Гражданская дееспособность физических лиц в международном частном праве.

 Право, подлежащее применению при определении гражданской дееспособности физического лица. Если при регламентации правоспособности иностранцев в РФ основным регулятором является российское гражданское право (материальные нормы, определяющие национальный правовой режим), то решение вопросов дееспособности находится целиком в плоскости коллизионного права.

По общему правилу гражданская дееспособность физического лица определяется его личным законом (п. 1 ст. 1197 ГК РФ), под которым понимается система личного закона, построенных как на критерии гражданства лица, так и на критерии места жительства.

Под общие правила определения дееспособности по личному закону  не подпадают вопросы дееспособности, связанной с некоторыми видами гражданско-правовых отношений. Они решаются в специальных статьях ГК РФ, предусматривающих выбор применимого права по соответствующим видам отношений:

способность нести ответственность за причиненный вред определяется статутом обязательства, возникающего вследствие причинения вреда (ст. 1219, 1220) ГК РФ;

  способность лица к составлению и отмене завещания определяется по праву, регулирующему завещательные отношения (ст. 1224) ГК РФ.

В целом общие правила определения дееспособности физических лиц по личному закону соответствуют общеизвестным, давно сложившимся правилам определения дееспособности, либо по закону места жительства, либо по закону гражданства. Причем данная формула вела к двум результатам: если лицо дееспособно по своему личному закону, то оно дееспособно везде, если лицо недееспособно по своему личному закону, то оно недееспособно везде. Однако второй результат часто приводил к нарушению законных интересов добросовестных участников международного гражданского оборота.

Вступая в отношения с иностранцем, они не знали и не могли знать иностранного права, по которому иностранец мог заявить о своей недееспособности и отказаться от выполнения обязательств. Поэтому в XX в. стали формироваться правила, направленные на предотвращение второго результата: в настоящее время личный закон физического лица часто ограничивается в пользу закона места совершения гражданско-правовых действий. По-прежнему дееспособность определяется личным законом, в соответствии с которым наличие дееспособности иностранца по личному закону означает, что он дееспособен везде. Однако, если иностранец недееспособен по личному закону, то достаточно, чтобы он признавался дееспособным по закону места совершения акта.

Иногда применение второго правила обусловливается наличием некоторых дополнительных условий.

Рассмотренные законы некоторых государств обусловливают применение собственного права - lex fori - для определения дееспособности иностранца, который недееспособен по своему личному закону, обязательным фактом совершения акта на территории своего государства. Следовательно, подобные субсидиарные привязки направлены на защиту только своего гражданского оборота.

Защита добросовестных участников гражданского международного оборота предусмотрена в российском законодательстве: "Физическое лицо, не обладающее гражданской дееспособностью по своему личному закону, не вправе ссылаться на отсутствие у него дееспособности, если оно является дееспособным по праву места совершения сделки, за исключением случаев, когда будет доказано, что другая сторона знала или заведомо должна была знать об отсутствии дееспособности" (п. 2 ст. 1197 ГК РФ). Статья не содержит никаких исключений, следовательно, она применяется не только по отношению к иностранцам, но и по отношению к российским гражданам, которые недееспособны по российскому праву, но дееспособны по праву страны, где они совершают сделку.

К важному аспекту дееспособности относится возможность ее ограничения в отношении совершеннолетнего лица и даже полного лишения его дееспособности в силу нарушения способности лица принимать самостоятельные волевые действия. Этой цели служит институт признания лица недееспособным или ограниченно дееспособным. Подобное возможно при наличии оснований, прямо предусмотренных в законе, и на основе решения суда. В материальном праве разных государств существует множество расхождений и по основаниям признания лица недееспособным или ограниченно дееспособным, и по последствиям такого признания; различен и порядок такого признания. Поэтому установление права, применимого при подобной процедуре, имеет немаловажное практическое значение.

Институт признания лица недееспособным или ограниченно дееспособным в трансграничной среде самым тесным образом связан с процессуальными вопросами: суд какого государства компетентен объявить лицо недееспособным или ограниченно дееспособным, будет ли признано такое решение суда на территории иностранного государства и т.д. Понятно, что процессуальные вопросы в ст. 1197 ГК РФ не рассмотрены.

 В ней разрешается только один вопрос: по законам какого государства будет осуществляться признание лица недееспособным или ограниченно дееспособным, при рассмотрении такого дела российским судом: "Признание в Российской Федерации физического лица недееспособным или ограниченно дееспособным подчиняется российскому праву". Таким образом, основания для подобного признания, юридические последствия признания, основания и последствия отмены ограничений дееспособности определяются российским судом по российскому праву.

Право, подлежащее применению при определении прав физического лица на имя. Для российского законодательства – это новая коллизионная норма. Право на имя, имеющее целью индивидуализацию личности в обществе, является одним из качеств, характеризующих правосубъектность физического лица. Без индивидуализации невозможно обладание и осуществление гражданских прав и несение обязанностей. Следуя общей концепции решения всех вопросов правосубъектности физического лица по его личному закону, право на имя также подчиняется личному закону.

