Глава 8. Как читается этот иероглиф.

— Все ученики в классе предоставили карточки со своими именами. Заполни по порядку схему рассадки учеников в соответствии с занимаемыми ими местами, а после занятий отдай мне.

Бай Лоинь молча взял и стал вписывать имена одно за другим. Ученики, сидевшие рядом с ним, поочередно бросали на него взгляды зависти. Это всего лишь второй учебный день.

«Почему я должен помогать с этим делом классному руководителю?»

На самом деле, Бай Лоинь уже привык к этому. Каждый раз в новом классе учитель выбирал его для заполнения схемы рассадки учеников. Причина этого — его красивый почерк. Конечно, его лицо ничем не уступало его почерку.

— Гао Чао, Ван Цзянь, Вэй Зелон, Гу Цин, Фан Сяоши......

Бай Лоинь переписывал их имена на бумагу одного за другим. Когда он взял четвертую карточку с конца, то застыл от удивления.

«Гу… Ке? Не похоже. Гу… Му? Кто так назовет! Гу… Лан? Тоже неправильно».

Не зная, как поступить, примерно с минуту, Бай Лоинь похлопал Ю Цзы по плечу:

— Эй, как читается этот иероглиф?

Тот взял карточку в руку и потер переносицу указательным пальцем второй руки. Он молчаливо раздумывал, глядя на карточку, при этом выглядел он весьма круто. Через несколько секунд он чихнул и, достав бумажную салфетку, высморкался. После этого с безразличным видом повернулся и ответил:

— Почему кто-то пишет свое имя, как автограф звезды? Какой отвратительный человек.

На самом деле, занимаясь заполнением схемы рассадки в течение многих лет, Бай Лоинь видел разные почерки, написанные как попало и криво, но он мог распознать эти иероглифы. Больше всего он не любил, когда специально писали таким вольным стилем, меняя полностью структуру иероглифа. Из-за чего его вообще невозможно было распознать.

— Ты можешь сходить и спросить. Ведь на его карточке написано место, где он сидит. Просто пойди и спроси его, чтобы покончить с этим!

Бай Лоинь всегда очень неохотно говорил с такими людьми. Они напускали на себя важный вид, демонстрируя, что они не такие, как все. Больше всего они любили заниматься погоней за дешевым эффектом.

Гу Хай сидел, опустив голову, и читал книгу, когда внезапно у него ее выхватили. Бай Лоинь с хладнокровным выражением лица перевернул первую страницу. Наверху было написано имя. Но это был всё тот же звездный автограф, который он не мог прочитать. Гу Хай свирепо уставился на него. Бай Лоинь как ни в чём не бывало, не обращая внимания на этого человека, стал брать книги с его стола, одну за другой. Однако, в каких бы местах не были его иероглифы имени, они все до одного выглядели, как автограф звезды.

— Что ты делаешь? — раздался низкий голос с нотками угрозы.

Бай Лоинь только сейчас мельком посмотрел прямо в глаза Гу Хая:

— Я заполняю схему рассадки учеников, скажи мне свое имя.

— Гу Хай.

Бай Лоинь остолбенел на мгновение, а затем монотонно произнес:

— Ты, вроде, человек, так и пиши по-человечески.

Гу Хай был шокирован такими весьма оскорбительными словами. Никто, кроме отца, никогда бы не посмел сказать ему такое в лицо. Основная причина этого заключалась в том, что последние десять лет он общался с людьми, у которых он был в авторитете из-за своего отца. Теперь он стал простым человеком. Случалось, что ему говорили обидные слова, но он никогда не чувствовал себя так плохо.

«Этот иероглиф читается как „Хай“? — Бай Лоиню не терпелось схватить эту бумагу и скомкать. — Как можно этот иероглиф читать как „Хай“? Совершенно не похоже!»

Раздраженный почерком этого человека, Бай Лоинь записал его в схему рассадки учеников.

Глава 9. Взволнованная юность: Ты можешь столько съесть!

