Глава 418 Трехсторонние переговоры

- А ну, приведи-ка этого вашего Брайана сюда! – жутко ругался худой человек среднего возраста таща упирающуюся Фанни, когда они появились в замке.

Стража у укреплённого входа похоже, что узнала его. Все хмурились, но остановить не посмели, что было удивительно.

Из-за последних событий статус Хань Шо возрос неимоверно. Да и во всём городе Оссен редко кто мог непочтительно вести себя с благородными. А те воины, что сперва не узнали его и бросались к нему, узнав уже смотрели на него с почтением.

Всю эту ругань было слышно в зале на третьем этаже, где Хань Шо собрал всех. Все вымученно улыбались заслышав этого человека, и Сабакас, и Эмис и Карел и все остальные из Тёмной Мантии.

Лоренс, Эмис и все посвящённые в происходящее вдруг c сожалением посмотрели на Хань Шо. А Эмили, так вообще смутилась. Ведь никто не мог знать, что несёт появление этого сумасшедшего.

- Зачем он пришёл сюда? - Старый Хан изменился в лице, удивлённо посмотрев на улыбающегося Хань Шо спросил осторожно: Ты что, враждуешь с ним?

Хань Шо в замешательстве почесал голову и состроил гримасу.

- Мы не враги, Оставьте это. Пусть будет, что будет. Я пойду взгляну сам.

- Брайен, ты только не разозли его там - будь осторожен! - произнёс Лоуренс со странным видом, когда Хань Шо приподнялся, чтобы пойти.

- Хорошо, я учту это! - ответил Хань Шо и направился к выходу.

Лоуренс будучи знаком с характером Хань Шо, всё-таки встал и пошёл с ним вместе, на всякий случай. Все присутствующие за столом были людьми высокого положения. И многим из них так или иначе приходилось сталкиваться с Фиренцом. Увидев, что Лоуренс пошёл за Хань Шо, и они помедлив встали тоже, оставив в комнате Сабакаса и Карела.

Во всей империи, можно сказать, что Лоуренс и Эшберн опасались только одного военноначальника южных границ - Фиренца. Единственного, кто оборонял юг от кровожадных орков.

Жители многих городов юга были превосходными бойцами, закалёнными многолетними войнами с Империей Орков. Самые боеспособные части Империи Ланселота были с юга. Но всё же заслуга того, что эти земли были не захвачены орками принадлежала этому полководцу.

Если бы не он, то не только юг, но и вся империя была бы захвачена ими.

Можно сказать, что статус Фиренца не изменится, от того кто победит в этой гражданской войне. И всё потому, что кроме него тут, на южной границе некому навести порядок. Именно пожтому он обладал наибольшей свободой действий.

- Ну, где же этот маленький ублюдок? Ну-ка покажись! - кричал Фиренц приближаясь. Никто из многочисленных воинов не смел остановить его. Напротив, они расступались перед ним.

- Отец! – постоянно восклицала Фаннни, влекомая Фиренцем вся красная от стыда за своего отца.

- А ты не мешай. Этот бабник - негодяй ещё совсем сопляк. Вот я ему сейчас покажу. И мне наплевать, что он лорд города Бреттель. Если он меня разозлит, то я объявлю ему войну. Вся Империя в хаосе и ещё немного масла в этом костре ничего не изменит! - орал он таща Фанни на второй этаж.

По началу Фиренцу нравилось слушать от Фанни про высокий статус Брайана. Да он и сам был наслышан о его достижениях. Брайен вполне подходил ему как жених для Фанни.

Но Фиренца разозлило то, что Брайан не оказал ему должного уважения. Вот в тот раз, когда он был в городе Оссен, Брайан не проявил рвения в оказании знаков уважения. Это было неприятно. Но он сдержался, ведь в городе Оссен наверное было это не совсем удобно из-за ситуации в городе. Но когда он стал разузнавать сам про Хань Шо, то всплыло то, что у того уже была Фиби из купеческого альянса Бузта.

