Особые заметки. Сила банды удвоилась, доступны более дерзкие ограбления.

ЗАПИСЬ В ДНЕВНИКЕ МЕРЕДИТ. МОЁ ПЕРВОЕ ОГРАБЛЕНИЕ БАНКА. МЕКСИКАНКА С РУЖЬЁМ.

Сегодня, посреди дня, произошло ещё одно значимое событие в моей жизни: я стала настоящей преступницей. Для кого-то это даже могло показаться смешным: леди из благородной семьи отвергла всё самое святое, запятнала свою честь, покрыла семейство позором и ускакала с охотником за головами грабить банки. Я тоже этим не горжусь, но в тоже время меня переполняет невероятное ощущение важности, ведь я свершила ещё один немыслимый поступок в своей жизни. Что ждало бы меня там, в своей прежней светской жизни благородной леди? Серая, скучная жизнь с нелюбимым мужчиной, однообразные балы и танцы, приевшиеся гости, одни и те же стены чужого для меня поместья. Я была бы ещё одним красивым интерьером, украшающим чужую усадьбу. А здесь, рядом с Джоном, я чувствую в себе огромную значимость... это даёт мне осмысление, что я могу быть не только светской леди – я могу быть кем захочу. Нет, я совсем не против осесть в красивом, живописном месте, заиметь другой дом и завести семью... просто я хотела бы иной жизни. Иногда в моём воображении рисуются небольшой, но уютный дом, огороженные участки со всякой домашней живностью и целым табуном прекрасных лошадей; рисуются радостные детишки, резвящиеся возле меня: мальчик и девочка... а где-то вдали я отчётливо рисую ЕГО, стоящего верхом на коне и смотрящего на меня с вершины холма. А я смотрю на своего ковбоя и улыбаюсь ему. Ох... пока это всего лишь радужные мечтания. Но мне хочется верить, что однажды так всё и будет. Просто время ещё не пришло. Но в настоящее время мне нужно научиться стрелять лучше прежнего. И прицеливаться в людей, которых мы будем грабить. Вот та жизнь, которая окружает меня прямо сейчас...

Вторым за сегодня событием была та женщина из Мексики – Катарина Ривьера. Я не знаю её так же хорошо, как знает Джон. Мне лишь стало известно, что она – бывшая бандитка из некоей когда-то известной банды «Отступников», к которой принадлежал и сам Джон. Её манеры оставляют желать лучшего. Она очень наглая и самоуверенная особа без всяких моральных устоев... и в то же время в ней есть нечто притягательное. Я даже осмелюсь записать, что с радостью переняла бы некоторые из её привычек... кроме излишней дерзости, грубости, курения, хождения в неподобающем, чересчур вульгарном виде, грязных ругательств, постоянных желаний кого-то умертвить или зарезать, поколотить, ограбить и... кажется, она сказала слово «отыметь»... правда, я пока ещё не поняла, что оно означает, но, наверняка, что-нибудь непристойное. Мне также неприятна её привычка спать с любыми понравившимися ей мужчинами. Оказывается, в ней не так-то много достойных привычек, которые я хотела бы перенять. Но главная из них – это способность смотреть в лицо опасности с улыбкой на устах. Это то, что меня в ней так восхищает. Кроме того, я узнала, что когда-то она пережила тяжёлую, неудавшуюся любовь. То же самое произошло и с Джоном. Быть может, это одна из причин, почему она стала такой жестокой. Мне крайне интересна Катарина. Хотя порой она бывает просто невыносимой спутницей, так и норовящей задеть меня за живое, оскорбить или унизить. И если она всерьёз станет нашей постоянной компаньонкой в этом нелёгком деле, я бы хотела узнать про неё больше...

 

Мередит проснулась среди ночи. Костёр в лагере уже давно погас. И её окружала лишь тьма посреди безмолвной пустыни Техаса. Внезапно она испугалась. Потому что рядом не было Джона: его спальник странным образом пустовал. Выждав продолжительное время, Мэри так его и не дождалась. Она почти вслепую подползла к спящей Катарине, протянула руку, чтобы разбудить её... но с ужасом обнаружила, что исчезла и она. Её первой страшной мыслью было, что они её бросили. И девушка запаниковала. Внезапно она разглядела еле заметный огонь костра, пробивающего из-за каменного валуна. Мэри пошла на свет и вскоре расслышала отчётливые звуки чьих-то сладостных стонов. Осторожно заглянув за камень, она пришла в изумление. Она застала Катарину и Джона, полностью обнажённых... занимавшихся похотью. Он лежал на спине и при свете огня принимал её смуглое, пламенное тело, которое извивалось на нём сверху подобно обжигающей чресло волне. Он ласкал руками её бёдра, груди и талию. Иногда приподнимался, чтобы целовать верх её тела. И даже губы. В эти моменты она стонала громче обычного. Её руки обхватывали плечи любимого человека Мередит. Лицо сливалось с его лицом и тёрлось о жёсткую щетину. Создавалось впечатление, будто они уже давно привыкли заниматься друг с другом любовью.

