Отдаленные церебральные эффекты радиотерапии малыми дозами в детстве

Радиотерапия ЦНС в детском возрасте может приводить к серьезным отдаленным нейропсихиатрическим эффектам. Благодаря тому, что лечение рака у детей значительно улучшилось, долговременное выживание становится все более возможным, и, следовательно, повысилась выявляемость отдаленных церебральных эффектов радиотерапии (Anderson N.E., 2003). Однако, как и ранее, до сих пор считается, что наименьшей дозой на головной мозг, которую возможно ассоциировать с отдаленными детерминистскими эффектами при облучении в детстве, является 18 Гр, после чего наблюдали нарушения когнитивных функций, гистопатологические изменения и нейроэндокринные эффекты (UNSCEAR Report, 1993).

В то же самое время признаки отдаленного радиационного поражения головного мозга (снижение школьной успеваемости, более низкие показатели IQ и психологических тестов, завершение меньшего количества лет обучения, повышенный риск госпитализации в психиатрические учреждения, несколько повышенная частота умственной отсталости, отклонения ЭЭГ) были выявлены через 20 лет после облучения головы в детстве в средней дозе на головной мозг всего 1,3 Гр в когорте из около 20 000 израильских детей, получивших рентгеновскую радиотерапию стригущего лишая (tinea capitis) (Yaar I. et al., 1980; 1982; Ron E. et al., 1982). У этих детей через 40 лет после радиотерапии (уточненная средняя доза на головной мозг 1,5 Гр) выявлены радиационные риски для доброкачественных менингиом и злокачественных опухолей головного мозга (Sadetzki S. et al., 2005). Кроме того, рентгенотерапия стригущего лишая у детей в возрасте до 5 лет повысила риск заболевания шизофренией почти в 2 раза по сравнению с необлученными сиблингами. Причем этот риск повышается пропорционально дозе облучения (Gross R., 2004). Повышенный риск развития шизофрении и расстройств ее спектра выявлен у выживших после радиотерапии опухоли мозга в детстве, что показано в национальном когортном ретроспективном исследовании в Дании (Ross L. et al., 2003).

В структуре шведского популяционного когортного исследования выявлено влияние на когнитивные функции во взрослом возрасте ионизирующей радиации в малых дозах (>100 мГр) после радиотерапии в детстве кожных гемангиом. Эти данные являются исключительно значимыми, поскольку доза на головной мозг от рентгеновской компьютерной томографии у детей составляет 120 мГр, что превышает порог когнитивного дефицита (100 мГр). Безусловно, необходим пересмотр соотношения риск / польза проведения рентгеновской компьютерной томографии у детей с легкими повреждениями головного мозга (Hall P. et al., 2004). Кроме того, в этом исследовании выявлено дозозависимое снижение вербального IQ, тогда как для невербального IQ такой зависимости не было, что свидетельствует о радиационно - ассоциированном нарушении доминантного (левого) полушария головного мозга. Эти результаты полностью соответствуют данным о снижении вербального IQ, ассоциированного с ядерными испытаниями в атмосфере (Graeub R., 1994).

Таким образом, облучение в детстве связано с дозозависимым когнитивным снижением в зрелом возрасте и нервно - психическими расстройствами, включая шизофрению, в дальнейшей жизни. Возможными пороговыми дозами отдаленного церебрального радиационного повреждения являются малые дозы 0,1 – 1,3 Гр на головной мозг в детстве. Однако широко распространено мнение, что минимальными фракционными и суммарными дозами на головной мозг, которые могут обусловить нейрокогнитивный дефицит, являются 2 и 18 Гр соответственно. Безусловно, необходимо проведение дальнейших исследований для пересмотра соотношения риск / польза с учетом отдаленных последствий краниальной радиотерапии и компьютерной рентгеновской томографии головы в детском возрасте.

