Глава 7. Эта Старая Черная Магия

Глава 6. ... и Крушение

Совы начали прибывать через неделю после возвращения Гермионы из “Норы”. Понятно, что сплетни уже распространились, и Гермиона не знала, как Северус к этому отнесется. Он был очень замкнутый человек, который не любил выставлять свою частную жизнь на показ.

Сова за совой пикировали над столом, засыпая их письмами. К счастью, среди них не оказалось Громовещателей. Северус реагировал на письма очень осторожно.

— Знаешь от кого они? — проскрипел Флитвик.

— Некоторые да, некоторые нет. — Гермиона склонилась к Северусу, когда он выудил одно из писем.

— Это не открывай! — Быстро предупредил он.

— Почему?

— Похоже оно от Уизли.

— Ах. — Все наблюдали за тем, как Северус сбросил письмо со стола на пол. Ничего не произошло. Размышления, “может стоит проткнуть конверт алебардой, висящей на стене”, заставили Северуса поднялся. В это момент письмо задрожало.

— На пол! — крикнул Сириус, и все растянулись на ковре. Письмо взорвалось, вспыхивая золотыми и серебреными искрами. Когда дым рассеялся, все медленно подняли головы над столом.

— О Боже! — Слабо произнесла Минерва заметив очертания Гриффиндорского льва и Слизеринской змеи, скользящих вперед-назад, по полу под звуки поздравительной песенки. Все внимательно наблюдали за представлением, давясь от смеха.

— Ты можешь это прекратить? — застонал Римус, держась за бока.

Гермиона бросилась за письмом, ловко обойдя змею, которая пыталась завлечь ее в танец, когда Лев, встав на задние лапы, искусно изобразил “лунную походку” Майкла Джексона.

Схватив письмо, она быстро прочитала его и бросилась к столу, снова проскользнув мимо змеи, которая на этот раз прыгала по кругу подобно Джону Брауну.

Сириус и Римус, прислонившись, друг к другу, плакали от смеха. Другие учителя выглядели удивительно довольными, и Северус, выхватив письмо из рук Гермионы, достал свою палочку, взмахнул над конвертом, и танцующие талисманы и музыка исчезли.

— Ну, что сказать? — заговорил Дамболдор. Он не предполагал, что близнецы Уизли могли творить такие штучки, нужно было взять это на заметку, на будущее. — Всего лишь поздравления, по случаю помолвки. Думаю, они надеются получить приглашение. — Произнес он.

— Черт возьми, Несомненно!

Северус быстро проверил оставшиеся письма на наличие каракулей Уизли. Отлично, остальные безопасны. Он посмотрел на группу сидевшую за столом. Минерва закрывала лицо руками, продолжая смеяться. Сириус и Римус по-прежнему валялись на полу. Флитвик стоял на столе, пытаясь обнаружить сочетание заклинаний, которые заставили всех развеселиться, а некоторых повергли в шок.

Он встал и потянул за собой Гермиону, взяв письма в другую руку.

— Я рад, что развлечение вам понравилось. Думаю, остальные мы откроем без свидетелей. — Произнес он и они вышли из комнаты. Было слышно, как Гермиона хохотала всю дорогу до подземелья.

— Я думаю, мы должны держаться от Близнецов Уизли как можно дальше. — Проворчал он.

— Извини, Северус, но я лучшая подруга их брата. И боюсь, тебе придется встречаться с ними.

— О... прекрасно!

— По-моему, все отреагировали на известие о нас хорошо, тебе не кажется?

— Слабо сказано. Я ожидал, что Поттер и Уизли будут барабанить в мою дверь, вызывая на дуэль.

— Гарри воспринял все очень спокойно, серьезно. Но я не буду повторять, что сказал Рон.

— Ну и прекрасно. Он будет целовать свою мать этими губами.

— Ну, давай посмотрим, что в других письмах.

 

* * *

— У нас осталось только три недели, до начала учебного года. — Прошептала она позже, той же ночью.

— Я знаю. Нужно подготовить конспекты уроков.

— Северус... — она провела пальцами по его груди.

— Да, Гермиона?

— Скажи речь.

— Что?

— Ты знаешь.

— Нет, не знаю.

— Нет, знаешь. Твоя речь, для первокурсников.

— Ах, это.

— Зачем?

— Потому, что меня это заводит.

— Похоже, тебя заводит все, что я говорю. Не понимаю почему.

— Твой голос. Ты и алфавит заставишь звучать сексуально.

