Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Глава 16. Отличие философии от искусства, религии, идеологии.

Поиск

Философия и искусство

Если наука выражает общечеловеческую истину в общей форме, философия — в обобщенной форме истину индивидуальную, то искусство — отрасль культуры, в которой индивидуальная истина предстает в форме частного события. К искусству относят что-либо по различным критериям, одним из которых считается образность. Критерии могут меняться, основным остается интерес к произведению. Он означает, что индивидуальная истина создателя находит отзвук в потребителе.

Когда говорят, что искусство — мышление в образах, то это свидетельствует о том, что слова в произведениях искусства (в отличие от обыденной речи) способны порождать бесконечное количество образов и вести к обозначаемому ими.

Искусство, впрочем, скорее, создание не образов, а символов, которые не всегда способен понять сам творец. Искусство также не просто мышление, в его создании преобладает действие бессознательной части духа. Мышление и образы свойственны и другим отраслям культуры. Наука тоже форма мышления, применяемые в ней наглядные модели — образы, и, стало быть, в ней присутствует мышление в образах. Но чем все-таки искусство отличается от науки и философии? Произведение искусства в отличие от науки имеет преимущественно бессознательную природу (философия сочетает в себе сознательное и бессознательное), а символы искусства более личностны, чем научные (философия здесь занимает промежуточное положение). Искусство остается уникальным, и символы его более сложны, больше требуют привлечения глубин бессознательного духа, чем абстрактных обобщений науки. Искусство позволяет проникнуть в индивидуальный духовный мир, тогда как наука занимается родовым в природе и человеке. В этом плане наука и искусство дополняют друг друга.

Тогда как Гегель стремился привести философию к виду науки, Шеллинг считал, что органом философии является искусство как творческая сила, основанная на эстетическом акте воображения. Не просто объяснять, но и не изменять мир (это практическая задача, которую философ выполняет не в своем качестве), а созидать в идеальной форме новый мир через интеллектуальное созерцание старого мира — вот задача философии.

Шеллинг прав, различая методы философии и искусства (да и науки, которая, как и искусство, направлена вовне, к эмпирии). Философия меньше, чем наука и искусство, скована опытом и потому ближе к духу, а ее рефлексия глубже и созидательней. Поэт может в 18 лет интуитивно прийти к тому, что философ осознает в 30 лет, а то и позже. Но осознание не менее важно, чем интуиция. Оно означает осмысленный подход к бытию.

Художник, как и философ, выражает свои идеи, но главное в его деятельности — создание живого образа (символа), который не смешивался бы с ним самим. Продолжая мысли М.М. Бахтина о соотношении автора и героя, можно сказать, что только героя, т.е. «другого», автор может эстетически завершить. Если же герой будет выражать авторскую концепцию, то эстетического завершения образа не получится и в художественном смысле он останется неполноценным.

Искусство — это творение нового духовного мира (в отличие от технического), а философия — определение и творение смысла его.

Поэтому в искусстве необходимо то, что называется вымыслом, и посредством его создается живой образ, который сопоставим с автором, но живет своей жизнью. Отдельно от создателя живут и философские идеи в их бесплотной форме, и, возможно, это имел в виду Гегель, когда говорил о том, что настоящая философия может быть только идеализмом.

Для художника обязательно вживание в своего героя, он создаст образ, если представит и будет нести в себе «другого» как нечто самостоятельное.

Произведение искусства может быть более или менее философично. Претендуя на философское значение, оно должно обладать определенными свойствами. Во-первых, не относиться исключительно к одному событию (хотя конкретная форма воплощения может быть сугубо реалистичной) и иметь выводы, относящиеся к широкому классу разнородных явлений. Пример: «Чума» Камю. Происходящие в романе события можно рассматривать и как изображение эпидемии чумы, и как аллегорическое видение фашистской оккупации Франции, и вообще как символ современной жизни. В любой из интерпретаций «Чума» говорит об основах человеческого поведения.

Второе требование, которому должно удовлетворять философичное произведение искусства, — изображение крайних поступков или полного следования философским системам, которые как раз и становятся философскими, когда в них какая-либо точка зрения предельно заострена.

Достоевский назвал Тютчева первым поэтом-философом. Самого Достоевского считали философом. Л. Андреев называл себя бессознательным философом. В чем отличительная черта художника-философа? Ответ облегчается тем, что у Достоевского, Тютчева, Андреева есть общие черты творчества, придающие ему философский характер. Это внутренний подтекст, идущий изнутри произведений, но не обильное цитирование модного философа и подведение своего произведения под чужую философскую схему.

Произведение искусства можно назвать философским, если оно на пути художественного постижения жизни доходит до глубоких обобщений. Если художник (да и вообще человек) идет от жизни — этого неиссякаемого источника и формирует на основе ее постижения собственный оригинальный взгляд на мир — он философ.

Есть произведения искусства, в которых, казалось бы, начисто отсутствует философия, но которые своей искренностью, обнаженностью снимают накипь с души, обнажают ее и делают более восприимчивой к проникновению в глубинные тайны бытия. Напротив, порой произведения искусства напичканы философией, но она здесь чужеродное тело. Она утомляет, поскольку специалист видит в ней неудобоваримую мешанину, а обычному читателю она неинтересна. Иногда, однако, заимствование явно, но настолько удачно вплетено в ткань художественного произведения, что представляется оригинальным.