Поставарийные радиационно-ассоциированные нейропсихиатрические эффекты у взрослых

Состояние вопроса

В медицинской радиологии принято считать, что морфологическое радиационное поражение ЦНС возможно лишь при локальном облучении мозга в дозах >10 – 50 Гр. Радиационный некроз головного мозга наблюдали при локальном облучении в дозах >70 Гр, после чего возможно развитие радиогенной деменции. Как уже отмечалось выше, толерантной дозой на мозг считают 55 – 65 Гр, а толерантной фракционной дозой — 2 Гр (Гуськова А. К., Шакирова И. Н., 1989; Gutin P.H. et al., 1991; Mettler F.A., Upton A.C. (Eds.), 1995). Первичное поражение ЦНС при облучении всего тела считают возможным лишь при дозах >100 Гр (церебральная форма ОЛБ), а вторичное радиационное поражение ЦНС — при 50 – 100 Гр (токсемическая форма ОЛБ) (Гуськова А. К., Байсоголов Г. Д., 1971). Порогом возникновения радиационно - индуцированных нейроанатомических изменений считают дозу 2 – 4 Гр общего облучения (Гуськова А. К., Шакирова И. Н., 1989; Гуськова А. К., 2007).

В то же время в экспериментальных исследованиях морфологические изменения нейронов выявляли уже при дозах 0,25 – 1 Гр общего облучения (Александровская М. М., 1959; Шабадаш А. Л., 1964), а дозу 0,5 Гр рассматривали пороговой для радиационного поражения ЦНС с первичными нейрональными повреждениями (Лебединский А. В., Нахильницкая З. Н., 1960). Стойкие изменения церебральной электрической активности имели порог 0,3 – 1 Гр и возрастали пропорционально поглощенной дозе облучения (Trocherie S. et al., 1984). Нарушение деятельности ЦНС возможно при воздействии радиации в относительно малых дозах (Mickley G.A., 1987). Облучение модифицирует нейротрансмиссию (Kimeldorf D.J., Hunt E.L., 1965), что приводит к множественным церебральным и поведенческим эффектам, которые в значительной степени зависят от дозы облучения (Hunt W.A., 1987). После общего облучения в дозах 1 – 6 Гр описывали медленно прогрессирующую лучевую болезнь ЦНС (Москалев Ю. И., 1991). В отчете НКДАР ООН за 1982 г. (UNSCEAR Report, 1982) указано, что после облучения в дозах 1 – 6 Гр развивается прогрессирующая дегенерация коры головного мозга (Vasculescu T. et al., 1973). Таким образом, существуют противоречивые точки зрения в отношении радиоцеребральных эффектов у взрослых.

Эпидемиологические данные

В Исследовании здоровья взрослых (Хиросима) не было установлено связи между дозами, полученными в результате атомной бомбардировки, и сосудистой деменцией или болезнью Альцгеймера через 25 – 30 лет после облучения. Факторами риска деменции были возраст, повышенное систолическое артериальное давление, инсульты, артериальная гипертензия, черепно - мозговая травма, пониженное употребление молока и более низкое образование (Yamada M. et al., 1999; 2003). В то же время установлено влияние атомной радиации на повышение артериального давления и дегенерацию кровеносных сосудов (Sasaki H. et al., 2002), а также инсульты (Preston D.L. et al., 2003). Иными словами, ключевые факторы риска развития деменции, по крайней мере сосудистой, являются радиационно зависимыми. Поэтому вопрос о влиянии радиации в генезе деменции остается открытым. Относительно недавний анализ усилил ранее выявленные доказательства зависимости смертности вследствие нераковых заболеваний от дозы облучения в результате атомной бомбардировки. Особенно подтверждена связь с дозой смертности вследствие заболеваний системы кровообращения (Shimizu Y. et al., 1999). Установлены прямые доказательства радиационных эффектов при облучении в дозах >0,5 Зв для заболеваний сердца, инсультов, болезней пищеварительной и дыхательной систем (Preston D.L. et al., 2003).