“А..Б..В..Г...

— Северус...

 

* * *

Две недели пролетели как в сказочном сне. Это было славное лето и Северус не думал о предстоящем 1 Сентября. Он вздохнул, когда Гермиона запустила пальцы в его волосы. Они снова сидели под ивой, его голова лежала на ее коленях.

Они разобрались со всеми делами. Северус занимался лабораторией, Гермиона обустроила их комнаты, успев также встретиться с другими учителями, подготавливая свое расписание на новый год.

Они проводили свободное время, разговаривая или читая, иногда выбираясь поужинать в Хогсмид. Теплыми вечерами они сидели у озера и Гермиона, даже, уговорила его искупаться.

Иногда он еще удивлялся, почему она выбрала его, но долго об этом не задумывался. Жизнь была прекрасна.

 

* * *

Прошла еще одна неделя. Планы уроков были составлены, запас зелий пополнен, классы блестели, все было готово к началу учебного года. У Северуса были свои планы на оставшуюся неделю. Вернуться в Астрономическую башню со своей невестой.

 

* * *

— Северус, куда ты меня ведешь? — Гермиона с завязанными глазами, следовала за ним через множество коридоров, что не давало ей понять, где они находятся.

— Сюрприз.

— Дезориентация чувств? Я слышала, это может быть довольно возбуждающе...

— Молчи и следуй за мной женщина. — Хрипло произнес он. Она вздрогнула.

— Скажи это снова. Мне нравится.

— Могу произнести алфавит?

— Только, если хочешь, чтобы я растаяла прямо здесь, — засмеялась она.

— Мы почти пришли.

— Хорошо.

Он снял повязку и она, заморгав от яркого света, огляделась. Она поняла, где они находились, но сейчас все здесь было по-другому.

Астрономическая башня была превращена в их персональный рай. Заколдованные стены изображали пустынный тропический пляж на закате. Волны мягко накатывали на песок. Потолок, превращен в вечернее небо с бликами звезд, мерцавшими на его черном бархате. У самой кромки воды стояла огромная кровать, но вместо обычного тяжелого полога, она была закрыта легкой, сверкающей тканью мягко колыхающейся от теплого бриза.

— О, Северус! Это чудесно. — Она повернулась и обняла его.

“Когда начнется год, мы не сможем проводить много времени вместе. И я решил... создать несколько очень приятных воспоминаний. — Сказал он просто. У него не было опыта в создании романтической атмосферы. Листая журналы в доме ее родителей, картинка с видом этого пляжа запала в его память. Он представил их, бродящих по берегу, держась за руки, а затем сцену из фильма... старого фильма? Он напряг память. Как он назывался? “Отсюда и в вечность”, кажется так. Однажды вечером, они взяли несколько кассет. Это был увлекательный опыт, фильмы оказались похожи на волшебные фотографии, склеенные вместе, но со звуком.

— Это великолепно. Только на сегодня?

— Альбус сказал, что мы можем остаться здесь до 30 числа.

— Пять дней в раю?

— Все что пожелаете, Миледи, — он склонился к ее руке.

— Я думаю, нам нужно сменить наши мантии на что-нибудь более подходящее. — Она улыбнулась. И взмахнув палочкой, оказалась одетой в длинный белый шелковый пеньюар, который, поблескивая, облегал ее фигуру и высокую грудь, тонкие бретельки пересекали плечи и спину, удерживая шелк на месте. Легкий ветерок откинул ткань, открыв стройные ноги.

Она снова взмахнула палочкой, и Северус обнаружил себя в черных пижамным брюках, приспущенных на бедра. Она отбросила палочку к куче их одежды.

— Думаю, теперь мы, достаточно раздеты, для всего этого. — Она снова улыбнулась, и ее глаза потемнели от желания, когда она посмотрела на него. Как она любила его! Он был для нее всем! Они идеально дополняли друг друга, но она понимала, что необходимо сообщить о Клео, как можно скорее. Гермиона вздохнула. Они проведут здесь несколько дней, а потом она все расскажет. Надеюсь, он простит этот небольшой обман...

Он притянул ее к себе и провел руками по гладкому прохладному шелку, чувствуя ее тепло через ткань своим телом, ее аромат заставил кровь быстрее заструиться по венам.