Ошарашенная Мередит с трудом оторвалась от такого интимного зрелища и на ватных ногах вернулась обратно. Подобное соитие она видела впервые и просто не могла себе представить, что оно могло выглядеть именно так... так страстно, неистово, так волнительно и притягивающе. Если занятие любовью выглядит именно так, она хотела бы, чтобы оно всегда оставалось таким. Но вместе с тем в её душе зародилась тревога: неужели Джон способен изменять ей, едва на его глаза попалась другая женщина? Она не могла в это поверить. И принять тоже не могла. Если между Джоном и Катариной что-то есть, она должна об этом знать. Заснула Мередит уже с трудом, переживая и представляя увиденное вновь и вновь. А ночью ей приснилось, как в её комнату ночью вновь приходит Джон, как раздевает её и как неожиданно она оказывается на нём сверху...

Проснувшись утром раньше обычного, мисс Джонсон обнаружила их обоих спящими на своих спальниках, как будто между ними ничего и не было. Она прошла к тому самому месту за камнем и обнаружила хорошо заметные вмятины на песке – доказательство, что ей ничего не приснилось. Дама села на камень и начала молча созерцать эти следы. Она не услышала, как сзади к ней тихо приблизились.

- И на что это ты так внимательно смотришь, ааа))? – раздался неожиданный голос Катарины, испугавший её. – Тебе нравится смотреть на эти отпечатки))? Они похожи на следы двух барахтающихся тел, правда))?

- Я видела вас двоих сегодня ночью((. Я проснулась и не застала вас рядом((. Но вас выдал огонь((... Он... он целовал тебя((... также, как меня((...

- О, не переживай)). Я уверена, что тебя-то он как раз целует по-другому)). Что ты ещё разглядела, моё подглядывающее очарование))? – с любопытством поинтересовалась Кэти, скрестив руки на своей полураспахнутой груди.

И Мередит вспомнила, какой соблазнительной была эта грудь для поцелуев и ласканий Джона. Но вместо ответа Мэри лишь опустила глаза и невольно залилась цветом утреннего неба.

- Ты что, никогда не была с мужчиной:-0)? – была приятно удивлена мексиканка. Она задорно хохотнула и проронила: - Это очень хорошо заметно по твоему лицу)). Так ты девственница))?

- Наши традиции вынуждают нас хранить целомудрие до самого замужества. Это дело чести и личных моральных принципов – сохранять свою невинность и отдавать её лишь единственному человеку на свете – своему законному супругу. Мои родители ни за что бы не позволили, чтобы я опорочила себя до свадьбы с кем-то посторонним. Данное беспутство – позор. Перед ними, перед богом и перед собой. И я считаю личной гордостью сохранять своё целомудрие до тех пор, пока любимый мне мужчина не сделает предложение руки и сердца, от которого я не смогу отказаться, - достойно ответила Мередит, гордо приподняв подбородок.

Кэти с сарказменной улыбкой покосилась в ВАШУ сторону и выпульнула:

- Ну и дура)). Сама не знает, от чего отказывается)). Ой, да ладно, кто это в ВАШЕ время хранит себя до замужества)). Но давайте не будем смеяться над её благородным сохранением своей вагины)). Она же леди, ей не пристало заниматься чем-то порочным и позорным, но таким естественным)). Пожалеем нашу бедняжку, болеющую Благочестивой Моральностью Головного Мозга)). А теперь я ей кое-что скажу)). Не возражаете))?.. Знаешь, что я тебе скажу, дорогуша, ты слишком...

- Неужели он изменяет мне с тобой((? – налились глаза Мередит печалью. – И это после того, что я для него сделала((? После того, как я отдала себя ему((? Это так оскорбляет... и так уязвляет моё трепещущее сердце((. Я в смятении и глубоком непонимании((. Почему он это сделал((? Он солгал мне, что между вами ничего нет((? Он любит тебя((?

- Эй, внимательно послушай меня, страдалица, и больше не перебивай, - пропала наглая усмешка с губ Ривьеры. – Между нами нет влюблённости. Нас влечёт друг к другу, но это – другое и это вполне естественное: мы же зрелые мужчина и женщина, в конце-то концов. Иногда нам страсть как хочется потрахаться... то есть я хотела сказать... ммм... заняться любовью... хорошо, не любовью, аааа... заняться желанием удовлетворить свои зудящие плотские позывы где-то там, в штанах, - покрутила она пальцем возле ширинки. – Но это совсем не значит, что он тебе изменяет. Я не слепая, я вижу, как он искренен с тобой. Но, как и любому другому мужчине, ему иногда нужно... как бы это непохотливо сказать-то?.. О! Разрядить свой «револьвер»))... И желательно помимо «мишени»)). А))? Надеюсь, ты поняла, о чём я)). Если они долго не разряжаются, то становятся слишком агрессивные, наглые и неуправляемые)). Но делать это вручную им не очень-то нравится. Для этого и существуем мы, вместе с тем, чем нас наградило наше женское естество, - Катарина непристойно потёрла свою ширинку ладонью, вызывая неподдельное смущение у Мередит. – А теперь самое пикантное. Видишь ли, он с радостью занялся бы подобной любовью для взрослых девочек именно с тобой. Но ты, мисс Непорочная Дева Мария, видимо, решила удовлетворяться бесплотным святым духом. Ты не даёшь ему отыметь себя... ладно-ладно, скажу по-другому, только не возмущайся)). Своим благородным, высоконравственным и благоразумным целомудрием ты не оставляешь ему ничего другого, кроме как самоудовлетворять свои плотские позывы с другими женщинами. И не только со мной. Не удивлюсь, если прямо при тебе он станет часто пропадать в каких-нибудь вшивых борделях, имея там женщин не лучшего качества, а потом будет вяло возвращаться к тебе, не желая с тобой даже простых нежностей. И чем больше ты будешь не позволять ему овладеть собой, тем быстрее у него будет теряться к тебе интерес, и тем больше о его любовных похождениях на стороне ты сочинишь целые поэмы))... Ого, говорю всё это прямо как в каком-то фильме Тарантино)).