Эпидемиологические исследования выживших после атомных бомбардировок показали дозозависимое повышение смертности от нераковых заболеваний. Сердечно - сосудистые заболевания являются одними из неонкологической патологии, для которых прослежена ассоциация с дозой облучения как с заболеваемостью, так и со смертностью (Kusunoki Y. et al., 1999). Выявление у переживших атомные бомбардировки нераковых радиационных эффектов при дозах порядка 0,5 Зв (дозы, которая в 2 раза ниже считавшейся пороговой в предыдущих исследованиях) должно стимулировать интерес к детерминистским эффектам (Shimizu Y. et al., 1999; Fry R.J., 2001; Preston D.L. et al., 2003), а также неонкологической заболеваемости и смертности вследствие Чернобыльской катастрофы. Однако систематические обзоры не предоставили четких доказательств зависимости риска развития заболеваний сердечно - сосудистой системы от дозы облучения в диапазоне 0 – 5 Зв, как выявлено у переживших атомные бомбардировки. Необходимо предоставление дальнейших данных для оценки возможных рисков (McGale P., Darby S.C., 2005; Little M.P. et al., 2008).

Распространенность шизофрении у переживших атомную бомбардировку в Нагасаки очень высока — 6% [60 на 1000] (Nakane Y., Ohta Y., 1986), в то время как распространенность на протяжении жизни варьирует в диапазоне 0,9 – 6,4, а средняя распространенность оценивается как 1,4 – 4,6 на 1000 (Jablensky A., 2000). Начиная с 1990 г. отмечено значительное повышение заболеваемости шизофренией у персонала Чернобыльской зоны отчуждения (участников ликвидации последствий аварии (УЛПА) на ЧАЭС) по сравнению с общей популяцией (5,4 на 10 000 в Чернобыльской зоне отчуждения и 1,1 на 10 000 в Украине, 1990) (Loganovsky K.N., Loganovskaja T.K., 2000).

В соответствии с «эффектом здорового ликвидатора» (отбора практически здоровых лиц для работ по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС) УЛПА на ЧАЭС до аварии имели значительно более низкие уровни тревожных расстройств и психических расстройств, связанных с употреблением алкоголя, чем их популяционный контроль. После аварии у УЛПА выявлены значительно повышенные уровни депрессии (18,0 при 13,1% в украинской популяции) и суицидальной идеации (9,2 и 4,1% соответственно), тогда как частота алкоголизма и периодического эксплозивного расстройства не изменилась. На протяжении года до интервью была повышена частота депрессии (14,9 и 7,1%), посттравматического стрессового расстройства (posttraumatic stress disorder, PTSD) (4,1 и 1,0%) и головной боли (69,2 и 12,4%). Уровень экспозиции ассоциирован с тяжестью имеющихся соматических симптомов и PTSD. Таким образом, у УЛПА выявлены долговременные эффекты Чернобыльской катастрофы на состояние их психического здоровья. Необходимы дальнейшие исследования, в результате которых будут получены более объективные данные об облучении и состоянии физического здоровья, оценены когнитивные и психотические симптомы на основе более тщательного психиатрического обследования (Loganovsky K. et al., 2008). У жителей радиоактивно загрязненных территорий выявлен повышенный риск симптомов нарушений психического здоровья и ухудшенные субъективные оценки состояния здоровья. Таким образом существуют долговременные последствия аварии на ЧАЭС, которые выявлены на несмещенной выборке популяции Украины (Havenaar J. et al., 2007).

У УЛПА выявлены радиационные риски нераковых эффектов (Biryukov A. et al., 2001; Buzunov V.A. et al., 2001b). Причем для некоторых классов нераковых заболеваний статистически значимые радиационные риски выявлены впервые. Эксцесс относительного риска (Excess Relative Risk, ERR) на 1 Гр облучения составил для психических расстройств 0,4 (95% ДИ: 0,17 – 0,64); заболеваний нервной системы и органов чувств — 0,35 (0,19 – 0,52); эндокринных расстройств — 0,58 (0,3 – 0,87) (Biryukov A. et al., 2001). Наивысший ERR на 1 Гр выявлен для цереброваскулярных заболеваний — 1,17 (0,45 – 1,88) (Ivanov V.K. et al., 2000).