Склонившись, он поцеловал ее в шею, коснувшись пульсирующей точки. Он чуть прикусил бьющуюся жилку, а затем приласкал ее языком, чувствуя, как она плотнее прижимается к нему, ее соски напряглись под тонкой тканью и уперлись в его грудь. Ее руки заскользили по его спине, исчезая под черным шелком брюк, лаская его ягодицы.

Двигаясь губами по шее и подбородку, он погрузил ее в страстный поцелуй, прижимая ее бедра плотнее к себе, поймав ее вздох губами. Медленно двигаясь назад, он коснулся кровати.

Разорвав поцелуй, он сел, удерживая ее перед собой, его лицо оказалось на уровне ее груди, и темных кружочков сосков. Его язык коснулся каждой вершинки, заставляя их еще сильнее натянуть прозрачную ткань. Она задрожала, и с ее губ сорвался слабый стон. Сжав грудь одной рукой, он коснулся соска ртом, и слегка сжав его зубами. Вторая рука заскользила по ее ноге, под пеньюар, приближаясь пальцами к влажной точке между ее бедер. Она чуть вздрогнула, но сильнее прижалась к его жадному рту, зарывшись руками в его волосах. Она выгнулась, чуть раздвинув ноги, когда его пальцы медленно вошли в нее.

— Ты мучаешь меня, знаешь об этом? — спросила она задыхаясь.

— Мммм, — его голос вибрировал против влажного шелка, заставляя ее задрожать.

— Ты хочешь, чтобы я остановился? — прошептал он.

— Боже, нееет. — Застонала она и упала ему на колени, вынудив откинуться на кровать. Она засмеялась, когда он потерся носом о ее грудь, и, прикусив шелк зубами, натянул его. Послышался звук рвущейся ткани.

— Твое Волшебство исчезло! — прошептал он.

— Северус, мне только восемнадцать! — Она умышленно поняла его не правильно и почувствовала, как он затрясся от смеха под ней.

— Ты знаешь, о чем я.

— А ты еще довольно привлекательный...

— Ты тоже... а сейчас, если ты немного подвинешься...

— Так? — она чуть качнула бедрами, чувствуя, как он еще сильнее возбуждается.

— Нет, я не смогу д...

Она приподнялась над ним, заметив, что пеньюар рвется дальше. Северус все еще сжимал шелк в зубах, и коварно улыбался.

— Ох, какая неприятность, — пробормотала она и сорвала с себя остатки шелка, швырнув его через комнату.

Его глаза замерли на ее теле, а затем посмотрели на свои пижамные брюки. Он вопросительно приподнял бровь. Девушка усмехнулась.

— Я сделаю это для тебя, но постараюсь без особого ущерба, — она поиграла с пуговицей, запустив пальцы под пояс брюк.

— Чувствуй себя свободно. Уверен, я вынесу все. — Зарычал он, и она расстегнула пуговицы. Соскользнув с кровати, она с усилием стянула черную ткань, приподняв его бедра, он засмеялся.

— На самом деле, они очень легко снимаются, — проговорил он, снова притягивая ее к себе.

— Я немного ослабела, — ответила она, чуть качнув бедрами, заставив его вскрикнуть. Извиваясь, он начал подниматься к изголовью кровати, не отпуская ее.

— Могу я сказать, что это превосходно?” она провела обнаженной грудью по его груди.

— Уже сказала.

— Ммм, восхитительно. — Она провела языком от его уха до груди, чувствуя, как бьется его сердце. Встав на колени, она позволила его напряженной плоти обрести свободу. Скользнув пальцами вдоль его рук, она захватила его запястья, Северус не двигался, позволяя ей делать все, что она хотела, Гермиона положила его руки на свою грудь. Он обхватил их, нажав пальцами на соски, наблюдая как они снова затвердели.

Она подалась назад, и его возбужденная плоть оказалась между ними. Его руки крепко держали ее, а взгляд двигался по ее телу и лицу. Стиснув зубы, он заставил себя не двигаться, полностью отдавшись ее власти. Она приподнялась и впустила его в себя, изогнувшись, позволяя его плоти проникнуть еще глубже. Когда он начал двигаться, она откинула голову и пышная грива кудрей коснулась его тела. Он отпустил ее грудь, и, сжав ладонями ее бедра, удержал на месте. Направляя ее движения, он сделал небольшой толчок, и ее мышцы сжались, уловив их обычный ритм.

Он никогда не уставал смотреть на нее. Чуть приоткрытые губы, глаза подернуты пеленой страсти. Чувствуя, что она достигает пика, он крепче сжал руки, наклоняя ее к себе, ощущая как ее тело начинает вздрагивать от первых волн оргазма. Она вскрикнула, и они вместе взорвались мириадам звезд. Ее обессилевшее тело оказалось в кольце его рук.

