Один прозападный клеврет, поклонник бунта и стихии, сказал, что, мол, поэт в России — гораздо больше, чем поэт.

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ

Один прозападный клеврет, Поклонник бунта и стихии, Сказал, что, мол, поэт в России — Гораздо больше, чем поэт!

Он врал! Поэт и есть поэт! Но вот когда её пространства Певцы всемирного гражданства Заполнят — жди, Россия, бед! У них во дни народных смут Всегда готова колесница. Тогда покой им и не снится, Какой там, к Гангнусу, уют! Гарцует “нобелевский класс”, Лауреаты сексуалы: «Внимайте, русские коалы, Россия-сука, слушай нас!» Пришпилен на копьё призыв, Изъятый с западной помойки, Вперёд скитальцы перестройки Летят, поводья опустив!

Ах, как им кажется легко Разрушить вековое древо, И то направо, то налево Их флага клонится древко! Но вот болтаться без опаски Налево справа по бортам Дозволено одним котам — И то, как говорится, в сказке!

О, муза, ветреная дева, Не уровняй меня с котом, Не дай и мне свернуть налево В моём рассказе непростом! Опять свирепствует Сион, Скрыв словоблудием бездарность, Взметнулась вновь “пассионарность” Псевдоэтнических племён! Люд милый! Не смирись с пятой! Россия! Вкупе с небесами Раздвигни твердь земли святой, Как лёд под рыцарями-псами!          

А что Людмила? Милый люд? В сетях у коршуна-злодея Глядит на горы, холодея, Ей страшен дьявольский уют, Противна роскошь; и девица, Поддавшись настроенью, раз Хотела даже утопиться, Да образумилась тотчас. Потом и ела, и пила И на дурацкие уловки, Протесты в форме голодовки Или плакатов, не пошла! Ведь верх здоровое начало Всегда одержит у славян, Конечно, плен — не балаган...

Вот слуги мерзкого кагала Её раздели... Так в веках Нас раздевает вертопрах, И мы смирились с раздеваньем, Как с древней западной игрой... Не спит. Удвоила вниманье. А ты, читатель наш, утрой! По пирамиде пониманья Взберёмся выше на этаж... А кстати, вот и карла наш!

Не “выход”, а явленье века! Скорей напоминает он Обряды пышных похорон Преставившегося генсека! Возложенную на подушки, Арапы бороду несут... Но занимательней, чем Пушкин, Не описать нам сцены тут. Как будут пленницы вести При важном появленьи карлы Как спутает “стратегу” карты; Прошу, читатель, перечти Картинки из девичьей спальной, Что натворила там княжна. А мы напомним лишь печальный Финал визита колдуна: Застряв в валютной бороде, Арапы, паникой объяты, Как депутаты-демократы, Своих придурочных идей Не могут выразить словами, Мычат и, брызгая слюной, Размахивают рукавами, Не выдав мысли ни одной! И тащат карлу из “гарема” Что дальше? Это их проблема!