Глава 49. Может быть, я действительно пьян.

Гу Хай вместе с Бай Лоинем возвращался домой, в это время Бай Ханцзы в переулке болтал с какими-то людьми. Заметив, что парни возвращаются, он немедленно встал с раскладного стула и улыбнулся, в уголках глаз появились морщинки.
- Дахай, не уходи, поешь с нами.
Бай Лоинь косо взглянул на отца, давая ему понять: «Зачем ты его приглашаешь к нам поесть? Этот человек не понимает, что эти слова сказаны просто для вежливости, если ты ему так скажешь, он обязательно так и сделает».
- Хорошо-хорошо! Дядя, раз уж ты меня приглашаешь, мне будет неловко уйти.
- Конечно!

Бай Лоинь нахмурил брови и со злостью посмотрел на Бай Ханцзы.
- Сегодня готовила тетя Чжоу, так что обед не такой уж плохой.
- Не позволяй тете Чжоу готовить обед вместо себя!

Бай Ханцзы в течение 15 минут стоял ошеломленный, он не мог понять: «Только что, меня похвалили или прокляли?»

Гу Хай зашел на кухню, тетя Чжоу готовила лапшу. Она большой и толстой скалкой раскатывала тесто по поверхности, а потом складывала тесто в несколько слоев, данг-данг-данг... - аккуратно и сосредоточено резала тесто для лапши, слой за слоем. Длина и толщина лапши была одинаковой, и было трудно определить, что это полностью сделано руками, а не специальной машиной.
- Тетушка Чжоу вы отлично орудуете кухонным ножом, как долго вы практикуете?

Тетя Чжоу ласково улыбнулась.
- Разве этому обучаются? Любой, кто готовил более двадцати лет, в состоянии сделать это.
- Вам нужна моя помощь?
- Нет необходимости, вернись в комнату и займись уроками, я скоро все доделаю.

Гу Хай заметил на разделочной доске два огурца, он взял один и надкусил, огурец был хрустящим, Гу Хай не мог сдержаться, и не сказать пару хвалебных слов.
- Тетушка Чжоу, где вы купили этот огурец? Он действительно вкусный!
- Эти огурцы с моего огорода, я соберу тебе сумку, чтобы ты отнес своим родителям, наши огурцы не обрабатываются пестицидами, так что ты можешь спокойно их есть.
- Хорошо, когда буду возвращаться домой я загляну к вам и соберу немного.

И так между шутками и разговорами, тетушка Чжоу успела порезать идеально ровными полосками огурцы, они веером лежали на тарелке, рядом лежала свинина в соусе, нарезанная мелкими кубиками, соус был довольно густой, а мелко нарезанная свинина свежей и очень нежной. На столе также была овощная заправка для лапши и разнообразные гарниры, соевые бобы и молодые листья цедрелы, и тонко нарезанный редис... Все вместе привлекало своими яркими цветами, только от этого соблазнительного вида у всех, кто видел эти блюда, текли слюнки.

- Тетушка Чжоу, хотите, я первым попробую ваши блюда?
- Ты закончил?

Гу Хай только успел протянуть палочки для еды к лапше, как услышал гневный голос в дверном проеме.
- Иди и занимайся! Или ты решил дармоедничать?

Тетушка Чжоу смотрела на Гу Хая и стоящего сзади Бай Лоиня и думала: «Почему эти дети такие симпатичные, что-то в них есть щемяще-нежное». Во время ужина Гу Хай выпил бутылку пива, он продолжал есть и радостно болтать с бабушкой Бай, к своему удовольствию бабушка нашла себе нового друга. Даже после обеда она не хотела отпускать Гу Хая, она указала на траву, посаженную в саду, и с воодушевлением сказала:
- Эти семена были посажены под руководством Лю Шаоци (государственный деятель, председатель КНР, 1989-1969).
Гу Хай: "..."

Бай Лоинь, держа за руку бабушку, уговаривал ее:
-Бабушка, ты должна вымыть ноги, давай вернемся обратно в дом.

Воспользовавшись моментом, когда Бай Лоинь вышел принести полотенце, чтобы вытереть ноги бабушки, Гу Хай, схватив его, сказал:
- Я думаю, что твоя бабушка не хочет отпускать меня.

Бай Лоинь сильно похлопал его по плечу:
- Ты слишком много думаешь!

Сделав пару кругов во дворе, Гу Хай подошел к двери комнаты бабушки Бай и тихо наблюдал за тусклым светом, исходящим изнутри. Не понятно, как долго работала это лампа, но освещение было намного меньше, чем от экрана мобильного телефона. И смотря на эту лампу и людей, которых она освещала, Гу Хай вдруг почувствовал, как его сердце наполнилось теплом.

Этот дом в ночное время не должен быть ярко освещен, как днем, он должен быть тусклым и молчаливым, чтобы силуэты близких тебе людей постоянно то сжимались, то растягивались по стене.

Дедушка Бай выпил стакан белого вина и уже давно спал, его храп доносился до ушей Гу Хая. Бабушка Бай все еще надоедала своей болтовней, сидя перед своим внуком, который терпеливо вытирал ей ноги. Иногда Гу Хай чувствовал, как холоден мог быть Бай Лоинь, но порой ему казалось, что он ощущает свойственное только Бай Лоиню неподдельное человеческое тепло. От этого человека тебя бросало то в жар, то в холод. Когда он холоден, вам может показаться, что даже солнце не властно над ним, но, когда он становится теплым, не имеет значения сколько снега и льда накопилось в вашем сердце, оно мгновенно растает. Это именно тот тип людей, которые держат все твои чувства в своих руках, когда ты захочешь приблизиться он отступит, но только ты захочешь уйти, он повернет голову и просто одним взглядом позовет тебя, и только от этого твое сердце замирает, и ты теряешь остатки разума. Даже если вы с ним одного пола или просто друзья, но, когда его нет рядом, твоя жизнь становится неполной. Кроме как «Наркотик» Гу Хай не мог придумать каких-либо слов, чтобы описать Бай Лоиня.

Когда Бай Лоинь вышел из комнаты бабушки, все вокруг уже затихло, иногда доносился лай дворовых собак, он не знал, когда ушла тетушка Чжоу. В аккуратном дворике, где находилась ванная, отделанная пластиком, мылся уставший Бай Ханцзы. Бай Лоинь вернулся в свою комнату. Он не знал кто включил свет в его комнате, но едва войдя, он был ошеломлен. Гу Хай уже разулся, лег на кровать, положив голову на подушки и накрывшись одеялом спокойно лежал, не чувствуя никакой неловкости.

- Иди домой! – Бай Лоинь начал пинать его ногами. Гу Хай что-то бормотал, но когда открыл один глаз, он ярко заблестел.
- Я пьян!
Лицо Бай Лоиня от злости потемнело.
- Хватит! Ты выпил всего одну бутылку пива, кого ты пытаешься обмануть? Вставай!
- Я не могу встать!
- Не наглей!

Бай Лоинь наклонился, чтобы вытащить Гу Хая из постели, однако Гу Хай с силой потянул его на кровать. Раздался скрип деревянной кровати, Гу Хай сильно обнял за плечи Бай Лоиня и обеими ногами прижал его. Глаза Гу Хая были похожи на пьяного змея, который полз и извивался по телу Бай Лоиня. Два тела были переплетены между собой и ни один, даже чувствуя дрожь, не мог и не осмеливался так легко отстраниться друг от друга. Тело Бай Лоиня было жестким. Гу Хай заметил нерешительность во взгляде Бай Лоиня, в тот же миг он безжалостно схватил его за плечи и стиснул зубы.

- Может быть... я действительно пьян!