Глава 915 – Принуждение к признанию.

Как только Хань Шо и Донна ушли, Долорес подошла к Фелдеру и прошептала – «Патриарх, ты должен использовать Божественное клеймо, которым наградил тебя Верховный Бог, и сообщить Его Светлости, что Брайан здесь. Возможно, Темный Лорд спустится сюда и прикончит Брайана!»

Долорес говорил очень тихо, будто боялся, что Хань Шо, который исчез в лесу вместе с Донной, может услышать его.

У тех членов семьи Лаверс, которые ранее умоляли Хань Шо пощадить их жизни, сразу же загорелись глаза, услышав предложение Долорес, и они выразили свое согласие, надеясь, что Фелдер немедленно призовет верховного бога тьмы, чтобы убить Хань Шо.

Фелдер нахмурился, глядя на Долорес, и сердито сказал – «Вы хотите, чтобы мы, Лаверс, были уничтожены?»

Долорес был ошеломлен. Он был удивлен реакцией Фелдера на его предложение и поспешно ответил - “Нет, Патриарх! Я не понимаю. Почему это такая плохая идея?”

Фелдер посмотрел на других членов Лаверс, которые также были озадачены, прежде чем он застонал и ответил низким голосом - “Если Темный Лорд хотел смерти Брайана, вы думаете, что он смог бы уйти из Доминиона тьмы живым?”

Долорес удивился еще больше. – «Патриарх, ты хочешь сказать, что верховный бог тьмы хотел дать ему сбежать? Как такое возможно? Хофс и Уоллес были городскими лордами Доминиона Тьмы. Почему Темный Бог пощадил жизнь Брайана после того, как он убил двух самых важных персонажей в его доминионе?»

«Ты никогда не был в присутствии верховного бога и никогда не поймешь его могущества. Хотя я не знаю, почему Темный Лорд не убил его, я уверен, что если бы Его Светлость захотел, Брайан был бы уже мертв задолго до того, как он смог бы выйти из его доминионов.»

Долорес был потрясен и на мгновение лишился дара речи от этой ошеломляющей новости.

Затем Фелдер издал еще один холодный стон и сказал – «Тебе лучше отказаться даже от прикосновения к нему как можно скорее. И говоря о Брайане, мы, возможно, даже должны поблагодарить его за наше возвращение в доминион Тьмы. Учитывая состояние и силу нашей семьи, я далек от того, чтобы быть городским Лордом города Хушвейл. Я подозреваю, что решение Верховного Бога может иметь какое-то отношение к Брайану…»

Долорес был ошеломлен, и ему показалось, что это было слишком большим откровением для него, чтобы переварить его. Он недоверчиво пробормотал - “Невозможно, это невозможно! Зачем Сверхбогу, одному из самых могущественных существ во Вселенной, думать о таком ничтожном персонаже?”

«Откуда нам знать?» - Фелдер вдруг опустил глаза, покачал головой и вздохнул. – «Если бы я знал, что Брайан обладает такой великой силой, я бы лично приветствовал его в тот день, когда он впервые вошел в резиденцию Лаверс. Эх, действительно, предвидение Донны на световые годы впереди нашего. Если бы я прислушался к ее совету, то, возможно, наша семья Лаверс не пала бы, а взлетела как метеор.»

«Па.. патриарх, вы... вы отказались от... мести за смерть дяди Эйвери?» - пробормотал Долорес после некоторого колебания.

«Мести?» - Фелдер бросил взгляд на густой лес, в который скрылись Хань Шо и Донна, и снова вздохнул. – «Ярус, темная вода, темный камень, Хофс и Уоллес- почти все городские лорды Доминиона тьмы и кучка верховных богов объединили свои силы и попытались убить его. Но в конце концов они потерпели неудачу, и это стоило жизни Хофсу, Уоллесу и Лариксону. Итак, скажи мне, как бы мы отомстили? Кто из нашего дома Лаверс способен на такое?»

«Но... но...» - Долорес хотел что-то сказать, но его душила жестокая реальность.

