Нарастание политического кризиса

 

После июльских событий на повестку дня встал вопрос о формировании нового состава Временного правительства. 7 июля князь Г.Е. Львов заявил о своей отставке с поста главы правительства и министра внутренних дел и поручил военному министру А.Ф. Керенскому, занявшему пост и.о. премьера, начать переговоры по данному вопросу с кадетами и социалистами.

 

 Уже 8 июля за подписью А.Ф. Керенского была опубликована новая правительственная программа, в основу которой была положена «Декларация принципов», принятая I Всероссийским съездом советов. Эта «Декларация» предусматривала:

 

 1) созыв Всероссийской конференции для выработки условий выхода России из состояния войны и подписания мирного договора;

 2) немедленный роспуск Государственного совета и Государственной думы;

 3) проведение выборов в Учредительное собрание.

 

Данная программа, которая вполне устраивала меньшевиков и эсеров и была одобрена ими на заседании ВЦИК, пришлась не по вкусу кадетам и близким к ним партийным группировкам.

 

 Они потребовали распустить Всероссийский совет, передать всю полноту власти Временному правительству и продолжить войну до победного конца. В этой ситуации А.Ф. Керенскому пришлось пойти на компромисс с кадетами и 18 июля назначить новым главнокомандующим русской армии генерала Л.Г. Корнилова, который пользовался огромной популярностью в войсках и вполне устраивал октябристско-кадетские круги.

 

В столице состоялось заседание временного комитета Государственной думы с участием М.В. Родзянко, А.И. Гучкова, В.В. Шульгина,                                  В.М. Пуришкевича и других руководителей думских фракций, на котором было выдвинуто требование о создании военного правительства, наделенного диктаторскими полномочиями. А.Ф. Керенский, реально испугавшись подобного развития событий, 21 июля призвал ВЦИК Советов передать всю полноту власти Временному правительству и объявить о своем самороспуске, но этот призыв был им проигнорирован. Тогда сам А.Ф. Керенский, М.И. Терещенко и Н.В. Некрасов вынуждены были пойти на переговоры с эсерами, меньшевиками и кадетами о создании нового коалиционного правительства. 24 июля был объявлен состав второго коалиционного Временного правительства, в который вошли 7 эсеров и меньшевиков и 8 кадетов.

 

Пост премьер-министра занял глава военного ведомства А.Ф. Керенский, министром внутренних дел стал Н.Д. Авксентьев, министром иностранных дел остался М.И. Терещенко, министром финансов был назначен Н.В. Некрасов и т. д.

 

Параллельно с работой по формированию нового кабинета и наведению порядка в тылу и на фронте, руководство Временного правительства вплотную занялось расследованием июльских событий.

 

Седьмого июля был отдан приказ о задержании лидеров большевиков, обвиненных в попытке государственного переворота. Одни из них                            (Л.Б. Каменев, Л.Д. Троцкий, А.В. Луначарский, Ф.Ф. Раскольников) были арестованы и отправлены в «Кресты», другие (И.В. Сталин,                            Н.И. Бухарин, Ф.Э. Дзержинский) перешли на нелегальное положение и остались в Петрограде, а третьи (В.И. Ленин, Г.Е. Зиновьев) скрылись в Финляндии на станции Разлив.

 

Одновременно Временное правительство опубликовало документы, свидетельствующие о сотрудничестве большевиков с германским Генеральным штабом. Вопрос «о немецком золоте большевиков» давно дискутируется в историографии.

 

В советской исторической науке (В. Аникеев, В. Логинов) утверждение о сотрудничестве В.И. Ленина и других лидеров большевиков с германским Генеральным штабом всегда расценивались как гнусная фальсификация и ложь.

 

В постсоветской историографии, напротив, нашлось немало сторонников версии о том, что В.И. Ленин был немецким шпионом. В частности, в целом ряде последних работ А.А. Арутюнова, Д.А. Волкогонова,                                Ю.Г. Фельштинского и других либеральных авторов были опубликованы сведения (в ряде случаев явно недостоверного характера) о связях лидера большевиков с известными германскими социалистами A.Л. Парвусом (Гельфандом) и Я.С. Ганецким (Фюрстенбергом), которые активно сотрудничали с германскими спецслужбами и щедро финансировали большевиков. В то же время целый ряд авторов (Э. Щагин, Г. Соболев) утверждает, что даже если немцы действительно финансировали                                В.И. Ленина и Ко, то их «золото» практически никак не повлияло на приход большевиков к власти.