Бай Лоинь сделал пятьдесят семь копий схемы рассадки, чтобы их раздали каждому однокласснику. Когда Гу Хай получил схему рассадки учеников, то он не стал ее сразу же класть на поверхность стола, а очень долго и спокойно рассматривал.

«Да, он точно заучка».

Гу Вэйтин занимался воспитанием Гу Хая с детства, и он говорил, что иероглифы схожи с людьми — по ним можно описать человека. Они могут быть истинным отражением человека и его воспитания. Почерк Бай Лоиня был размашистым и мощным, сильным и энергичным. Вчера он язвительно отозвался о почерке Гу Хая.

«Его почерк действительно совершенно другой. Неужели я совсем не понравился этому парню?»

Гу Хай захотел пойти и проверить. Прозвенел звонок об окончании урока. Держа схему рассадки, Гу Хай прямиком пошел к столу Ю Цзы и уселся на него, уставившись на Бай Лоиня.

«С этого места будет удобно сидеть и спокойно наблюдать за ним».

Бай Лоинь как раз торопился, доделывая домашнее задание. У него не было свободного времени, чтобы поднять голову. Поэтому он проигнорировал этого принца, который смотрел на него горящими глазами. Спустя минуту Гу Хай, наконец, заговорил:

— Это ты написал?

Мозг Бай Лоиня как раз работал на высокой скорости; заговорив, Гу Хай прервал ход его мыслей. Он держал линейку и не мог сообразить, куда провести вспомогательную линию на чертеже. Он рассердился и бросил линейку прямо в голову Гу Хая:

— У тебя что-то срочное? Если ничего, не лезь ко мне.

Теперь Гу Хай как следует рассмотрел лицо Бай Лоиня. Оно подходило к его имени: не такое как у популярного красавчика, но привлекательное, с очень характерными чертами. Если присмотреться отдельно к его чертам лица, то они не были какими-то необычными, но все вместе они составляли какое-то своеобразное изящество. Бай Лоинь совсем не чувствовал, что Гу Хай смотрел на него, он по-прежнему ломал голову над задачей. Вдруг Гу Хай положил руку на его домашнее задание:

— Я знаю, как решить эту задачу.

Бай Лоинь крепко схватил его руку и неторопливо столкнул ее со стола.

— Спасибо, я могу справиться с этим сам.

Захват был очень сильным, если бы кожа у Гу Хая не была темная, наверняка, было бы заметно, что рука покраснела.

— Подними мою линейку.

Этот приказной тон Бай Лоинь направил на Гу Хая. Но тот не пошевелился.

— Почему ты такой упрямый? Разве я не сказал поднять мою линейку? Ты можешь поторопиться?

Взгляд Гу Хая был похож на льдины северного полюса. Находясь под воздействием солнечного света Бай Лоиня, озарявшего всё, эти льдины чудесным образом растаяли. Ничего не поделаешь, каждый мужчина восхищается кем-то необычным и в душе относится к нему снисходительно. Пусть даже это будет человек с красивым почерком.

Наш принц наклонился, поднял линейку и с почтением передал ее в руки Бай Лоиня. Прозвенел звонок на урок. Гу Хай вернулся на свое место, держа в руках оторванную страницу сочинения из тетради Бай Лоиня. Она вся была исписана иероглифами, он не спеша стал любоваться ею.

В полдень, когда закончились занятия, Ю Цзы собрал вещи и, развернувшись назад к Бай Лоиню, сказал:

— Пойдем, поедим.

— Я не живу в общежитии при школе — я пойду есть домой.

Бай Лоинь пошел к двери, но Ю Цзы догнал его широкими шагами:

— Сегодня я угощаю, поэтому пойдем в столовую и поедим.

Кхм… Бай Лоиню было неловко говорить.

«Ты выбрал такое место, чтобы угостить обедом! Я обидел тебя чем-то, раз ты позвал меня в столовую?»

Однако, подумав о еде, которую приготовил Бай Ханцзы, Бай Лоинь все-таки согласился.

