Обратимые и необратимые явления

Связь между центрами эмоций в третьей системе значительно слабее, чем связи двух предыдущих систем. Сильные эмоции, такие как гнев или ревность, нарушают деятельность этой новой, тонкой системы и сбивают мысль. Однако мысль, вообще не связанная с чувством, оторвана от реальности. Умственная деятельность как таковая — нейтральна и может одинаково хорошо обращаться с противоположными утверждениями. Для выбора мысли необходимо по меньшей мере ощущение, что именно эта мысль «правильна», то есть соответствует реальности — хотя бы субъективной; если субъективная реальность «правильна» объективно, мысль может иметь общечеловеческую ценность.

Умственная деятельность сама по себе не может выбрать одно из двух следующих утверждений: «Можно добраться до Луны» и «Невозможно добраться до Луны», — поскольку обе мысли как таковые приемлемы. Только опыт может наделить мысль ощущением «правильности», «истинности». Многие поколения считали первую мысль ошибочной, и выражение «с Луны свалился» употреблялось по отношению к человеку, лишенному чувства реальности.

Что же касается умственной деятельности самой по себе, важен вопрос о ее обратимости или необратимости. В реальности большинство процессов необратимо. Спичка, которой чиркнули и которая зажглась, не может вернуться в коробку и снова стать новой спичкой; дерево не может превратиться в росток. Процессы, связанные со временем, необратимы, потому что время само необратимо. Немногие процессы того или иного рода обратимы, то есть могут шаг за шагом пройти в обратном направлении таким образом, чтобы предшествующее состояние полностью восстановилось. Умственный процесс, не связанный с реальностью, не создает мыслей, точно так же, как беспорядочные сокращения мышц не порождают движения или действия.

Временной промежуток между мыслью я действием — основа осознаваяия

Нервные пути в третьей системе сложнее и длиннее, чем в первых двух. Большинство действий третьей системы выполняется посредством первых двух, хотя третья система может и напрямую контролировать исполнительные механизмы. Опосредованность процесса создает отсрочку самого действия, так что фраза «сначала подумай, а потом сделай» — не пустые слова.

Между тем, что возникает в супралимбической системе, и действием тела существует задержка или отсрочка. Эта задержка — промежуток между умственным процессом и его переводом в действие — достаточно велик, чтобы появилась возможность сдержать действие. Возможность создать образ действия, а затем отложить его исполнение или совсем отказаться от него, — основа воображения и интеллектуальности.

Большинство*действий, инициируемых третьей системой, исполняются посредством команд первых двух, более древних в мозге человека, так что их скорость ограничена скоростью этих более древних систем. Так, например, невозможно понять значение напечатанного текста быстрее, чем взгляд пробежит по странице. Мысль не может быть выражена быстрее, чем произносятся выражающие ее слова. Из этого следует, что ускорение чтения и ускорение произнесения ускоряют мышление.

Задержка между созданием мысленного паттерна определенного действия и выполнением этого действия — физическая основа осознавания. Эта пауза дает возможность рассмотреть, что происходит внутри нас в тот момент, когда формируется намерение действовать, и тогда, когда действие выполняется. Возможность отсрочить действие — продлить период между намерением и исполнением — позволяет человеку изучить себя. А в человеке есть что изучать, потому что системы, воплощающие в действия внутренние импульсы, действуют автоматически, как это происходит и у большинства животных.

Делать — не значит знать

Выполнение действия никоим образом не доказывает, что мы хотя бы поверхностно знаем, что мы делаем. Если мы попытаемся проделать действие с постоянным сознаванием, то есть попытаемся подробно за ним проследить, мы тут же обнаружим, что даже самое простое и обычное действие, например вставание со стула, — тайна, и у нас нет ни малейшего представления, как это делается: сокращены ли мышцы спины или живота; напрягаем ли мы сначала ноги, или сначала направляем тело вперед; что при этом делают наши глаза, голова? Легко продемонстрировать, что человек не знает, что он делает. Он, таким образом, не обладает свободой выбора, он может лишь следовать привычному методу, который состоит в том, чтобы приказать себе встать и предоставить выполнение этого приказа особой структуре, которая выполнит это действие «как обычно».