 

Вместе с тем, как справедливо писал известный российский историк профессор И.Я. Фроянов, немецкие деньги служили лишь дымовой завесой, которая прикрывала другой поток денег, идущий из США с Уолл-стрит от Джейкоба Шиффа — главного спонсора Февральской революции, который был самым тесным образом связан с банкирским кланом Ротшильдов.

 

 Как свидетельствует известный биограф Дж. Шиффа американский историк Н. Коэн, его отношение к царской России было сродни «личной войне, продолжавшейся с 1890-х до 1917 года, которая с годами только усиливалась и превращалась во всепоглощающую страсть.

 

 Крестовому походу против России он обязан своему возвышению на невиданную прежде для еврейского лидера высоту». Кроме того, свойственники Дж. Шиффа — Феликс и Пауль Варбурги были инициаторами тайной сходки ведущих американских банкиров на острове Джекил, на котором была выработана вся концепция будущей Федеральной резервной системы (ФРС) США, основанной в декабре 1913 г., когда Конгресс США принял закон Л. Оуэна&;К. Гласса, а президент В. Вильсон тут же подписал его.

 

тринадцатого июля 1917 г. ЦК РСПРП(б) принял решение о проведении в Петрограде нелегального совещания руководителей столичных партийных комитетов по вопросам стратегии и тактики партии в новых условиях. Накануне этого совещания B.И. Ленин через Я.М. Свердлова передал его участникам свои тезисы о «Политическом положении», которые оказались в центре ожесточенных споров.

 

 Суть ленинских тезисов состояла в утверждении, что ВЦИК Советов, контролируемый меньшевиками и эсерами, превратился в «фиговый листок контрреволюции» и период мирного развития революции полностью исчерпан.

 

 Поэтому партия должна отказаться от программных установок «Апрельских тезисов», снять лозунг «Вся власть Советам!» и начать подготовку вооруженного восстания.

 

Против ленинских предложений в категорической форме выступили все руководство Московского комитета РСДРП(б) и ряд членов ЦК, в том числе Г.Е. Зиновьев, А.И. Рыков и В.П. Ногин. В поддержку ленинского курса выступили только два члена ЦК — В.М. Молотов и Я.М. Свердлов, а И.В. Сталин занял неопределенную позицию.

 

 Таким образом, при голосовании ленинские тезисы были отвергнуты и принята компромиссная резолюция по этому вопросу.

 

Узнав об итогах питерского совещания, В.И. Ленин, встревоженный возникшим внутри партии расколом, пишет очередную статью                                     «К лозунгам», в которой вновь настаивает на снятии лозунга «Вся власть Советам!», как не отвечающего создавшейся политической ситуации в стране.

 

 Но на II Конференции Петроградского комитета РСДРП(б), состоявшейся в середине июля 1917 г., вновь была принята старая, компромиссная резолюция по этому вопросу.

 

В такой, крайне непростой внутрипартийной ситуации 26 июля 1917 г. начал свою работу VI съезд РСДРП(б), в центре которого был вопрос о задачах и тактике большевиков в условиях перехода партии на нелегальное положение.

 

 На обсуждение делегатов съезда были предложены четыре основных доклада: «Организационный отчет ЦК» (Я.М. Свердлов), «О политическом положении» (И.В. Сталин), «О войне и международном положении» (Н.И. Бухарин) и «Об экономической ситуации в стране» (В.П. Милютин).

 

Основная дискуссия, как и ожидалось, развернулась вокруг ленинского положения о подготовке вооруженного восстания. На сей раз главными оппонентами выступили И.В. Сталин и Н.И. Бухарин.

 

 Суть разногласий заключалась в следующем: И.В. Сталин неожиданно поддержал ленинскую позицию и призвал делегатов съезда голосовать за резолюцию «О политическом положении», в которой курс на вооруженное восстание провозглашался главным лозунгом партии.                         Н.И. Бухарин, напротив, заявил о том, что успех революции в России всецело будет зависеть от развития революционного процесса в Западной Европе, поэтому курс на вооруженное восстание является преждевременным.

 

 

В советской исторической науке (И. Минц, Н. Иванов, Г. Иоффе) традиционно говорилось о том, что решения VI съезда РСДРП(б) знаменовали собой победу ленинского курса на вооруженное восстание, однако ряд их оппонентов (А. Рабинович) полагает, что в результате этой дискуссии был принят компромиссный вариант резолюции, в которой говорилось о временном снятии лозунга «Вся власть Советам!» и очень невнятно и размыто о курсе на вооруженное восстание.