 В соответствии со ст. 1198 ГК РФ " права физического лица на имя, его использование и защиту определяются его личным законом, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или другими законами". Исходя из особенностей различных правовых систем, а также культурных традиций и особенностей, квалификация понятия имени, полноты его обозначения, достаточной для идентификации физического лица, должна осуществляться в соответствии с личным законом этого лица.

Вместе с тем Кодекс предусматривает возможность и иного решения, если это будет предусмотрено иными законами. Примером другого подхода может служить порядок пользования именем при создании произведений науки, литературы, искусства путем использования вымышленного имени (псевдоним) либо путем вообще отказа от использования подлинного или вымышленного имени.

 Будет ли этот особый порядок применен к иностранцу, хотя он не относится к его личному закону? Вопрос решается в рамках международных договоров по авторскому праву, в которых участвует Россия. Как Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений 1886 г.(ред. от 28.09.1979), так и Всемирная Женевская конвенция об авторском праве 1952 г. (Заключена в г. Женеве 06.09.1952) отсылают решение этого вопроса к праву государства, где испрашивается защита прав автора, т.е. к российскому праву.

Защита права на имя от его искажения либо от использования его способами, либо в форме, которые затрагивают честь, достоинство или деловую репутацию носителя имени, является одним из способов защиты нематериальных благ. Основания для защиты доброго имени, материальные последствия нарушения доброго имени также определяются личным законом носителя имени.

 

 

 Право, подлежащее применению к опеке и попечительству.

Опека и попечительство - это институты, связанные с дееспособностью физического лица, а именно - с ее отсутствием, ограничением или лишением. Как правило, опека (или попечительство) устанавливается над несовершеннолетними (в зависимости от их возраста) либо над совершеннолетними, признанными недееспособными в силу психического состояния или ограниченно дееспособными вследствие антисоциального поведения, которое может нанести ущерб интересам этих лиц, членам их семей или интересам общества.

В различных государствах по-разному определяется возраст наступления полной или частичной дееспособности; основаниями ограничения или лишения дееспособности, как правило, являются слабоумие или различные психические заболевания, иногда даже физические недостатки (например, глухонемой, не умеющий писать, может действовать только через попечителя - ст. 936 ГК Франции). По-разному определяются критерии антисоциального поведения, дающего основания для учреждения опеки или попечительства. В России над лицом, злоупотребляющим спиртными напитками или наркотическими средствами, что ставит семью в тяжелое материальное положение, может быть установлено попечительство (ст. 30 ГК РФ), в Германии - над лицом, которое вследствие пьянства не может заниматься делами и подвергает себя и свою семью опасности оказаться в состоянии крайней нужды, может быть учреждена опека (§ 6, ГГУ). Встречаются такие основания, как расточительство (Франция, Италия), привлечение к уголовной ответственности с лишением свободы и др. Все это предопределяет практическую значимость вопроса о праве, применимом к опеке и попечительству.

Поскольку опека (и попечительство) связана с личным статусом физического лица, в частности, с его дееспособностью, то этот институт в целом подчинен личному закону лица, в отношении которого учреждается или отменяется опека или попечительство. Статья 1199 ГК РФ, устанавливающая право, подлежащее применению к опеке и попечительству, выделяет три группы вопросов, для каждой из которых предусматриваются собственные привязки.

Первая группа вопросов - это собственно само установление или отмена опеки или попечительства: "Опека или попечительство над несовершеннолетними, недееспособными или ограниченными в дееспособности совершеннолетними лицами устанавливается и отменяется по личному закону лица, в отношении которого устанавливается либо отменяется опека или попечительство" (п. 1 ст. 1199). Личным законом лица определяются основания для учреждения или отмены опеки (попечительства), выбор самой формы контроля над подобными лицами (опека или попечительство), порядок учреждения или отмены опеки (попечительства), требования к личным качествам опекуна (попечителя).

Подобно институту лишения или ограничения дееспособности, институт опеки (попечительства) тесно связан с процессуальными вопросами, прежде всего - с компетенцией судов или иных органов того или иного государства, с возможностью признания и исполнения решений компетентных органов иностранного государства и др. Российское законодательство не решает процессуальных вопросов, поэтому могут возникнуть практические трудности с применением института опеки (попечительства) в отношении иностранцев или российских граждан, дееспособность которых ограничена решением иностранного суда. В определенной степени проблему снимают международные договоры с участием России о правовой помощи.

Например, в Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях 1993 г. в рамках СНГ установление компетенции органов конкретного государства по учреждению опеки (попечительства) и выбор применимого права совпадают. Статья 34 предусматривает, что по делам об установлении опеки (попечительства) компетентны органы государства, гражданином которого является лицо, в отношении которого устанавливается опека (попечительство).

