Социолингвистика как направление теоретической социологии

ДЕПАРТАМЕНТ ОБРАЗОВАНИЯ ГОРОДА МОСКВЫ

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования города Москвы

«Московский городской педагогический университет»

(ГОУ ВПО МГПУ)

 

Институт психологии, социологии и социальных отношений

Кафедра социологии и истории психологии

 

 

СОЦИОЛИНГВИСТИКА

 

УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ

 

 

Москва

2010

УДК 008

ББК 71.3(2РОС)я73

Р 76

 

 

Печатается по решению
Редакционно-издательского совета ГОУ ВПО МГПУ.

 

Автор:

кандидат филологических наук, доцент И.В. Волосков

 

Рецензенты:

доктор политических  наук, доцент В.В. Афанасьев (социологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова)

кандидат социологических наук, доцент Е.А. Татаринцев

 

 

Р 76  Социолингвистика. Учебное пособие / И.В. Волосков – М.: МГПУ, 2009. – 101с.

 

Данное учебное пособие включает материалы лекций по социолингвистике. Пособие предназначено для студентов очного и заочного отделения ИПССО, обучающихся по специальности «Социология». Также может быть рекомендовано для студентов лингвистических специальностей.

 

ISBN 978-5-243-00258-5

© И.В. Волосков, 20010

© ГОУ ВПО МГПУ, 2010

Содержание.

Введение                                                                                     5

Лекция 1. Социолингвистика как                                               6

направление теоретической социологии

Лекция 2. История развития                                                      9

Социолингвистики и ее современное состояние

Лекция 3. Язык как семиотическая и                                         15

коммуникативная система

Лекция 4. Сферы использования языка                                    24

Лекция 5. Язык и общество                                                        30

Лекция 6. Язык и личность                                                        39

Лекция 7. Коммуникативная конфликтология                     53

Лекция 8. Эволюция языка, ее законы и тенденции                 55

Лекция 9. Язык и культура                                                        62

Лекция 10. Язык и этнос                                                            69

Лекция 11. Язык и государство                                                 73

Лекция 12. Направления социолингвистических                               79

исследований

Учебно-методическое сопровождение                                       83

Словарь терминов социолингвистики                                       90

 

 

Введение:

Социолингвистика (социальная лингвистика) – научное направление теоретической социологии, развивающееся на стыке языкознания, социологии, социальной истории, психологии и изучающая функционирование языка в обществе (макролингвистика), а также вариативность языка, связанную с социальными факторами (микросоциолингвистика).

Учебная дисциплина «Социолингвистика» в настоящем курсе рассматривается как предмет, изучающий основные виды взаимоотношений между языком, личностью, государством и обществом.

Данная дисциплина специализации при взаимодействии с общепрофессиональными дисциплинами призвана обобщить, углубить лингвистические знания студентов, дать представления о социальных факторах функционирования языка, сформировать коммуникативные навыки и умения, необходимые студентам в профессиональной деятельности.

Задачи курса:  

- расширить представления студента о языке как коммуникативной системе и его взаимодействие с обществом и культурой;

- сформировать навыки анализа особенностей коммуникативной ситуации и интерпретации тенденций развития языка.

Студент, изучивший дисциплину должен знать:

- особенности и закономерности функционирования языка как социально-коммуникативной системы;

- систему взаимосвязей языка с обществом, культурой, социальной группой, национальной политикой государства;

Студенты должны уметь:

- анализировать особенности коммуникативной ситуации и особенности функционирования языка;

- анализировать речевое поведение людей и интерпретировать выбор языковых единиц и отклонения от нормы;

В помощь изучающим данный предмет в учебном пособии предусматриваются вопросы для повторения материалов тем и разделов, списки рекомендуемой литературы, контрольные задания.

 

 

Лекция 1

Лекция 5  Язык и общество

1. Язык и общество, языковая структура общества.