Дорогой Ю Цзы поддерживал крутой имидж. Он не любил носить школьную форму, ему нравилось надевать клетчатую рубашку. Кроме того, он любил не застегивать две верхние пуговицы, чтобы была видна его оголенная грудь. К тому же Бай Лоинь заметил, что, когда Ю Цзы куда-нибудь шел, он всегда надевал наушники. Из-за них он не слышал, что кто-то с ним здоровается. Однако, когда Бай Лоинь говорил ему что-то обидное, то он сразу же злился. Поэтому Бай Лоинь подозревал, что его наушники не были ни к чему подключены.

— Я думаю, что ты крутой.

Бай Лоинь подумал, что он ослышался. Этот человек, шедший рядом и молчавший всю дорогу, изображая из себя крутого, теперь похвалил другого за то, что он крут.

— Разве это не ты крутой?

— Я просто притворяюсь, — Ю Цзы неожиданно ухмыльнулся. — Ты прав, я хочу казаться таким. Это некий способ удерживать людей на расстоянии и не знакомиться с ними.

— Зачем ты говоришь такие грустные слова?

Ю Цзы ничего не ответил; воспользовавшись тем, что вокруг никого не было, он достал бумажную салфетку и высморкался.

Бай Лоинь озадаченно посмотрел на него:

— У тебя насморк?

Ю Цзы удивился:

— Ты и это увидел.

— Если бы я этого не увидел, то я был бы совершенно слепым.

Во время каждого урока Ю Цзы сморкался не менее пяти раз. Когда урок заканчивался, Ю Цзы вставал и покидал свое место. Когда Бай Лоинь поднимал глаза, то всегда мог увидеть ящик его стола, внутри которого лежали груды скомканных и использованных бумажных салфеток. Незнающий человек мог подумать, что туда высыпали мусорное ведро из туалета.
«Не думай об этом, от этих мыслей начинает тошнить».
Бай Лоинь заставил себя сконцентрироваться на чем-нибудь другом, иначе во время еды он не смог бы есть.

— Ты можешь съесть все это?!

Ю Цзы смотрел на загроможденный тарелками стол - у него было такое чувство, будто он увидел У Суна (персонаж романа «Речные заводи» (любил поесть). Один из четырёх классических китайских романов). Две порции риса с овощами, восемь баоцзы (популярное китайское блюдо - небольшой пирожок, приготовляемый на пару), одна тарелка с жаренными и мелко порезанными блинами, три лепешки с запеченными внутренностями. В дополнение ко всему, порция лянпи (холодная лапша, один из самых популярных китайских «фастфудов») и тарелка пельменей. Всё это было едой Бай Лоиня.

— Что, много? Я все еще голоден.

Ю Цзы прошиб холодный пот, он всегда хотел похудеть, поскольку его ноги были немного толстыми и брюки сидели на нем некрасиво. Он завидовал Бай Лоиню, который был ни худым, ни толстым, а как раз в меру. Теперь, когда он увидел, что Бай Лоинь может съесть так много, он стал завидовать белой завистью.

— Каким видом спорта ты занимаешься? — начал перенимать опыт Ю Цзы.

Бай Лоинь доел последний кусок, вытер рот и сказал:

— Кроме того, что я хожу пешком в школу, больше ничем. Ты тоже можешь заниматься таким спортом в одиночку.

— Странно, тогда как ты съел всё это?

Бай Лоинь показал пальцем на свой желудок:

— Ты должен спросить у него, я не знаю.

Закончив говорить, он встал и ушел. Ю Цзы некоторое время стоял неподвижно. Он был очень огорчен тем, что пригласил Бай Лоиня поесть. Сегодня он уже больше не сможет воспользоваться своею карточкой для питания, так как она была совершенно пуста.

— Старший ученик, могу я одолжить твою карточку для питания? Я забыл принести свою, — на него смотрели невинные и печальные глаза, которые могли сразить наповал любого.

Ю Цзы сжал карточку для питания двумя пальцами и со злым выражением на лице бросил ее, проходя мимо.