У российских УЛПА на ЧАЭС определены статистически значимые радиационные риски смертности от злокачественных новообразований и сердечно - сосудистых заболеваний, в то время как риск от всех нераковых заболеваний близок к нулю и статистически незначим (Ivanov V.K. et al., 2001). Недавно опубликованы данные о статистически значимых радиационных рисках для ишемической болезни сердца (ERR на 1 Гр — 0,41 (0,05–0,78)), эссенциальной гипертензии (0,36 (0,005 – 0,71)) и цереброваскулярных заболеваний (0,45 (0,11 – 0,80)). Группой риска цереброваскулярных заболеваний являются те УЛПА, которые получили дозы внешнего облучения >150 мГр на протяжении <6 нед (относительный риск — 1,18 (1,00 – 1,40)). Однако радиационные риски не были скорректированы по таким традиционным факторам риска, как избыточная масса тела, гиперхолестеринемия, курение, употребление алкоголя и др. (Ivanov V.K. et al., 2006).

По данным Государственного регистра Украины (ГРУ) и Клинико - эпидемиологического регистра (КЭР) Государственного учреждения «Научный центр радиационной медицины АМН Украины» (ГУ «НЦРМ АМН Украины») у УЛПА и эвакуированных установлены повышенные уровни цереброваскулярных заболеваний. Воздействие радиации в малых дозах является значимым фактором риска ускоренного старения. Облучение щитовидной железы в дозах >300 мГр является значимым фактором риска развития сердечно - сосудистых и цереброваскулярных заболеваний, а в дозах >2 Гр — психических расстройств, сердечно - сосудистых и цереброваскулярных заболеваний, а также болезней периферической нервной системы. Внешнее облучение всего тела в дозе >250 мГр является значимым фактором риска нервно - психических и сосудистых заболеваний. У УЛПА выявлена дозовая зависимость развития цереброваскулярных заболеваний. Нерадиационные факторы риска нервно - психических (цереброваскулярных) заболеваний включают производственные вредности, стресс, курение, наследственность, образ жизни (Buzunov V.A. et al., 2001a, b; Національна доповідь України, 2006; Красникова Л. И., Бузунов В. А., 2007). Следовательно, Чернобыльская катастрофа привела к долговременным нейропсихиатрическим последствиям, для которых установлены радиационные риски. Поэтому необходимо продолжение пожизненных нейропсихиатрических эпидемиологических исследований с дозиметрическим сопровождением.

Нейропсихиатрические последствия ОЛБ в результате аварии на ЧАЭС

Непосредственно после аварии на ЧАЭС в клиническом паттерне легкой ОЛБ (1- й степени тяжести, дозы облучения — 0,8 – 2,1 Гр) диагностировали вегетососудистую дистонию (ВСД) и невротические расстройства, умеренной ОЛБ (2- й степени тяжести, 2 – 4 Гр) — ВСД; тяжелой ОЛБ (3- й степени тяжести, 4,2 – 6,3 Гр) — острую радиационную и радиационно - токсическую энцефалопатию, острый психоз со зрительными и слуховыми галлюцинациями, отек мозга, а очень тяжелой ОЛБ (4- й степени тяжести, 6 – 16 Гр) — острую радиационную и радиационно - токсическую энцефалопатию, субарахноидально - паренхиматозное кровоизлияние, выраженные отек и набухание мозга (Торубаров Ф. С. и соавт., 1989).

