Биография Григория Сковороды

Биография Григория Сковороды

Сковорода Григорий Саввич (1722-1794) – русский и украинский поэт и баснописец, педагог и гуманист, демократ и странствующий философ. Для восточнославянской культуры он внёс значительный вклад.

Считается, что он завершил эпоху казацкого барокко и положил начало русской религиозной философии.

Ранние годы

Место, где появился на свет Григорий Сковорода, в начале VIII века, принадлежало Российской империи. В Киевской губернии в окрестностях Полтавы было в те времена небольшое сотенное село Чернухи, здесь и родился Григорий 3 декабря 1722 года.

Отцом его был малоземельный казак Савва Сковорода, а мать Пелагея Степановна (девичья фамилия Шангиреева) в роду своём имела крымско-татарские корни. Григорий был вторым ребёнком, в семье уже подрастал старший сын Степан.

Село Чернухи состояло из нескольких хуторов, один из которых Харсики и является настоящей родиной Григория. Именно здесь его отец получил земельный надел, как местный сельский священник (лицам духовного звания полагалось в те времена выделять землю).

Там до сих пор находится отчий дом Григория Сковороды, где в данное время располагается музей.

В детстве у Григория рано начала проявляться неудержимая тяга к наукам. Также он очень хорошо пел, благодаря чему служил в церковном хоре.

Киев и Санкт-Петербург

Для обучения родители отдали его сначала к дьяку, потом в Чернушескую церковноприходскую школу.

Исключительные способности в обучении открыли Григорию дорогу в подготовительный класс Киевской академии. Это было первое высшее учебное заведение на Украине, и учиться в ней мечтали многие.

В 1738 году Сковорода поступил в Киево-Могилянскую академию. Проучился он там три года, после чего в возрасте 19 лет вслед за старшим братом Степаном, отправился в Санкт-Петербург. Там у них были родственники – семья дяди по материнской линии Игнатия Кирилловича Полтавцева. Он был крупный землевладелец и вельможа, в своё время служил в императорской армии, где дошёл до звания полковника. Когда царствовала Елизавета Петровна, Полтавцев служил камер-фурьером и имел более 600 пожалованных душ.

Дом дяди всегда был открыт для Степана и Григория. Именно Полтавцев помог на первое время пристроиться Григорию в Санкт-Петербурге придворным певчим, а Степану получить в Польше начальное образование.

Так как Григорий служил в качестве придворного певчего, ему полагалось помещение для проживания, близ Зимнего дворца в Придворной капелле. Ему также было положено придворное жалование в размере 25 рублей (в то время это была приличная сумма), к тому же его родители освобождались от уплаты налогов.

Работая на такой должности, Григорий познакомился и стал часто общаться с фаворитом императрицы графом Кириллом Разумовским. Сковорода жил в Санкт-Петербурге с 1741 по 1744 годы и за это время ему не раз доводилось гостить в имениях Разумовских и Полтавцевых.

Киевская академия, путешествие по Европе

В 1744 году Григорий Сковорода был уволен с должности придворного певчего, теперь он, как придворный уставщик, поехал с императрицей Елизаветой и её свитой в Киев.

Григорий продолжил прерванное обучение в академии, вскоре он стал солистом академического хора, начал писать музыку. Здесь же он прослушал лекции архиепископа Георгия Конисского.

В 1750 году Григорию выдалась возможность поехать в Европу с генерал-майором Фёдором Степановичем Вишневским, близким другом графа Разумовского. Это была русская миссия в Токай по закупке вин для императорского двора.

Миссия продолжалась в течение трёх лет и за это время Сковорода, желая ознакомиться с культурным наследием Европы, пешком обошёл Польшу и Австрию, Венгрию и Италию.

Период странствий

Преследования светской и духовной власти вконец надоели Григорию и, в очередной раз уволившись из коллегиума, он стал вести странствующий образ жизни. Как философ-богослов он скитался по Приазовью, Малороссии, Воронежской, Курской, Слободской и Орловской губерниям. Надолго он останавливался в Ростове в Области войска Донского.