-:-0(... Но что же мне делать:-0(? Я совсем не желаю, чтобы он терял ко мне интерес((? Но и дать ему так скоро то, чего он хочет, так просто тоже не могу((. Я не так воспитана((...

- Забудь о своём воспитании, милочка. Он – по-прежнему мужчина, а ты уже не леди из высшего света, чтобы в чём-то себе отказывать. Здесь нет ни твоих родителей, ни судей, которые бы тебя заклеймили грязной подстилкой, и даже милосердный Господь закрыл бы на тебя свой сияющий взор, если бы ты возжелала то, чем стыдиться зазорно. Ты уже давно не девочка, но созревшая женщина, готовая впустить в себя то, что мужчины обычно прячут за ширинкой, и я совсем не измываюсь над тобой. Сейчас я серьёзна. Вот мой совет: не теряйся, когда настанет подходящий момент. Если ты возжелаешь Джона, то просто возьми его сама, пока эта возможность есть. Он не осудит тебя за это решение. Почувствуй себя наконец-то женщиной, Мередит Джонсон, а не господской дочкой с неопороченной репутацией. В этом месте вся твоя репутация не имеет цены. В Диком Западе мы делаем то, что сами захотим. Ты усвоила мой урок?

- Кажется, да:-0, - покивала головой Мэри, не веря своим ушам, что Кэти говорит искренние слова. Однако она поверила её речам. И они заставили её сердце взволнованно забиться в груди.

- Скажи, он тебя домогался всерьёз? О, я знаю, Джон не любит всех этих ухаживаний, свиданий и провожаний с мимолётными поцелушками. Он привычен брать женщин напором и сразу, минуя всякие любезности, потому что не умеет их проявлять. Так что? Он пытался залезть к тебе под юбку и немного там пошалить?

- Такое бывало несколько раз. Но всякий раз я останавливала его. И он уступал. В последний раз это произошло у меня в комнате. Тогда я думала, что его уже ничего не остановит. Он казался очень решительным... сделать это. И я... я так испугалась... но уже не могла сопротивляться ему, как будто внутри меня что-то откликнулось навстречу его намерению. Если бы тогда он снял с меня одежду:-\... – Мередит умолкла, засмущавшись ещё больше.

Катарина не смогла сдержаться, чтобы не умильнуться её нескрываемой застенчивости.

- Тогда в следующий раз дай ему завершить дело до конца)). И не сопротивляйся ты так рьяно)). Всё равно тебя когда-нибудь трахнут, мисс Святая Непорочность)). А потом трахнут ещё, оставляя от твоей невинности лишь воспоминания)). Позже или раньше – какая тебе уже разница))? Просто расслабься, поддайся ему и наслаждайся этими несравнимыми ни с чем ощущениями)). Ты ещё будешь благодарить меня за эти слова, господская дочка)). А теперь идём, Джон уже оклемался после нашей страстной ночи. Надо собираться в дорогу. И на этот раз я хочу услышать про ваши совместные приключения с ним из твоих уст. И про ваш долг в полмиллиона долларов тоже))...

И вновь техасский зной. И пустынная дорога под ногами. А в небе пропитывает одежду солёным потом палящее солнце. Вокруг ни души. Лишь перекати-поле то и дело снуётся перед ногами коней троих всадников. Уже совсем скоро должен показаться ожидаемый Сан-Антонио. Остаётся всего пару миль и... ПАХ!.. Что за чёрт?.. ПАХ!.. Ах, это Мередит палит прямо с седла. И эхо выстрелов проносится над пустыней громким раскатом. ПАХ!.. ПАХ!..

- Уже лучше! – похвалил спутницу Джон. – А теперь попробуй подстрелить вон тот двигающийся кустарник!

ПАХ!.. ПАХ!..

- Не получается((. Он слишком быстро катится((.

- Ты не берёшь его на упреждение, дорогая. Целься немного впереди движущейся мишени. И тогда она сама попадёт под твою пулю. Попробуй попасть вон в тот.

