и завершив сосредоточение кавказских и туркестанских войск, Скобелев в декабре приступает к решительным действиям. К 22 числу, заняв несколько передовых укрепленных позиций, русские войска расположились под стенами крепости. С 23-го началось ведение осадных работ. В этот день при занятии одного из передовых укреплений погиб генерал Петрусевич[xxiv]. Один из очевидцев описывает это событие следующим образом: «Петрусевич въехал верхом в ворота вместе с князем Эристовым справа и сотником Есаковым слева. Раздались выстрелы в упор. Петрусевич падает...конь его шарахнулся в сторону и свалил генерала... Текинцы бросились на офицеров и прижали их к стене... Шашка Есакова переломилась пополам. Фехтуя с нападавшими, Эристов осадил коня через ворота, крикнув Есакову «Держитесь! Сейчас приведу драгун». Держаться Есакову без оружия было трудно... Его спас конь: получив несколько ударов прикладами по крупу и в грудь, он стал бить передом и задом. Текинцы расступились. В это время вскочили спешенные драгуны и схватили живого еще Петрусевича за ноги. Текинцы ухватились за руки, произошла схватка и драгуны вытащили раненого... Дорогою он спросил фамилии тех, кто его нес, и замолк... Не заметили, когда он умер»[xxv]. Генерала и всех погибших вместе с ним похоронили в одной могиле. Это произвело на солдат хорошее впечатление, ведь перед Богом все равны. Скобелев, и многие из присутствовавших, плакали, Петрусевича в отряде очень любили и ценили как хорошего военного и доброго человека.

Осадные работы велись с большой энергией. Текинцы не собирались спокойно наблюдать за подготовкой русских к штурму. Их план действий заключался в совершении стремительных ночных вылазок на позиции осаждавших с целью уничтожения живой силы и захвата орудий, от огня которых они несли каждый день значительные потери. Первая такая вылазка состоялась 28 декабря, в ней участвовало до 4000 текинцев вооруженных только холодным оружием. Еще смеркалось, когда работавшие впереди правого фланга осады 3 инженерных офицера и 10 нижних чинов увидели густые массы текинцев стремительно двигавшихся к русским позициям. Быстрота и скрытность этого удара были исполнена текинцами мастерски. Сказался и тот факт, что бегущие к своим траншеям саперы кричали «не стреляйте - это свои». Передовые роты открыли огонь слишком поздно и суетливо. Задержка в несколько секунд, позволила неприятелю огромной массой обрушиться на передовые траншеи. Сразу же почти полностью была уничтожена 14 рота Апшеронского пока, а знамя 4-го батальона попало в руки текинцев. При защите знамени погиб командир апшеронцев князь Магалов, знаменщик унтер - офицер Захаров и все кто находился рядом. Впереди текинцев, вглубь русских позиций, бежали оставшиеся в живых апшеронцы, крича чтобы их не жалели и как можно быстрее открывали огонь. Геройство и самопожертвование этих неизвестных героев, первыми павшими от дружных залпов картечи и пуль, помогло остановить дальнейшее наступление врага. Текинская атака захлебнулась, а подошедшие русские резервы погнали их обратно к крепости. Русские потери составили: убитыми 5 офицеров и 74 солдата, ранеными 1 офицера и 30 солдат, захвачено и переправлено в крепость батальонное знамя Апшеронского полка, горная пушка и 2 зарядных ящика[xxvi]. Так произошел самый удачный для текинцев бой в эту войну. Они думали, что уничтожили большое число русских, к тому же на следующий день открыли по лагерю стрельбу из захваченной пушки. Но снаряды не причиняли вреда, так как текинцы не умели обращаться с дистанционными разрывными трубками.