Накрывшись легкой простыней, они уснули под спокойный шум волн.

 

* * *

Было что-то запретное в том, что ты просыпаешься поздно утром, в постели на пустынном пляже, абсолютно обнаженной. Еда доставлялась ежедневно домашними эльфами, и в течение дня Гермиона обнаружила несколько интересных путей использования фруктов. Она улыбнулась и плотнее прижалась к любимому мужчине, вспомнив Мороженое и Северуса прошлой ночью.

Будет ли так, всегда, или эта безумная страсть скоро исчезнет? Она изучала его спокойное спящее лицо, тонкие морщинки вокруг глаз и глубокие складки у губ. Его мышцы не был накачаны как у спортсмена, но ее никогда не привлекал этот тип. Его тело выглядело более крепким после прошедшего лета, и больше всего он напомнил ей сильного, морского льва с его гладкой, темной шкурой и черными глазами. Он был сильнее и энергичнее многих, даже, более молодых, и хотя она ненавидела эти мысли, но она боялась приближающего 1 Сентября.

Вероятнее всего, скоро все прозовут его не иначе, как Сексуальный Бог Снейп. У него такая сексуальная походка, она иногда замечала, как Сириус и Римус наблюдают за ним. Ее желудок болезненно сжался, вдруг он устанет от нее? Что если он захочет найти кого-нибудь более опытного? Как она вынесет это? Как он отнесется к новости о Клео?

Тысячи вопросов кружились в ее голове, одна страшнее другой, усиливая ее ужас и панику перед признанием в ее тайне. Она попыталась завести разговор днем раньше, когда они были в ванне, и разговаривали о домашних животных. Она рассказала, что Косолапсус был уже довольно старым, когда она купила его, и умер год назад. Она не захотела заводить никого другого. Северус сообщил, что всегда мечтал о змее, но подземелье не очень удачное место для рептилий. Она открыла рот, собираясь рассказать ему правду, но он вспомнил о красивой змее, которую видел у Минервы. Он просто бредил ей. Гермиона пыталась прервать его и открыться, но он отвлек ее снова. У него родилась одна идея с использованием мыльной пены, которая являлась немного шокирующей...

Гермиона выскользнула из-под одеяла и замерла, когда он пошевелился, ища ее тепло. Она глубоко вдохнула и приняла решение. Сев на краю кровати она превратилась в Клео. Привыкнув к своему новому облику, она подняла голову. Язычок ощущал запах ее любимого, и она инстинктивно заскользила к нему.

Двигаясь по атласным простыням, она свернулась рядом с его головой, и осторожно коснулась язычком его уха. Он улыбнулся, ее волосы были одним из эротических стимуляторов, которым она будила его. Это повторилось снова, и он медленно открыл глаза, поворачивая голову, пытаясь найти источник удовольствий.

— Клео? — со сна его голос прозвучал хрипло, и Гермиона вздрогнула. Он медленно сел, немного растерянный. Клео, что она здесь делала? Он не видел ее с тех пор, как Минерва вернула ее владельцу. Он погладил змею по голове, и она коснулась его пальцев язычком.

— Гермиона? Иди сюда, посмотри. — Вероятно, она была в душе. Ответа не было, но Клео, уставившись на него, подняла головку. Подползая ближе, она вытянулась вверх. Северус поднял ее, и она обвилась кольцами вокруг его руки. Он обошел башню в поисках Гермионы, желая показать ей гостью, но девушки нигде не было. Клео сильнее сжала кольца, почти болезненно, и он посмотрел на нее.

Она извивалась, но ее головка была неподвижна, а глаза не отрываясь, смотрели на него. Одно из колец сверкнуло в свете, напомнив ему обручальное кольцо Гермионы.

— Клео! Отпусти! — Он попытался снять ее, но она сжалась еще сильнее. Неожиданно, ее образ стал расплывчатым, и перед ним оказалась Гермиона, вопросительно заглядывающая ему в лицо.

— Гермиона? — он протянул руку, но резко отдернул обратно, отступив на шаг. Его лицо окаменело.

— Северус? — она нерешительно шагнула к нему, почувствовав, как слезы заполняют глаза, когда он отвернулся и, подняв мантию, прикрыл тело.

