Первые попытки борьбы против монофизитов.

В конце концов, антиохийцы, или «восточные», стали защищаться. Знаменитый отец Церкви Феодорит, епископ города Кира в приефратской Сирии, -выпустил в 447 г. полемическое сочинение против Евтихия, после чего пришло императорское распоряжение, запрещающее Феодориту выезд из Кира. Ничего не добился и Домн, епископ Антиохийский, приславший императору жалобу на Евтихия, обвиняя его в ереси. Больше того: 16-го февраля вышел императорский рескрипт с указом ю низложении одного из неугодных Евтихию епископов, со скрытым осуждением исповедания 433 г. и с оффициальным признанием учения св. Кирилла, изложенного в «12 главах», в монофизитском истолкованш. Словом, дела Евтихия шли хорошо. Оставалось еще застраховать свое дело, на всякий случай, и в Риме. И вот Евтихий пишет Св. Льву письмо, сообщая ему, что несториане не унимаются и что он, Евтихий, ревностно защищает истинную веру. Св. Лев ничего не знал о происходившей на Востоке глухой, но упорной борьбе, и ответил Евтихию осторожно: поквалил за ревность и сказал, что Апостольский Престол примет надлежащие меры, когда получит обо всем более подробные сведения. Значит, до Евтихиева письма ни из Александрии, ни из (Константинополя, ни от Феодорита никаких жалоб не поступало. Невидимому, сломать Евтихия было невозможно. По крайней мере, так расценивал положение св. Флавиан Константинопольский, всячески воздерживаясь от прямой борьбы с Евтихием.

Первая неудача Евтихия Пришлось, однако, на эту борьбу решиться. На очередном Константинопольском окружном съезде-соборе епископов, открывшемся 8-го ноября 448 г., под председательством св. Флавиана, для разбора спора между некоторыми епископами, неожиданно было предъявлено формальное обвинение Евтихия в ереси. Обвинителем выступил Евсевий, бывший - друг Евтихия, епископ фригийского города Дорилея, в Малой Азии, в прошлом, адвокат. Флавиан нехотя должен был дать ход делу. На этом соборе Евтихий признал, что он исповедует только одну природу во Христе. Собор признал Евтихия еретиком, отлучил его от Церкви и лишил священнического достоинства и управления монастырем.

В конце последнего заседания, когда епископы уже расходились, Евтихий заявил присутствовавшему на заседании сановнику Флоренцию, что он намерен аппелировать на приговор собора в Рим, в Александрию, в Иерусалим и в Фессалонику. Флоренции передал об этом Флавиану, который, однако, не дал хода делу, так как в заявлении Евтихия не было формальной аппеляцми.

Св. Лев и Евтихий.

Прежде всего, Евтихий обратился с жалобой к папе, так как отлично понимал, что его решение имеет вселенское значение. Письмо Евтихия св. Льву составлено ловко: он пишет, что явился жертвой несправедливости собора и притеснений Флавиана, и заявляет, что готов вполне подчиниться тому, что папе будет угодно постановить и одобрить. Из письма выходило, что Евтихий — невинный страдалец, потерпевший от нестсриан с Флавианом во главе. Ни слова о том, за что его судил собор, ни слова о своем подлинном образе мыслей. Что же касается заявления о готовности подчиниться, то это был прямой обман, так как подчиняться Евтихий не собирался. Ему удалось, однако, ввести в заблуждение св. Льва, который неоднократно ссылался на это обещание Евтихия, ища в нем оснований для снисхождения к нему. ¹⁹⁾. Вслед за письмом Евтихия, пришло письмо и от императора, который поддерживал Евтихия и ходатайствовал за него.