— Делай, что хочешь, ее не нужно возвращать.

 

Глава 10. Я сдеру с него шкуру!

— Бай Лоинь, выйди.

Во время урока самостоятельной подготовки учительница словесности и литературы сказала, чтобы Бай Лоинь вышел.

— Я не знаю, есть ли у тебя какие-либо претензии ко мне или замечания по поводу домашнего задания, даже если есть, ты мог сказать это напрямую, не нужно играть со мной. Изначально у меня было очень хорошее впечатление о тебе, однако сейчас ты совершил поступок, который разочаровал меня.

Бай Лоинь не понимал, за что его ругали.

Учительница бросила в Бай Лоиня его тетрадь для сочинений:

— Объясни мне, что случилось?

Бай Лоинь открыл ее — внутри ничего не было. Единственное сочинение было кем-то вырвано. Он стал всё тщательно вспоминать: учительница попросила их написать сочинение. И хотя его литературные навыки были обычными, это не могло быть поводом для того, чтобы учительница порвала его сочинение, а теперь ругала за это.

— Скажи, ты сдал пустую тетрадь для сочинений, что это значит?

— Пустую?

От этих слов Бай Лоинь оцепенел.

Учительница сильно разозлилась:

— Хватит играть, я преподаю уже много лет. Думаешь, я не видела таких хитрецов? Иди обратно и напиши сочинение, а заодно объяснительную записку.

— Нет… — Бай Лоинь был немного взволнован. — Учитель, я на самом деле написал сочинение, я не знаю, кто порвал его.

Учительница медленно повернулась и взглядом, как у приведения, посмотрела на Бай Лоиня:

— Ты хочешь сказать, что это сделала я?

— Нет, я не это имел в виду!

— На следующем уроке языка и литературы останься снаружи и подумай о том, что ты сделал до тех пор, пока не поймешь.

Бай Лоинь не двигался.

Учительница повернулась и снова резко произнесла:

— Не думай, что можешь издеваться надо мной!

«Это кто издевается, а? — Бай Лоинь стиснул зубы. — Еб твою мать! Как только я найду этого ублюдка, который вырвал мою домашнюю работу, я сдеру с него шкуру!»

 

Гу Хай ужинал вместе со своими двумя приятелями в ресторане, где готовили китайское фондю (тонкие ломтики мяса (говядины) и овощей, которые окунают в общий котел с медленно кипящим бульоном, доводят до готовности по вкусу, а затем едят вместе с кунжутным соусом, который является традиционным для китайского фондю. Это фондю по-китайски также носит название «Китайский горячий горшок»), он находился у Чунвэньмен. Они дружили с детства, все трое выросли вместе на военной базе и знали друг друга уже более десяти лет.

— Отец не искал тебя в последнее время?

— Нет.

— Ах, в этот раз он довольно-таки спокоен.

Гу Хай громко засмеялся, поиграв бокалом в руке, он равнодушно сказал:

— Он уже давно спокоен: ему наплевать на меня. Я считаю, что он уже давно мечтает, чтобы я испарился, для него так будет лучше.

— Во всяком случае, ты его родной сын, он ведь не будет слишком жесток?

Ли Шоу подлил Гу Хаю вина в бокал, три человека чокнулись и выпили до дна.

— Разве ты не знаешь, каким жестоким он может быть? Помнишь или нет, когда я был маленький, я ему нагрубил, и он подвесил меня к поперечной балке и отхлестал? Если бы не моя мама, меня бы сейчас не было в живых.

Чжоу Сиху непрерывно кивал головой в знак согласия:

— Так или иначе, но я до сих пор боюсь твоего отца.

— Да, в прошлый раз ты сказал, что кто-то испортил твой план и отнял оборудование. Ты не поймал этих людей?

Подумав об этом, Гу Хай сразу же разозлился:

— Я нашел две видеокамеры на рынке подержанных товаров, однако продавец использовал фальшивое удостоверение личности, чтобы их было трудно найти. Не имеет значения, насколько это будет сложно, но я хочу найти и посмотреть на тех, кто посмел отнять мои вещи.