Его мысли хаотично кружились. Клео была Гермионой? Гермиона была Клео? Возможно, он еще не проснулся. Гермиона протягивала к нему руки, ее губы двигались, но он слышал в ушах лишь рев. Невидяще, он схватил свою палочку и, превратив свою мантию в обычную одежду, подошел к двери.

— Северус?

— Я... Гермиона, не сейчас. — Он посмотрел на нее, а затем отвернулся и вышел.

Гермиона села на пол, закрыв лицо руками. Она все разрушила. Превратилась в Клео, думая, что все будет, так как прежде. Это все вина Минервы – старая перечница! Слезы вырвались наружу, она бросилась на кровать, сотрясаясь от рыданий.

Тем временем, Северус, вовсе не прогулочным шагом направлялся вниз. Он бушевал, да бушевал, лютая ярость клокотала в нем до самого подземелья. Когда он вышел из Астрономической башни, его мозг быстро обработал полученную информацию. Одна сцена моментально всплыла в его памяти, вероятно, самая унизительная. День Святого Валентина, когда он открыл сердце этой... этой ...змее! О, нет, Гермионе в обличие. Теперь он это знал. Боже, как должно быть она смеялась над ним! Жалкий, влюбленный Северус Снейп! О, как это бесило его!

Его гнев забил все. Слова любви, которые она говорила, прекрасное лето, которое они провели вместе, все, кроме того, как он выглядел в ее глазах тогда. Жалкий идиот, в два раза старше, влюбившийся в первую женщину, которую встретил.

Ворвавшись в свои комнаты, он везде увидел ЕЕ. Книги, тетради, пергаменты с заметками. Одежда, разложенная повсюду. Влетев в спальню, а затем в ванную, он посмотрел на ее шампуни и косметику, расставленные на ЕГО полке. Ее аромат. Он поднял один из пузырьков и, взвесив его в руке, замахнулся и швырнул его в зеркало. Все разбилось, усеяв пол осколками, и он отступил.

Вернувшись в комнату, он подошел к шкафу и, схватив сумку, побросал в нее несколько вещей. Поспешно написав записку, он бросил в камин порох, а затем письмо, произнеся “Альбус Дамблдор”. Заметив, что письмо исчезло, он бросил новую порцию пороха и шагнул в камин.

— Шальная Аллея. — Четко произнес он и исчез.

 

Гермиона с трудом добрела до подземелья. Ее красные от слез глаза, пробежали по комнате отметив и тот хаос, который царил в ванной. Воздух был пропитан запахом шампуня из смеси трав и мускуса, и ее глаза снова наполнились слезами.

За спиной раздался кашель, и она обернулась, глаза вспыхнули с надеждой увидеть его, но померкли, когда она заметила Альбуса и Минерву.

— Вы видели его? — спросила она.

— Нет. Он прислал это сегодня утром. — Альбус взмахнув бумагой.

— Где он?

— Он вернется 1 Сентября, к церемонии Распределения, — это было единственным ответом. Дамблдор отступил назад, пропуская Минерву. Она обняла Гермиону.

— Я сожалею, моя дорогая. Он просил, чтобы ты перевезла свои вещи в Гриффиндорскую башню. — Тихо сказала она. Гермиона отпрянула.

— Зачем? Он вышвыривает меня? — ее губы задрожали.

— Он не много сказал в своем письме. Я думала, ты сможешь объяснить?

— Я рассказала ему о Клео, точнее, я показала ее. Он... просто ушел. — Она была озадачена. — Я думала он здесь, в подземелье. Специально дала ему время успокоится, не пошла за ним сразу. Что мне теперь делать?

— Позволить ему успокоиться. Он вернется. — Утешала ее Минерва.

— Он сказал куда направился?

— Нет. Но думаю, будет лучше, если ты сделаешь то, что он просил. Я подготовлю тебе уютную комнату, рядом с комнатой Старосты. Уверена, что Мисс Уизли будет счастлива, видеть тебя.

— Джинни?

— Да. Альбус отправил ей письмо с просьбой принять пост Старосты. Она согласилась.

— Я не знала.

— Пойдем, Гермиона. Я помогу тебе собрать вещи.

 

* * *

Хогвартский Экспресс был заполнен восторженными детьми. Новые семикурсники прошли все это раньше, и они просто расслаблено болтали друг с другом. Но все же была одна восхитительная новость об уроках Зельеварения, которые должны кардинально измениться в этом году.