Св. Лев сейчас же написал св. Флавиану, выражая свое удивление по поводу того, что до сих пор Константинопольский епископ не донес ему об осуждении Евтихия. «Мы», пишет св. Лев: «желая, чтобы суды над священниками были здравые, но, не узнав всех обстоятельств, никакого не можем постановить определения в ту или другую сторону, пока достоверно не узнаем, что произошло». Папа побуждает св. Флавиана написать донесение как можно скорее, сообщив новые и самые полные сведения обо всем, «дабы не впасть в ошибку из-за какой-нибудь двусмысленности среди утверждений сторон, и чтобы таким образом не питалось разногласие, которое должно быть уничтожено с самого начала». Дело ясное: не зная фактов, не выяснив точно, что кто говорит, можно ошибиться и приписать кому-нибудь суждения, которых он и не высказывал. ²⁰⁾.

Вскоре, однако, пришли, одно за другим, два письма Флавиана, с приложением деяний собора, осудившего Евтихия. Во «втором письме Флавиан прямо просит папу «исполнить долг собственный и общий» и применить стою верховную власть во Вселенской Церкви, «взять дело в свои руки, чтобы водворить цовсюду мир». Для искоренения ереси, считает. св. Флавиан, фгматическое постановление папы гораздо целесообразнее соборного определения. Поэтому он просит папу «воспрепятствовать созыву собора, о котором распространяют слухи и который внесёт смуту во всей вселенной. Дело наше требует только Вашего утешения и защищения, чем должны Вы привести все к миру и спокойствию. Ибо таким образом ересь, которая возникла, и смятения, которые произведены ею, при содействии Божием и через Ваши письма, весьма легко низложатся».

Когда св. Лев ознакомился со всеми данными, сообщенный ему св. Флавианом, все сомнения исчезли: Евтихий — еретик, и соборное осуждение — вполне законно и справедливо. Папа ответил св. Флавиану кратким письмом, в котором вполне одобрил его образ действии, обещая ему, что он не потерпит ни того, чтобы Евтихий остался при своем нечестивом заблуждении, ни того, чтобы Флавиана постоянно беспокоили нападения противной стороны.

Евтихий и св. Петр Хрисолог

Но Евтихий, поддерживаемый императором и Диоскором, и не думал сдаваться; не ограничиваясь жалобами в Александрию, в Иерусалим и в Фессалонику, «он обратился также и к св. Петру Хрисологу, епископу Равеннскому: Равенна была в это время политической столицей Западной Империи, а потому, естественно, как - должно было казаться Евтихию, через равеннского епископа можно будет сломить и упорство папы. Но он ошибся. Св. Петр Хрисолог, грек по национальности, не пожелал рассматривать дело по существу, объявив Евтихию, что в делах веры надлежит всегда следовать учению папы.

«Советуем тебе, достопочтенный брат», пишет Евтихию епископ Равеннский: «чтобы ты с покорностью внимал всему, что написано блаженнейшим папою города Рима; потому что св. Петр, который живет и восседает на своем престоле, открывает ищущим истину веры. Ибо мы, по любви к миру и к вере, помимо согласия епископа римского, не можем расследовать о предметах веры». ²¹⁾.

Все это были лишь предварительные шаги. Диоскор и Евтихий хотели добиться окончательной победы, а для этого настаивали на созвании вселенского Собора.

Подготовка к Собору.