На следующий день с целью изгладить тягостное впечатление от ночного боя Скобелев отдал приказ приблизить линию осадных работ еще ближе к крепости. Текинцы же, видя малоэффективность своей стрельбы из русской пушки, решили захватить в плен артиллериста и выяснить, как с ней правильно обращаться. Это им и удалось во время вылазки 30 декабря. Вместе с захватом еще одного горного орудия они взяли в плен бомбардира - наводчика Агафона Никитина. Он был опытным солдатом и отличным наводчиком, служившим с 1875 г. О поведении Никитина у текинцев рассказал армянин Джураев, также бывший в плену и освободившийся после штурма крепости: «Ночью привели на аркане русского солдата, надели на руки и ноги его тяжелые железные кандалы и бросили в глубокую яму. На утро привели его к пушке, отбитой у русских во время нападения и заставили стрелять по русскому лагерю, но Никитин отказался. Его стали бить и он молча переносил удары, тогда один начальник обрубил у него кинжалом оба уха. У Никитина не дрогнул ни один мускул лица, только показались из глаз слезы и он перекрестился; затем другой текинец обрубил ему пальцы на руках; потом сняли с него рубаху и содрали со спины кожу. Никитин продолжал молчать, только скрежетал зубами от боли; наконец ему отрубили голову, воткнули ее на палку и отнесли на вал крепости. Глядя на эти мучения, я страдал душою, но не смел показывать этого текинцам. Я молил Бога о ниспослании терпения до конца этому святому страдальцу и уверовал в то, что скоро, скоро наступит час возмездия для текинцев. Я был глубоко убежден, что русские одержат победу, если у них таковы солдаты, как этот герой страдалец»[xxvii]. За этот подвиг Агафон Никитин был навечно зачислен в списки российской Императорской армии и каждый вечер на перекличке 6-ой батареи 21 арт. бригады после объявления его фамилии взводный отвечал: «Погиб во славу русского оружия, в крепости Геок-тепе», а в родной деревне Кибариево, Суволькской губернии, был возведен храм во имя Св. Агафона[xxviii].

С 20 по 31 декабря отряд пополнили 1000 бойцов и 8 орудий, потери убитыми и ранеными составляли 455 человек. Начинала сказываться усталость от постоянных ночных нападений и изнурительных осадных работ. Подготовка к штурму велась максимально быстро. С 3-го января 1881 г. под стену крепости повели подкоп для минного заряда, а в тылу изготавливались фашины, туры и штурмовые лестницы. С 8-го января орудия брешь - батареи начали разбивать стену юго - западного фаса. Текинцы знали о подземных работах, но считали, что это лишь способ попасть внутрь крепости. Наконец к 11 января укрепленный район подошел к крепостным рвам на расстоянии нескольких десятков метров, а под одну из стен крепости подведена подземная галерея и заложена мина огромной взрывной мощности. Штурм был назначен на 12 января 1881 года.

 

...11 часов 20 минут. Последовал глухой подземный удар, задрожала почва и огромный столб песка и кусков глиняной стены высоко поднялся над землей, засыпав ближайшие окопы. Часть восточной стены рухнула, образовав удобно-доступный обвал, куда устремилась штурмовая колонна полковника Куропаткина[xxix]. Вот картина атаки, описанная участником экспедиции А.Щербаком: «Крики «ура» сливаются с общим гулом... В густых облаках дыма и пыли, застилавших местность к обвалу, быстро мелькают черные тени - это охотники; более половины их засыпано и задавлено землей; с охотниками - Ширванцы и саперы... Все ринулись к обвалу под градом свинца текинцев, бросившихся защищать проход на месте взрыва... Столкнулись грудь с грудью... дерутся штыками, копьями, шашками... Наконец защитники обвала перебиты, но на прилегающих к нему участках стен дерутся еще с остервенением... Солдаты распространяются по стенам далее в обе стороны, выбивая шаг за шагом разъяренного противника... Текинцы дерутся как львы,- солдаты им не уступают... Вопли, стоны, крики, слезы, звон оружия, ружейные залпы - все смешивается в дикий хаос»[xxx].

Сложнее пришлось колонне полковника Козелкова, штурмовавшей артиллерийскую брешь, здесь текинцы приготовились к упорной обороне. Впереди колонны шли апшеронцы с огромным желанием отбить у врага свое знамя. Несмотря на потери и сильный огонь им удалось овладеть брешью, но дальше двигаться вперед было невозможно. Голова колонны залегла на обвале и вела ожесточенную перестрелку. На выручку пришли моряки из состава морской батареи[xxxi]. Унтер - офицер Забелкин и матрос Гребенщиков бросили в текинцев 4 морских учебных пироксилиновых мины с короткими фитилями. Последовали взрывы и воспользовавшись замешательством в рядах неприятеля, штурмующие двинулись вперед. А тут подоспели и подкрепления высланные Скобелевым для поддержки колонны.