Важно отметить, что на протяжении первых 3 лет после облучения у лиц, выживших после ОЛБ, четких признаков органического поражения ЦНС не наблюдали. В то же время снижение психической работоспособности и астенизация были пропорциональны степени тяжести перенесенной ОЛБ. В дальнейшем выявлено прогрессирующее структурно - функциональное повреждение головного мозга — пострадиационная энцефалопатия или пострадиационное органическое психическое расстройство — и разработаны его диагностические критерии на основании долговременного проспективного нейропсихиатрического наблюдения (Нягу А. И. и соавт., 1997; Nyagu A.I. et al., 1999; 2002b; 2003). Органическая природа психических расстройств в отдаленный период ОЛБ была также подтверждена другими исследователями, хотя никаких зависимостей доза — эффект ими не выявлено (Ревенок О. А., 1998).

Вегетососудистый и вегетовисцеральный этап нейропсихиатрической патологии (через 3 – 5 лет после облучения) сменился церебрально - органическими, цереброваскулярными и соматогенными нейропсихиатрическими расстройствами (через ≥ 5 – 10 лет после облучения). У 62% пациентов с верифицированной ОЛБ диагностированы пострадиационные органические психические расстройства. Апатический вариант органического расстройства личности (микроочаговая неврологическая симптоматика, изменения личности, негативная психопатологическая симптоматика, депрессия, когнитивный дефицит) характерен для отдаленных нейропсихиатрических последствий ОЛБ. Это расстройство имеет прогрессирующий тип течения, а его частота пропорциональна степени тяжести ОЛБ и, следовательно, дозе облучения (Логановський К. М., 2002; Nyagu A.I. et al., 2002b; Логановський К. М. та співавт., 2007). Органическое поражение головного мозга в отдаленный период ОЛБ верифицировано клиническими нейропсихиатрическими, нейрофизиологическими, нейропсихологическими и нейровизуализационными методами (Логановський К. М. та співавт., 2003).

Спустя 3 – 5 лет после облучения регистрировали изменения ЭЭГ ирритативного характера с пароксизмальной активностью, латерализованной в левую лобно - височную область (гиперактивация кортико - лимбической системы), которые трансформировались в низкоамплитудную ЭЭГ с эксцессом быстрой (β)- и медленной (δ)- активности при депрессии α - и θ - активности (органическое поражение головного мозга с ингибицией кортико - лимбической системы) (Loganovsky K.N., Yuryev K.L., 2001). У пациентов с верифицированной ОЛБ выявлены нейрофизиологические маркеры ионизирующей радиации (в диапазоне 1 – 5 Гр) при помощи компьютерной электроэнцефалографии (кЭЭГ): снижение доминантной частоты в левой лобно - височной области; латерализация абсолютной δ - мощности в левую (доминантную) гемисферу; увеличение относительной δ - мощности в лобно - височных областях; уменьшение абсолютной θ - мощности в левой височной области; диффузное уменьшение абсолютной и относительной α - мощности. Это может отражать кортико - лимбическую дисфункцию, латерализованную в левую, доминантную, гемисферу с кортикальным лобно - височным и гиппокампальным поражением (Loganovsky K.N., Yuryev K.L., 2004).

Данные кЭЭГ и вызванных потенциалов свидетельствовали о поражении кортико - лимбической системы, преимущественно в доминирующем (левом) полушарии головного мозга и нарушениях центральных механизмов афферентации всех сенсорных модальностей при преобладании обработки сенсорной информации неспецифическими афферентными системами при ингибировании специфических (Логановский К. Н., 2000; Логановський К. М., 2002). Дозозависимое ухудшение психической работоспособности прослежено после перенесенной ОЛБ при дозах >1 Гр (Здоренко Л. Л., Логановский К. Н., 2002).

