Двора его величества шаха персидского фотография климашевской. В астрахани у полицейского моста собственный дом. Негативы хранятся».

                    БЕСКОНЕЧНОСТЬ.

Дети зеркало нашей жизни. Более точно не выразить безродность нашего поколения. Когда я была маленькая, разговор на тему прошлого семьи был строго запретной темой. Во время войны, в садике, когда мама пришла за мной, я вместе со всеми детьми одевалась, стоя на приступке к шкафчику. Все торопились, никто не обращал на меня внимания. Вдруг я выпалила, высоко подняв руку и топнув ногой: - Сталин дурак! Воцарилось гробовое молчание, мама побелела и, схватив меня в охапку, полураздетую, вышвырнула в коридор. Мне было четыре года. Это самое яркое воспоминание  детства.

 Ребёнку было не понять, почему, когда за окном проезжала машина (в то время по улице ездила только одна машина – Чёрный ворон), мама белела до синевы и застывала, прижавшись спиной к печке? И только после смерти Сталина, мама объяснила, как несколько лет подряд, тюрьма маячила перед её глазами, и страх перед тем, что дети обречены стать сиротами. Но среди матерей, оказавшихся в тот ужасный момент в садике, ни одна не написала на маму доноса.

В 1977 году, в возрасте 75 лет, умерла мамина сестра, тётя Шура. В наследство, кроме всего прочего, остался мешок с фотографиями. Просмотреть все фотографии не находилось времени. Сначала мешок хранился на антресоли. После очередного пересмотра «археологических залежей», из квартиры в гараж перебирались вещи, к которым не притрагивались несколько лет. Очередной шмон, и в гараже оказался мешок с фотографиями. Только на пенсии, у меня появилось время открыть этот мешок. На меня обрушилась целая эпоха, в которой рождались, жили, работали и отдыхали мои предки. Лица, лица, лица… Многие исчезли с лица земли не оставив о себе даже росчерка на оборотной стороне фото. Но многие, напоминали о прошедших годах, едва уловимым сходством родных лиц.

Вот со школьной фотографии тёти Шуры смотрит на меня моя сестра Оля. А ведь у мамы и тёти Шуры были разные отцы. Сёстры были абсолютно не похожи друг на друга. Гены прабабки и прадеда перешли через бабушку и маму к Ольге, словно знали, что тёте Шуре не будет дано иметь детей, а я была слишком явно похожа на Шиллингов. Вот таким чудесным образом наши прародители переместились из восемнадцатого века в двадцать первый. А мы удивляемся: в кого же наши дети и внуки уродились такие большие да красивые?

                               ГЛАВА 1.

                               ЕВДОКИМОВЫ. 

 

Да в прапрадеда! Знаменитого силача-богатыря камышенского бурлака и портового грузчика – Ивана Евдокимова! А уж если кто запоёт волшебным голосом, так это опять же от Евдокимовских певуний-белошвеек.

Возвращаюсь к мешку с фотографиями. После первого просмотра я отложила все фотографии, которые смотрели на меня чужими лицами. Подружки и друзья, незнакомые дети, курортные виды, всё это говорило о благополучной жизни незнакомых мне родственников. Что бы эти фото не валялись неопознанным грузом, я решила их сжечь. Сидя возле маленького костерка в берёзовой роще, прося прощения у каждой фотографии, я превращала в пепел воспоминания чужих людей.

От своих воспоминаний ни куда не денешься. А какие фотографии были до революции в конце восемнадцатого века!