Философ общался с закрепощёнными крестьянами, угнетёнными казаками, выступал против официальной религии, всё больше обращался к природе и человеческому разуму.

Его многократно пытались «приручить»:

· Белгородский епископ предлагал принять духовный сан и монашество;

· в свою обитель приглашали его монахи Киево-Печерской лавры;

· предлагал ему определённое состояние Харьковский губернатор;

· даже сама царица Екатерина II приглашала для постоянного проживания при дворе.

Он всем отвечал отказом, ни «панство большое», ни «лакомство несчастное» ему были не нужны.

Всё своё свободное время Сковорода проводил в полях и рощах. Спал он не больше четырёх часов. Как только пробивались первые лучи солнца, он уже был на ногах. Григорий надевал простую широкую сорочку, в руки брал свирель, посошок и сумку с книгами и шёл куда глаза глядят. Ел он один раз в день на закате солнца, придерживался нестрогого вегетарианства, употреблял сыр, овощи и молоко. Всегда был добрым и весёлым, за что люди его любили и постоянно искали с ним общения. На лоне природы он особенно любил читать Библию.

Произведения

Свой сборник лирических произведений «Сад божественных песен» он создавал с 1757 по 1785 год.

Наиболее широкую известность получила песнь «Всякому городу нрав и права», она была написана в сатирическом духе и высмеивала помещиков, ростовщиков и купцов. Позднее песнь была положена на музыку и исполнялась певцами-кобзарями.

Особенной популярностью пользовались также его «Харьковские басни», написанные в прозе:

· «Пчела и шершень» (о ценности труда);

· «Оленица и кабан» (о паразитизме дворянской знати);

· «Старуха и горшечник» (народный анекдот);

· «Благодарный Еродий» (о преимуществе воспитания трудового перед аристократическим).

Он переводил греческие и латинские тексты Плутарха и Цицерона. Является автором таких философских разговоров:

· «Асхань»;

· «Кольцо»;

· «Наркисс»;

· «Разговор пяти путников о истинном щастии в жизни»;

· «Беседа»;

· «Разглагол о древнем мире».

Смерть и память

За два месяца до своей смерти Григорий отправился в Орловскую губернию. Своему ученику он оставил на сохранение все рукописи.

Приближение смерти Григорий чувствовал, он помылся, оделся в чистое, лёг на лавочку и умер. Произошло это 9 ноября 1794 года в селе Ивановка Харьковской губернии. Философ сделал одно-единственное завещание – написать на его могиле «Мир меня ловил, но не поймал».

Память о великом мыслителе хранят благодарные потомки. На Украине многие высшие учебные заведения и исследовательские учреждения носят его имя.

В Харьковской области есть действующий литературно-мемориальный музей Григория Сковороды.

Портрет Григория был изображён на почтовых марках СССР и Украины, на украинской 500-гривневой купюре также изображение великого мыслителя.

В начале августа 1987 года ученые крымской обсерватории открыли малую планету, ей дали имя Григория Сковороды.

ФИЛОСОФИЯ СКОВОРОДЫ

Воззрения

Общая характеристика

Образцом для своего богословия Сковорода считал александрийскую школу, а также особо почитал Сенеку и Марка Аврелия.

В своей философии Сковорода был близок к пантеизму, поскольку подобно Спинозе отождествлял Бога («Высочайшее Существо») и «всеобщую мати нашу натуру». При этом натура определяется как «римское слово» синоним слов природа или естество, которое во всей своей целокупности также может быть названо миром. При этом мир этот безначален, и символом его может быть назван змей, «в коло свитым, свой хвост своими жь держащим зубами». Причём Змей и Бог есть одно («змій есть, знай же, что он же и Бог есть»). Эта природа порождает охоту (ражженіе, склонность и движеніе), а охота — труд.

Весьма терпимо Сковорода относился к язычеству, видя в нём подготовку человеческого рода к принятию христианства («Языческіе кумырницы или капища суть то ж храмы Христова ученія и школы»). По отношению к религии предлагал средний путь между «курганами буйнаго безбожія» и «подлыми болотами рабострастнаго суевѣрія».