Прощай мерзкий, гадкий Снейп, который испарился после бурного секс-лета. Они не знали всех подробностей, но было известно, что Гермиона Грейнджер переехала жить к нему. Мужчина среднего возраста и девушка-подросток? Что-то из мира фантастики, хотя каждый мальчишка надеялся на такое, когда доживет до возраста Снейпа.

Джинни улыбнулась про себя. Забавно будет посмотреть, как Гермиона повлияла на Снейпа. Она вспомнила, с каким выражением она говорила о “Северусе”. Этот учебный год будет плевым делом. Однозначно, Гермиона найдет, чем занять его ночью в собственной постели и вряд ли он будет рыскать в поисках студентов нарушителей.

 

* * *

— Первокурсники сюда. Сейчас мы пройдем в Главный Зал, где вас распределят по факультетам. — МакГонагалл, как обычно стояла на верхней ступеньке и Джинни заметила, как нервничающие первоклашки столпились на лестнице. Было необычно не видеть Рона и Гарри здесь, но сейчас она, наконец, больше не была в тени. Она была Старостой.

Колин Криви подтолкнул ее и они вошли в зал. Старосты были обязаны сидеть за учительским столом, и Джинни оглядела стол в поисках Снейпа и Гермионы. Подойдя ближе, она нахмурилась. Гермионы нигде не было видно, а Снейп... ну... он выглядел так, как будто не спал неделю и столько же не ел. Он выглядел как обычно, без изменений, мрачный и угрюмый, как будто ему в зад воткнули метлу. Остальные учителя сидели поодаль и с двух сторон от него стояли пустые стулья.

После Церемонии Распределения, он поднялся, приказав новым Слизеринцам следовать за ним. Они поспешили за его высокой и грозной фигурой, вопросительно переглядывались, кто здесь изменился за лето?

Джинни подошла к Профессору МакГонагалл и последовала за ней к своей новой комнате. Женщина пригласила Джинни присесть и села сама.

— Мисс Уизли, то, что я сообщу вам, конфиденциальная информация, и она не должна покинуть этих стен, вы понимаете?

— Да профессор. Это по поводу Гермионы?

— Да. Боюсь, что так. Два дня назад произошел неприятный инцидент между ней и профессором Снейпом. Она переехала в комнату рядом с вашей.

— Они больше не вместе?

— К несчастью, нет.

— Вот дерьмо!

— Я тоже так думаю. — Джинни была удивлена, веселыми огоньками в глазах Минервы в ответ на ее непристойное выражение.

— Могу я что-нибудь сделать?

— Ты можешь поддержать ее, дорогуша. Она немного расстроена из-за всего.

— Он был в шоке... расстроен узнав о Клео?

— Ты в курсе?

— Она сказала мне об этом. Она очень волновалось, что он на это скажет.

— Не важно, что скажет, важно, что он сделал.

— Если он хоть пальцем ее тронул...

— Нет не в физическом плане. Он выгнал ее. Не хочет говорить с ней, видеть ее. Она пыталась извиниться, но он игнорирует ее”.

— Вот ублюдок! — выдавила Джинни.

— Не будь так жестока. Он обижен также как и она.

— Это не извиняет его!

— Директор обязательно поговорит с ним, и мы надеемся, что это приведет его в чувство. Я хочу, чтобы ты попыталась помочь Гермионе.

— Сделаю все возможное, профессор.

— Спасибо Джинни. Дверь Гермионы следующая. Зайди к ней позже.

 

* * *

— Гермиона? — Джинни тихо постучала в дверь и получила неразборчивый ответ. Она открыла дверь и обнаружила скрюченную фигуру, свернувшуюся в кресле у камина. Было не холодно, но Гермиона куталась в стеганое одеяло, под глазами были темные круги.

— Как ты, нормально? Черт. Я же вижу, что нет. Ох, Гермиона. — Джинни обняла свою лучшую подругу и та заплакала. В конце концов, она вытянула из нее полный рассказ, с того момента как она перевезла свои вещи из подземелья.

 

* * *

МакГонагалл помогла ей все упаковать и убрать беспорядок в ванной.

Два дня она не находила себе места. Она просто сидела и ждала его. И дождалась.

Гермиона сидела в комнате, когда он прибыл, рано утром, с помощью пороха. Он пристально посмотрел на нее, затем отвернулся, и закинул сумку в спальню.

— Помнится, я просил тебя уйди.

— Ты просил Альбуса выселить меня. Я хочу знать почему?

— Я устал от тебя. — Усмехнулся он.