 

Компромиссный характер решений съезда проявился и при выборах нового состава ЦК, куда, наряду с В.И. Лениным, И.В. Сталиным,                         Я.М. Свердловым и Л.Д. Троцким, вошли многие представители умеренного крыла, в частности, Л.Б. Каменев, Г.Е. Зиновьев,                                                              Н.И. Бухарин, А.И. Рыков, В.П. Милютин, В.П. Ногин и другие.

 

Пожалуй, единственным документом, принятым делегатами съезда единогласно, стал новый партийный устав, что имело исключительно важное значение для дальнейших судеб всей партии и страны.

 

 В частности, в первом параграфе партийного устава был впервые закреплен принцип «демократического централизма», согласно которому каждый член партии был обязан подчиняться всем постановлениям и решениям любых партийных органов, конференций и съездов.

 

Корниловский «мятеж»

 

После трагических июльских событий ситуация в стране и самой столице продолжала стремительно ухудшаться. Попытки нового премьер-министра А.Ф. Керенского сохранить широкую правительственную коалицию и его истеричные призывы к единению всех политических сил абсолютно не соответствовали реальному положению вещей.

 

 Многим становилось очевидно, что «революционный пасхальный перезвон слишком затянулся и пора бить в набат», что стране нужна «твердая рука» для наведения элементарного порядка в тылу и на фронте.

 

 Эта здравая мысль, впервые публично прозвучавшая в середине июля, вновь была озвучена олигархом П.П. Рябушинским на II Всероссийском съезде промышленников и предпринимателей, проходившем 3;5 августа 1917 г. в столице. Выступление одного из столпов российской буржуазии с подобным предложением было отнюдь не случайным.

 

 Дело в том, что еще в апреле 1917 г., сразу после первого правительственного кризиса, «Общество экономического возрождения России» во главе с А.И. Путиловым и А.И. Гучковым стало вынашивать планы установления военной диктатуры в стране.

В качестве возможных кандидатов на пост военного диктатора рассматривались генералы М.В. Алексеев, А.А. Брусилов и адмирал                  А.В. Колчак. Но, начиная с июля, явным фаворитом стал генерал от инфантерии Лавр Георгиевич Корнилов.

 

Вскоре после победы Февральской революции, по настоятельной просьбе тогдашнего военного министра А.И. Гучкова, новым командующим Петроградским военным округом был назначен генерал-лейтенант                          Л.Г. Корнилов. Его столичная карьера оказалась непродолжительной, и в апреле 1917 г. он вернулся на фронт на должность командующего 8-й общевойсковой армией.

 

 В ходе печально знаменитого Тернопольского прорыва, предпринятого немцами в начале июля 1917 г., Л.Г. Корнилов показал себя не только неплохим военачальником, но и толковым администратором. Поэтому уже 8 июля, с подачи заместителя военного министра Б.В. Савинкова, А.Ф. Керенский сместил с поста командующего Юго-Западным фронтом генерала А.Е. Гутора и назначил на его место генерала Л.Г. Корнилова.

 

Шестнадцатого июля премьер-министр А.Ф. Керенский, министр иностранных М.И. Терещенко и Б.В. Савинков встретились в Могилеве в Ставке с Главковерхом А.А. Брусиловым, начальником Главного штаба                                    А.С. Лукомским, его заместителем Н.В. Рузским и командующими Западным и Северным фронтами А.И. Деникиным и В.Н. Клембовским.

 

В ходе этой встречи весь высший генералитет русской армии заявил о необходимости немедленного наведения железного порядка и восстановления единоначалия в армии.

 

 Генерал Л.Г. Корнилов, отсутствующий на этой встрече, выразил самую решительную поддержку этих требований и уже 18 июля с подачи                        Б.В. Савинкова был назначен на пост Главковерха.

 

Двадцать пятого июля на совещании в Ставке с рядом членов правительства Л.Г. Корнилов потребовал ввести чрезвычайное военное положение в стране и незамедлительно самыми жесткими мерами навести порядок в тылу и на фронте.

 

 Чуть позже ключевые положения этого выступления легли в основу «Доклада Временному правительству», в котором Л.Г. Корнилов и                       Б.В. Савинков потребовали предоставить Главковерху чрезвычайные полномочия.