Ли Шоу улыбнулся и покачал головой: «У этих людей проблемы».

Чжоу Сиху положил мясо в котелок, повернулся к Гу Хаю и спросил:

— Я слышал, у твоей мачехи есть сын, ты уже видел его?

— По-моему, нам лучше не видеться.

Ли Шоу язвительно заметил с улыбкой:

— Ты не боишься, что в один прекрасный день он просто сядет вам на шею?

Гу
Хай посмотрел на своего друга таким холодным и пронизывающим взглядом, от которого куски горячей говядины, лежавшей в чашке Ли Шоу, чуть было не замерзли.

Чжоу Сиху похлопал по плечу Ли Шоу, улыбнулся и попытался их примирить:

— Хорошо, хорошо, давайте не будем об этом говорить, а просто поедим.

Глава 11. Подари упаковку бумажных полотенец!

— Бай Лоинь!

Бай Лоинь обернулся и увидел старшекурсницу Донг Ну. Она нежно улыбалась, словно распустившийся цветок, ее шаги образовали рисунок в виде восьмерки, пока она ходила взад и вперед перед дверьми класса № 27, высматривая кого-то.

— Позволь мне спросить кое-что.

Бай Лоинь посмотрел на Донг На:

— Спрашивай.

— В вашем классе есть красавчик, он сидит за предпоследним столом. Как его зовут?

—За предпоследним столом сидят несколько мальчиков. Кого ты имеешь в виду?

Донг На подумала и, посмотрев вокруг, с таинственным видом зашептала Бай Лоиню на ухо:

— Он всегда одет в клетчатую рубашку, а в уши вставлены наушники. Этому красавчику нравится слушать музыку. Девочки из моего класса считают его крутым.

Бай Лоинь понял, что Донг На спрашивала о Ю Цзы, однако он не припоминал, чтобы у него была такая сила обаяния. На ум пришел только ящик стола с использованными бумажными салфетками.

— Скажи, если я буду добиваться его благосклонности, то я смогу ему понравиться? Посмотри, я ведь красивая, есть ли у меня шанс?

Бай Лоинь спешил домой, чтобы поесть, поэтому сразу ответил:

— Конечно.

— Правда? — Донг На схватила Бай Лоиня за руку. — Тогда скажи мне, что ему нравиться? Я заметила, что вы ежедневно вместе.

Бай Лоинь оттолкнул руку Донг На в сторону и очень искренне сказал ей:

— Подари ему упаковку бумажных полотенец. Запомни: не рулон, а упаковку.

Сказав это, он пошел к лестнице.

Донг На закричала ему в спину:

— Эй, упаковку из 12 или 10 рулонов?

Но Бай Лоинь уже почти спустился по лестнице. Радостный Ян Мэн бежал за Бай Лоинем, затем схватил того за плечо. Ян Мэн громко засмеялся:

— Наш класс сегодня выбирал самую красивую девушку в классе, в результате голосования пять девушек набрали одинаковое количество голосов. Они все красивые. Я считаю, не будучи выбранной, самая красивая та, у которой есть родинка в углу левого глаза…

Бай Лоинь был в ярости, его взгляд все время блуждал вдоль швов кирпича на стене.

Ян Мэн толкнул его:

— Ты меня слушаешь?

— Слушаю. Ты сказал, что твоя бабушка купила фунт (около 0,5 кг) зеленой хурмы.

Ян Мэн безжалостно хлопнул себя по лбу: всё, что он говорил, было сказано напрасно. Он увидел, что Бай Лоинь все также застывшим взглядом смотрит в сторону. Ян Мэн неуверенно спросил:

— Ты думаешь о Ши Хуэй?

Услышав эти два слова, в глазах Бай Лоиня промелькнуло волнение:

— Нет.

— Тогда что?