«Вам всем лучше отказаться от этой идеи как можно скорее.» - перебил его Фелдер и сурово приказал – «Когда мы будем в городе Хцшвейл, сосредоточьтесь на выполнении своих обязанностей. Даже не мечтайте о нападении на Брайана, иначе вы навлечете беду на наш дом Лаверс. Запомните это!»

Долорес и другим членам Дома Лаверс было трудно принять это наставление, но их патриарх не давал им возможности возражать. Они кивнули и пообещали повиноваться

*** Внутри густых джунглей с зеленой и пышной растительностью, где земля была покрыта прекрасными цветами, источающими слабый аромат.

Среди этих цветов стояла самая выдающаяся, пленительная, прелестная красавица, одетая в светло-лиловое платье, которое нисколько не скрывало прекрасных изгибов ее тела и длинных стройных ног. На ее румяных белых щеках появился оттенок печали, который вызвал бы сочувствие у любого.

Стоя перед Донной, Хань Шо чувствовал, что ему нужно сказать миллион слов, но ни одно из них не могло слететь с его губ. В конце концов, он испустил долгий вздох и сказал - “Прошло так много времени, Донна.”

Донна перевела свои блестящие глаза на Хань Шо и глупо уставилась на него. Этот юноша, который раньше прятал свой свет под бушелем и пришел в Элизиум ни с чем, стал одним из самых выдающихся персонажей в мире и обладал большим влиянием.

Он не только был властелином на самой опасной земле Элизиума, но и сражался против самых могущественных городских лордов Доминиона тьмы и вырвался из их ловушки. Всего за несколько десятилетий он превратился из ничтожества в одно из самых выдающихся существ Элизиума. Его сила была так велика, что многие городские лорды Божественных доминионов были запуганы его именем.

Хотя Донна с самого первого дня знала, что Хань Шо рано или поздно достигнет больших успехов, высот, которых он достиг в тот день, все еще были далеко за пределами ее воображения.

«Брайан, я действительно не ожидала, что ты сделаешь то, что сделал сегодня.» - сказала Донна с несколько натянутой улыбкой. Она была не такой яркой и очаровательной, как помнил Хань Шо.

Хань Шо неловко уставился на нее, думая, о чем бы поговорить, прежде чем спросить - “Донна, куда вы все идете?”

«Мы возвращаемся в доминион Тьмы. Верховный бог тьмы даровал моему отцу Божественное клеймо и приказал ему стать городским Лордом в Хушвейл.» - прямо ответила Донна.

«Понятно. Это здорово, что вы все извлекаете выгоду из смерти Хофса. А как насчет города теней? Кто будет новым городским Лордом?» - Хань Шо не ожидал, что верховный бог тьмы отдаст эту должность Фелдеру.

«Андре из дома Сент.» - ответила Донна.

«Это замечательно. Он абсолютно подходит для этой должности. Хотя Уоллес был способным городским лордом, он был слишком нетерпим к конкуренции и изгонял таланты из города, препятствуя его росту. Я уверен, что под руководством Андре город теней будет процветать!» - заметил Хань Шо.

Донна слегка сдвинула свои тонкие, длинные брови и пристально посмотрела на Хань Шо, не говоря ни слова. Это заставило Хань Шо почувствовать себя очень неуютно.

По какой-то причине Хань Шо почувствовал себя немного взволнованным под пристальным взглядом Донны. Это не имело никакого отношения к силе. Это было смешанное чувство вины, возбуждения и тревоги.

Помолчав некоторое время, Донна глубоко вздохнула, приподняв свои пышные груди, и казалось, что тесная одежда вот-вот порвется. Она не мигая смотрела на Хань Шо своими яркими глазами. Как будто набравшись достаточно смелости, она наконец спросила – «Почему ты его убил?»

Хотя Донна не произнесла этого имени, Хань Шо сразу понял, кого она имеет в виду.

Хань Шо почему-то запаниковал, и его сердце, казалось, билось неудержимо. – «Он был дегенератом и за всю свою жизнь не сделал ни одного доброго дела. Он не достоин тебя. Как твой друг, я не могу стоять и смотреть, как разрушается твое будущее!»