— Ты лжешь. — Смело ответила она.

— Да? — прошипел он, подойдя к ней вплотную, и она почувствовала резкий запах виски.

— Да. Я это знаю.

— Нет, ты ничего не знаешь. Как и я, я совершенно не знаю тебя. Уходи.

— Северус, пожалуйста. Позволь я... — она коснулась его руки, но он грубо отмахнулся от нее.

— Не прикасайся ко мне!

— Пожалуйста...

— Убирайся! — заорал он. Его взгляд был ослеплен ненавистью, и она выбежала, всхлипывая. Раздался звук разбившегося стекла, когда дверь захлопнулась. Она пришла в свою комнату совершенно разбитая и дрожащая. Она не смогла присутствовать на Церемонии Распределения, так как у нее не было сил видеть его ненависть.

 

* * *

— Он ненавидит меня, Джинни. Что мне делать? — завопила она.

— Не знаю. Дамблдор узнал что-нибудь?

— Минерва сказала, что Северус перекрыл камин. Если Альбус захочет его видеть, то он должен прийти сам или прислать сову.

— Это, разумеется, очень неприятно, но здесь нет твоей вины, ни в чем.

— Я солгала ему.

— Не смей себя винить!

— Не могу. Если бы я сказала об этом в самом начале, ничего бы не случилось.

— Мион, прекрати. Ложись. Утром, ты почувствуешь себя гораздо лучше. Счастье, что у тебя больше нет уроков.

— А мне бы хотелось наоборот. — Гермиона позволила Джинни раздеть себя. Она чувствовала себя ужасно уставшей.

Джинни подоткнула ее одеяло, затушила свечи, и тихо выскользнула из комнаты. Закрыв дверь, она вздохнула. “Что-то я волнуюсь по поводу завтрашнего Зельеварения...”

 

* * *

Прошло три недели. Гермиона ела в своей комнате, регулярно навещаемая Ремусом и Сириусом. Вместе с Джинни, они держали ее в курсе последних событий из жизни школы и Северуса. Ежедневно она получала полный отчет, каким ублюдком он был.

Никто не мог избежать потери баллов, даже Слизеринцы. Он наказывал каждого, кто оказывался на его пути, едва сдерживаясь в присутствии Дамблдора, но Минерве доставалось изрядно, так как он считал и ее виноватой в ситуации с Клео.

Пару раз Джинни стала свидетельницей рыданий первокурсников, которые пугались собственной тени, представляя Профессора Снейпа. На него жаловались все, даже Аргус Филч, который был завален наказанными студентами.

— Ну, все! С меня хватит! — Джинни ворвалась в комнату Гермионы, удивив Сириуса и Ремуса, сидевших здесь же на диване. Гермиона подняла голову, ее лицо было покрыто красными пятнами.

— Гермиона! Немедленно трахнись с ним и заставь его угомониться!

Джинни! — Римус был шокирован.

— Эта сраная летучая мышь-переросток, назначила мне, МНЕ НАКАЗАНИЕ!

— За что? — спросил Сириус.

— Потому, что я опоздала на 20 секунд, на его гребаный урок! — она уселась в кресло и уставилась на Гермиону.

— Посмотри на себя! Сидишь здесь, в своей комнате, распустив нюни, только потому, что он наложил в штаны от известия, что ты Анимаг!

— Джинни, но это правда, я скрыла от него...

— А он, что рассказал тебе все свои секреты?

— А она права, Гермиона. — Сириус подумал, что должен внести свою лепту.

Гермиона оглядела всех троих. Они правы. Депрессия слишком затянулась. Настало время отбросить самобичевание и жалость к себе и что-то предпринять. Не для этого, она весь прошлый год жила по строгому графику Списка!

Она встала и направилась в ванную, где внимательно изучила свое отражение. Ужас. Она принюхалась и сморщила нос. Неудивительно, что Сириус не хотел сидеть рядом с ней! Включив воду, она стянула с себя старый свитер и встала под прохладный душ. Она вымыла голову и тело, вдыхая знакомый аромат шампуня, но больше, она не собиралась рыдать над ним.

Джинни, Римус и Сириус услышали шум воды и улыбнулись друг другу.

Через десять минут, чистенькая, посвежевшая Гермиона вошла в комнату, одела топ с низким вырезом, короткую юбку и высокие каблуки. Волосы были скручены на затылке в пучок, а губы накрашены. Сириус присвистнул, а Римус издал волчий клич, который долетел до самого подземелья.