2. Язык и его социальная дифференциация

3. Переключение и смешение языковых кодов

4. Интерференция

5. Социальная регуляция речевого общения

 Мы с вами уже говорили раньше, что развитие общества влияет на эволюцию языка, задает направление этого развития. Однако, как считает Е.Д. Поливанов, однозначной взаимосвязи между языковыми и общественными изменениями нет. Развитие языка и общества шли во многом параллельно. Первые языковые системы в виде диалектов возникают уже в первобытно-общинном обществе в племенах. Однако как такового языка, как коммуникативной системы межплеменного общения еще не существовало, племена говорили между собой на близких диалектах. И только позднее, когда формируется государство и первые народности на основе близких диалектов возникает язык. Он возникает чаще всего на базе диалекта племени, вокруг которого формируется государство. Так, современные ученые считают, что древнерусский язык возник на основе полянского диалекта. Позднее, когда из народности формируется нация, возникает национальный язык, имеющий более сложную структуру, поскольку в нацию могут входить множество этносов. Например, на Западе под нацией понимают граждан, проживающих на территории данного государства. Например, Франция - это французы, баски, выходцы из Африки, Восточной Европы. Поэтому языковая структура общества достаточна сложна и целесообразно ввести понятие языкового сообщества. На первый взгляд понятие языкового сообщества не нуждается в разъяснении –это сообщество людей, говорящих на данном языке. Однако в действительности такого понимания недостаточно. Так, например, французы, живущие во Франции, и говорящие по-французски канадцы не составляют одного сообщества. Нельзя объединить в одно сообщество англичан и американцев, испанцев и жителей Латинской Америки. В действительности французский язык в Канаде отличается от французского на территории его исконного распространения, английский язык США имеет специальное название: Американ Енглиш, сходная картина с испанским языком в Испании и на Кубе. При определении языкового сообщества важны социальные рамки, в которых функционирует язык или группа языков, взаимодействующих друг с другом.

Языковое сообщество - это совокупность людей, объединенных социальными, экономическими, политическими и культурными связями и осуществляющих в повседневной жизни непосредственные контакты друг с другом или с различными социальными институтами при помощи одного или разных языков, распространенных в данной совокупности.   При выделении понятия важно сочетание лингвистических и социальных признаков. Если мы ограничимся лишь лингвистическими признаками, то речь будет идти о языке без учета той среды, в которой он используется, если только социологический, то вне поля зрения останутся языки, функционирующие в данной социальной общности.

В качестве языкового сообщества могут рассматриваться различные по численности  группы людей: от страны до малых социальных групп (семья, рабочий коллектив). Критерием выделения будет здесь общность социальной жизни и наличие постоянных коммуникативных контактов. Более крупное языковое сообщество может включать более мелкие (Российская Федерация – область – город – район - коллектив, семья). Чем меньше численность сообщества, тем выше его однородность. В больших городах общественная жизнь осуществляется с помощью двух-трех языков (Казань - татарский и русский, Уфа - башкирский, татарский и русский), а при национально однородном населении - на одном языке. В рамках более мелких языковых сообществ (завод, школа, институт) преобладающим будет один язык. Однако языковой контакт может осуществляться и с помощью нескольких языков (семья - межэтнические браки, русские эмигранты).

 В двуязычных сообществах многие индивиды владеют более, чем одним языком. В таком случае они различаются по порядку их усвоения и той роли, которую они играют в жизни человека и общества. В отечественной социолингвистике первый усвоенный язык чаще всего называется родным. Язык, свойственный данному этносу, называют этническим. Встречаются случаи, когда ребенок с детства хорошо усваивает два языка, в этом случае оба языка будут родными. (Например, один русско-шведский двуязычный ребенок (вырос в Стокгольме, но родители говорили при нем на русском), характеризуя свою языковую компетенцию, сказал, что он наполовину швед, наполовину русский, но его шведская половина все же немного больше.). Наконец, нередки случаи,  особенно при эмиграции, когда одноязычный ребенок, пройдя в детстве период двуязычия, полностью переходит на новый язык, и к подростковому возрасту старый утрачивается полностью. В этом случае целесообразно родным считать второй язык. Родной язык - это язык, усвоенный в детстве, навыки использования которого сохраняются и во взрослом возрасте. (их может быть более одного). Всякий язык, который человек приобретает после родного называют вторым языком.