Мироздание он видел состоящим из трёх миров — макрокосма (вселенная), микрокосма (человек) и некоего «симболичного мира», связующего большой и малый миры, идеально их в себе отражающего (например, с помощью священных текстов вроде Библии). Каждый из этих миров состоит из «двух естеств» — видимой (тварной) и невидимой (Божественной), материи и формы, «сирѣчь плоть и дух»

Сковорода уделял значительное внимание не только христианской традиции в философии, но и античному наследию, в частности идеям платонизма и стоицизма. Исследователи находят в его философии черты как мистицизма, так и рационализма. Г. С. Сковороду нередко называют первым философом Российской империи. За свой необычный образ жизни, а также из-за того, что большинство своих философских сочинений Сковорода написал в диалогической форме, он получил также прозвание «русского Сократа»^[40][41].

А. Ф. Лосев из оригинальных идей Сковороды выделял его учение о сердце, мистический символизм в учении о трёх мирах и представление о двух сущностях мира, видимой и невидимой^[40].

Проблема человека

В трудах Г. С. Сковороды центральное место занимает проблема самопознания, которая неминуемо сводится у философа к вопросу о природе человеческого существа. В соответствии с сентенцией о человеке, что является «мерой всех вещей» (тезис Протагора), Сковорода приходит к мысли о том, что человек является началом и концом всякого философствования.^[42] «Однако человек, который есть начало и конец всего, всякой мысли и философствования, — это вовсе не физический или вообще эмпирический человек, а человек внутренний, вечный, бессмертный и Божественный».^[43] Чтобы прийти к пониманию себя как внутреннего человека, необходимо пройти трудный путь, исполненный «страданий и борений». В случае Сковороды этот путь сопряжён с отказом от абстрактного мышления, отказом от инструментов познания мира внешнего. Место эмпирического познания, таким образом, должно быть заполнено миром образно-символического, где символика должна быть «сродной» внутренней жизни и вечному смыслу бытия. Такую символику, как христианский мыслитель, Сковорода усматривает в Библии. Через текст Священного писания человеческая мысль «превращается в око Бога Всевышнего».^[43] Библейский символизм Григорий Саввич называет «следами Бога». Ступая по ним, человек приходит к познанию себя как человека внутреннего, где «истинный человек и Бог есть тожде».^[43] Опыт самопознания Сковороды, таким образом, оказывается по своему духу необычайно близким рейнской мистике (Майстер Экхарт, Дитрих из Фрейберга и др.) и немецкой теософии эпохи Реформации (прежде всего, Якоб Бёме, Ангел Силезский и др.), проникнувшей в Русское царство в XVII веке через Немецкую слободу и получившей своё первое оригинальное воплощение на православной почве в кругу «вольнодумца» Дмитрия Тверитинова.

Учение о трёх мирах

Согласно Сковороде, всё сущее состоит из трёх миров:

«Первый есть всеобщий мир обитательный, где всё рождённое обитает. Сей составлен из бесчисленных мир-миров и есть великий мир. Другие два суть частные и малые миры. Первый — микрокосм, то есть мирик, мирок, или человек. Второй есть символический мир, иначе Библия» ^[44].

Учение о сродности

Особое место в учении Сковороды занимала проблема «сродности», то есть следования человека своей природе. Познавшие сродность составляют, по Сковороде, «плодоносный сад», гармоничное сообщество людей, соединённых между собой как «части часовой машины» причастностью к «сродному труду» (сродность к медицине, живописи, архитектуре, хлебопашеству, воинству, богословию и т. п.). В учении о сродности и несродности Сковорода переосмысливает в христианском духе некоторые идеи античной философии: человек — мера всех вещей (Протагор); восхождение человека к прекрасному (эрос у Платона); жизнь в согласии с природой (стоики).^[45] Своя «сродность» или (как ещё пишет Сковорода) своя «стать» есть у каждого человека.^[46] Учение о сродности оказало влияние на славянофилов.