Это показывает, что самопознание не может осуществляться без значительного усилия и может даже мешать выполнению действия. Мышление и интеллект, которые стремятся к знанию, — враги автоматического, привычного действия. Этот факт хорошо иллюстрирует история о сороконожке, которая не могла сдвинуться с места, когда задумалась, какой ногой она двигает после двадцать третьей.

Сознание делает действие соответствующим намерению

Часто можно просто спросить человека, что он делает, и он тут же останавливается и не может продолжать свое действие. В этом случае он внезапно понимает, что выполнение действия не соответствует тому, что, по его мнению, он делает. Древнейшие слои мозговой системы совершают многие действия безо всякого участия бодрствующего сознания, хотя намерение действовать может исходить из более высокой третьей системы. Более того, действие часто оказывается прямой противоположностью тому, что было задумано. Это происходит, когда намерение действовать исходит из более высокой системы, слабо связанной с эмоциями, и запускает более низкие системы, более тесно связанные с эмоциями (в них отсрочка между намерением и исполнением гораздо меньше, чем в третьей системе).

В таких случаях более автоматическое и быстрое действие нижних систем управляет частью действия, связанной с интенсивным чувством и выполняемой почти немедленно, в то время как часть, связанная с мыслью (исходящая из более высокой системы), проявляется медленнее, когда действие почти или совершенно закончено. Большинство «оговорок» появляется именно таким образом.

Созиаванне не является необходимым для человека

Две более древние системы, риническая и лимбическая, у большинства людей гармонично приспособлены друг у другу. Две эти системы могут удовлетворять основные потребности человека и выполнять все необходимые действия, в том числе и те, которые мы считаем разумными. Социальная жизнь невозможна без супралимбической системы, и у общественных животных эта система хорошо развита. Пчелы, муравьи, обезьяны, стадные животные живут в социальных системах, хотя у них нет осознавания. Некоторые из этих систем высоко развиты и включают в себя большинство функций, характерных для человеческого общества: заботу о подрастающем поколении, руководство лидера, войны с соседями, защиту определенной территории, эксплуатацию рабов и другие совместные действия.

Созяававие — новая стадия эволюции

Высшая система, развитая у человека больше, чем у всех остальных животных, делает возможным сознавание, то есть человек получает способность замечать, обнаруживать органические потребности и выбирать средства для получения удовлетворения. Природа системы осознавания дает нам возможность выносить суждения, дифференцировать, обобщать, абстрактно мыслить, фантазировать и делать многое другое. Сознавание связи между импульсами и их возникновением позволяет человеку управлять своей жизнью, однако до сих пор мало кто использует эту возможность. Я полагаю, что мы живем в краткий исторический период, знаменующий появление истинно «человеческого» человека.

Направление прогресса

У каждого человека есть два мира — свой собственный личный мир и внешний мир, общий для всех нас. В моем личном мире вселенная и все живое существует до тех пор, пока жив я сам. Мой мир рождается вместе со мной и вместе со мной умирает, исчезает. В общем большом мире я — капля в море или песчинка в пустьше. Моя жизнь и моя смерть едва ли как-то задевают большой мир.

Цель человеческой жизни — это, до определенной степени, личное дело каждого человека. Один человек мечтает о счастье, другой — о богатстве, третий — о власти, четвертый — о знании, о справедливости или о равенстве. И мы еще даже близко не подошли к пониманию целей человечества как такового. Единственная идея, имеющая разумную основу и принимаемая всеми науками, состоит в том, что живые существа развиваются в определенном направлении и что человек стоит на вершине этой лестницы. Это направление эволюции может также рассматриваться как цель. В предыдущей главе мы упомянули эту цель, детально рассматривая строение нервной системы человека. Этот аспект направления развития связан с возрастанием способности к сознательности, позволяющей управлять более древними процессами, возникшими в более ранние периоды эволюции. Именно эту цель мы имеем в виду, когда говорим, что такой-то артист или ученый очень талантлив в своей области, но ему не хватает чего-то «человеческого».