В двуязычном сообществе языки редко бывают равноправными. В общественной жизни, в профессиональной деятельности, в неформальном общении с друзьями человек может использовать разные языки. При этом использование одного языка часто преобладает, и в таком случае говорят об основном языке, тогда остальные языки, известные индивиду, приобретают статус дополнительных. (русский - татарский в Казани).

 Каждое языковое сообщество в силу своей сложной языковой структуры пользуется определенными средствами общения - языками, диалектами, жаргонами, стилистическими разновидностями языка. Код - это средство коммуникации: естественный язык, искусственный язык - эсперанто, машинные языки, морская флажковая сигнализация, азбука Морзе.

Наряду с термином код употребляется и термин субкод. Он означает разновидность, подсистему кода, коммуникативное средство меньшего объема, более узкой сферы использования. (диалект, городское просторечие, социальный жаргон). Субкод, или подсистема может члениться на разновидности и включать в свой состав другие  субкоды, подсистемы более низкого уровня (литературный язык, сам являющийся субкодом, членится на две разновидности –кодифицированный язык и разговорный и различается по функциям - кодифицированный язык используется в книжно-письменных формах, разговорный - в устных, обиходно-бытовых формах. В свою очередь литературный язык дифференцируется на стили. В отечественной социолингвистике субкоды часто именуются формами существования языка, на Западе их называют также регистраторами языка. Итак, система языка представляет собой совокупность кодов и субкодов. Эту совокупность, находящуюся в отношениях функциональной дополнительности, называют социально-коммуникативной системой, в которой каждый из кодов или субкодов имеет свои специфические функции. В многоязычном обществе социально-коммуникативную систему могут образовывать разные языки и коммуникативные функции распределяются между ними (при этом каждый из них может разделяться на субкоды, диалекты, жаргоны).

Понятие социально-коммуникативной системы ввел в научный оборот в середине 1970-х годов московский ученый А.Д. Швейцер. Он особо подчеркивал функциональный аспект этого понятия: «Отношение функциональной дополнительности означает социально детерминированное распределение сосуществующих в пределах данного языкового коллектива систем и подсистем по сферам использования (книжно-письменная, речь, бытовое общение) и общественным функциям (наука, культура, образование, религия), с одной стороны, и по социальным ситуациям - с другой».

Компоненты социально-коммуникативной системы, обслуживающие то или иное сообщество, находятся друг с другом в определенных отношениях. На каждом этапе существования языкового сообщества эти отношения могут быть более или менее стабильны. Изменение политической обстановки в стране, экономические преобразования, новые ориентиры в социальной и национальной политике и другие факторы могут так или иначе влиять на состояние коммуникативной системы, на ее состав и функции компонентов. Функциональные отношения между компонентами социально-коммуникативной системы на том или ином этапе существования языкового сообщества формирует языковую ситуацию. Это характеристика социально-коммуникативной системы на определенной стадии ее функционирования. Например, на Украине, где социально-коммуникативная система включает в себя русский и белорусский, до распада СССР наблюдалось динамическое равновесие между языками. Существовали школы с украинским и русским языком обучения, в науке и высшем образовании были в обращении оба языка. В бытовом обращении выбор языка определялся ситуацией общения, особенностями говорящего, степенью его владения украинским или русским языком. В 90-е годы в связи с распадом СССР функции русского языка сужаются, он вытесняется украинским языком из многих сфер общества.