Когда он заговорил, словно находя себе оправдание, его тон из взволнованного превратился в праведный.

Но Донна продолжала смотреть на него своими пронзительными глазами. Она просто пристально смотрела, не говоря ни слова.

По какой-то причине Хань Шо показалось, что Донна видит его насквозь. Он не смел смотреть Донне в глаза и избегал ее взгляда.

После, долгого, долгого молчания, губы Донны изогнулись в полуулыбке, и она-то насмешливо сказала - “Как благочестиво, Брайан! Неужели? Вы не убили его по каким-то личным причинам? Совсем нет?”

Разум Хань Шо был заморожен. Он вдруг вспомнил, что чувствовал после убийства сына Лариксона. Он чувствовал себя освобожденным и удовлетворенным, как если бы знал, что он вернул себе что-то, что принадлежало ему, не позволяя этому попасть в чужие руки. В своем подсознании он сделал все это для себя.

“Я прочла твои мысли, не так ли? Брайан, ты самый эгоистичный человек, и все, что ты делаешь, - это для себя. Вы знали, какие будут ужасные последствия для меня и моей семьи Лаверс, если его убьют, и все же вы это сделали! Ты сделал это не для меня, а для себя!”

“Для... для себя?.. Почему? А что я получу?” - Хань Шо и спросил.

«Потому что в твоем сердце я - твоя собственность! Даже когда вы не занимаете его, вы никому не позволяете его иметь!» - Донна внезапно шагнула вперед, схватила Хань Шо за лацкан и заставила его посмотреть ей в глаза. Со свирепым видом она сердито сказала – «Говори! Это правда?»

«Я... я не знаю...» - это был первый раз, когда женщина обращалась с Хань Шо подобным образом. Он был несколько растерян и чувствовал себя так, словно его застали со спущенными штанами.

Внезапно Хань Шо почувствовал, что его демонический младенец беспорядочно брыкается и бьет кулаками, его состояние Царства Небесного прорыва дестабилизируется, и даже демонический юань в его теле становится беспорядочным.

Хань Шо был поражен и понял, что вся эта перепалка с Донной невольно превратилась в ментальный барьер, потому что он не был честен с самим собой. Ряд мыслей быстро пронесся в его голове, прежде чем Хань Шо внезапно стиснул зубы, обнял Донну и признался - “Да! Это именно мои мысли! Ты моя, и я никому, кроме себя, не позволю и пальцем тронуть мою женщину! Я эгоист и собственник! Что ты собираешься делать?”

Внезапно ее глаза наполнились слезами. Донна изо всех сил обняла его в ответ, уткнулась лицом в грудь Хань Шо и заплакала. Она ждала этих слов целую вечность.

Глава 916 – Не отпущу тебя.

Все это время Хань Шо отрицал свои чувства к Донне, стараясь не увеличивать размер своего гарема. Но в глубине души, как и говорила Донна, он считал ее своей женщиной, и его действия отражали его подсознание.

В тот день, после допроса Донны, Хань Шо был вынужден признать свои истинные чувства. Когда Хань Шо заметил, что его состояние дестабилизируется, он понял, насколько глубоко он чувствует что-то к Донне и что он должен перестать хоронить свои чувства.

Хотя Донна была настроена враждебно и казалось, что она собирается убить Хань Шо, весь ее гнев исчез, когда она оказалась в объятиях Хань Шо. Все до последней капли боли и ненависти были стерты из ее сознания.

Плачущая Донна крепко обняла Хань Шо, будто хотела втиснуться в его тело.

Хань Шо посочувствовал. Он молча стоял и позволял Донне плакать у себя на груди, нежно лаская ее мягкие, длинные волосы.

По мере того как горе и обиды, накопившиеся за последние годы, уходили вместе со слезами, ее сердце постепенно успокаивалось. За все эти годы, когда ей приходилось постоянно переезжать и прятаться вместе с семьей, не было ни одного дня, когда она чувствовала бы себя спокойно. Но в широкой груди Хань Шо она чувствовала себя в безопасности и спокойствии.