Успешно штурмовали стены крепости с помощью лестниц и бойцы колонны полковника Гайдарова. Внутри крепости колонны повели общее наступление, оттесняя текинцев к священному холму Денгиль - тепе. Несмотря на отчаянную отвагу и храбрость, с которой текинцы встречали русских солдат, исход сражения был предрешен. Неприятель дрогнул и бросился спасаться в пески. Скобелев, взяв конницу из резерва, вел преследование отступавших еще 15 верст. К часу дня победа была полная. «Водруженный на холму Денгиль Императорский штандарт[xxxii], при громе орудийного салюта, звуках музыки и восторженных кликах "ура", определил момент покорения храбрых азиатских номадов могущественной власти Белого Царя»[xxxiii].

13 января 1881 года Император Александр II получил телеграмму от Великого Князя Михаила Николаевича Главнокомандующего Кавказской армией: «Имею счастие поздравить Ваше Императорское Величество с полной победой одержанной вчера, 12 января, генерал-адьютантом Скобелевым. Только что получил от него следующую депешу, отправленную из неприятельской крепости Геок - Тепе , 12 января, в 9 часов пополудни: «Сегодня, после кровопролитного девятичасового боя, все укрепленные позиции, именуемые Геок-Тепе и Денгиль-Тепе, взяты штурмом; неприятельские полчища по всей линии обращены в бегство; их разбили на протяжении 15 верст. Победа полная; мы взяли массу оружия, орудия, снаряды, лагерь, довольствие. Наши потери привожу в известность. Потери неприятеля громадны. Войска дрались безусловно молодецки»[xxxiv].

А вот какую запись по этому поводу оставил в своем дневнике военный министр Д.А. Милютин: " ...Государь был в большой радости, сознавался, что до сей минуты его сильно озабочивала текинская экспедиция, приказал произвести ген.- ад. Скобелева в полные генералы и пожаловал ему орден св. Георгия 2-й степени. Скобелев, несомненно, заслужил эту награду. Все, даже не расположенные к нему, отдают справедливость, его энергии, умению вести дело и замечательной выдержки, которой прежде в нем не признавали. Блистательный успех при Геок-Тепе, после прошлогодней неудачи Ломакина, несомненно, поправит наше положение не только в Закаспийском крае, но и в целой Азии»[xxxv].

Потери русских войск во время штурма составили 398 человек убитым и ранеными, текинцев погибло до 8 тысяч. 18 января отряд полковника Куропаткина без боя занял Асхабад, главный центр племени Теке.

Боевые действия завершились, началась не менее трудная работа по обустройству края и организации нормальной жизни населения. Уже 31-го января Скобелев докладывал в Петербург: «... что умиротворение края идет весьма успешно. Цифра текинских семейств, возвратившихся до того времени на свои места жительства, возросла до 16.000. - Возвращение текинцев из песков и обезоруживание продолжается. - Населению объявлено от имени Государя Императора помилование; беднейшим выдается продовольствие из доставшихся нам значительных запасов. Предпринимаются в некоторых местах работы, дабы своевременною ирригациею обеспечить прошлогодние запашки. Старшины заявили генерал - адъютанту Скобелеву, что текинцы воевать умеют и доказали это, но лгать никогда не лгали и отныне докажут это верностью Белому Царю»[xxxvi].

Результатами этой военной экспедиции и всей среднеазиатской политики Александра II, стало то, что «…в шестнадцать лет совершилось покорение русской державе обширного пространства в несколько миллионов квадратных верст… Блестящие успехи русского оружия сопровождались целым рядом ученых исследований неведомых до того, недоступных и диких стран, насаждением в них просвещения и гражданственности, развитием промышленности и торговли, словом, включение их в пределы и общение образованного мира...»[xxxvii].