Коды и субкоды  функционально распределены. Это значит, что один и тот же контингент говорящих, которые составляют данное языковое сообщество, владея общим набором коммуникативных средств,, используют их в зависимости от условий общения. Если говорить о литературном языке, то в научной деятельности носители языка используют средства научного стиля речи, в делопроизводстве, деловой переписке прибегают к средствам официально-делового стиля. То есть в зависимости от сферы общения переключаются с одних языковых средств на другие.

Похожая картина наблюдается и в двуязычных сообществах. Билингвы, т.е. люди, владеющие двумя языками, распределяют их использование в зависимости от условий общения: в официальной обстановке, при общении с властью используют один язык, а в обиходе, в кругу семьи – другой. И в этом случае можно говорить о переключении кодов, только здесь в качестве кодов фигурируют не стили языка, а разные языки. Переключение кодов - это переход говорящего с одного языка, диалекта на другой в зависимости от условий коммуникации.

Какие изменения в условиях коммуникации могут влиять на изменение кода? Это факторы коммуникативной ситуации (изменение адресата, роли говорящего, смена темы общения). Способность к переключению кодов свидетельствует о достаточно высокой степени владения языком (знание не только его как системы, но и ситуативной грамматики). Механизмы кодовых переключений обеспечивают взаимопонимание между людьми и обеспечивают комфортность коммуникации. Напротив, неспособность варьировать свою речь может привести к коммуникативным конфликтам.

Переключение кодов следует отличать от заимствования языковых единиц и вкрапление их в речь. Переключаясь на другой код, говорящий использует единицы в соответствии со свойствами элементов кода. При заимствовании употребление единицы соответствует нормам заимствующего кода. (граф, министр, политика, гвардия - гласные подвергаются редукции в безударном положении, существительные склоняются и имеют признаки определенного грамматического рода). При вкраплении сохраняется иноземный облик слова, но этот элемент употребляется в застывшем виде, не изменяясь в соответствии с моделями кода, где используются эти лексические единицы. Хрестоматийным примером переключения кода – смена русского языка на французский в речи дворян персонажей Л.Н. Толстого «Война и мир». Примерами вкраплений могут быть обороты се ля ви, латинские выражения алтер эго, терра инкогнито и подобные им, которые употребляются в неизменном виде. «К тому же слух уже перестал удивляться и жадно реагировать на пышно-красочные пейзажи и музыкальную nature morte (nature –ж.р., натюрморт- м.р.) (Б.В. Асафьев “Книга о Стравинском”).

 

 Интерференция. В речи билингвов происходит взаимовлияние языков, которыми он пользуется. Это влияние касается как речи, так и языка и может проявляться на самых разных подсистемах: фонетике, лексике, грамматике. Всякое воздействие одного языка на другой, а также результат этого воздействия называют интерференцией. Обычно к интерференции относят неосознанные речевые действия. Направления интерференции могут быть разными. Наиболее часто это влияние родного языка на второй, однако если второй язык основной (или выполняет эту функцию в обществе), то и он может воздействовать на родной. Это легко заметить по речи русских эмигрантов, проживающих в иноязычной среде.

Проницаемость разных систем языка для интерференции различна. В фонетической области интонации родного языка воздействуют на интонацию дополнительного (построение вопросительных предложений изучающими немецкий язык и русский как иностранный). В системе произношения ведущим будет влияние системы родного языка на другие. Фонологическая интерференция проявляется в трех аспектах:

1. Недоразличение фонем (снятие противопоставления по мягкости- твердости в словах типа рад/ряд в белорусском этнолекте русского языка);

2. Сверхразличение фонем (Француз может различать открытое и закрытое е в русском, хотя для фонетической системы русского это не свойственно)

3. Реинтерпритация фонем (немцам свойственно в большинстве случаев путать звонкие и глухие звуки, звонкие в большинстве случаев представлены как глухие, но в отдельных случаях возможно озвончение глухих). В области фонетики сохраняется и тип редукции родного языка. Русские и немцы с трудом осваивают произношение конечных звонких согласных в английском (в русском оглушение, в немецком не выражено противопоставление). Люди с родным украинским языком переносят на русский привычную модель сохранения звонкости согласного в конце слова и перед глухим.