А ещё он разузнал, что Фиби в курсе этого и совсем не против такого положения. Такое отношение Фанни чуть не привело его в обморок от бешенства! Но когда Фанни рассказала и про Эмили, он не выдержал! Больше не желая ничего слушать Фиренц потащил Фанни на встречу с Хань Шо, для выяснения отношений.

- Э…э…. Ну вот, Брайан это я.

Обеспокоенный Хань Шо стоял на каменной лестнице, идущей со второго этажа на третий, и глядел на багрового от ярости Фиренца.

- У тебя хватает наглости выйти навстречу. Не плохо, не плохо- заскрипел зубами Фиренц. Он выхватил пику из рук ближайшего стражника и метнул её в Хань Шо.

В миг пика как серебряная молния оказалась перед лицом Хань Шо.

Фиренц - выдающийся командир и Небесный Всадник. Его бросок наполнен боевой аурой и это очень серьёзно.

Хань Шо понимал, что просто так Фиренц не сдастся. Он поднял левую руку и демонический меч из ладони ударил в остриё пики, разбив её на кусочки.

- Отец! Ты же собирался просто поговорить! - кричала Фанни пытаясь оттащить Фиренца обеими руками. Она беспомощно смотрела на Хань Шо.

- А мы что, разве не разговариваем? А иначе зачем я сюда пришёл один?! Этот парень сам смог убить Лиа Каина, да ещё сейчас с ним толпа старых пердунов, защищающих его. Если это не разговор, то что это тогда? - Фиренц сверкнул глазами на Фанни. - Барышня, отцепись от меня- мне ещё есть, что ему сказать!

Старый Хан, Эмис и все остальные только что подошли к Хань Шо, когда до них донеслось "старые пердуны". Старый Хан взбесился и указывая на Фиренца крикнул: Эй, ты псих. Это кого ты так назвал?

- Я не тебя имел в виду - холодно ответил Фиренц. Старый Хан успокоился и уже совсем было решил не усложнять дело, но тут Фиренц достал его следующей репликой: Я имел в виду всех вас! Включая старого пердуна Карела, который там внутри! Думает, я не знаю, что он там! - усмехнулся Фиренц увидев выражение Старого Хана, который поменялся в лице еще до того, как он закончил предложение.

Хань Шо удивлённо уставился на Фиренца. Он полагал, что этот человек является уникальной личностью. Ведь только такой человек посмеет побить Великого Герцога Эшберна в главном зале. Не всякий на такое способен.

- Проклятый бешеный пёс! Я тебя когда оскорблял разве?- вывести Старого Хана из себя это надо было постараться. Редкий случай за последние годы. Но тут, услыхав такую вульгарщину, он не сдержался.

- Твоя невестка соблазнила парня моей дочери! И ученица Карела тоже увела парня моей дочери! Будь всё проклято! Думаете, можете тут играться только потому, что я далеко на южной границе!?

Фиренц и вправду был бешеный, как про него и говорил Старый Хан - крушит всех, кто попадётся под руку.

Когда он всё это высказал, симпатичное лицо Эмили совсем побледнело. Да и сам Хань Шо внутренне содрогнулся - ведь ситуация была хуже некуда.

Конечно, выражение лица у старого Хана сразу изменилось. Оглядев Фиренца холодным взором,он спросил:

- Что это значит? Ну-ка объяснись! Если ты смеешь поносить мою семью и её честь, то я в жизни этого не прощу."

Сабакас и Карел тоже вышли и всё слышали. Карел гневно воскликнул:

- Какого чёрта тебе тут надо?! Империя в хаосе, а ты несёшь тут всякую чушь!

- У этого сопляка шуры-муры с Фиби и Эмили, но этот наглец ещё и к моей дочке подобрался. Вы разве не в курсе?

Фиренцу было наплевать на их гнев. Он усмехался, но большого смятения среди них он не устроил. Потом он добавил зло:

- Я это так не оставлю. Пока я не разберусь до конца, вся эта смута в Империи меня не волнует. Делайте что хотите, но я в этом не участвую. Пусть вся Империя гибнет, я не допущу таких вещей с моею дочерью. Если кто-то из вас решил играть со мной, то я буду играть до конца!