Проблема поиска истины

Оригинальный философский труд представляет поэтическое произведение Сковороды «Разговор о премудрости». В нём философ описывает диалог между человеком, страждущим снискать истину, и Софией. София следующим образом описывает себя:^[47]

У греков звалась я София в древний век, А мудростью зовёт всяк русский человек, Но римлянин меня Минервою назвал, А христианин добр Христом мне имя дал.

Далее человек, распрашивая Софию, узнаёт, что у неё есть сестра:^[48]

Ей сто имён. Она, Однак, у россиян есть бестолковщина.

По ходу диалога человек начинает провоцировать Софию глупыми вопросами про китайцев, отчего София обвиняет его во лжи и глупости. Человек же обвиняет саму Софию во вранье, тем самым возникает подозрение в том, что это её сестра. Таким образом, читатель, полагавший вначале, что диалог разворачивается между человеком и Софией, в конце не может понять, кто перед ним: была ли то с самого начала София, или же её в диалоге не было вовсе. Так Григорий Сковорода раскрывает ускользающую природу безначальной истины, поиск который упирается в познание самого себя, так как если перед человеком и впрямь предстала София, то не её ли сестра сподвигла человека разувериться во встрече с истиной. Диалог о премудрости Сковороды представляет особый интерес в контексте истории русской философии, так как он предвещает Софиологию двоюродного правнука Сковороды — Владимира Соловьёва.

Язык Г. С. Сковороды

 

 

Язык произведений Григория Саввича Сковороды представляет проблемное поле, затрагивающее вопросы как филологического, так и философского характера. Специфика языка Сковороды отмечалась уже его учеником М. И. Коваленским. Так, он утверждал, что Сковорода писал «на российском, латинском и эллинском языке»^[49], хотя иногда употреблял «малороссийское наречие»^[49].

Тот факт, что Григорий Сковорода писал все свои основные труды по-русски, вызвал большое негодование среди украинофилов на рубеже XIX—XX веков, в частности, у ряда украинских писателей. Язык Сковороды вызывал неприкрытое раздражение у поэта Тараса Шевченко, с негодованием писавшего, что Сковороду «збила з пливу латинь, а потім московщина».^[50] Другой украинский писатель Иван Нечуй-Левицкий, в целом относившийся к русскому языку резко негативно,^[51] с огорчением писал, что своеобразие языка Сковороды объясняется тем, что книжный язык был «поглощён» Ломоносовым — «мова вже була загарбана»^[50] — «и возвращался на Украину в великорусских цветах». В то же время, церковный язык ещё не перевёлся. Сковорода также не мог отказаться и от родного народного языка. Всё эти ответвления, по мнению писателя, «Сковорода смешивал в кучу, временами в удивительных языковых композициях, чудных, рябых и в целом тёмных». Самого Сковороду Левицкий называл «несколько чудаковатым».^[50]

Известный украинист, эмигрант второй волны Ю. В. Шевелёв, проведя филологический анализ ряда ключевых сочинений Григория Сковороды, пришёл к выводу, что Сковорода в своих произведениях придерживался разновидности русского языка, хоть и отличной от литературного языка Москвы и Санкт-Петербурга^[50]. По мнению Ю. В. Шевелёва, своеобразие языка Григория Сковороды отражает, прежде всего, диалектные особенности русского языка, характерные для образованного сословия Слободского края.^[52] Обилие церковнославянизмов русского извода («Russian Church Slavonicisms») в произведениях Сковороды Ю. В. Шевелёв объясняет жанровыми особенностями трудов философа, тяготевшего к стилю барокко.^[53] Ю. В. Шевелёв констатирует, что, «отбросив очки романтизма и популизма»^[54], язык Сковороды нужно рассматривать как разновидность русского языка с элементами церковнославянской и народной лексики. Тарас Закидальский в своей монографии «Теория человека в философии Сковороды» определяет язык философа как «архаичный русский XVIII века (archaic 18th-century Russian)».^[55] В. М. Живов пришёл к выводу, что Сковорода находился на пути «сведения русского и церковнославянского воедино»^[56]. К схожему заключению приходят Л. А. Софронова, О. В. Марченко, Л. В. Ушкалов^ru_uk и другие исследователи. Проведя филологический анализ всего корпуса сочинений Сковороды, Людмила Софронова пришла к выводу, что основными «рабочими языками» Сковороды были церковнославянский язык русского извода, русский разговорный язык и находившийся в становлении русский литературный язык^[57]. Как показала Л. А. Софронова, Сковорода не просто обращался к языковым возможностям церковнославянского и русского языков, но раскрывал их культурные функции: прежде всего, через призму оппозиции сакральное / светское.

