Глава четвертая потайной ход

Дик и Джоанна очутились в узком, грязном и коротком коридоре. На другом его конце находилась полуоткрытая дверь — безусловно, та самая, которую отмыкал ключом убийца. С потолка свешивалась густая паутина; самый легкий стук шагов гулко раздавался по каменному полу.

За дверью ход раздваивался под прямым углом; Дик свернул наудачу, и они помчались вокруг купола часовни. При слабом мерцании лампы выгнутый купол казался похожим на спину кита. Поминутно им попадались отверстия для подглядывания, скрытые изнутри резьбой карниза. Заглянув в одно из этих отверстий, Дик увидел каменный пол часовни, алтарь с зажженными восковыми свечами и распростертого на ступенях перед алтарем сэра Оливера, который молился, воздев руки.

Обогнув купол, они спустились по короткой лестнице. Проход стал уже. Одна из стен была деревянная; сквозь щели проникал свет и слышался гул голосов. Внезапно Дик заметил круглую дырочку величиной с глаз. Заглянув в эту дырочку, он увидел залу; шестеро мужчин в латах сидели вокруг стола, поедая паштет из дичи и жадно запивая его вином. Это, очевидно, были только что вернувшиеся воины.

— Тут нам не пройти, — сказал Дик, — попробуем вернуться.

— Постой, — сказала Джоанна, — быть может, там дальше есть выход.

И она пошла вперед. Но через несколько ярдов проход окончился маленькой лесенкой, и стало ясно, что, пока воины сидят в зале, скрыться этим путем невозможно.

Они со всех ног побежали назад и принялись исследовать другой проход. Проход этот был чрезвычайно узок — через него с трудом удавалось протиснуться; приходилось беспрестанно подниматься и спускаться по маленьким лесенкам, на которых каждую минуту они рисковали сломать себе шею. Наконец даже Дик потерял всякое представление о том, где они находятся.

И без того узкий, проход становился все уже и ниже; ступеньки вели вниз; стены были сырые и липкие; откуда-то издали раздался писк крыс.

— Мы в подземелье, — сказал Дик.

— А выхода все нет, — прибавила Джоанна.

— Здесь должен быть выход! — ответил Дик.

Коридор круто завернул и через несколько шагов окончился. В конце его было несколько ступенек, ведущих вверх. Огромная каменная плита преградила им путь; они изо всех сил пытались сдвинуть ее. Она не под давалась.

— Кто-то держит ее, — сказала Джоанна.

— Нет, — сказал Дик. — Даже если бы ее держал человек вдесятеро сильнее нас, она хоть немного, а поддалась бы. Но она неподвижна, как скала. Она придавлена чем-то тяжелым. Тут нет выхода; и поверь мне, добрый Джон, мы с тобой здесь пленники, все равно, как если бы у нас были кандалы на ногах. Давай сядем и поговорим. Немного погодя мы вернемся; быть может, к тому времени они забудут про нас и нам удастся удрать. Но, по чести сказать, я боюсь, что мы пропали.

— Дик! — воскликнула Джоанна. — Зачем только ты меня повстречал! Это я, несчастная и неблагодарная девушка, завела тебя сюда!

— Что за вздор! — возразил Дик. — Все это было нам суждено, а что суждено, то и сбудется, хотим мы этого или нет, все равно. Чего там оплакивать судьбу. Лучше расскажи мне, что ты за девушка и как ты попала в руки сэра Дэниэла.

— Я такая же сирота, как и ты; нет у меня ни отца, ни матери, — сказала Джоанна. — Вдобавок я, на свое, а значит, и на твое, несчастье, богатая невеста. Милорд Фоксгэм был моим опекуном. Но сэр Дэниэл купил у короля право выдать меня замуж и заплатил за это право очень дорого. Я была еще совсем маленькой девочкой, а уже два могущественных и богатых человека вступили между собой в борьбу за право выдать меня замуж! В это время произошел переворот, назначен был новый канцлер, и сэр Дэниэл через голову лорда Фоксгэма купил право опекунства надо мной. Потом произошел новый переворот, и лорд Фоксгэм через голову сэра Дэниэла купил право выдать меня замуж; до сих пор продолжают они враждовать. Но жила я все время у лорда Фоксгэма, и он был со мной очень добр. Наконец он собрался выдать меня замуж, или, вернее, продать. Лорд Фоксгэм должен был получить за меня пятьсот фунтов стерлингов. Жениха моего зовут Хэмли, и как раз завтра, Дик, меня должны были с ним помолвить. Если бы не явился сэр Дэниэл, я вышла бы замуж и никогда не встретилась бы с тобой, Дик! Милый Дик.