Нейропсихологические исследования подтвердили наличие патологии лобной и височной коры доминантного полушария, а также срединных структур и их корково - подкорковых связей в отдаленный период ОЛБ. Выявлено угнетение левого (доминантного) полушария и компенсаторную гиперактивацию правой гемисферы. Дозозависимые нейропсихологические эффекты определены в отношении функций ассоциативных областей головного мозга, ответственных за контроль движений и регуляцию, мнестические (вербальные) память и обучение, а также высшую интеллектуальную деятельность (Антипчук К. Ю., 2003 – 2005).

Нейровизуализационные исследования верифицировали церебральную органическую природу нейропсихиатрических расстройств в отдаленный период ОЛБ, выявив кортикальную атрофию больших полушарий головного мозга, увеличение желудочков мозга и лакунарные нарушения. Посредством морфометрического анализа магнитно - резонансных изображений головного мозга выявлены нейровизуализационные маркеры ионизирующей радиации (1 – 5 Гр): уменьшение контрастных индексов левой внутренней капсулы и белого вещества левой теменной и височной долей. Характерные морфометрические нейровизуализационные признаки радиационного поражения мозга вследствие аварии на ЧАЭС включают кортикальную атрофию и нарушения нейрональных путей доминантной гемисферы (Бомко М. О., 2004; 2005).

Ультразвуковые допплерографические исследования церебральной гемодинамики в отдаленный период ОЛБ показали инволюцию сосудов, а также уменьшение гемодинамической реактивности кровообращения в экстракраниальных церебральных сосудах. Характерными изменениями церебральных сосудов являются вазоспазм, извитость, стеноз, а также асимметрия кровообращения во внутренней сонной артерии со снижением циркуляции в левой внутренней сонной артерии. Последний признак расценен как маркер радиационного поражения церебральных сосудов, а данная артерия — мишень радиационного воздействия (Денисюк Н. В., 2006).

В отдаленный период ОЛБ выявлены характерные и / или дозозависимые нейропсихиатрические, нейрофизиологические, нейропсихологические и нейровизуализационные эффекты. Последние в основном латерализованы в левую (доминантную) гемисферу, что может свидетельствовать о большей ее радиочувствительности (Логановський К. М. та співавт., 2006). Пострадиационное поражение головного мозга преимущественно локализовано в лобно - височных областях доминантного полушария и вовлекает как белое, так и серое вещество головного мозга. После облучения характерны следующие структурно - функциональные церебральные нарушения: атрофия коры лобных и височных долей, изменения субкортикальных структур и проводящих путей, особенно в доминантной гемисфере (Логановський К. М., Бомко М. О., 2004; 2007). Таким образом, органическое поражение головного мозга у лиц, перенесших ОЛБ, является этиологически гетерогенным в результате как радиационных, так и нерадиационных факторов. В то же время при облучении в дозах >1 Гр выявлены доказательства значимого причинного влияния ионизирующего излучения в генезе нейропсихиатрических эффектов (Логановський К. М. та співавт., 2007; Логановський К. М., 2008).

Потенциальные радиационно-ассоциированные нейропсихиатрические эффекты облучения до 1 Зв вследствие аварии на ЧАЭС

После аварии на ЧАЭС опубликовано огромное число рецензируемых (peer reviewed) научных работ о нейропсихиатрических последствиях у пострадавших. Однако одним из главных их методологических ограничений является отсутствие или недостаточность дозиметрического сопровождения, что крайне затрудняет рассматривать выявленные отклонения как радиационно - ассоциированные эффекты. В то же время нельзя не уделить должного внимания наиболее значимым из этих оригинальных исследований, опубликованных в разных странах, в которых эмпирически показаны особенности церебральных эффектов при действии ионизирующей радиации в малых дозах.