Мередит прицелилась из револьвера более тщательно. И таки сбила «пустынного кочевника».

- Я попала, Джон, попала))! – были полны радости её штаны.

- Смотри не описайся от счастья))! – подстебнула стрелка-новичка вредная Кэти. – Эй, Джонни, может, ей стоит пальнуть из большого ствола))? Пускай набивает руку)). И я сейчас говорю не про тот, что у тебя в ширинке))! Ха-ха-ха-ха))!..

- Катарина:-0! – возмутилась мисс Джонсон, моментально краснея. В последнее время не было случая, чтобы Ривьера не подначила её какой-нибудь пошлостью.

- Я думаю, рановато ей ещё браться за ружьё)), - лишь усмехнулся Тейлор. – Пускай освоится с револьвером, а там возьмётся за дубину и поболь... - он запнулся на полуслове, наблюдая за тем, как Мередит наполняет свой винчестер патронами.

- Извини, Джонни, но я уже показала ей, как нужно управляться с «большой дубиной»;-), - двусмысленно проговорила Кэти и подмигнула своей... кхм-кхм... неопытной спутнице.

- И когда только успела:-0?

- Всего пару часов назад)), - повернулась к ганфайтеру Мередит и случайно наставила на него ружьё.

- Эй, эй, полегче! Не рогаткой целишься! Ладно. Резко дёргай за скобу вниз до самого предела и так же быстро возвращай её в исходное положение. Должен раздаться щелчок – это значит, что винтовка заряжена и готова к бою... Молодец. У этой пушки отдача будет посильнее. Поэтому упри приклад в плечо как можно более плотнее. Держи винтовку крепче, чтобы она не подпрыгивала при выстреле. Хорошо. Теперь просто выстрели в сторону вон того булыжника. Можешь особо не целиться. Только...

БАХ!

- Неплохо для первого раза)), - одобрил Джон Тейлор. – Теперь можешь всадить в этот чёртов камень всю обойму. Как-нибудь я научу тебя прицельной стрельбе и тогда тебя точно будут бояться)). Будешь валить наповал всех, кто захочет встать у тебя на пути)).

- И мериться своим большим, железным «стволом» с хвастливыми мужланами))! Ха-ха-ха))! – не удержалась Ривьера и на этот раз.

Мередит распирало от гордости. Она опустошила магазин, потёрла ладонью заложенное ухо и отложила винтовку. Внезапно на ум бывшей леди пришёл один интересующий её вопрос, адресованный охотнику за головами.

- Как ты впервые выстрелил в человека иии... убил его?

- Тебя вдруг заинтересовала моя первая кровь на руках? Это было паршиво. Но необходимо. Совсем как у тебя.

- Расскажи. Мой первый раз произошёл у тебя на глазах. Мне интересно, как это произошло у ТЕБЯ и что при этом ты испытывал.

- Хочешь снова залезть в мою голову, Мередит Джонсон? Проникнуть в мои воспоминания? Хорошо. Мои тайны скоро станут твоими)). А я не привык разбрасываться ими с кем попало))... Моё первое убийство произошло, когда мне было девятнадцать. Я помню, как сейчас... на наш город напала неизвестная банда: то ли наёмников, то ли обычных головорезов. Между ними и местным шерифом с его людьми завязалась схватка. И вот тут-то на улицу вышел я...

Вокруг Джона неожиданно материализовался типичный западный город на окраине Канзаса. Он выпрыгнул из седла и внезапно помолодел. И на этом юнце, по имени Джон Тейлор, не было ни его узнаваемой шляпы с загнутыми полями, ни щетины, ни сапог со шпорами, ни обтёртого пояса с двумя револьверами. Его мальчишеское лицо ещё не огрубело. А взгляд не покрылся суровостью. Как и вполне добродушный характер. Шериф велел ему укрыться в доме и не показываться, пока большие дяди с большими пушками не покончат с этой разборкой. Но Джон считал себя уже взрослым парнем. Он не желал отсиживаться, словно испуганная девка, пока мужчины на улице позвякивали острыми шпорами и крутыми яйцами. Ему захотелось наконец-то испытать себя. Он схватил револьвер своего отца и выбрался наружу, где ещё кипела яростная перестрелка, а улица пополнялась мертвецами. И когда совсем рядом просвистели пули, уготованные ему, Тейлору стало страшно. Так страшно, что он не мог толком поднять головы. А когда он всё же выпрямился, ему пришлось поднять револьвер и выстрелить в того, кто нацелился в его отца. Пуля Джона медленно пролетела мимо лица Мередит, которая стояла посреди этой схватки и наблюдала за его воспоминаниями. Она протянула руку, схватила пулю двумя пальцами, повернулась к юному Джону и сказала ему:

- Аммм... но я никак не могу взять в толк, как ты попал в этот город. Ты сказал, что тебя подстрелил Джейси Браймс. Тебя, полуживого, нашёл местный шериф – и на этом всё. И о каком отце идёт речь, если он вместе с твоей матерью погиб на тропе переселенцев?