 

ЭПИЛОГ:

...Текинский полк шел век, ночь и весь день, чтобы сразу вырваться из могилевского района. Следуя в направлении на юго-восток и стараясь скрыть следы, полк делал усиленные переходы, преимущественно по ночам, встречая на пути, плохо еще замерзшие с трудными переправами реки и имея впереди ряд железнодорожных линий, на которых ожидалось организованное сопротивление. Не имелось ни карт, ни врача или фельдшера, ни одного перевязочного пакета. Небольшой колесный обоз, взятый с собой, обслуживался регулярными солдатами, которые после первого перехода бежали. Оставалось надеяться только на отвагу и мужество офицеров и рядовых, а этого им было не занимать. «В попутных деревнях жители разбегались или с ужасом встречали текинцев, напуганные грабежами и разбоями вооруженных шаек, бороздивших тогда вдоль и поперек Могилевскую губернию. И провожали с удивлением "диких", в первый раз увидев солдат, которые никого не трогают и за все щедро расплачиваются"[xxxviii].

В первые семь суток пройдено было 300 - 350 верст, по дорогам и без дорог - лесом, подмерзшими болотами и занесенной снежными сугробами целиной, - по двое суток не расседлывая лошадей. Был сильный мороз и гололедица; всадники приходили в изнеможение Л огромных переходов и бессонных ночей. Лошади, невероятно страдая от холода, шли с большим трудом, отставали и калечились.

На седьмой день похода, явившийся добровольно крестьянин - проводник, навел полк на большевистскую засаду. Потеряв в перестрелке несколько человек, текинцы вышли к станции Песчаники и были обстреляны из пушек и пулеметов бронепоезда большевиков. Под Корниловым была убита лошадь, полк понес большие потери. Здоровье генерала, который чувствовал себя очень плохо еще в день выступления, окончательно пошатнулось. Корнилов решил расстаться с полком, считая, что без него полку будет легче продвигаться на юг.

Текинский конный полк,[xxxix] вернее то, что от него осталось (14 офицеров и около 125 всадников), после долгих мытарств попал в Киев. В январе 1918 года, ввиду отказа украинского правительства отправить текинцев на Дон и последовавшего затем занятия Киева большевиками, полк был распущен.

Десяток офицеров и взвод всадников с января сражались в рядах Добровольческой армии...

 

 

 

КОММЕНТАРИИ И ПРИМЕЧАНИЯ:

 

[i] Попов Г. Боевые песни русского солдата.- СПб., 1902.

[ii] Гершельман С. Нравственный элемент в руках М.Д.Скобелева. Гродно, 1902. с. 121.

[iii] Все даты приведены по старому стилю.

[iv] Деникин А.И. Очерки Русской Смуты. - М. , Наука. 1991. Т. 2. С. 153.

[v] Столетие военного министерства. 1802 - 1902. Царствование Императора Александра II. СПб., 1914. с. 247.

[vi] Гродеков Н.И. Война в Туркмении. СПб., 1883. Т. 1. с. 75.

[vii] М.Д. Скобелев в 1878 году составил «Записку о походе в Индию», где писал: «Вопрос о походе в Индию, уже давно занимавший многие великие умы, носил долго для нас, русских, характер мифический. Настоящая заметка имеет целью показать, что при теперешнем нашем географическом положении, политическом превосходстве в Средней Азии и средствах дело это представляется, если, конечно, не легким, то несомненно вполне исполнимым...». Далее Скобелев приводит расчет количества войск, необходимого для выполнения этого плана и стратегию действий. Много внимания обращено на важность вовлечения в борьбу против Великобритании местного населения Индии и Афганистана: «...организовать массы азиатской кавалерии, которую во имя крови и грабежа, направить в пределы Индии, в виде авангарда, возобновив времена Тимура». Впоследствии, в особенности после Ахал-текинской экспедиции, в которой Скобелев лично испытал, какие усилия, расходы и боевые средства пришлось употребить на операции против текинцев поход в Индию ему представлялся уже гораздо менее возможным. (Военная энциклопедия. СПб., 1912. Т.10. С. 616 - 622.).