В грамматической области интерференция часто связана с невольной интерпретацией грамматических категорий второго языка через призму родного: приписывание русским словам боль, мозоль, собака мужского рода в соответствии с нормой белорусского языка.

Интерференция может проявляться и в синтаксисе. Несмотря на относительную свободу порядка слов в грузинском, позиция некоторых членов предложения жестко закреплена. В отличии от русского управляющее слово предшествует в норме управляемому, глагол-сказуемое оказывается на последнем месте. Эта особенность резко выделяет русскую речь грузин: «Мы вошли в первую же классную комнату, где третьеклассники оказались», «В городе расположенное трехэтажное здание школы-интерната радовало сердца посетителей». Использование грузинской частицы что в функции грузинской ра, выражающую настоятельную просьбу в побудительных предложениях: «Приходи, что ко мне! Дай что мне книгу».

Чем больше различий между языками, тем больше потенциальная возможность интерференции, но в родственных языках она менее заметна для самого говорящего. Поэтому у билингвов, свободно владеющих и постоянно пользующихся близкородственными языками интерференция неизбежна.

Интерференция - это явление, свойственное речи индивидов, но при массовом двуязычии интерференционные процессы характеризуют речь многих. Как только интерференция получила признание в языке (становится частью стандарта определенного языкового субкода), она не ощущается уже как нечто чужеродно.

Социальная регуляция речевого общения. Социальный контроль в области языка проявляется в пропаганде и запрещении определенных норм речевого общения. Носителем их является кодифицированная система языка. Эти нормы достаточно условны, на их месте могли оказаться другие единицы языка с теми же функциями, однако культурная и языковая традиция закрепила именно эти речевые формы, а не какие-либо другие. Например, в Индии о лице, занимающем высокое социальное положение, принято говорить, употребляя местоимение и глагольные формы множественного числа (русское Вы). В буквальном переводе это звучит так: Судья начали заседание; Доктор заняли место председателя. Такое лицо и о себе говорит в почтительной форме (нас предупредили, мы пошли). С этим можно сравнить устаревшие русские обороты: Барин гневаются, Барыня кушают. Местоимение «ты» используется при дружеском обращении вышестоящего к нижестоящему или старшего по возрасту к младшему. Такое обращение возможно в случае, если говорящий ощущает большое интеллектуальное превосходство над адресатом (сельский мудрец, к которому обращаются за советом).

В Венгрии, по наблюдению лингвиста, Ф. Панна обращение на ты распространено в среде интеллигенции, даже если люди плохо знакомы и между ними большая разница в возрасте. В простонародье принято обращение на «Вы» (даже между мужем и женой, жена к мужу на Вы, муж к жене на ты).

В сельских районах Мексики употребление испанского ты и вы достаточно своеобразно. Официальное «Вы» может использоваться не только в официальной обстановке, при обращении младшего к старшему, но и к собакам и кошкам, тогда как к другим животным на ты. Это связано со спецификой культуры, в которой собакам и кошкам отводится особое место среди животных, они постоянно находятся в доме и являются членами семьи. Местоименное обращение «Вы» служит своеобразным отличительным признаком этих животных от других. Это яркий пример, как определенные культурные традиции фиксируют соответствующие речевые нормы.

На этих примерах мы убедились, что формы речевого этикета отличаются не только национальным, но и социальным своеобразием. Речевой этикет - одна из зон, испытывающих влияние социальных факторов, регулирующих использование языковых средств. Социальные факторы не только формируют условия, в которых функционирует язык, но регулирует нормы употребления языковых единиц. То есть особенности социальной дифференциации общества, социальное положение и статус человека входят в ткань речи. 

 

Контрольные вопросы:

1) Что общего между социальной и языковой дифференциацией общества?