Сознавание и сознание

Все высшие животные в некоторой степени обладают сознаванием. Они знают среду, в которой живут, свое место в семье, стаде или стае. Они могут сообща защищать семью или стаю, могут даже помогать члену стаи, а это означает, что они, возможно, понимают, что хорошо для их ближнего. Человек наделен не только более высоко развитым сознаванием, но и специфической способностью к абстракции, позволяющей различать и узнавать, что происходит внутри его личности. Таким образом, человек может узнать, что он что-то знает или чего-то не знает. Он может сказать, понимает ли он то, что знает. Человек способен к более высокой форме абстракции, которая позволяет ему оценить свою способность к абстракции в той мере, в какой он ее использует. Он может сказать, использует ли он полностью свою способность узнавать, и понимает ли он то, что знает.

Между сознаванием и сознанием есть существенная разница, хотя в нашем языке граница между этими терминами очень размыта. Я могу пройти по лестнице своего дома, сознавая то, что я делаю, но не зная, сколько шагов я сделал. Чтобы узнать это, я должен подняться по лестнице еще раз, сконцентрировав внимание и пересчитывая ступени. Сознавание — это сознание и понимание того, что происходит в сознании или что происходит в нас, когда мы сознательны.

Многим людям легко осознать контролируемые сокращения мышц, мышление и процесс абстракции. Гораздо труднее осознавать непроизвольные сокращения мышц, ощущения, эмоции, творческие способности и управлять ими. Хотя это трудно, это вовсе не невозможно, как многим кажется.

Мы действуем как единое целое, даже если наша целостность не вполне совершенна. Следовательно, можно научиться сознательно управлять и более сложными частями. Изменение частей, Легко поддающихся контролю, влияет и на всю остальную систему, в том числе и на те части, над которыми у нас нет непосредственной власти. Опосредованное влияние — это также своего рода управление. Наш метод основан на превращении этого контроля (первоначально косвенного) в ясное знание.

Здесь следует отметить, что, мы не считаем, что цель управления силой воли и управления собой — это обретение власти над собой и другими. Коррекция, усовершенствование, обретение осознавания и другие понятия использовались здесь для того, чтобы обрисовать различные аспекты идеи развития. Развитие подразумевает гармоничную координацию в структуре, функции и достижении. Основные условия гармоничной координации — это отсутствие принуждения себя и других.

Нормальное развитие всегда гармонично. При развитии отдельные части растут, совершенствуются и обретают силу, и благодаря этому целое движется к общему предназначению. Если ребенок гармонично растет и развивается, у него появляются новые функции; точно также возникают новые способности и при любом гармоничном развитии.

Гармоничное развитие не просто. Возьмем, например, абстрактное мышление, которое на первый взгляд кажется преимуществом, достижением гармоничного развития; однако оно может быть и недостатком. Абстракция — основа вербализации, словесного выражения. Слова символизируют значения и не могут образовываться без абстракции качества или характера представленных предметов. Трудно представить себе какую-либо человеческую культуру без слов. Абстрактное мышление и вербализация занимают наиболее важное место в науке и других социальных достижениях. Но в то же время абстракция и вербализация становятся тиранами, лишающими индивида конкретной реальности. А это очень сильно нарушает гармоничность большинства человеческих действий. Часто такие нарушения граничат с психической или физической болезнью и вызывают преждевременное старение. Чем более эффективными становятся абстракция и вербализация, тем больше мышление и воображение человека отдаляются от его чувств, ощущений и даже движений.

Мы видели, что структуры, используемые для мышления, слабее связаны со структурами, в которых коренятся чувства. Чистое мышление возникает лишь в отсутствие сильных чувств, искажающих объективность. Таким образом, необходимым условием для развития эффективного мышления оказывается постоянная отдаленность от чувств и проприоцептивных ощущений.