[viii] Лазарев И. Д. (1820 - 1879), генерал - адъютант, генерал - лейтенант. Участник штурма Карса в период Русско-турецкой войны 1877 - 78 гг. В 1879 г. назначен руководителем экспедиции в Ахал-текинский оазис.

[ix] Капитан Ботлер рассказал о своем участии в постройки крепости в английской печати уже после поражения текинцев. Но официальные власти во избежание дипломатических осложнений опровергли эту информацию.(Терентьев М.А.История завоевания Средней Азии. СПб., 1906. Т.З. С. 142.)

[x] Ломакин Н.П. (1830 - 1902), генерал от инфантерии. Участник Кавказской войны, в Хивинскую экспедицию 1873 г. командовал Мангышлакским отрядом. После Ахал-текинской экспедиции 1879 г. проходил службу на Кавказе. С 1897 г. в отставке.

[xi] 30 августа 1877 г. состоялся третий штурм Плевны в ходе Русско-турецкой войны 1877 - 78 гг., в день тезоименитства Александра II, отбитый турками с большими потерями для русских войск.

[xii] Тыкма-сердар (1825? - ?) один из главных текинских военных руководителей. Знатного и богатого происхождения, с 13 лет участвует в вооруженных нападениях на население соседних территорий с целью грабежа и захвата рабов (аламан). Организует крупные «аламаны» в пределы Персии. Пользовался большим авторитетом у текинцев. Перед началом экспедиции 1879 года прибыл в расположение русских войск и предложил свою помощь, давая ценные советы. После неудачи русских войск бежал и вернулся в Геок-тепе. Руководил действиями текинской конницы в партизанских действиях, а затем обороной крепости. После штурма скрывался, но затем сдался русским властям. Возглавлял депутацию туркмен в Петербург, способствовал мирному присоединению Мервского оазиса в 1885 г.

[xiii] Демуров Г.3. Бой при Денгиль-тепе 28 августа 1879 г. //Исторический вестник. 1881. март.

[xiv] Ржевусский А. От Тифлиса до Денгиль-тепе. // Военный сборник. 1885. №3.

[xv] Тергукасов А.А.(1819 - 1881),генерал - лейтенант. В Русско-турецкую войну 1877 - 78 гг. командовал Эриванским отрядом армии действовавшей на Кавказе, с 1879 г. командир II Кавказского корпуса.

[xvi] Скобелев М.Д.(1843 - 1882), генерал от инфантерии. Участник завоевания Средней Азии, в 1876 - 77 гг. военный губернатор Ферганской области, участник Русско-турецкой войны 1877- 78 гг., и командующий Ахал-текинской экспедицией 1880 - 1881 гг.

[xvii] Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии. СПб., 1906. Т.З. С. 189.

[xviii] Линии подвоза продовольствия и боеприпасов были: Михайловская - от Михайловского залива к Кизыл - Арвату и Бами и Атрекская - по реке Атреку.

[xix] Леер. Энциклопедия военных и морских наук. СПб., 1886. Т. 2. С. 441.

[xx] Кнорринг Н.Н. Генерал Михаил Дмитриевич Скобелев. Париж, 1939. С. 160.

[xxi] Щербак А.В. Ахал-текинская экспедиция генерала Скобелева. СПб., 1900. С. 55.

[xxii] Майер А.А. Год в песках, наброски и очерки Ахал - текинской экспедиции 1880 - 81 гг. Кронштадт, 1886. С. 176.

[xxiii] Число защитников Геок-тепе насчитывало до 30 тысяч, из них конницы до 10 тысяч, число же всех жителей в крепости доходило до 45 тысяч человек. Текинцы имели около 5 тысяч ружей, из них 600 скорострельных, одно медное 6-ти фунтового калибра и 2 чугунных на станках. Холодное оружие шашки и пики - имелись в значительном количестве. Военная энциклопедия. СПб., 1911. Т.З. С 288.