2) Как соотносится код и система субкодов?

3) В чем состоят особенности коммуникации в условиях билингвизма?

4) Как распределяются языки в условиях билингвизма?

5) Как проявляется в речевой деятельности влияние одного языка на другой в условиях билингвизма?

6) Каковы механизмы социальной регуляции речевого общения?

Лекция 6: Язык и личность

Личность в коммуникации

2. Проявление социального статуса и роли личности в языке.

3. Языковая социализация.

1. Основоположником структурно-функционального подхода к теории коммуникации является концепция alter-ego Т. Парсонса. Ученый рассматривает общество  через проблему социальности. Согласно Парсонсу социальная система сохраняет равновесие лишь в том случае, если Альтер и Эго сохраняют комфортность к ожиданиям друг друга. Иными словами равновесие считается зависимым от взаимной приемлемости членов группы. Пока Эго делает то, что от него ожидает Альтер, Альтер испытывает удовлетворение тех запросов, ради которых он вступил в социальное взаимодействие. Ведя себя комфортно по отношению к другому, человек стимулирует его к продолжению поведения в неизменном виде. Но чем дольше последовательность комфортных действий Эго остается ненарушенными, тем больше Альтер будет  принимать его действия как должные.  В результате Эго получает меньше вознаграждений за свои комфортные действия. Это может побудить Эго изменить систему  отношений. Если Эго уменьшает комфортность, то же может сделать Альтер по отношению к ожиданиям Альтер. Изменения в этом отношении уменьшают взаимную надежность и увеличивают напряженность. В обратном случае, когда Эго пытается увеличить комфортность, в этом случае он попадает спираль, когда последующие его акты комфортности начинают цениться меньше. С этой точки зрения стабильная комфортность может вести к нарушению стабильности системы, а ее восстановление как раз может произойти благодаря ситуации несогласия и напряжения.

Последователем структурно-функциональной концепции Т. Парсонса выступил Н. Луман. Базовым элементом общества ученый считает не ценностно-нормативный комплекс, а коммуникацию. По средством коммуникации индивид не только связан с обществом, но и оценивается им. То, что не проявляется в коммуникации, не может быть выражено и оценено обществом. Те элементы личности, которые не проявлены в коммуникации, не являются элементами общества.

  Луман считает главной проблемой коммуникации - интерпретацию, то, как информация понимается, оценивается, воспринимается участниками коммуникации. Базовым элементом коммуникации является значение как выбор, производимый системой. Значение возникает при существовании альтернатив. Д. Ритцер, анализируя теорию коммуникации Лумана, отмечает, что «значение отдельного действия (или объекта) есть его отличие от других возможных действий (объектов). Значение возникает лишь при противопоставлении альтернативе. Если нет другой возможности, тогда нет значения. Действие имеет значение лишь в той степени, в какой из ряда возможностей производится выбор»[4]. Значение коммуникации, возникшее в ситуации выбора альтернатив, порождает проблему двойной возможности. Интерпретации значения участниками коммуникации зависит от оценки «отправителя коммуникации».  Для решения данной проблемы социолог рассматривает роль норм, ценностей, ролевых ожиданий в процессе интерпретации, которые призваны рационализировать процесс коммуникации. Ценности  призваны не только рационализировать коммуникативное взаимодействие, но и обеспечить эффект связи данной коммуникации с последующими актами. Развитие коммуникации, таким образом, связано со становлением ценностей и норм как  социальных регуляторов, которые придают коммуникации рациональность и обеспечивают процесс ее интерпретации.