Вселенский Собор без папы или против папы невозможен. Это знали и император и Диоскор; а, вместе с тем, целью нового собора являлось как раз оправдание лжеучения, уже осужденного папой, и стало быть, вместе с тем, и уничтожение силы папского авторитета в вопросах вероучения. Дело было нелегкое. И вот Феодосий II старается одновременно, с одной стороны, — добиться папского одобрения на созыв собора, и, с другой, — добиться того, чтобы папское влияние на этом соборе совсем не чувствовалось. Понятно, что, при таких условиях, слухи о предполагаемом созыве собора не могли не волновать православных: беспокоился бл. Феодорит, беспокоился, как мы уже видели, и св. Флавиан. Между тем, императорским указом от 30 марта 449 г., епископы вызывались на Вселенский Собор, имевший открыться 1-го августа в Бфесе. Позже, уже на самом Соборе, было прочитано письмо Феодосия к Диоскору, в котором объявлялось, что, «следуя правилам свв. отцов», император предоставляет ему «власть и первенство не только перед Феодоритом, но и перед всеми прочими, участвующими в святом Соборе». Император хотел, таким образом, чтобы первенство во Вселенской Церкви имело своим источником императорскую власть. Пока, до собора, об этом прямо не говорилось, и папе было послано приглашение, правда, без просьбы привезти с собою западных епископов, — папу приглашали одного. Св. Лев был против созыва этого собора и, в особенности, против созыва его на Востоке. Благоразумие и осторожность требовали, однако, не упускать из своих рук возможности руководить собором, чтобы повести его по пути истины и справедливости. Поэтому папа, отказавшись от личного участия на Вселенском Соборе, во-первых, потому, что такое участие противоречило бы установившейся традиции его предшественников, а, во-вторых, из-за невозможности покинуть своих пасомых в такое тревожное время (грозил Аттила), — ответил, что, вместо себя, он посылает своих легатов — еп. Юлия Путтеольского, пресвитера Рената и диакона Илария. 13-то июня св. Лев отправил ряд важных писем, связанных с созывом собора, среди которых были письма императору и его сестре Пульхерии, послание «Второму Ефесскому Собору» и знаменитое догматическое послание св. Флавиану. Папское письмо Собору содержало в себе осуждение Евтихия и надежду, что Собор выскажется соответственно учению, изложенному в послании папы к Флавиану.

«Томос» св. Льва Великого. Послание папы к Флавиану заключает в себе изложение учения Вселенской Церкви о Воплощении, которому все должны следовать. Это — то же учение, которое содержится в исповедании 433 г., но св. Лев излагает его более полно, ясно и точно, и, вместе с тем, удивительно просто. Во Христе — две природы, Божеская и человеческая, соединенные в одном Лице. «Оба естества сохраняют свои свойства без всякого ущерба. Каждое из двух естеств в соединении с другим действует так, как ему свойственно: Слово делает свойственное Слову, а плоть исполняет свойственное плоти. Одно из них сияет чудесами, другое подлежит страданию. Хотя в Господе Иисусе одно Лицо — Бога и Человека, — однако, иное то, откуда происходит общее того и другого, — уничижение, а иное то, откуда проистекает общее, их прославление. От нашего естества у Него есть меньшее Отца человечество, а от Отца у Него есть равное со Отцем Божество». ²²⁾.

В инструкциях, данных легатам, св. Лев изложил эту веру Римской Церкви и разрешил им лишь постольку сотрудничать с Собором, поскольку епископы примут это исповедание, в противном же случае, легаты должны покинуть собор.

Ефесское Между тем монофизиты, с Диоскором во «разбойничество». главе, не дремали. Удалось добиться императорских распоряжений, которые заранее определяли не только состав Собора, но и все его будущие решения. Участники Константинопольского собора, ссудившего Евтихия, были заранее лишены слова и права голоса. Враги Евтихия, в частности Ива Эдесский, Евсевий Дорилейский и бл. Феодорит Киррский,²³⁾, были заранее исключены из состава Собора.

Зато Варсуме император не только позволил присутствовать на Соборе, но и даровал ему право голоса, хотя такое право могло принадлежать одним епископам. Следили за Пульхерией: письма, которые писал ей св. Лев, до нее не доходили.

В такой-то обстановке собрался в понедельник 8-го августа 449-то года, на неделю позже назначенного, в городе Ефесе, собор, получивший в истории название «разбойничьего». Съехалось 130 епископов, мз которых 42 — бывшие участники Константинопольского Собора, — должны были молчать и находиться в положении обвиняемых. Явился и Варсума с толпой своих монахов. Легатов было только двое — еп. Юлий и диакон Иларий: пресвитер Ренет скончался по дороге. Юлия и Илария рассадили, — первый сидел рядом с Диоскором, занимая, таким образом, второе место, Иларий же сидел ниже всех епископов и был далеко от Юлия.