Так, «ветхославенский» (церковнославянский язык по терминологии философа) — язык сакральный. Сковорода обращается к нему всякий раз, когда цитирует Библию. По мнению Л. А. Софроновой, философ любил использовать в собственных рассуждениях о Священном Писании риторический ход imitatio, как бы подражая Писанию: в этих случаях он переходил на церковнославянский язык. Иногда, впрочем, Сковорода обращается к церковнославянской лексике и в эпистолярных трудах. Наряду с церковнославянским, философ часто обращается в своих толкованиях Писания к русскому литературному языку, который содержал в себе множество церковнославянизмов. В. М. Живов отмечает, что «новый русский литературный язык мог с равным успехом черпать и из русского, и из церковнославянского источника»^[58]. Таким образом, переход с языка на язык в произведениях Сковороды был естественным. Русский язык для Сковороды — это, прежде всего, язык проповеди, которую и не следует произносить высоким стилем: «используя русский язык, (Сковорода) стремится приблизить священный текст к читателю»^[59]. Для стилистических перебивок Сковорода также использовал русский разговорный язык^[60]. Церковнославянский, русский (разговорный и литературный, находившийся в становлении) языки органично переплетались в произведениях Сковороды, посвящённых вопросам толкования Священного Писания. «Специфика употребления церковнославянского и русского языков состоит в том, что они являются взаимодействующими величинами»^[60].

Отмечая своеобразие языка Сковороды Ю. М. Лощиц пишет: «Сегодня язык, на котором Григорий Сковорода писал свои стихи, басни и прозаические диалоги, нуждается не просто в снисхождении, но и в самой решительной реабилитации. Сковорода-писатель прекрасно чувствовал себя в современной ему языковой стихии, она его нисколько не смущала и не служила помехой для его самовыражения. Переведи мы все его творения на современный русский или современный украинский, и сколько обнаружится невозместимых потерь!»^[61]

Помимо этого, Сковорода часто прибегал к латинскому языку. Латынь для Сковороды — это прежде всего эпистолярный язык, язык светской учёности, язык басен, поэзии и философии^[62]. Иногда Сковорода переходит на латынь в ремарках. В рассуждениях, касающихся вопросов толкования Священного Писания, Сковорода его не применял.

Греческий язык в произведениях Сковороды часто используется для истолкования исторических анекдотов. Сковорода рассматривает его как язык совершенного искусства и философии, язык Гомера и Сократа. В отличие, к примеру, от А. А. Барсова, Сковорода редко обращается к нему для истолкования Библии^[63]. Сковорода также уделял внимание греческому языку в эпистолярных трудах, о чём свидетельствует его переписка с Михаилом Коваленским.

Как элементы барочной культуры в ключевых произведениях Сковороды в качестве перебивок также появляются латынь, древнегреческий, древнееврейский, немецкий, польский и даже венгерский языки^[64].

Ранние годы

Владимир Соловьёв родился в Москве 16 января 1853 года, в семье русского историка Сергея Михайловича Соловьёва (1820—1879). Мать, Поликсена Владимировна — принадлежала к дворянской семье Романовых, имевшей польские и казацкие корни. Среди предков Романовых был известный русский и украинский философ Г. С. Сковорода, приходившийся Владимиру Соловьёву двоюродным прадедом. Младший брат будущего романиста Всеволода Соловьёва (1849—1903).