Особняком в данной парадигме стоит творчество Ю. Хабермаса, который отказался от классического структурного функционализма в пользу деятельностно-структурного подхода. Как и Луман, Хабермас рассматривает коммуникацию как основу общества. Коммуникация в своем развитии базируется на субстанциональной рациональности, «основанной на следовании конкретным ценностям и этическим нормам». Данному типу рациональности противостоит формальная, техническая (инструментальная) рациональность. Высшей ценностью коммуникации в условиях субстанциональной рациональности является взаимопонимание и дискурс. Под дискурсом понимается «та форма общения, которая не связана с контекстом опыта и деятельности и структура которой уверяет нас: заключенная в скобки обоснованность утверждений, рекомендаций или предупреждений являются особыми предметами дискуссии; участники, темы и степень активности не ограничиваются, за исключением тех моментов, которые имеют непосредственное отношение к обоснованности утверждаемых рассуждений»[5].

Недостатки структурного функционализма привели к поискам новых подходов к теории ценностей, актуализации теории социального действия и обмена.  В рамках традиции «теорий обменов» постулат ценностей ввел Д. Хоманс в работе «Социальное поведение: его элементарные формы» (1961,1974). Под ценностью Хомансом понимается выгода, возможность вознаграждения. И чем с этой точки зрения привлекательнее социальное действие, тем оно более ценно в сознании человека, а значит, высока вероятность, что индивид поступит именно так. Поведение человека включает в себя по Хомансу   действие, вознаграждение, повторение первоначального действия или аналогичного ему. Вероятность повторения зависит от быстроты вознаграждения и выгоды. Выгода при социальном обмене- превышение вознаграждения над затратами, которые несет актор. В итоге «чем большую выгоду получает человек в результате своего действия, тем более вероятно, что он снова его исполнит»[6]. Мера выгоды определяет позитивную ценность определенного действия и возможность его повторения.

П. Блау в теории обмена уходит от прагматического толкования ценностей и придает им социально-договорной характер. Ценности выступают как результаты договора между людьми, связующими звеньями социального взаимодействия. Блау отмечает: «Общепринятые, ставшие результатом соглашения, ценности и нормы служат посредниками в социальной жизни и связующими звеньями социальных взаимодействий. Благодаря им возможен непрямой социальный обмен, и они управляют процессами социальной интеграции и дифференциации в сложных социальных структурах, а также развитием в них социальной организации и реорганизации»[7].   Акцентируя внимание на консенсусе, П. Блау считал, что ценности «можно понимать как средства социального регулирования, позволяющие расширить диапазон взаимодействия и структуру отношений в рамках социального пространства и времени. Соглашение относительно социальных ценностей служит основой для того, чтобы распространить порядок социального регулирования за пределы непосредственных социальных контактов и продлить существование социальных структур вне пределов жизни отдельного человека. Ценностные стандарты - это средства социальной жизни в двух значениях данного термина. Ценностный контекст- это средство, формирующее социальные отношения; общие ценности в широком плане выступают связующими звеньями социальных ассоциаций и взаимодействий…. Соглашения относительно социальных ценностей служит основой для того, чтобы распространить порядок социального регулирования за пределы непосредственных социальных контактов и продлить существование социальных структур вне пределов жизни отдельного человека»[8]. Личность, усваивая нормы и ценности группы, подчиняясь им, получает одобрение и вознаграждение за эту комфортность. В отличии от Хоманса, Блау рассматривает не столько социальный обмен индивидов, сколько социальные факты, взаимодействие групп, организаций, коллективов, обращая внимание на интегрирующие механизмы крупных социальных единиц. В этой роли выступают ценности как результат договора между членами группы. Ю.А. Зубок, В.И. Чупров, анализируя концепцию Блау с позиции регулятивных функций социального взаимодействия отмечает, что общество как обмен поведенческими реакциями «предполагает получение вознаграждения в обмен на плату-затраты. Средствами обмена выступают деньги, уважение, уступки, которые имеют ценность как интеллектуальные, материальные, экзистенциальные основания социальных взаимодействий. Необходимость компенсировать приобретенные блага, чтобы возобновить их получение, является «пусковым механизмом социального взаимодействия»[9]. В такой трактовке ценностей П. Блау, несмотря на интерпретационный метод исследования, подходит ближе к традиции структурного функционализма и создает макротеорию социального обмена.