Когда он закончил, взгляд каждого был на Хань Шо, Фанни, Эмили и Фиби. На стариков Хана и Карела вообще невозможно было взглянуть. С одной стороны, они были ошеломлены внезапным откровением, а с другой, они были потрясены безрассудными словами Фиренце.

Для старого Хана и Карела вся их жизнь была посвящена Империи Ланселот. Для них единственной вещью, о которой они действительно заботились, было будущее Империи Ланселота. Они никогда не смогли бы на первое место поставить собственные интересы, игнорируя стабильность в империи.

- Эмили, он сказал правду?

Старый Хан был несколько смущен, когда он спросил жалкую Эмили, которая выглядела так, как будто она плакала.

Глава 419 Я готов.

То, как всё складывалось, уже невозможно было скрывать. Хань Шо и не полагал, что в такое непростое время они окажутся в этом положении.

Глаза Эмили - на мокром месте. Она не ожидала такого спектакля на виду у всех. Всё сошлось вместе: и горечь и унижение и чувство беспомощности со страхом. Она была сильно уязвлена и слёз сдержать не могла.

- Всё это так!- холодно воскликнул Хань Шо ещё до того,как она смогла хоть что-то сказать.

Когда все повернулись к нему, он отпустил руку побледневшей Фиби и пошёл прямо к плачущей Эмили и взял крепко её за руку. Мрачно оглядев всех, произнёс:

- Это правда, всё, что он говорит. Эмили моя женщина! Я настойчиво добивался её и никому до этого не должно быть дела!

Лицо Старого Хана стало совсем пепельным и он гневно взглянул на Хань Шо и Эмили:

- Хорошо, всё очень замечательно. Вот уж и не думал, что в нашей семье Беттеридж может быть такой скандал!

- Я прошу прощения от имени моей сестры! Но предупреждаю, что тот, кто её обидит, будет иметь дело со мною! - после небольшого шока Эмис удержался от немедленных вопросов к Эмили и вместо этого с усмешкой оглядел присутствующих.

Будучи родным её братом он любил Эмили очень сильно, хоть может другие люди этого и не знали. И в этот важный момент без колебаний Эмис встал на ее сторону. Он видел еле сдерживаемые слёзы в её глазах и это его очень разозлило.

- Брайен, вот полюбуйся, что ты натворил! - холодно воскликнул Карел.

Все быстро перевели взгляды на Хань Шо. Они только сейчас начинали соображать, что происходит. И самый главный виновником тут выходил Хань Шо. Все смотрели на него с осуждением.

Видя, что все вокруг злы на него, Хань Шо мрачно произнёс:

- Какое вам дело до всего этого? И если кто-то думает, что сможет применив власть надавить на меня, то из этого ничего хорошего не получится.

- А этот мальчишка не из пугливых! - Фиренц был очень рассержен, но захохотав, он указал пальцем на Хань Шо и продолжил: Если ты оставишь тех двух женщин и будешь только с моей дочкой, то так и быть, я забуду обиду. И если ты со мной пойдёшь к нам на Юг, то что бы не происходило в Империи Ланселота, я тебе обещаю, что это нас не коснётся.

- А если нет, то мы будем биться на смерть и тогда выживший посмеётся!- подождав, продолжил Фиренц.

- Отец!

Сейчас Фанни была очень расстроена и ничего не смогла больше вымолвить. Она и не полагала, что всё зайдёт так далеко и повлиять на отца она тоже не могла - ведь он так неожиданно приходил в бешенство. Сейчас она, Фиби и Хань Шо были в крайнем смущении.

То, что было личным делом Хань Шо, вдруг стало предметом всеобщего внимания. И конечно же Фанни корила в этом себя: Брайен возненавидит меня. И что мне сейчас делать?- в панике размышляла она.

- Брайен, всё зашло очень далеко и мы ждём объяснений от тебя, - проворчал побледневший Старый Хан.