Итак, искусство философично, когда создаваемый им новый живой мир начинает жить своими оригинальными философскими проблемами.

 

Философия и религия

Для философа одинаково важны два момента: способность уловить дух времени и способность обнаружить в себе вечное содержание. Это две стороны вопроса, который может считаться основным в философии, — о целостном бытии человека, здесь и после смерти. Но между жизнью и смертью лежит пропасть. Поставить ли интересы смерти над жизнью и жить так, чтобы быть счастливым на том свете, или, наоборот, интересы жизни над смертью и не думать о ней вовсе? В истории философии соответственно выделяются «философия жизни», занимающаяся эмпирической действительностью, и, если так можно назвать, «философия смерти», имеющая дело с внеэмпирическими вещами. Первое направление идет от жизни, науки, второе ближе к религии, мистике.

Смерть — тайна из тайн. Как родовому существу, человеку противостоит природа (все люди объединяются для борьбы с ней), как социальному существу — общество (группы людей противостоят друг другу), и, наконец, как индивиду, человеку противостоит смерть (каждый встречает ее один на один). Люди делятся на верующих в вечность своего Я, неверующих и сомневающихся. Различные философские системы вращаются вокруг этих вопросов. История философии — это совокупность аргументов за и против бессмертия. Сократ сказал, что для философа смерть есть начало жизни. Для него это основополагающая проблема.

Философия рождается из противоречия между жизнью и смертью и разрешает его нахождением вечности, в форме вечной истины. Философия стремится к непреходящим ценностям. Философ ищет вечное в потоке становления и поднимает индивидуальность до вечности, творя мир вечных идей.

Почти все философские системы пронизывает тяга человека к вечности. Индийская мысль создает концепцию перевоплощения душ и Единого, Платон — мир идей, Гегель — мировой дух. Чувствуя свою заброшенность в мире, человек предпринимает отчаянные попытки найти место в вечности. По-видимому, и интерес к идеальному, составляющий неотъемлемую часть философствования, возник потому, что в идеальности духа людям почувствовался выход за посюсторонний мир, аргумент в пользу вечного существования.

Философы всех направлений — и те, кто отрицал смерть, и те, кто считал, что о ней нечего и говорить (поскольку в тот момент, когда она наступает, нас уже нет, и, стало быть, она к нам не имеет отношения), — определяли свое отношение к данной проблеме.

Материалисты склонны были относиться к смерти как к чисто эмпирическому факту, и, следуя совету Эпикура: «Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого отношения. Ведь все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущения»[167], старались элиминировать проблему. Однако даже для Эпикура философия важна в связи с фактом смерти, так как дает возможность человеку научиться не бояться ее.

Идеалисты решали проблему смерти отрицанием ее или сосредоточением на ней. Монтень говорил, что для того, чтобы преодолеть страх смерти, легче перенести ее, надо привыкнуть к ней, думая о ней постоянно. Сосредоточение на проблеме смерти стимулирует поиски смысла жизни, что делает смерть менее страшной, поскольку, обретая смысл жизни, выходишь (теоретически) за ее границы.

Цицерон писал, что философствовать — значит приготовлять себя к смерти. По Монтеню, «вся мудрость и все рассуждения в нашем мире сводятся в конечном итоге к тому, чтобы научить нас не бояться смерти... если она внушает нам страх, то является вечным источником наших мучений, облегчить которые невозможно»[168]. Монтень советует научиться встречать смерть грудью, точнее, душой, духом. «Размышлять о смерти — значит размышлять о свободе. Кто научился умирать, тот разучился быть рабом»[169]. Отрешиться от мира — значит раньше времени умереть; надо готовиться к вечности. От боязни смерти не избавиться ни запрещением, ни привычкой думать о ней. Единственный способ — подняться над ней духом не только в волевом (заставлять думать или не думать о ней — успеху этого препятствует бессознательное), но и в содержательном плане. К этому ведут философия и религия.

По Платону, есть два рода бессмертия: физическое — путем деторождения и духовное — путем сохранения памяти о прекрасных делах и произведениях. Этому предшествуют два рода беременности — физическая и духовная. Отличие философа от прочих людей в том, что он не только оставляет потомство и свои произведения, но пытается теоретически обосновать надежду на бессмертие.

Философии приходится заниматься теологическими вопросами, вырабатывая набор гипотез, облегчающих веру в загробную жизнь. Рационалистические традиции Платона и Декарта, в соответствии с которыми только разумные суждения, как ясные и непротиворечивые, истинны (на этом основывались и представления об истинности теологических построений), разрушил Кант. Тем не менее жажда бессмертия продолжает быть стимулом подобных изысканий.

Подлинная философия начинается с осознания фундаментальной слабости человека. Даже самого сильного в этом убеждает неизбежность смерти. Если бы в этом мире все удавалось, то не было бы необходимости мучиться метафизическими проблемами. Как бы Эпикур ни советовал не думать о смерти, поскольку она не имеет отношения к живущим, ему вряд ли удастся всех убедить. Сомнение в бытии, с которого начинается философия, имеет психологической основой чувство слабости из-за смертности. Пока человек будет ощущать фундаментальную слабость, он будет философствовать.