 

Третьего августа генерал Л.Г. Корнилов прибыл в Петроград на встречу с А.Ф. Керенским для обсуждения основных положений своего «Доклада» и в тот же день дал интервью газете «Известия», в котором откровенно изложил свои основные предложения по наведению порядка в стране.

 

Опубликованное интервью вызвало переполох в лагере левых, которые тут же принялись поносить генерала и требовать его незамедлительной отставки. А.Ф. Керенский, всегда отличавшийся изощренным цинизмом и опасаясь подмочить свой имидж защитника демократии, стал вынашивать планы замены Л.Г. Корнилова командующим                                        Юго-Западным фронтом генералом В.А. Черемисовым, который вполне устраивал эсеров и меньшевиков.

 

 Но 9 августа участники Московского совещания общественных деятелей — П.П. Рябушинский, А.И. Гучков, А.И. Коновалов,                                                       А.И. Вышнеградский, П.Н. Милюков, генералы М.В. Алексеев,                                       А.А. Брусилов, Н.Н. Юденич и А.М. Каледин, демонстративно направили в адрес Л.Г. Корнилова телеграмму с выражением полного доверия и поддержки.

 

Одновременно о своей полной поддержке Главковерха заявили такие влиятельные структуры, как «Союз офицеров армии и флота», «Союз георгиевских кавалеров», «Совет союза казачьих войск», «Союз земельных собственников», «Военная лига» и «Республиканский центр».

 

12—15 августа 1917 г. в Москве проходило заседание Государственного совещания, делегаты которого более чем прохладно встретили выступление А.Ф. Керенского и, напротив, восторженно поддержали выступление Л.Г. Корнилова, в котором он заявил о необходимости наведения железного порядка в тылу и на фронте.

 

 Небывалый рост популярности Главковерха, особенно среди буржуазии и военных кругов, вынудил А.Ф. Керенского возобновить переговоры с ним. Уже 23 августа по личному указанию премьера Б.В. Савинков провел переговоры с Л.Г. Корниловым, в ходе которых были полностью согласованы, а затем утверждены самим премьер-министром, следующие решения:

 

1) 28;29 августа в Петрограде вводится военное положение;

2) Петроградский военный гарнизон полностью переходит в прямое подчинение Ставки Верховного Главнокомандующего;

3) в Петроград с фронта перебрасываются части 3-го Кавалерийского корпуса генерала А.М. Крымова;

4) для управления страной в условиях чрезвычайного положения создается Совет Народной Обороны в составе Л.Г. Корнилова,                                 А.Ф. Керенского, М.В. Алексеева, А.В. Колчака, Б.В. Савинкова и                                          М.М. Филоненко.

 

Двадцать пятого августа во исполнение принятого решения 1-я Донская казачья (генерал Б.Р. Хрещатицкий), Уссурийская конная (генерал                        А.А. Губин) и Кавказская туземная конная (генерал Д.П. Багратион) дивизии начали движение к Петрограду.

 

Тогда же Л.Г. Корнилов телеграфировал Б.В. Савинкову, что корпус генерала А.М. Крымова сосредоточится в окрестностях столицы к исходу 28 августа, и просил его утром 29 августа объявить Петроград на военном положении.

 

Но 26 августа ситуация коренным образом изменилась. Хроника событий того рокового дня до сих пор не вполне ясна и реконструировать ее можно с очень большой осторожностью, поскольку, за исключением двух противоположных версий, изложенных А.Ф. Керенским и В.Н. Львовым в их мемуарах, других источников просто нет.

 

Достоверно известно только то, что вечером 22 августа бывший обер-прокурор Святейшего синода Владимир Николаевич Львов встречался с премьер-министром и предложил ему роль посредника в урегулировании конфликта с Л.Г. Корниловым. А.Ф. Керенский якобы (сам он это отрицал) дал добро на это предложение, и утром следующего дня                              В.Н. Львов выехал из Петрограда в Ставку.

 

Вечером 24 августа он встретился с Л.Г. Корниловым и сообщил ему, что А.Ф. Керенский готов рассмотреть вопрос о реорганизации правительства и даже покинуть пост премьер-министра, если того потребует обстановка.

 

После этого разговора В.Н. Львов покинул Могилев и вечером 26 августа прибыл в Петроград на доклад к премьер-министру, в котором сообщил ему, что генерал Л.Г. Корнилов требует:

 

1) немедленного приезда А.Ф. Керенского в Ставку для передачи ему полномочий главы правительства,

2) отставки всех членов Временного правительства;

3) объявления Петрограда на военном положении.