Продолжателем теории социального действия П. Блау стал Д. Коулмен.  В работах «Рациональность и общество», «Основания социальной теории» он анализирует социальные действия индивидов в силу того, что в них заложен потенциал «интервенции», нацеленности на социальные изменения. Цель, определяющая характер социального действия, моделируется ценностями и предпочтениями. Определение цели происходит в результате рационального выбора. Постулат Коулмена состоит в том, что «люди стремятся к достижению своей цели, причем цель формируется ценностями и предпочтениями»[10].  Как и у Хоманса, акторы рассматриваются с позиции максимизации выгоды. Придерживаясь системы принятых в обществе ценностей и норм, люди ограничивают свое социальное действие, но при этом получают возможность контролировать социальное поведение других людей. Однако полезность понимается по-другому, нежели у Хоманса для которого ценность действия определяется его выгодой, эффективностью вознаграждения. У Коулмена полезность ценностно-нормативного комплекса определяется его способностью интегрировать группу, обеспечивать взаимное согласие, консенсус. Одним словом, в трактовке проблемы полезности Коулмен ближе к традиции Блау. Благодаря внутригрупповому консенсусу коммуникация приобретает  рациональность и организованность. Право на ограничение и контроль фиксируется в негласном договоре между людьми по поводу нормативов взаимодействия. Именно договор, ценностный консенсус и способность общества его поддерживать рассматривается как источник его стабильности. Таким образом, отталкиваясь от теории индивидуального действия, Коулмен доказывает объективность концепции Парсонса, акцентируя внимание на прагматизацию выбора и максимализацию выгоды с позиции консенсуса группы  участников процесса социального взаимодействия.

Общество социально неоднородно и многообразно. Его социальная структура состоит из социальных классов, групп, страт. Таким образом, индивид входит в огромное количество социальных групп и владеет соответствующим количеством языковых разновидностей. Между диалектом или нормативным языком и индивидуализированной речью обнаруживаются некоторый тип языковой общности, бытующей среди людей, связанных общими интересами. Такими группами могут быть семья, ученики школы, дружеская компания и тысячи иных групп самого разнообразного характера. Таким образом, речь индивида не монолитна, это комплекс известных индивиду и используемых в подходящих коммуникативных контекстах социальных разновидностей языка.

Всякая социальная характеристика индивида проявляется в использовании им языка. Речевые особенности служат важнейшим признаком определения статуса собеседника. Бывает достаточно одной - двух черточек, чтобы понять, о каком человеке идет речь.

Мы говорим не «штормы», а «шторма»-

Слова выходят коротки и смачны:

«Ветра» – не «ветры» сводят нас с ума,

Из палуб выкорчевывают мачты (В. Высоцкий)

Род занятий, несомненно, влияет на характер использования языка. Например, люди интеллектуального труда используют литературный язык, крестьяне пользуются диалектом, а люди физического труда наряду с литературным языком используют просторечия, профессиональные жаргоны. Лица, по своей профессии, связанные со словом, (писатели, журналисты, радио и теледикторы и т.д.) следуют в большей степени традиционной норме.

Подобные различия наблюдаются и в группах людей, отличающихся уровнем и характером образования. С повышением уровня образования возрастает приверженность литературному языку, поскольку в большинстве стран языком всех видов образования является литературный. Кроме того, важен характер образования. Гуманитарии более консервативны в своих языковых привычках и предпочтениях. В речи технической интеллигенции больше черт, не всегда одобряемых нормой (жаргонизация устной речи).

Разному возрасту соответствуют разные модели речевого поведения.  Противопоставление по величине (маленькая капля- большая капа), изменение звучания слова, особенно сложных (велосипед - лисопед, теплый - тепа). Для стариков свойственна нечеткость в произношении, некоторая бессвязность в синтаксических конструкциях.