[xxiv] Петрусевич Николай Григорьевич (18?? – 1880) генерал-майор, на военной службе в офицерском звании с 1856 г. Проходил ее сначала в артиллерии, а затем на административных должностях по военно-народному управлению на Кавказе. В 1870 г. возглавлял экспедицию для исследования Амударьи. В 1879 г. назначен начальником военного отдела Закаспийской области. Произведенный в 1880 г. в генерал-майоры принимает участие в Ахал-текинской экспедиции. Погиб 23 декабря 1880 г. в бою при занятии укреплений впереди Геок-тепе. Горцы Кубанской области, благодарные Петрусевичу за его гуманное управление, на собственные средства перевезли тело на Кавказ и похоронили в Баталпашинске.

[xxv] Дело 23-го декабря 1880 г. // Военный сборник. 1880. №10. С. 373.

[xxvi] История русской армии. М., 1913. Т. 12. С. 145.

[xxvii] Геройский подвиг бомбардира Агафона Никитина во время войны с текинцами... Сост. Кукель. М., 1903. С. 275 - 277.

[xxviii] Приходкин Б. Агафоновская батарея.// Военная быль. 1952. №1. С. 7 - 8.

[xxix] Куропаткин А.Н.(1848 - 1925), генерал от инфантерии. Участник Русско-турецкой войны 1877 - 78 гг., боевых действий в Средней Азии, в 1890 - 98 гг. командующий войсками Закаспийской области. С 1898 по 1904 г. военный министр, в Русско-японской войне 1904 - 05 гг. главнокомандующий русской армии, во время 1-ой мировой войны в 1916 г. командовал Северным фронтом. В 1916 - 1917 гг. Туркестанский генерал - губернатор.

[xxx] Щербак А.В. Ахал-текинская экспедиция генерала Скобелева. СПб., 1900. С. 167.

[xxxi] Для действий по реке Атреку были предназначены 6 катеров вооруженных легкими скорострельными пушками. Но ввиду не - судоходности реки Скобелев приказал снять с катеров орудия и поставить их на лафеты, а из части личного состава сформировать прислугу. Таким образом, в составе отряда появилась морская батарея. (Участие моряков в Ахал-текинской экспедиции 1880 - 81 гг. СПб., 1881.)

[xxxii] Очевидно, такое нетрадиционное использование императорского штандарта было возможно благодаря разрешению на это действие Императора Александра II.

[xxxiii] Федоров К. Ахал-текинская экспедиция и Геок-тепинский бой. СПб., 1902. С. 7.

[xxxiv] Прибавление к №10-му Правительственного Вестника от 14 января 1881 г.

[xxxv] Дневник Д.А. Милютина. М., 1950. Т. 4. С. 17.

[xxxvi] Правительственный Вестник от 5 февраля 1881 г.

[xxxvii] Татищев С.С. Император Александр II его жизнь и царствование. СПб., 1911. С. 123.

[xxxviii] Деникин А.И. Очерки Русской Смуты. М. Т.2. 1991. С. 153.

[xxxix] В 1885 г. в Туркестане сформирована Туркменская конная милиция, 1892 г. – Туркменский Конно-Иррегулярный дивизион, 1911 г. – Туркменский конный дивизион, 1914 г. – Туркменский конный полк, 1915 г. Март – Текинский конный полк. Принимал участие в боевых действиях 1-й Мировой войны. (В.В. Звегинцов. Хронология Русской Армии. 1700-1917 гг., Париж, 1962. Ч. 2-3. С. 163).

 

ПРИЛОЖЕНИЕ 1.

 

Для экспедиции сформирован отряд г.-ад. Лазарева.

В Чате по 1 бат-ну Апшеронского, Самурского и Ширванского п.п., 2 с. Лабинского каз. п., 2 взвода полевой и горной и полубат. Красноводской арт. В Чекишляре по 1 бат-ну Грузинского, Куринского, Кабардинского. Дагестанского, Ширванского, Александропольского и Ахалцыхского п. п.; сводный стрелковый бат-н, 1 р. Апшеронского п. п., 1 р. 2-го Кавказского саперного бат-на, 1 див-он 18-го Переяславского др. п., Дагестанский конно-иррегулярный п., 4 с. Таманского каз. п., полубат. 4-й бат. 20-й арт. бр, полубат. 1-й Терской конной бат., 3 взвода Красноводской арт.