- Я думал, ты хочешь знать о моём первом убийстве, - произнёс молодой Джон, не обращая внимания на перестрелку и шальные пули вокруг. – Значит, тебе интересна моя новая жизнь после восстания из мёртвых? Ну тогда слушай.

Воспоминания вокруг Мередит размылись и завертелись, сменяя свои декорации. А Джон резко помолодел ещё на три года. Он упал на спину посреди изменяющейся улицы, но приземлился уже на кровать, на которую его уложили еле живого. Вокруг кровати сами собой сложились стены, и Мередит оглянулась, обнаружив себя в доме доктора. Она оглядела бледного мальчишку с перевязанным огнестрелом на животе, и на девушку накатилась жалость к нему. Шестнадцатилетний Джон открыл глаза и обратился к ней:

- После того, как меня нашли в пустыне с раной в боку, то сразу привезли сюда. Никто уже и не надеялся, что я выкарабкаюсь. Я потерял много крови, а рана начала сильно воспаляться. Но усилиями местного доктора и сильным желанием жить я преодолел барьер, отделяющий меня от смерти. Это было не просто. Но самым паршивым было вновь и вновь переживать смерть родителей во снах... и в мыслях наяву. Шериф, спасший меня от участи падали для стервятников, часто навещал меня. Я помню его образ до сих пор. У него было очень мужественное и довольно суровое лицо с усами и щетиной. И он носил необычную шляпу с загнутыми краями. А на поясе таскал по два револьвера вместо одного. Я всегда восхищался этим человеком. И мечтал стать таким, как он.

Позади Мередит раздались тяжёлые шаги мужских туфель. Она обернулась и увидела входящего мужчину, которого только что описал юный Джон Тейлор. Человек с латунной звездой на груди подошёл к постели и дружелюбно обратился к вернувшемуся с того света Джону:

- Ну как ты, парень? Явно идёшь на поправку. И язык у тебя развязывается. Это хорошо. Расскажешь мне подробнее об ублюдках, убивших твоих родителей и всех этих несчастных переселенцев. Жуткое было зрелище. Но ты крепись, сынок. Когда-нибудь мы их достанем. И тогда уже ОНИ будут просить у нас пощады.

- Скорее бы пришёл тот день((, - тихо ответил ему Джон. – Вот только я совершенно не умею стрелять, сэр((. Я не смог защитить их((... потому что не смог тогда нажать на курок((.

- Ничего, парень. Ты ещё научишься держать в руках оружие. И будешь стрелять без промаха. Даю тебе слово Артура Морриса, - ткнул себе пальцем в грудь шериф.

 

КРУТОЙ ЗАКОННИК / ЗАЩИТНИК ПОРЯДКА / СУРОВЫЙ ВЗГЛЯД / МЕТКИЙ ГЛАЗ, БЫСТРЫЕ РЕФЛЕКСЫ / НИКОГДА НЕ ДРОЖИТ РУКА / ДО СТРАХА ЧЕСТЕН И СПРАВЕДЛИВ / ЯРОСТНЫЙ ПРОТИВНИК ВСЕГО ПРЕСТУПНОГО / НИКОГДА НЕ БЫЛ ЖЕНАТ / БЕССТРАШНЫЙ НРАВ / БЕЗУПРЕЧНЫЙ СТИЛЬ / ПЕРЕСТРЕЛЯЛ СТОЛЬКО ОТМОРОЗКОВ, ЧТО УЖЕ ПОТЕРЯЛ СЧЁТА / СПАСИТЕЛЬ ГЕРОЯ ИСТОРИИ... ШЕРИФ АРТУР МОРРИС

- Так это он тебя спас? Какой благородный мужчина, - отметила Мэри.

- Он не просто меня спас. Он стал для меня вторым отцом, воспитателем и учителем, - пояснил раненый Джон. Затем парень поднялся с постели, а вокруг него снова начали меняться декорации. Он схватил в руки вилы и принялся таскать солому для лошадей. – Когда я поправился, меня сразу определили помощником в конюшню, чтобы хоть как-то пристроить к делу, - проговорил он, перемещаясь вместе с Мэри от одного конского стойла к другому. – Работёнка, скажу тебе, не из приятных: приходилось ухаживать за лошадьми, постоянно кормить их, таскать воду, убирать за ними дерьмо. Однако я любил этих животных. Иногда разговаривал с ними, хм-хм)), - погладил гнедого жеребца Тейлор. - Для меня они были ближе, чем люди. Когда я осиротел, то стал более замкнутым. А с этими животными было всё намного проще. Они не лгали, не угрожали, не делали мне плохо... только гадили иногда)). А вот соседские парни, бывало, лезли на меня с кулаками. Ну и мне приходилось отбиваться. Не слишком-то они жаловали чужака. А вот шерифа Морриса задиры побаивались, потому и не лезли так рьяно. Его боялись все в этом городе. Однажды ты призналась, что хотела бы быть похожей на меня. А я, в своё время, желал быть похожим на шерифа Морриса и посвятить свою жизнь отловом всяких негодяев, мешающих мирным людям жить спокойно. Если бы он только видел, в кого я превратился...