Паттерны ЭЭГ и топографическое распределение спонтанной и вызванной биоэлектрической активности головного мозга у переоблученных УЛПА, особенно долговременно работавших в Чернобыльской зоне отчуждения, значимо отличалось от контроля и групп сравнения (Нягу А. И. и соавт., 1992; Нощенко А. Г., Логановский К. Н., 1994). Опубликовано значительное количество согласующихся работ о характерных нейрофизиологических (Данилов В. М., Поздеев В. К., 1994; Новиков В. С. и соавт., 1997; Vyatleva O.A. et al., 1997; Zhavoronkova L.A. et al., 1995a, b; 2008), нейропсихологических (Хомская Е. Д., 1995; Жаворонкова Л. А. и соавт., 1996; 2000; 2006; Polyukhov A.M. et al., 2000; Туруспекова С. Т., 2002; Gamache G.L. et al., 2005), нейровизуализационных (Харченко В. П. и соавт., 1995; Холодова Н. Б. и соавт., 1996; Волошина Н. П., 1997) и нейроиммунных (Лісяний М. І., 1998; Николенко В. Ю. и соавт., 2002) отклонениях у УЛПА, которые в целом верифицируют клинические данные об органическом поражении головного мозга (Чуприков А. П. и соавт., 1992; Краснов В. Н. и соавт., 1993; Ромоданов А. П. та співавт., 1993; Ромоданов А. П., Вінницький О. Р., 1993; Напреенко А. К., Логановский К. Н., 1995; 1997; Нягу А. И., Логановский К. Н., 1998; Ревенок А. А., 1998; 1999; Зозуля Ю. П. (ред.), 1998; Морозов А. М., Крыжановская Л. А., 1998; Napreyenko A.K., Loganovsky K.N., 1999; Логановский К. Н., 2001; Напрєєнко О. К., Логановський К. М., 2001; Napreyenko A., Loganovsky K., 2001; Румянцева Г. М. и соавт., 2002; Солдаткин В. А., 2000; 2002). Резюмируя данные сообщения, следует подчеркнуть, что различными авторами независимо выявлены согласующиеся свидетельства органического поражения головного мозга и ускоренного старения ЦНС у УЛПА на ЧАЭС, подвергшихся радиационному воздействию в дозах >0,25 Зв. В то же время дискуссия продолжается: являются ли эти отклонения первичным нейрональным пострадиационным эффектом влияния радиации в малых дозах или это вторичное церебральное поражение вследствие цереброваскулярных и / или аутоиммунных процессов («сосудисто - глиальный союз»), дисметаболических нарушений и др.

У УЛПА на ЧАЭС 1986 – 1987 гг., особенно у проработавших 3 – 5 лет в Чернобыльской зоне отчуждения, установлен прогредиентный характер нейропсихиатрической и соматической патологии. Распространенность нервно - психических расстройств у персонала зоны, работающего с 1986 – 1987 гг. и облученных в дозах >250 мЗв, составляла 80,5%, тогда как у того же контингента, но облученного в дозах <250 мЗв — 21,4% (Nyagu A.I. et al., 2003). Персонал Чернобыльской зоны отчуждения, работающий с 1986 г., является группой повышенного риска нейропсихиатрической патологии, преимущественно органических, включая симптоматические, психических расстройств (Логановский К. Н., 1999).

В то время как конвенциальная ЭЭГ не позволила выявить зависимость доза — эффект, кЭЭГ предоставила возможность определить радиационно - ассоциированные особенности биоэлектрической активности головного мозга с порогом эффекта 0,3 Зв, а именно повышение спектральной мощности δ - и β - диапазонов, смещенной в левую лобно - височную область, вместе с уменьшением θ - и α - мощности. Также выявлены дозозависимые нейропсихиатрические (в основном касающиеся негативной психопатологической симптоматики) и нейрофизиологические (Nyagu A.I. et al., 1999; Логановский К. Н., 2000; Логановський К. М., 2002), нейропсихологические и / или когнитивные (Антипчук К. Ю., 2004; 2005), нейровизуализационные (Бомко М. О., 2004; 2005) и гемодинамические (Денисюк Н. В., 2006) отклонения, определяемые после облучения в дозах >0,3 Зв. При этом у облученных в средних и больших дозах (>0,3 Зв) выявляли больше случаев левополушарной фронтотемпоральной дисфункции и шизофреноподобных симптомов (Логановский К. Н., 2000; Loganovsky K.N., Loganovskaja T.K., 2000; Логановський К. М., 2002).