Посмотрев на плачущую Эмили, расстроенную Фанни и испуганную Фиби он глубоко вздохнул. Все затихли внимая и он сказал:

- Я уже объяснил вам троим как развивались события и вам троим всё известно. И на этот момент мне больше нечего добавить и вы знаете, что я чувствую к каждой из вас.

Сейчас я предоставлю вам выбор. И вы должны решить сами. Если вы останетесь со мною, то просто кивните. Я приму всё, что последует за этим с нами всеми. И раз вы будете со мной, то я буду вас любить и защищать.

- Я согласна. Меня ничего другое не волнует. Если я нужна тебе, то пойду за тобой - первой заявила заплаканная Эмили, что стоит на своём. Ничего другого она уже не желала.

Эмили так крепко вцепилась в рук уХань Шо, что поцарапала его. Таким методом она пыталась подхлестнуть собственную силу и смелость.

- Брат, прости. Я его люблю. Жаль, что так обеспокоила тебя, но я не могу его покинуть, - в слезах она высказывая это Эймису.

А Эймис содрогнулся, вспомнив их трудные годы в молодости и как они поддерживали друг друга много лет...

- Глупая, зачем ты это говоришь мне. Что бы там ни было, я всегда буду за тебя! - он нежно улыбнулся, отвечая Эмили.

Говорят, что старший брат - как отец. И Эмис всегда относился так к Эмили. В юности они потеряли родителей и ему пришлось тяжело работать, чтобы воспитать и поддерживать её. И всё, чего они добились на сегодняшний день - результат их рискованных действий и прочих свершений. Для Эмиса сестра всегда была самым главным человеком в его сердце. Он выдал её замуж в семью Беттеридж, но её муж пал в сражении ещё до первой брачной ночи и она овдовела, так печально, так нелепо.

Эмес понимал её страдания в течении всех этих лет. Он винил в этом себя и мечтал, что она станет опять счастливой. Но ей никто не нравился. Да, и сейчас ситуация не идеальная, но всё же. Не раздумывая он согласился, что её счастье важнее всего.

- Благодарю, брат! - плача вымолвила Эмили. Потом она взглянула на Хань Шо, стоявшего со странным выражением лица и добавила:

- Отец, всё это время я была счастлива в семье Беттеридж и вас считаю своим отцом. И знаю, что вы любите меня сильно. Я и вам благодарна и переживаю, что наношу урон имиджу Семьи. Простите меня за это. Вы для меня всегда будете отцом.

Старый Хан изумлённо смотрел на Эмили. Потом вздохнул и промолчал и опустошённый пошёл обратно на третий этаж в комнату собраний.

- И я согласна. Мне другого не надо. Отец, я прошу тебя больше не беспокоиться о моей личной жизни! - Фанни вцепилась в отца, как если бы боялась, что вырвавшись он станет против этого. Потом резко добавила:

- Если не пообещаешь этого - сбегу из дома навсегда и ты меня больше не увидишь!

Фиренц пытающийся оторвать Фанни от себя, вдруг остановился. Лицо его искажено, дыхание прерывисто, прямо как у зверя готового сбежать.

Все присутствовавшие - в крайнем недоумении. Некоторые с опаской следили за Фиренцем, ожидая от него каких-нибудь сюрпризов. Ведь они знали, что он ведёт себя крайне эксцентрично. Были причины ожидать от него всякого.

Да и сам Хань Шо опасаясь его и внимательно следил за ним. Он решил, что если Фиренц кинется, то он встретит его ударом и сшибив на пол свяжет, пока тот не натворил бед своей яростью. Он потом бы всё объяснил Фанни.

Но все заметили, что Фиренц стал утихомириваться. Хотя он всё ещё выглядел грозно. Помолчав, он обернулся к Фанни и спокойно спросил:

- Барышня, ты и вправду этого хочешь? – и не дождавшись ответа от дочери, Фиренц вдруг уставился на Хань Шо.

- Сопляк, ты способен подарить Фанни счастье?

- Пока я жив, она может ничего не бояться! – пообещал Хань Шо с поднятой рукой и безмятежным выражением лица.