Помолчав долгое время, Бай Лоинь сказал:

— Я думаю о том, кто вырвал сочинение из моей тетради.
Площадь арендованного Гу Хаем дома была сто двадцать квадратных метров. Там были только спальня и ванная комната, все остальное пространство было занято спортивным инвентарем. Когда Гу Хай полностью зависел от Гу Вэйтина, он был вынужден заниматься спортом. С пяти лет он начал тренироваться вместе с солдатами на военной базе. Когда они уехали с военной базы, у него развилось обсессивно-компульсивное расстройство (от obsessio— «одержимость идеей» и.— «принуждение») (ОКР, невро́з навя́зчивых состоя́ний). Может иметь хронический, прогрессирующий или эпизодический характер). Если он ежедневно не намечал себе задания, то чувствовал себя так, будто поел всего один раз за день (у китайцев культ еды, обязательно нужно есть три раза в день и побольше).

Он с легкостью отжался 200 раз, побегал в течение часа на беговой дорожке, а потом как сумасшедший стал лупить по мешку с песком. Сначала он бил по мешку, представляя Гу Вэйтина и Цзян Юань, а затем начал представлять своего сводного брата, которого никогда не видел. Играясь так, он получал удовольствие.

К тому времени, когда он закончил тренироваться, было уже восемь часов вечера. Гу Хай засунул руку в рюкзак и вынул листок с сочинением. Полюбовавшись им некоторое время, Гу Хай прикрепил его скотчем к столу. Затем вытащил лист тонкой бумаги, положил сверху и начал обводить иероглифы.

Ему очень нравился этот почерк.
Это не было стандартным способом написания иероглифов или обычным вариантом. Бай Лоинь создал свой, индивидуальный стиль. Его стиль письма можно было сравнить с человеком, который полностью расслабился и писал широко, свободно, но в тоже время сильно и уверенно, мощно.

 

Утром Ю Цзы вошел в класс через заднюю дверь. Рассеяно, как обычно, он бросил свой рюкзак на стол. В результате он не обратил внимание, что на пол упала большая упаковка бумажных полотенец. Под упаковкой была записка, но потом она по инерции пришла в движение вместе с бумажными полотенцами. Оторвавшись от стола Ю Цзы, она закружилась по воздуху, пока не долетела до стола Бай Лоиня.

Сидевшие вокруг одноклассники видели это, все они тайком смеялись, думая про себя, что же такого сделал Ю Цзы, в результате чего ему принесли так много бумажных полотенец.

Ю Цзы посмотрел вокруг с презрением и поднял большую упаковку, но, так как она не вмещалась в ящик стола, он был вынужден положить ее около стула. Когда он повернулся, то увидел на столе сзади записку: «Подарок для тебя».

Ю Цзы некоторое время был ошеломлен: «Бай Лоинь подарил мне это? Зачем он подарил мне бумажные полотенца?»

Его взгляд остановился на ящике стола, и на мгновение он остолбенел. Он всё понял. Бай Лоинь сидит за ним. Каждый день он видел его ящик, забитый использованными бумажными салфетками. Конечно он подумал, что их недостаточно и специально купил целую упаковку для него.

«Что ж, обычно этот парень выглядит холодным, но у него доброе сердце!»

Прошло двадцать минут с начала урока самостоятельной подготовки — Бай Лоинь вошел в класс. Находясь в центре внимания всего класса, он непринужденно дошел до последнего стола. Взял свой учебник по английскому языку и начал повторять текст, который задали выучить наизусть.

В школе есть правило: когда ученик опоздал, то он должен стоять около класса. Прошла неделя с начала учебного года, а Бай Лоинь за все это время ни разу не приходил на урок самостоятельной подготовки вовремя.

— Эй! — Ю Цзы вцепился в Бай Лоиня и показал пальцем на упаковку с бумажными полотенцами.

— Спасибо!

Бай Лоинь был поражен: «Эта девушка просто дура, она действительно купила их».

— Я не покупал это, не благодари меня.

Ю Цзы лукаво улыбнулся:

— Чего тут стесняться? Ты же подарил мне не упаковку женских прокладок.

— Да пошел ты!