В той мере, в которой философия обращается к проблеме бессмертия, она религиозна. Экзистенциалисты возникновение и развитие философии и религии объясняют «абсурдом существования», который привел к центральной проблеме религии и философии, к эсхатологии.

От религии философия отличается тем, что сомнение играет большую роль в ней перманентно, хотя в философию идут для того, чтобы обрести твердую почву под ногами. Декарта обвинили в том, что, начав с сомнения во всех основаниях, он пришел к созданию системы на основаниях столь же сомнительных. Философия начинается с сомнения в чужих положениях и приходит к концепции, основанной на индивидуальном духе. Теологические системы Августина и Фомы Аквинского занимают промежуточное место между философией и религией, поскольку они индивидуальны, но покоятся на внешнем авторитете.

Человек начинает философствовать, когда у него закрадываются сомнения в смысле жизни, но отыскать его он во что бы то ни стало хочет. Однако если он заставит себя поверить в какой-либо вариант, то из философии перейдет в религию. Если же он вообще не интересуется смыслом жизни, то никогда не дойдет до философии.

Между философией и религией то общее, что философские истины столь же интуитивны, как догматы веры, но первые рационально обоснованы, вторые — нет. Философ обязан обосновать с логической непротиворечивостью (но не доказать — это невозможно) то, во что он верит, и подкрепить веру разумом.

Арджуна еще спрашивает у Кришны: «Ты должен мне ясно ответить: что лучше?» Будда уже достигает просветления сам, но его способ нерационален. Это и не делает индийскую мысль философией в полном смысле, хотя не умаляет ее ценности. Философию можно называть рационализированной мистикой. Но она лишь подходит к мистике, намекает на нее или дает схему возможной мистики, как Платон и Гегель, но не интересуется плотью мистики.

Связь между философскими и религиозными представлениями прослеживается четко, и совсем неудивительно, что именно в греческом политеизме сформировалась философия Платона с его миром идей, а в монотеистической христианской Европе два с лишним тысячелетия спустя появился Гегель с единой Абсолютной Идеей.

И в философии, и в религии присутствуют рассуждения о Боге. Но «в споре нет смиренномудрия», говорили оптинские старцы. А философия не обходится без спора. Иноческое оружие — молитва, философское — логичный аргумент.

Стремление философа к истине ненасыщаемо, потому что он не знает, «попал в цель» или нет. Если он уверен, что истина у него в руках, он становится верующим. Если приходит к уверенности, что ничего найти нельзя, погружается в материальную жизнь. Религия обращается ко всем людям, но несет одну истину как единственно верную. Философия не претендует на истинность какой-либо одной системы, и в этом ее терпимость и общечеловечность. Философия конструирует пригодные для всех духовные дома, которые хотя и связаны с традициями определенной культуры, но в принципе универсальны. Она преимущественно спрашивает, и удачные вопросы и ответы входят в сокровищницу человеческой мудрости. Религия и идеология дают ответы соответственно для той и этой жизни.

 

Философия и идеология

Главное достижение философии — развитие представления об идее. Но когда от идеи как таковой переходят к конкретным идеям, которые пытаются внушить всем, — это идеология. Югославский философ М. Маркович проводит следующее различие между философией и идеологией. «Философия не является идеологией, потому что ее положения должны быть рационально и фактически обоснованы. Идеология же, напротив, всегда выступает как выражение эффективных потребностей определенных общественных групп»[170].

Идеология потому не есть «чистая» теория и не может ею быть, поскольку знание действительности само по себе не может никого побудить к действию; идеология содержит оценочные или описательные суждения, которые или уже являются мистифицированным выражением веры в какие-нибудь ценности, или подчиняют свое содержание укреплению этой веры и этих ценностей.

Цель идеологии — надеть на всех одинаковую «жуткую маску» (по выражению Ницше). Философия призвана спасти от опасности унификации. «Где существовали могущественные общества, правительства, религии, общественные мнения, — словом, где была какого-либо рода тирания, там она ненавидела одинокого философа, ибо философия открывает человеку убежище, куда не может проникнуть никакая тирания, пещеру внутренней жизни, лабиринт сердца; и это досадно тиранам»[171].

Философия обращается ко всем и несет общечеловеческие ценности вне различия классов и наций. Идеология обращается к определенным слоям населения и защищает их. Когда в моду входят идеологи, с философией как любовью к мудрости, способной критически относиться к претензиям на всезнание, покончено. Как только какие-то конкретные идеи начинают вдалбливаться как единственно верные — прощай диалектика и да здравствует идеология.

Истинная философия критически относится ко всем мифам, в том числе идеологическим, и разъясняет ложность их принципов (например, что «цель оправдывает средства»). В век засилья идеологий философ тем более должен способствовать осознанию людьми их высших личностных интересов и желаний.

 



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2021-11-27; просмотров: 77; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.145.37.211 (0.011 с.)