Гермиона вернулась!

 

* * *

Окруженная с двух сторон Сириусом и Ремусом, Гермиона спустилась вечером на ужин. Восхищенные мужские взгляды, начиная с пятикурсников, провожали ее до самого стола, отметив ее длинные ноги, виднеющиеся из под распахнутой мантии.

Она села между двумя мужчинами на противоположном от Северуса конце стола. Он вошел в зал в последнюю минуту, как обычно заняв свое место, в стороне от остальных. Даже Мадам Трюк отсела от него на безопасное расстояние, оставив между ними пустой стул. Она осторожно подлила что-то в свой сок из фляжки. Сегодня ей это понадобится.

Когда Сириус усаживал Гермиону, то поймал взгляд Северуса, но тот поспешно отвернулся, пытаясь изобразить не заинтересованность. Он смотрел в свой стакан, когда Дамблдор постучал по бокалу, призывая всех к тишине.

— Всем добрый вечер. Я хочу представить кое-кого, кого вы уже знаете. Мисс Гермиону Грейнджер. Она была в отпуске. — Северус фыркнул, когда Дамблдор сделал паузу. — И сейчас присоединилась к нам, в качестве Студенческого советника. Если у кого-нибудь из вас возникнут проблемы, и вы не захотите обсудить их с преподавателями, Мисс Грейнджер всегда рядом. Я уверен, что она сделает все возможное, чтобы помочь вам. — Гермиона поднялась, и он поклонился ей.

Она улыбнулась и оглядела зал, кивнув Джинни, Колину и Денису Криви. Когда ее взгляд упал на Северуса, она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и села на место. Римус, под столом, сжал ее дрожащую ладонь, успокаивая.

Сириус и Римус вместе пытались развеселить ее в течение ужина. Это было довольно трудно, но выражение лица Северуса придавало им новые силы.

— Жаль, что ты не можешь больше поджечь его мантию, — улыбнулся Сириус.

— Не думай, что я не вспоминала об этом. — Она весело рассмеялась, и смех, долетев до Северуса, ранил его в самые кишки.

Отодвинув стул, он вышел из-за стола, взмахнув полами мантии. Трюк вздохнула с облегчением и подняла бокал за Гермиону. Девушка вернула приветствие и улыбнулась.

Ее компания началась.

 

* * *

Ужин давно закончился и Северус крался в тени, надеясь поймать кого-нибудь, задержавшегося в зале. Только он собрался снять несколько баллов с двух хихикающих Пуффендуйцев, которые раздражали его, когда услышал и моментально узнал голоса Блэка, Люпина и ее. Блэк уговаривал ее потанцевать с ним. Идиот!

— Гермиона, давай. Один быстрый фокстрот по коридору. — Упрашивал он.

— Ремус, ты можешь остановить его?

— Ни за что. Он не должен был, есть дополнительный десерт за ужином. От сахара он теряет голову. Потанцуй с ним, это единственный способ заткнуть его.

— Это десерт, или Трюк подлила ему что-то запрещенное? — Она засмеялась.

Северус почти застонал от звука ее смеха, напомнившего так много. Он наблюдал, как они прошли мимо, Сириус не касался ее. Молодец Блэк, чистая работа, иначе ты был бы уже мертв.

Сириус начал петь и притянув к себе Гермиону, закружил ее по коридору.

Эта черная магия, околдовала меня

Эта черная магия, которой ты владеешь,

Подобно ледяным пальцам на моем теле.

Это древнее колдовство в твоих глазах.

Мантия Гермионы распахнулась, открыв длинные, стройные ноги, которые помнил Северус.

Крошка, я погружаюсь все глубже и глубже,

Все кружится вокруг, когда я нахожусь под чарами

Этой старой черной магии названной Любооооовью!

Северус ревностно наблюдал, как Сириус, откинув Гермиону на руку, склонился над ней, в глубоком вырезе ее блузки показалась ложбинка между грудей. Слегка запыхавшись, она засмеялась, а затем они исчезли из поля зрения. Северус вышел из тени и быстро направился в подземелье.

Он не заметил три головы, высунувшиеся из-за угла.

— Он видел?

— Ага!

— Как долго он протянет?

— Ставлю на День Всех Святых.

— Так долго?

— Он очень упертый.

— Но он не видел твой новый гардероб. Обожаю кожу. Может я...?

— Сириус, нет. У тебя есть собственный ошейник!