Образование

Соловьёв учился в Первой московской гимназии, преподавание в которой было разделено на общее и специальное, а заканчивал обучение в Пятой московской гимназии.

После окончания гимназии в 1869 году поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета, через два года перейдя на историко-филологическое отделение. В 1872 году с ним приключился бурный роман в поезде на Харьков со случайной попутчицей Жюли, после которого он испытал мистическое видение Софии. В студенческие годы Соловьев увлекся спиритизмом. Окончив университет в 1873, по особому ходатайству был оставлен при кафедре философии для приготовления к профессорскому званию. В начале сентября 1873 Соловьев переселился в Сергиев Посад и в течение года слушал лекции в Духовной академии.

21-летний Соловьёв написал магистерскую работу «Кризис западной философии», в которой выступил против позитивизма и разделения (дихотомии) «спекулятивного» (теоретического) и «эмпирического» знания. Защита состоялась 24 ноября 1874 в Санкт-Петербургском государственном университете, после чего он получил звание штатного доцента философии и один семестр читал лекции в Московском университете.

Поездка за границу

31 мая 1875 года отправился в командировку в Лондон для работы в Британском музее «с целью изучения индийской, гностической и средневековой философии». До места назначения он добирался через Варшаву и Берлин. В Лондоне Соловьев знакомится со спиритизмом и изучает Каббалу. 16 октября 1875 года он предпринял неожиданный вояж в Египет, связанный с мистическим видением Софии. Его путь пролегал через Францию и Италию. Из Бриндизи Соловьев пароходом направился в Александрию. В ноябре прибыл в Каир, где оставался до марта 1876, совершив путешествие в окрестности Фиваиды. Затем он возвратился в Италию, жил в Сорренто, Неаполе и Париже, откуда вернулся в Москву.

Карьера

В июне 1876 года вновь приступил к преподаванию в Московском университете, в марте 1877 года покинул Москву и переехал в Санкт-Петербург, где стал членом Ученого комитета при Министерстве народного просвещения и одновременно преподавал в университете. В Петербурге Соловьев сдружился с Достоевским. Во время русско-турецкой войны испытал подъём патриотизма и едва не отправился на фронт. К этому времени окончательно формируются философские взгляды Соловьева.

В. С. Соловьёв. Портрет работы И. Е. Репина 1891 года

6 апреля 1880 года защитил докторскую диссертацию «Критика отвлеченных начал». Игравший в Петербургском университете влиятельную роль М. И. Владиславлев, который раньше положительно оценил магистерскую диссертацию Соловьёва, стал относиться к нему довольно холодно, поэтому Владимир Соловьёв оставался на должности доцента, но не профессора. 28 марта 1881 года он прочитал лекцию, в которой призывал помиловать убийц Александра II, после чего ушёл из университета.

Семьи не имел. Жил большей частью в имениях своих друзей или за границей.

Смерть

Исследователи убеждены в том, что он подорвал свой организм значительными периодами поста и интенсивными занятиями, а кроме того, постепенно отравлялся скипидаром, разрушительно действующим на почки.

 

Комната, где он жил, обыкновенно пропитывалась запахом скипидара. Этой жидкости он придавал не то мистическое, не то целебное значение. Он говорил, что скипидар предохраняет от всех болезней, обрызгивал им постель, одежду, бороду, волосы, пол и стены комнаты, а когда собирался в гости, то смачивал руки скипидаром пополам с одеколоном и называл это шутя «Bouquet Solovieff». <…> Неоднократно старались друзья предостерегать его относительно опасности злоупотребления скипидаром, но он до самого последнего времени проявлял необычайное упрямство в этом вопросе.

— Величко В. Л. Владимир Соловьев. Жизнь и творения.

За «очистительный от бесов терпентин» он <…> поплатился жизнью, исподволь отравил себя скипидаром

— Маковский С. К. На Парнасе Серебряного века. — М.: XXI век-Согласие, 2000. — С. 560.

 

Биография Григория Сковороды