Тем не менее гармоничное развитие остается для индивидуума более важным, чем одностороннее развитие, даже если эффективное мышление является фактором, нарушающим гармонию. Мышление, оторванное от остальных аспектов жизни человека, постепенно становится бесплодным. Мышление, протекающее только в словах, не извлекает сути из процессов в эволюционно более древних структурах, тесносвязанных с чувствами. Творческая, спонтанная мысль должна поддерживать связь с более древними структурами мозга. Абстрактная мысль, не получающая время от времени питания из более глубоких источников, становится фабрикой слов, лишенных подлинно человеческого содержания. Многие научные и художественные книги не могут предложить ничего, кроме слов, соединенных логической связью; в них нет личного содержания. Это относится также ко многим повседневным отношениям людей друг с другом. Мышление, не развивающееся в гармонии с человеческим целым, препятствует развитию.

Может показаться тривиальной мысль, что гармоничное развитие — это нечто желательное. Но пока мы рассматриваем только абстрактное и логическое содержание этой фразы, она остается столь же отдельной от «целостного человека», как и любая другая фраза, и у нее нет практического значения. Она может, однако, стать источником бесконечных форм, фигур и отношений, новых открытий, если мы обратимся к стимулированию наших эмоций, восприятий и прямых впечатлений, то есть попробуем мыслить образами. Чтобы установить человеческий контакт с себе подобными, мы должны находить за словами образы.

Гармоничное развитие присутствует у любого существа, чей вид прошел длительную историю. Такого рода развитие затруднительно для человека, поскольку сознавание — это относительно новое явление в эволюционном процессе. Гармоничное развитие животных, антропоидов и раннего человека требовало ощущений, чувств, движений и лишь минимума мыслей — памяти и минимального уровня сознания, — то есть того, чем отличается состояние бодрствования от сна. Животные бродят повсюду без осознавания, и это им не мешает. Когда в ходе эволюции в человеке появилось сознавание, простое движение в одном направлении оказалось поворотом направо, а в другом — налево.

Нам трудно оценить важность этого факта. Он кажется столь же простым, как и способность видеть глазами. Но если подумать, то способность различать левое и правое не менее сложна, чем зрение. Различая правое и левое, человек разделяет пространство по отношению к себе, принимая себя за центр, от которого расходится пространство. Далее это развивается в понятия «правого» и «левого», и эти понятия уже можно выразить словами. Со временем символы становятся все более абстрактными, так что появляется возможность составлять предложения. Чтобы сделать новый шаг в развитии сознания, представляющий собой различение правого и левого, человек однажды должен был, двигаясь, обращать внимание как на то, что происходит внутри него, так и на то, что происходит вне его. Это перемещение внимания внутрь и наружу создает абстракции и слова, которые описывают изменение положения его внутреннего личного мира по отношению ко внешнему миру. По-видимому, развитие такого осознавания происходило медленно и болезненно, и проблески осознавания не раз озадачивали наших предков.

Благодаря своей новизне в эволюционном смысле, способность к осознаванию в значительной степени различается у различных индивидов, больше, чем распределение других способностей. Существуют также значительные-периодичес-кие вариации осознавания в индивиде; варьируется также и то место, которое сознавание занимает среди других свойств его личности. Сознавание может исчезать на время или совсем. Реже могут появляться пики, в которых все способности человека сливаются в гармоничное единое целое.

В одной тибетской притче человек без осознавания сравнивается с повозкой, пассажирами которой являются желания, лошадью — мышцы, сама же повозка — скелет. Сознавание — спящий кучер. Пока он спит, повозка будет бесцельно ездить то туда, то сюда. У пассажиров разные цели, и лошади тянут в разные стороны. Если же возница проснется и возьмется за вожжи, он может заставить лошадей отвезти пассажиров туда, куда им нужно.

В те моменты, когда сознавание соединяется с чувствами, ощущениями, движением и мышлением, повозка движется по верному пути. Человек делает открытия, изобретает, творит и «знает». Он постигает, что мир — един, и что в этом единстве он не одинок.

II. Действие ради понимания