- Я думаю, это не твоя вина. Стать таким тебя вынудили обстоятельства.

- Может быть. Тогда спрашивается, зачем я влез в эти обстоятельства?

- Аммм... Значит, это шериф Моррис заменил тебе отца, - перевела диалог в другое русло Мередит, отметив, в кого Джон стал таким.

- Он был для меня достойным примером. Поначалу у нас с ним были просто дружеские отношения. Он опекал меня. Сам не знаю почему. У него никогда не было семьи. Возможно, он видел во мне своего сына, которому хотел передать весь свой опыт. Но за эти несколько лет мы сблизились с ним настолько, что между нами возникла крепкая связь, намного прочнее обычной мужской дружбы.

- Кажется, я тебя понимаю. Так чему ты научился у Артура Морриса?

- А сама как думаешь? Я совсем не хотел быть помощником конюха. Когда Моррис навещал меня, я всегда пристально смотрел на его оружие. И он всегда это подмечал. Однажды он предложил мне пострелять в мишени. И я был так страшно обрадован, что мигом побросал все свои дела и отправился с ним на стрельбище, где шериф оттачивал своё мастерство метко и моментально убивать на расстоянии...

Место действия в воспоминании резко переместилось за город, в место, где на различных дистанциях были расставлены набитые соломой чучела, напоминающие людей. Перед девушкой предстали Джон и Артур Моррис.

- Когда он обнажил свои револьверы и показал мне мастерское исполнение по мишеням, я был восхищён им до глубины души...

Шериф резко выдернул Кольты и продырявил ими несколько целей. Затем дунул на стволы, красиво покрутил оружие в руках и также метко вздел их обратно в чехлы.

- Но ещё больше меня впечатляло, когда он делал вот так... – Джон изобразил, как крутит на пальцах стволы и загоняет их на место. – Обычно после применения оружия так не делает никто. А он это может. В различном исполнении. Артур говорил, что это красиво)). И нравится женщинам)). Он полагает, что владение оружием – это не просто стрельба по мишеням. Это – целое искусство: смертоносное и красивое. А ещё я перенял у него изогнутую форму шляпы: он один щеголял в такой на весь город)). И стрельбу с двух рук тоже. У него это очень хорошо получалось. Он показал мне, как нужно попадать в мишень.

- Иди сюда, Джон Тейлор. Теперь твоя очередь продырявить это чучело, - Артур вручил ему револьвер. Он показал парню, как нужно взводить курок, целиться и плавно нажимать на спуск. И затем юный Джон произвёл свой первый выстрел в неживую мишень. И тем самым положил начало своему кредо ганфайтера. – Это был хороший выстрел. Продолжай стрельбу, Джон. Пока не поразишь все мишени...

- И ты их, конечно же, поразил)). Иначе к чему всё это хвастовство))? – неожиданно возникла рядом с Мередит Катарина.

- Эй, Кэти, а ну-ка свали из моего воспоминания((. Тебя в нём точно не должно присутствовать((, - угостил её порцией раздражения юный Джон.

- Как скажешь, мальчик с опасной игрушкой)), - подколола Кэти и растворилась в воздухе.

- Значит, искусству стрельбы обучил тебя шериф Моррис? – вопросила его единственная слушательница.

- Верно. Каждый раз приходя со мной на стрельбище, он показывал мне всё новые и новые трюки с оружием. Не только с револьвером, но и с винтовкой. И каждый раз он отмечал, что у меня очень отменные реакции. Он говорил, что я был рождён, чтобы стать крутым стрелком. Это был дар. Я умел чувствовать своё оружие, прекрасно определял дистанцию до цели, имел отличную интуицию в прицеливании и попадании. Но самым главным моим качеством оказалась меткость на больших дистанциях. Иногда мы стреляли с Артуром на спор, целясь из винтовок в монеты. И я нередко оказывался победителем. «Из тебя вышел бы отличный снайпер или траппер, парень», – поговаривал он. А я этим очень гордился. Но кроме отменной стрельбы на твёрдой земле, Артур отличался превосходным владением верховой езды. Его трюки на коне нужно было видеть. Когда я освоился хорошо держаться в седле, он показал мне всё, на что был способен сам...

Воспоминания вокруг Мередит исказились, закружились и приняли очертания безлюдной равнины за чертой города. Перед ней галопом пронёсся конь, подгоняемый Джоном в седле. Одной рукой он удерживал поводья, другой – рукоятку револьвера. Рядом с девушкой стоял Артур со скрещенными руками и пристальным взглядом оценивал старания ученика.

- Теперь повернись-ка в седле задом-наперёд и стреляй! – крикнул ему шериф Моррис.

Джон ловко высвободил ноги из стремян, приподнялся и развернулся в седле назад, после чего откинулся спиной к шее коня и произвёл пару выстрелов по деревянным столбам практически в лежачем положении.