Заседание происходило в храме Пресвятой Богородицы там же, где заседал Третий Вселенский Собор. Председательсгвовал, конечно, Диоскор, восседавший на внушительном троне. Несмотря на все заявления, просьбы и требования, легатам, так и не удалось добиться того, чтобы на Соборе были прочитаны послания св. Льва Собору и его догматической послание к - Флавиану, или «Томос»: под разными предлогами, Диоскор не допустил чтения этих посланий «нашего святейшего брата Льва», как он выражался. ²⁴⁾. Собор сначала -оправдал Евтихия, признав православным его исповедание о д н о й природы во Христе; по поводу же исповедания Евсевием двух природ, епископы кричали: «Евсевия в огонь! Сжечь его живьем! Рассечь на две части того, кто разделяет Христа!». Оправдав Евтихия, занялись его судьями. Это было сделано ловко. Сначала Диосскор велел прочесть 7-ое правило 3-го Вселенского Собора, по которому, под страхом анафемы, запрещается «составлять или писать или слагать иную веру, кроме определенной»,в Никее, на Первом Вселенском Соборе в 325 г. Это Ефесское определение было вновь подтверждено всеми присутствующими, включая легатов, из которых Иларий снова заявил, однако, о необходимости прочесть папское послание и убедиться, что оно согласно с истиною. Тогда Диоскор заявил, что Флавиан и Евсевий должны быть низложены, так как, принимая формулы о двух природах во Христе, идут против Ефесского запрещения. ²⁵⁾. Такого оборота дела никто не ожидал. Диоскор велел огласить проект постановления об отлучении. Кое-где послышались протесты, недовольный ропот, который постепенно усиливался.

— Взываю к вам! — вскричал Флавиан, обращаясь к легатам.

Шум усиливался. Тогда Иларий, напрягая все силы, чтобы токрыть своим голосом все усиливавшийся шум, прогремел свое бессмертное:

— CONTRADICITUR! — то-есть «ОПРОВЕРГАЕТСЯ».

«Все бессмертное могущество Церкви сосредоточилось для восточного христианства в этом простом юридическом термине, поизнесенном римским диаконом: «contradicitur». У нас пвыкли упрекать Западную Церковь за ее крайне юридический, законнический характер. Без сомнения, в Царствии Бога принципы и формулы римского права не признаются. На «Ефессюое разбойничество» поневоле оправдало латинскую склонность к юстиции. Contradicitur римского диакона — это было провозглашение принципа против факта, права против грубой силы; это была невозмутимая нравственная твердость в виду торжествующего порока одних и малодушия других; это была, словом, неодолимая скала Церкви, противопоставленная вратам адовым». (Владимир Соловьев). ²⁶⁾.

После этого многие епископы бросились к Диоскору и, обнимая и целуя его колени, стали умолять его не допускать постановления от отлучении. Шум и беспорядки удвоились. Диоскор притворился, что ему грозят, велел отворить двери церкви и вызвал стражу. Явилась вооруженная мечами стража, неся цепи, чтобы заковывать непокорных, а за стражей — монахи Варсумы, египетские матросы и толпа черни. Флавиан бросился, было, к престолу, ища убежища, но его окружили солдаты, чтобы насильно вытащить его из церкви. Его сильно избили и затолкали, но, в конце концов, ему удалось каким-то образом обмануть бдительность стражи, и, найдя какое-то убежище, написать формальную аппеляцию папе, которую он и передал каким-то образом Иларию. ²⁷⁾.

Впустив всю эту толпу, двери церкви снова заперли, и, под угрозой взятия под стражу и избиений, стали собирать голоса. Все молча подписывались, иногда, в знак протеста, указывая пальцами на угрожавших солдат. Таких били. Заправилы торопились, так как наступил поздний вечер, а откладывать дела было нельзя. Не было времени составлять определение, а потому на подпись давали чистые листы. Дымящиеся факелы освещали это мрачное зрелище.

Иларию удалось скрыться, невидимому, на следующий же день. К началу октября он добрался до Рима по пути, шедшему через места дикие и непроходимые. Он привез с собою важные документы, среди которых была и аппеляция св. Флавиана. Удалось убежать и еп. Юлию.