«Как бы мне хотелось навечно прижаться к его груди...» - подумала Донна, на лице которой появилась слабая блаженная улыбка после того, как она перестала плакать. Счастье вытеснило всю печаль из ее сердца.

Спустя долгое-долгое время, дав волю своим чувствам, она несколько смущенно отодвинулась от груди Хань Шо. С мокрыми от слез глазами, она увидела, что Хань Шо, казалось, довольно нервничал и несколько в недоумении. Она подумала, что Хань Шо сейчас был очень очарователен. На его глупом лице не было и намека на его обычное гордое и высокомерное поведение.

«Хе-хе!» - Донна, чьи щеки все еще были влажными, не смогла удержаться от смеха. Она протянула руку и нежно ущипнула Хань Шо за лицо - “Почему ты делаешь такое глупое лицо? Все выглядит так, будто я заставила тебя признаться!”

Хань Шо выдавил из себя улыбку и подумал: «Хорошо, но ты же заставила меня признаться, верно?» но Хань Шо был рад, что скрытый узел в его сердце развязался. Хань Шо все еще чувствовал себя несколько смущенным и поэтому избегал взгляда Донны и слегка опустил голову.

Когда его взгляд переместился вниз, он внезапно остановился и повернулся, наткнувшись на массивную грудь Донны.

Передняя часть платья Донны впитала большую часть ее слез. Когда ее тонкая одежда намокала, она становилась полупрозрачной и плотно прилипла к груди. Это выглядело почти будто на ней ничего не было. Были видны завораживающие, чарующие изгибы ее гигантских шаров.

Начнем с того, что Донна была пышногрудой. Увидев ее почти обнаженную грудь, Хань Шо не мог отвести взгляда.

Возможно, заметив пристальный взгляд Хань Шо, Донна слегка ухмыльнулась и потянулась всем телом. Когда ее руки вытянулись назад, ее грудь приподнялась, и кончик ее мягкой, пухлой груди нежно потерся о грудь Хань Шо на короткое мгновение.

Ослепительный свет мгновенно вырвался из глаз Хань Шо, а из ушей повалил пар.

«Хе-хе!» - Донна озорно рассмеялась и выпрямилась, прежде чем радостно сказала – «Брайан, я перестану дразнить тебя. Мне нужно идти как можно скорее. Но я скоро тебя найду!»

Все мысли покинули Хань Шо, когда он услышал, что Донна уходит. Он поспешно схватил Донну за руку и спросил – «Ты собираешься в Хушвейл?»

«Да, верховный бог тьмы назначил моего отца управлять городом Хушвейл. Это единственная возможность в голубой луне для моего семейного клана. Мы должны хорошо использовать эту возможность, чтобы восстановить нашу былую славу. Эх, мой семейный клан уже сейчас очень слаб, и нам не хватает рабочей силы. Я не могу оставить отца в такой критический момент.» - объяснила Донна.

«Тогда, тогда, как насчет нас?» - заикаясь, спросил Хань Шо.

Донна положила руку на щеку Хань Шо, мило улыбнулась и нежно сказала – «Я тебя найду. Ты разрушил мою жизнь, и за это я не отпущу тебя навсегда!»

Хань Шо вздохнул с облегчением и ответил – «Тогда я могу быть спокоен.»

«Ладно, иди и делай то, что должен делать. Я знаю, что ты на грани. Как только моя семья Лаверс обоснуется в Хушвейл, я приду за тобой!» - сказала Донна с улыбкой. Затем, словно вспомнив что-то, она хихикнула и сказала – «Но к тому времени я рассчитываю, что ты успокоишь других своих подруг. Я боюсь, что они убьют меня или что-то в этом роде.…»

«Ладно, тогда береги себя. Я буду ждать тебя.» - сказал Хан Шо с улыбкой, прежде чем он внезапно подошел, схватил Донну в свои объятия и вошел в приятный долгий поцелуй, прежде чем она смогла отреагировать. «Ву-Ху!» Затем он продолжил свой путь, радостно крича.