Цитотоксические эффекты и гуморальные механизмы (нейропептиды, антитела к головному мозгу, нейротропные лимфокины, иммунные гормоны и др.) предоставляют новый взгляд на патогенез нейропсихиатрических радиационных эффектов (Базика Д. А. та співавт., 2007). У УЛПА, облученных в дозах 0,3 – 1 Зв, с органическим поражением головного мозга, расцененным как сосудистое, выявлена активация HLA-DR+- лимфоцитов при стимуляции протеином S-100 по сравнению с ликвидаторами, облученными в дозах <0,3 Зв. Эти результаты, возможно, свидетельствуют о поражении глиальных структур ЦНС и гематоэнцефалического барьера, возрастающем пропорционально дозе облучения (Хоменко В. І., 2008).

Получены данные об ассоциации генотипа ангиотензинпревращающего фермента и дисциркуляторной энцефалопатии у УЛПА, что свидетельствует о значительной роли нарушений ренин - ангиотензиновой системы в развитии данной энцефалопатии (Kehoe A.D. et al., 2009).

Предложена гипотеза о развитии синдрома хронической усталости (СХУ) вследствие воздействия радиации в малых и очень малых дозах в сочетании с психологическим стрессом. СХУ можно рассматривать как индуцированную окружающей средой предиспозицию развития нейродегенерации, когнитивного дефицита и иных нейропсихиатрических расстройств (Loganovsky K.N., 2000; 2003; Volovik S. et al., 2005; 2006). Кроме того, СХУ и метаболический синдром X (МСХ) предложены как радиационно - ассоциированные синдромы, а также стадии развития нейропсихиатрической и соматической патологии. При этом выявлена однонаправленная тенденция трансформации СХУ в МСХ. Нарушения в митохондриальном геноме во взаимосвязи с изменениями трансмембранного ионного транспорта могут лежать в основе формирования СХУ и МСХ. Радиационно - индуцированное повреждение митохондриальной ДНК в постмитотических тканях с низкой пролиферативной активностью может быть одним из патогенетических механизмов эффектов малых доз в реализации повышения нераковой заболеваемости и смертности у пострадавших вследствие Чернобыльской катастрофы (Коваленко А. Н., Логановский К. Н., 2001). В последних работах подтверждается наша гипотеза о том, что СХУ является синдромом, инициированным воздействием ионизирующего излучения. Отмечено, что симптомы пострадиационного синдрома и его хронический характер течения сопоставимы или даже идентичны СХУ и могут быть объяснены циклом оксид азота / пероксинитрит [NO/ONOO(–)] (Pall M.L., 2008).

К потенциальным радиационно - индуцированным феноменам необходимо отнести также ускоренное старение и нейродегенерацию (Нощенко А. Г., Логановский К. Н., 1994; Polyukhov A.M. et al., 2000; Bazyka D.A. et al., 2004; Bebeshko V. et al., 2006; Холодова Н. Б. и соавт., 2007). Преждевременное старение УЛПА подтверждается результатами их комплексного обследования. Кроме того, данные экспериментального облучения приматов в дозе 1 Гр свидетельствуют о наличии атрофии головного мозга в отдаленный период воздействия радиации в малых дозах (Холодова Н. Б. и соавт., 2007).

Шизофрения и расстройства ее спектра являются эффектами, которые возможно атрибутировать к воздействию радиации (Loganovsky K.N., Loganovskaja T.K., 2000; Loganovsky K.N. et al., 2005). Существуют три гипотезы, объясняющие роль радиации как фактора риска шизофрении:

1) генетическая (у потомков облученных);

2) пренатально - детская (нарушение развития головного мозга);