- Противник подступает слева! – громко прокричал Артур, давая команду Джону сместиться вправо и в таком же лежачем положении повиснуть на правом боку коня, схватившись рукой за седло и удерживаясь на скаку с помощью ног. Таким образом, он прикрыл себя телом коня от атаки с фланга и мог вести ответную стрельбу.

Мередит была в восхищении от такого ловкого исполнения. Нечто подобное она наблюдала лишь в цирке вместе со своей семьёй. Единственным отличием было то, что цирковое представление на конях развлекало публику, а это исполнение служило ради одной цели: ловко умертвлять своих преследователей.

- Отлично, парень! Теперь залезай под седло и покажи этим столбам убойные скачки Артура Морриса!

Юный Тейлор осторожно залез под брюхо коня, стараясь при этом не угодить под его копыта. Его нога вделась в стремя, а рука удерживалась за седло, в то время как вторая нацеливалась на столбы прямо под скачущей лошадью. В таком положении он усложнил бы попадание противников в себя. Вот только на этом он не остановился. Ему захотелось исполнить самый сложный и опасный трюк: нырнуть под шею коня и сцепиться с ней, продолжая стрелять на ходу. Такой трюк не осмеливался совершить даже шериф, считая его красивым, рисковым, но бессмысленным. И вот, Джон решился. Он высвободился из стремени и перенёс тяжесть тела на другое, вновь подсаживаясь на коня. Ему оставалось лишь приобнять коня за шею и резко нырнуть под неё, обхватив бёдрами грудь животного и продев сапоги в стремена для удержания тела на вису. Одна его рука продолжала бы удерживать шею лошади, а другая – стрелять по мишеням.  Он крутанулся вокруг загривка, уходя вниз, под шею, но не удержался и грохнулся наземь, едва не угодив под копыта. Мередит ахнула и прикрыла рот ладонью. Моррис тотчас же бросился к лежачему парню, думая, что ему настал конец. Вслед за ним к Джону бросилась и Мэри.

- Но со мной тогда всё обошлось)), - улыбнулся валяющийся в пыли наездник. – Вот только отшиб себе половину спины и задницу)). Вдобавок мне сильно досталось от Артура))...

- А под яйца у коня ты тоже залезал))? Или под хвост))? – подначила рассказчика Ривьера, вновь вторгаясь в его воспоминания без приглашения.

- Нет, любительница залезть под чужие яйца у нас только ты, Катарина((. Закрой-ка свои любопытные уши и не слушай наш разговор((, - отвесил ей словесную пощёчину Джон, поднимаясь с земли и потирая отшибленный зад.

- Ладно, ладно)). Только не забудь ЕЙ рассказать, что тебе больше нравится осёдлывать «кобылок» и делать их смирными)). Ха-ха-ха-ха))!

- И всё равно это было красиво, Джон, - не обратила внимания на слова мексиканки Мэри. – Я уже видела ранее, как ты управлялся со своим Дьяволом. Ты мог бы выступать на публике и получать приличные деньги за свои выступления.

- Хм))... Только не пытайся повторить эти трюки сама. Хорошо? Таким образом, пролетели три года. Я стал значительно старше. И многому научился у своего второго отца. Не только мастерству стрельбы и верховой езды. Постепенно я перенимал его характер. Многие его привычки. И черты внешности. Мне нравилось походить на него. Такому мой родной отец вряд ли бы меня научил. Уж скорее – махать киркой и наращивать трудовые мозоли. Но я благодарен им обоим. Как и моей матери... Наш городок был достаточно тихим и мирным. В нём ценился порядок и закон. А местные бучи устраивались довольно редко и быстро пресекались шерифом. Но однажды на город внезапно напала банда неизвестных головорезов. Их лица были закрыты шейными платками. Они презрели закон и начали устраивать массовые расправы над жителями, творить мародёрство. И вот тогда им навстречу вышел мой отец со своими людьми. Первыми выстрелами из дробовика он убил двоих и дал понять подонкам, что ничего хорошего впереди их не ждёт, если они не прекратят эти бесчинства. Но они не прислушались к убедительным доводам Артура Морриса, за что быстро и поплатились...

Мередит снова оказалась в центре опасной разборки между бандой преступников и законниками. В воспоминаниях Джона Артур Моррис лихо отстреливал мерзавцев из дробовика, а потом перешёл и на револьверы. И когда остатки бандитов готовы были ретироваться, один из них занёс руку, чтобы выстрелить шерифу в спину. Но он этого не сделал. Потому что Джон Тейлор упредил его. Пуля, выпущенная Джоном, снова пролетела перед лицом Мередит и вонзилась в грудь преступника. Тот издал громкий вопль и свалился, чтобы вскоре издохнуть. А Джон стоял в стороне с дымящимся револьвером в протянутой руке и с полным осознанием, что впервые убил человека. Он не растерялся, повернул руку с оружием в сторону отступающих и опустошил им вслед весь барабан. Джон даже не понял, попал ли он в кого-либо, или спустил пули в воздух. Он просто нажимал на спуск, доказывая этим, что может это сделать... что на этот раз он не испугался причинить кому-то боль. На этот раз он спас своего отца и убил подонка, который желал его убить. И это был следующий этап его становления в одного из самых опасных ганфайтеров Дикого Запада. Совсем скоро он себя ещё покажет в самой ужасной бойне, разразившейся в его стране...  