Между тем, Дискор понимал, как важно было для него получить подписи легатов, а потому он употребил все усилия, чтобы задержать их и добиться их подписи, хотя бы насильно. Старания его сказались тщетными, что еще более увеличивало его ярость. На следующем заседании, 22-го августа, на котором не было ни легатов, ни Флавиана, к этому времени уже отправленного в ссылку, и, может быть, уже скончавшегося, ²⁸⁾, Диоскор свел счеты со всеми остальными «несторианами»: были низложены все неугодные ему епископы и, в числе их, бл. Феодорит. Теперь Собор не только без возражения выслушивал приговоры вожаков, но и покрывал радостными криками провозглашение отлучения на атиохийцев. «Чрез тебя говорит Бог», восклицали епископы о Диоскоре: «Дух Святый чрез тебя говорит! Вырви корни, правоверный! Пусть не останется ни одного несторианина! Исторгни самые корни!», и Диоскор исторгал.

Акты Ефесского «разбойничества» были утверждены имп. Феодосием, который объявил, что все «несториане», то есть несогласные с постановлениями Ефесского сборища, не должны быть терпимы, и что всякий, кто будет их терпеть и укрывать, будет наказан конфискацией имущества и изгнанием. Труды Феодорита было велено сжечь, так же, как и труды Нестория.

Казалось, победа была полная: власть императора господтвовала над Церковью, и признание законности решений Вселенского Собора зависело от его воли. Да и Диоскора стали всe называть: «Первый святейший отец наш и Вселенский архиепископ» Диоскор.

При всем побаивались: всячески старались скрыть правду от папы; поправить дело было трудно, — выпустили Илария, — по-этому хотели хоть скрыть смерть Флавиана. Это отчаста удалось, и еще в октябре св. Лев думал, что Флавиан жив.

Аппеляции св. Флавиана, св. Феодоригга и Евсевия Дорилейского.

Но св. Лев и без того знал уже слишком много. В октябре в его распоряжении уже были донесения Илария и аппеляции св. Флавиана, Феодорита и Евсевия Дорилейского. Св. Флавиан просит защиты у папы и у подчинены оно ему синода: пусть папа созовет новый Собор западных и восточных епископов, чтобы на этом Соборе была провозглашена истинная вера, восстановлены попранные правила свв. отцов и кассированы Ефесские постановления. Св. Флавиан не противопоставляет Собора папе: истинный Собор для него — это собор папский, то есть Собор епископов в единении с папой, действующих согласно указаниям и распоряжениям папы. Таково было подлинно-православное правосознание, что ясно видно из Деяний Халкидонского Собора.

Евсевий Дорилейский, «обнимая колени» папы, просит его отменить Ефесское постановление о его низложении, приняв его в свое общение.

Бл. Феодорит просит папу пересмотреть решение Ефесского сборища, изъявляя готовность всецело подчиниться решению Апостольского Престола, каково бы оно ни было.

Очевидно, не зная о кончине пресвитера Рената, бл. Феодорит написал и ему, объясняя, почему именно Апостольский Римский Престол постановляет окончательные решения по вопросам вероучения: «Ибо всесвятой Престол тот имеет начальство над церквами Вселенной по многим причинам, прежде всего, потому, что он остался непричастным еретическому зловонию, и никто мыслящий противное ке восседал на нем, но он сохранил апостольскую благодать неповрежденною». Так писал, думал и учил лучший православный восточный богослов того времени. ²⁹⁾.

«Значение этих писем лежит в представляемой ими очевидности факта признания на Востоке Папского Престола, как апелляционной инстанции для восточной Церкви по вопросам, вероучения», пишет современный англиканский писатель. ³⁰⁾.

Меры св. Льва.