В 10 часов вечера по инициативе А.Ф. Керенского состоялся его разговор с Л.Г. Корниловым, в котором тот подтвердил свою просьбу о приезде А.Ф. Керенского и Б.В. Савинкова в Могилев для переговоров о новом составе правительства и получил утвердительный ответ от премьер-министра.

 

 Однако около полуночи на экстренном заседании правительства                          А.Ф. Керенский сделал сообщение об измене генерала Л.Г. Корнилова, потребовал для себя чрезвычайных полномочий и создания нового органа власти — Директории.

 

 После обсуждения этой информации все министры подали в отставку, а утром 27 августа А.Ф. Керенский отправил Л.Г. Корнилову приказ с требованием передать свои полномочия начальнику штаба Ставки генералу А.С. Лукомскому, а самому прибыть в Петроград.

 

 ОднакоА.С. Лукомский отказался выполнить этот приказ, а                                  Л.Г. Корнилов, осознав, что стал жертвой гнусной провокации, в ответной телеграмме обвинил правительство в национальной измене и заявил, что ради спасения гибнущей России берет всю полноту власти в свои руки.

 

В условиях нового политического кризиса А.Ф. Керенский стал лихорадочно искать поддержки у левых политических сил. Вечером 27 августа состоялось экстренное заседание ВЦИК Советов, члены которого решили поддержать А.Ф. Керенского в борьбе с Л.Г. Корниловым.

 

 На этом совещании было принято решение о создании чрезвычайного органа ВЦИК — «Комитета народной борьбы с контрреволюцией» куда вошли по три представителя от партий эсеров, меньшевиков и большевиков.

 

 Одновременно Всероссийский исполком профсоюза железнодорожников (Викжель), полностью контролируемый эсерами и меньшевиками, направил на все узловые станции Варшавской и Балтийской железных дорог указание любыми средствами задержать продвижение воинских эшелонов к Петрограду.

 

 Тогда же на эти железнодорожные станции были посланы многочисленные агитаторы, а части столичного гарнизона, верные Временному правительству и ВЦИК, заняли оборону на южной и западной окраинах столицы. Однако до вооруженного столкновения дело не дошло, поскольку части 3-го Кавалерийского корпуса так и не смогли пробиться к столице.

 

 Вечером 30 августа для переговоров с А.Ф. Керенским в Петроград прибыл генерал А.М. Крымов. Их встреча, содержание которой так и осталась «тайной за семью печатями», состоялась днем 31 августа.

 

 

А сразу после разговора с премьером генерал А.М. Крымов застрелился, унеся с собой в могилу многие тайны развернувшейся драмы.

 

В этот же день А.Ф. Керенский произвел смену всего начальствующего состава армии и военного министерства.

 

 На себя он возложил полномочия Главковерха, новым начальником Главного штаба Ставки вновь стал генерал М.В. Алексеев, а на пост военного министра был назначен командующий Московским военным округом генерал  А.И. Верховский.

 

А уже 2 сентября 1917 г. в Могилеве были арестованы генералы                               Л.Г. Корнилов, А.С. Лукомский, А.И. Деникин и другие «мятежники».

 

В советской исторической науке (Н. Иванов, Г. Иоффе, В. Булдаков) события 25&;30 августа 1917 г. всегда презрительно называли «корниловщиной». Уже в самом этом названии четко проявлялась однозначная и резко негативная оценка тех событий, как попытка мятежного генерала Л.Г. Корнилова и буржуазно-монархических сил задушить революцию и установить в стране реакционный военный режим.

 

 Такая же оценка этих событий свойственна и современной либеральной историографии (Н. Верт, В. Дмитренко).

 

Однако она очень далека от истины, поскольку:

 

1) совершенно очевидно, что генерал Л.Г. Корнилов стал жертвой подлой провокации, устроенной В.Н. Львовым и Ко.;

2) именно А.Ф. Керенский, потребовавшийся для себя чрезвычайных полномочий, стал настоящим узурпатором власти и мятежником;

3) так называемый «корниловский мятеж» был не «заговором против революции», а попыткой генералов-патриотов спасти страну от неминуемой катастрофы и гибели, которая не увенчалась успехом.

 

Как сказал один известный поэт, «мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе»…