Она взяла его руку и с очаровательной грацией поцеловала ее. Дик поднес ее руку к своим губам и тоже ее поцеловал.

— Сэр Дэниэл, — продолжала она, — похитил меня, когда я гуляла в саду, и заставил меня надеть мужское платье, а это для женщины смертный грех. К тому же мужское платье совсем мне не идет. Он отвез меня в Кэттли и, как ты знаешь, сказал мне, что я выйду замуж за тебя. Но я твердо решила назло ему выйти замуж за Хэмли.

— А! — крикнул Дик. — Значит, ты любила Хэмли!

— Нет, — ответила Джоанна. — Я только ненавидела сэра Дэниэла. Но потом. Дик, ты помог мне, ты был очень добр, очень смел, и я против воли полюбила тебя. И теперь, если нам удастся спастись, я с радостью стану твоей женой. И даже если злая судьба не даст мне выйти за тебя, я все-таки буду любить тебя одного. Я буду верна тебе до тех пор, пока бьется мое сердце.

— Пока я не встретил тебя, я женщин ни в грош не ставил, — сказал Дик. — Я привязался к тебе, когда считал тебя мальчиком. Я пожалел тебя, сам не знаю почему. Я хотел выдрать тебя ремнем, но рука моя опустилась. А когда ты созналась, что ты девушка, Джон, — я по-прежнему буду звать тебя Джоном, — я понял, что ты именно та девушка, которая нужна мне. Тише! — перебил он себя. — Кто-то идет!

Действительно чьи-то тяжелые шаги гулко гремели в проходе, и целые полчища крыс заметались из стороны в сторону.

Дик осмотрел свои позиции. Крутой поворот коридора представлял известную выгоду. Можно было, не подвергая себя опасности, стрелять из-за угла. Мешал только свет лампы, стоявшей слишком близко. Он выбежал вперед, поставил лампу посреди коридора и вернулся на свое место.

В дальнем конце коридора появился Беннет. Видимо, он шел один; в руке он нес факел, и благодаря этому факелу целиться в Хэтча было очень легко.

— Стой, Беннет! — крикнул Дик. — Еще один шаг, и ты будешь убит!

— Так вот вы где! — сказал Хэтч, вглядываясь в темноту. — Я вас не вижу. Ага! Вы поступили разумно, Дик, — вы поставили лампу перед собой! Замечаю, что учил вас недаром, и радуюсь, хотя вы, пользуясь моими уроками, собираетесь прострелить мое грешное тело! Зачем вы здесь? Что вам тут нужно? Чего вы целитесь в вашего старого доброго друга? Ах, и барышня с вами?

— Нет, Беннет, спрашивать буду я, а ты будешь отвечать, — сказал Дик.

— Почему мне приходится опасаться за свою жизнь? Почему к моей постели подкрадываются убийцы? Почему мне приходится спасаться от погони в неприступном замке моего опекуна? Почему я принужден бежать от людей, которых я с детства привык считать своими друзьями и которым не сделал ничего плохого?

— Мастер Дик, мастер Дик, — сказал Беннет, — что я говорил вам? Вы очень храбрый, но совсем безрассудный, мальчик!

— Я вижу, что тебе известно все и что я действительно обречен, — ответил Дик. — Ну что ж! С этого места я не сойду. Пусть сэр Дэниэл возьмет меня, если может.

Хэтч помолчал немного.

— Слушайте, — начал он, — я сейчас пойду к сэру Дэниэлу и расскажу ему, где вы находитесь и что здесь делаете. За этим он меня сюда и послал. Но если вы не дурак, вы уйдете отсюда раньше, чем я вернусь.

— Я давно бы отсюда ушел, если бы знал, как! — сказал Дик. — Я не могу сдвинуть плиту.

— Суньте руку в угол и пошарьте там, — ответил Беннет. — А веревка Трогмортона все еще в коричневой комнате. Прощайте!

Хэтч повернулся и исчез за поворотом коридора.

Дик тотчас же взял лампу и последовал его совету. В углу оказалась глубокая впадина. Дик сунул в нее руку, нащупал железный прут и сильно дернул его. Раздался скрип, и каменная плита внезапно сдвинулась с места.

Путь был свободен. Они без особого труда открыли крышку люка и проникли в комнату со сводчатым потолком, выходившую во двор, где два человека, засучив рукава, чистили коней недавно прибывших воинов. Их озаряли колеблющимся светом два факела, вставленные в железные кольца на стене.