В том же октябре 449 т. св. Лев созвал в Риме Собор западных епископов, на котором все Эфесские постановления были аннулированы. Об этом решении папа тотчас же уведомил имп. Феодосия, Пульхерию и всех ответственных представителей восточного духовенства. В своих письмах папа осуждал Ефесское «разбойничество», как он -потом назвал Диюскорово сборище, утешал пострадавших и побуждал духовенство и верующих оставаться твердыми в вере. Вместе с тем, св. Лев просил созыва нового Вселенского Собора в Италии. При создавшемся положении просьбы эти -осталась, конечно, без последствий.

Тревога св. Льва росла: Египет, Палестина, Фракия, Иллирия и, отчасти, Европейская Греция были заражены ересью. Таким образом истина православия имела против себя множество епископов, светскую власть, честолюбие и интриги придворных, хитрость и страсти еретиков, словюм, все силы, годные для торжества человеческого дела... И если бы св. Лев руководился чувствами обывательского благоразумия или рассчетами корыстной политики, то он пошел бы за победителями, за господами положения. Но вера св. Льва была сильнее таких рассчетов: он видел только одно и самое важное — попиралась истина Воплощения Сына Божия, Св. Церковь была под угрозой. И св. Лев, помня это, понимал, что победить этот натиск сил адовык можно лишь силою помощи Божией. И он неустанно молился и плакал.

В субботу 22-го февраля 450 г., в день праздника кафедры св. ап. Петра, в обор св. Петра вошли: имп. Валентиан III с матерью, императрицей Галлой Плакидией и с женой, императрицей Евдоксией. Папа был в храме; окруженный епископами, с которыми он провел там всю ночь служа всенощную. Св. Лев, увидя императора и императриц, отошел от Престола и подошел к ним. Он не мог сдерживать свое волнение и заплакал, что было совершению необычайно, при его всегдашних спокойствии и сдержанности. Он плакал, видя бесполезность стольких усилий; он плакал, видя, что и самая благодать Божия представляется как бы бесполезной для многих душ...

В сильных словах напомнил он государю и государыням о той беде, которая постигла Церковь, прося их помощи, умоляя оказать воздействие иа Феодосия. Слова св. Льва Произвели огромною впечатление, и Валентиниан и его мать обещали написать Феодосию (Галла Плакидая была его теткой), а так-же и Пульхерии, о необходимости пересмотра суда над Флавианом и созыва нового Вселенского Собора в Италии. Обещание было исполнено, но настроения Феодосия от этого изменились: он ответил равеннским государям, что на Ефесском соборе все происходило прекрасно, что Флавиан и прочие мятежники устранены, и мир царствует на Востоке.

Анатолий.

Для занятия Константинопольской кафедры, ставшей вакантной после кончины Флавиана, избрали сторонника Диоскора и, повидимому, монофизита, диакона Анатолия, бывшего апокрисиарием, то-есть представителем Александрийского епископа при Константинопольском дворе. Посвящал его, может быть, сам Диоскор. ³¹⁾. После своего поставления Анатолий уведомил об этом св. Льва, как будто нормальное общение между Востоком и св. Престолом продолжалось. Ясно было, что открытого разрыва в Константинополе не хотят. ³²⁾. Может быть, это объяснялось изменением настроения самого Феодосия, который, незадолго перед смертью, снова стал допускать мудрое влияние своей сестры и постепенно отстранять Хрисафия. 33). Св. Лев тоже был готов использовать всякий удобный случай для восстановления нормального положения на Востоке. Однако, Анатолий не представил папе никакого исповедания веры. Его православие представлялось весьма сомнительным. Св. Лев решил действовать осторожно: чтобы не вызвать неудовольствия Анатолия прямым требованием прислать православное исповедание веры, как условие принятия его в общение, папа написал Феодосию II (письмо от 16-го июля 450 г.), сообщая ему, что он готов принять Анатолия в общение, если он оффициально признает и подпишет «Томос», догматическое послание к Флавиану. Вместе с тем, св. Лев отправил в Константинополь четырех легатов для сообщения папской формулы веры (que nostrae forma sit fidei), на основании которой, очевидно, и будет восстановлено нормальное церковное общение. В случае несогласия императора на это предложение, св. Лев просил о созыве Вселенского Собора в Италии.