- Ты хотела знать, что я испытывал, когда убил впервые, - обратился к Мередит молодой убийца (на этом моменте начинает играть фоновый саундтрек «Blues Saraceno» - «Evil ways»). – Я не испытывал больших угрызений совести подобно тебе. И мне не снились после этого кошмары по ночам. Я не молился богу за душу этого мерзкого ублюдка. И не раскаивался перед ним, Мередит. Я просто грохнул этого бандита без всяких сожалений. И я знал, что это было правильным решением. Так было нужно... на этот раз так было действительно нужно, иначе я бы никогда себе этого не простил.

- Я совсем не виню тебя, Джон. Мне просто жаль, что так вышло, - искренне посочувствовала ему Мередит Джонсон.

- А вот мне нееет. Когда-нибудь это должно было произойти. Я уже ощутил запах крови на своих руках. И понял, что отнимать чужую жизнь... иногда может быть слишком легко, чтобы об этом раскаиваться. А через полгода настала гражданская война. И многие мужчины отправились участвовать в умерщвлении себе подобных... не ради долга, не потому что так надо для своей страны – это не главные причины, как мы все полагаем... а потому что война у нас в крови... и убийства себе подобных тоже у нас в крови, хоть иногда нам и тяжело убивать. И тогда я тоже принял решение...

Декорации резко сменились, переместив девушку в участок шерифа.

- Нет, ты никуда не пойдёшь):-(! – поставил точку в этом споре Артур Моррис. – Тебе жить надоело, парень):-(?! Знаешь, что война делает с такими необстрелянными юнцами, как ты):-(?! Она калечит не только их тело):-(! Она калечит их душу и помутняет рассудок):-(! Но не даст тебе ни чести, ни гордости, ни всенародного признания):-(! Уж мне-то можешь поверить):-(!..

- Нет, я обязан пойти на битву вместе со всеми):-(! – негодовал в ответ Джон, совершенно не прислушиваясь к словам отца. – Ты обучил меня стрелять без промаха):-(! Я уже убивал раньше и смогу сделать это снова):-(! Там нужны такие, как я):-(! Почему ты этого не понимаешь):-(?!

- Джон, да услышь ты меня наконец):-(! Твой максимализм и стремление к славе пробудут с тобой ровно до той поры, пока вокруг тебя не начнут мучительно умирать сотни таких, как ты):-(! Я видел войну, сынок... я сам участвовал в войне с Мексикой за Техас):-(! И я скажу тебе, что там ты не обретёшь для себя ничего хорошего):-(! Ты сдохнешь там, Джон):-(! Ты сдохнешь на этой войне, чёрт бы тебя побрал):-(! Ты этого для себя желаешь):-(?! Этого ты так рьяно добиваешься):-(?! У тебя ещё вся жизнь впереди, малец, чтобы так просто с нею расставаться):-(!..

- Я иду туда, чтобы защищать мой НАСТОЯЩИЙ дом):-(! Вирджинию):-(! Мне нет дел до какого-то отстаивания рабства и сохранения Южного уклада):-(! И нет дела до уничтожения этого уклада Севером):-(! Там моя родина, и я буду стоять за неё насмерть):-(!

- Глупый мальчишка):-(. Это всего лишь огромный кусок земли, и он не стоит того, чтобы загнать себя в гроб):-(. Она тебя породила, она тебя и закопает):-(. Обернись вокруг:  этой  земли  навалом,  бери – не хочу):-(. Но ты, как и другие глупые юнцы, готовы сражаться за сомнительные идеи и территории, которые никогда не будут принадлежать ВАМ по-настоящему):-(... Я не могу удержать тебя силой – ты уже взрослый, Джон Тейлор((. И как взрослый мужчина, ты сам несёшь ответственность за свои поступки и принимаешь последствия этих поступков((. Если хочешь идти навстречу гибели – иди((. И пусть Господь убережёт тебя от самых страшных решений и самых ужасных последствий((. А если выживешь... я буду рад снова пожать тебе руку и обнять, только на этот раз не на прощание((.

И прямо перед лицом Мередит двое мужчин схватили друг друга за руки и заключились в дружественные объятия. Ей стало до того трогательно, что она еле удерживала слёзы, слушая историю этого трагического для Джона расставания.

- Я собирался так скоро, как мог. А потом ушёл. Сражаться за Конфедерацию против Союза, - договаривал Джон, возвращая спутницу в реальность. – И для меня настали самые ужасные дни, которые я только видывал. Но это уже глубоко личные переживания и слишком ранимые воспоминания, которые я бы не хотел вспоминать. Они не для твоих ушей, дорогая Мередит. Я лишь добавлю, что Артур Моррис был во многом прав, а я был всего лишь глупым мальчишкой, мечтающим проявить себя в настоящем сражении. И тепер