Одновременно ст. 33 подчиняет все вопросы установления опеки (попечительства) праву страны, гражданином которой является соответствующее лицо. Если российский гражданин проживает в Украине, то установить опеку в отношении него могут только российские органы опеки и попечительства, и устанавливать ее они будут в соответствии с российским законодательством.

Вторая группа вопросов связана с обязанностью опекуна (попечителя) принять опеку (попечительство) (п. 2 ст. 1199). Этот аспект в учреждении опеки (попечительства) связан с правоспособностью опекуна (попечителя), поэтому подчинен его личному закону. Имеет ли право лицо, назначенное компетентным органом, отказаться от опеки (попечительства), в каких случаях это возможно, в каких нельзя; в каких случаях опекун (попечитель) освобождается от своих обязанностей - ответы на эти и другие аналогичные вопросы нужно искать в праве государства, которое является личным законом опекуна (попечителя).

Третья группа вопросов связана с правоотношениями, которые возникают между опекуном (попечителем) и его подопечным в результате учреждения или отмены опеки (попечительства). Эти отношения регулируются правом страны, учреждение которой назначило опекуна (попечителя) (п. 3 ст. 1199). Например, немецкие компетентные органы установили попечительство в отношении несовершеннолетнего немецкого гражданина, проживавшего в Германии, и назначили в качестве попечителя его ближайшего родственника – российского | гражданина, проживающего в России; затем подопечный уехал на жительство в Россию к своему попечителю.

Весь комплекс отношений между попечителем - российским гражданином и подопечным немецким гражданином, как личных, так и имущественных, должен подчиняться немецкому праву.

Однако рассматриваемый пункт предусматривает возможность в данном случае применить российское право для регулирования: отношений между попечителем и подопечным. Оно применяется, если:

-лицо, находящееся под опекой (попечительством), имеет место жительства в России;

- российское право более благоприятно для этого лица.

При определении благоприятности для опекаемого лица необходимо исходить из норм российского права, защищающего его интересы: обязанность опекунов (попечителей) несовершеннолетних лиц проживать совместно со своими подопечными, заботиться о содержании, обучении, воспитании своих несовершеннолетних подопечных (ст. 36 ГК РФ); порядок распоряжения имуществом подопечного (ст. 37 ГК РФ) и др.

Право, подлежащее применению при признании физического лица безвестно отсутствующим и при объявлении физического лица умершим. ГК (ст. 1200) подчиняет весь комплекс вопросов, связанных с безвестным отсутствием лица, российскому праву. По российскому праву российский суд будет рассматривать следующие вопросы, в том числе по отношению к иностранцам: основания признания лица безвестно отсутствующим, включая срок его отсутствия и отсутствия в месте его жительства сведений о месте его пребывания (ст. 42 ГК РФ), основания объявления физического лица умершим, включая срок его отсутствия и отсутствия в месте жительства сведений о месте его пребывания, а также обстоятельства, с которыми суд может связывать сокращение данного срока (ст. 45 ГК РФ).

Так как институт признания физического лица безвестно отсутствующим и объявления умершим существует не во всех государствах, решение российского суда может быть исполнимо только в России и в тех странах, в которых этот институт существует и в которых допускается исполнение решении иностранных судов, в частности, российских. Особенно это касается последствий признания лица безвестно отсутствующим или умершим. На применение последствий признания лица безвестно отсутствующим или умершим российским судом реально можно рассчитывать, если существует международный договор между заинтересованными государствами, и само признание российским судом рассматривалось в соответствии с правилами такого договора. Международный договор придает реальный смысл признанию российским судом лица безвестно отсутствующим или умершим не только в стране суда, но и за рубежом, где может находиться имущество данного лица. Таковыми являются договоры о правовой помощи.

Так, в Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях 1993 г. рассматриваемая проблема решается прежде всего через установление компетенции учреждений юстиции по данной категории дел конкретного государства. Согласно п. 1 ст. 25 по данной категории дел компетентны учреждения юстиции того государства, гражданином которого было лицо.в то время, когда оно по последним данным было в живых, а в отношении других лиц (например, лицо не имело гражданства ни одного договаривающегося государства или вообще не имело гражданства или гражданство его неизвестно и пр.) -учреждения юстиции по месту жительства. В порядке исключения дело может быть рассмотрено учреждениями юстиции любого договаривающегося государства в отношении гражданина другого государства при наличии двух условий:

1) проживающие на территории этого государства лица ходатайствуют о признании этого гражданина безвестно отсутствующим или умершим;

2) интересы ходатайствующих лиц основаны на законодательстве данного государства. Положения о компетенции дополнены коллизионной нормой о применении закона суда - lex fori: компетентные учреждения юстиции при рассмотрении дел о признании лица безвестно отсутствующим или объявлении умершим или дел об установлении факта смерти применяют законодательство своего государства.