Донна топала ногами, краснея и надувая губы. – «Ах ты нахальный маленький негодяй!» - пробормотала она, прежде чем втянуть губы внутрь и облизать их, как будто пытаясь насладиться и сохранить метку Хань Шо в своем сердце.

Когда члены семьи Лаверс были на грани потери терпения, Донна наконец вышла из леса.

Прежде чем войти в лес вместе с Хань Шо, глаза Донны были полны ненависти и гнева. Даже Фелдер боялся, что Донна попытается напасть на Хань Шо, и боялся, что с ней что-нибудь случится.

Но неожиданно она не только вернулась целой и невредимой, но и была полна энергии, и ни следа уныния не было видно. Разница была лишь в том, где день, а где ночь.

Семья Лаверс была ошеломлена и озадачена. Они не могли понять, что случилось с ней в лесу или как бездушная Донна могла "ожить" менее чем за полчаса.

Фелдер пристально посмотрел на Донну и, казалось, что-то понял. Он поднял бровь и спросил – «Где он?»

«Он ушел, он возвращается на окраину.» - Донна изо всех сил старалась скрыть радость на лице, но не могла скрыть ее в голосе. Любой мог заметить, что ее поведение изменилось.

«О, хорошо.» - Фелдер кивнул, прежде чем взглянуть на членов своего семейного клана и проинструктировать – «Почему вы все еще стоите? Шевелитесь!»

Долорес и остальные поспешно ответили утвердительно и продолжили путь. Но они тайком поглядывали на Донну и мысленно сплетничали о ней.

Фелдер и Донна ехали в самом начале. После того, как они отошли на некоторое расстояние от остальных, Фелдер мягко сказал - “Донна, я ничего не буду делать в этом вопросе между тобой и ним. Но, как всегда, старайтесь избегать неприятностей для нашей семьи.”

Донна тупо уставилась на него на мгновение, прежде чем озадаченно спросила - “Отец, ты... ты не заставишь меня порвать с ним?”

Фелдер слегка вздохнул, прежде чем ответить – «А я могу?»

«Отец, на самом деле я...» - Донна поспешно попыталась объяснить, что она понимает положение своего семейного клана, поскольку Хань Шо и Лаверс все еще могут считаться врагами.

Фелдер поднял руку и перебил Донну – «Не нужно объяснений, это все моя вина, я подвел тебя. Если бы я послушался тебя и хотя бы встретился с ним в тот день, когда он впервые посетил нашу резиденцию Лаверс, возможно, ничего этого не случилось бы. Эх, именно своим высокомерием и упрямством я столкнул дом Лаверс в пропасть. Я даже чуть не принес тебя в жертву этому никчемному сыну Лариксона.…»

«Отец, почему бы тебе не выгнать меня из Лаверс? Тогда я не могу принести семейному клану никаких неприятностей» - предложила Донна.

Фелдер решительно покачал головой и ответил - “Нет, это я виноват. Зачем мне наказывать тебя за мои ошибки? Ладно, хватит, не переусердствуй. Хотя я не знаю почему, но подозреваю, что боги тьмы и смерти хотят, чтобы он жил. С этим, то, что между тобой и ним не должно быть проблемой.”

«Отец, ты хочешь сказать, что одобряешь наши отношения?» - Донна была в таком восторге, что ее голос слегка дрожал.

Фелдер медленно кивнул, вздохнул и пожаловался – «Я поступил с тобой несправедливо и заставил тебя слишком много страдать за нашу семью. Может быть, я и был хорошим патриархом, но не хорошим отцом. Это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину.»

«Благодарю Вас, отец! Спасибо!» - Донна не могла быть счастливее. Она думала, что после того, как Хань Шо убил Эйвери, брата Фелдера, вражда между Хань Шо и ее семейным кланом никогда не разрешится. Но неожиданно Фелдер отпустил обиду и одобрил ее отношения с Хань Шо. С этими словами Фелдера в ее сердце больше не было никаких узлов.