О священнике о. Василии (Преображенском)

Василий Александрович вырос в бедной крестьянской семье, проживавшей в Вологодской губернии. В 1901 году окончил семинарию и был назначен священником при Погосте Тотемского уезда. В 1909 году он вместе с семьей был сослан в станицу Пресногорьковскую под надзор полиции за то, что в своем доме хранил рабочую типографию брата своей жены, известного революционера В.Х.Попова (партийная кличка «Василий Темный»). Жена священника, Анна Христофоровна, была заведущей казачьим училищем. В 1923 году ее арестовали по доносу – в учительской была обнаружена газета с ее пометками, в которой говорилось, что все отобранное у народа зерно не вывезено и горит в вагонах. «Мать посадили, каждое утро ее водили в контору, где она выполняла бухгалтерскую работу, а вечером возвращали в тюрьму. Хлопотал за нее и способствовал ее освобождению И.М.Туровский»- вспоминал Сергей Преображенский. Умерла она в 1947 году в Свердловске.

Дети Преображенских: Александр и Екатерина (умерли в раннем возрасте в 20-х годах, похоронены в Пресногорьковке, рядом с отцом), Людмила (┼ в 1946 г. в Кемерово), Николай (1910 – 1943 гг.), Владимир (1917 – 1981 гг.) военврач, Сергей (1904 – 1990 гг.).

В Пресногорьковке Преображенских очень уважали – еще в конце 90-х старожилы вспоминали Анну Христофоровну как очень строгую и справедливую учительницу.

В 1921 году священник Василий Преображенский и церковный староста Петр Лутченинов были расстреляны как участники Западно-Ишимского восстания, с формулировкой «за участие в шпионаже и грабеже». Отец Василий принял мученическую смерть. Каратели привязали его цепями и дубу, росшему рядом с почтовым трактом у леса Маяк и долго пытали, после чего расстреляли.

В сентябре 1977 года автору книги пришлось копать могильную яму в юго-восточном углу кладбища, самом дальнем от входа на погост. На метровой глубине лом провалился в пустоту, из которой был извлечен большой человеческий череп. Мы продолжали копать, обнаружили рядом детские останки. Остатков гроба обнаружено не было. По словам подошедших стариков, это был прах расстрелянного весной 1921 года священника Василия Преображенского и его дочери Екатерины, умершей в возрасте восьми лет в том же году. По воспоминаниям С.В.Преображенского, она была похоронена рядом с братом - близнецом Александром вскоре после возвращения из отступления на восток с белыми в январе 1920 года. Скорее всего, батюшка после расстрела был похоронен женой рядом с умершими ранее детьми. Это значит, что мы не потревожили прах третьего. Захоронения постепенно заросли травой, холмики сравнялись с землей, и через шесть десятков лет бригада копателей выбрала уже ровное место для нового погребения. Сейчас на месте найденных останков находится захоронение Токаревой. Фотографию расстрелянного я увидел лишь спустя тридцать лет в журнале «Урал». Сергей Преображенский побывал в Пресногорьковке в 1973 году и видел человека, расстрелявшего его отца. Фамилию его Сергей Васильевич так никому и не сказал. Мне по косвенным показаниям удалось узнать имя палача, но по этическим соображениям обнародовать его не буду. Тело убитого псаломщика Петра Васильевича Лутченинова было выкрадено у расстрельной команды женой Любавой Андреевной и тайно захоронено. О месте погребения не рассказывали даже внукам, боясь преследований. После расстрела семья была выслана в Челябинскую область, там остался сын Филипп. Любава вернулась в станицу, где умерли сын Николай и дочь Агния (от брюшного тифа). Младшая дочь, Анна Петровна, скончалась в Пресногорьковке в 1993 году. По-видимому, и захоронение о. Василия оставалось под запретом, о чем свидетельствует тот факт, что он был захоронен без гроба на небольшой глубине, даже холмика не осталось, не говоря уже о кресте.

В 1922 году имущество, ценные вещи храма были описаны комиссией во главе с Ф.Н.Церахто. В описи от 24 мая 1923 года значатся: церковь каменная с оградой, занесенной железной решеткой на каменном фундаменте, колоколов 7 (вес: первого 125 пудов 29фунтов, второго – 70 пудов, третьего – 25 пудов, четвертого -20 пудов, пятого – 7 пудов, шестого -5 пудов, седьмого – 1 пуд). Среди утвари упоминаются почему-то не экспроприированные комсомольцами два серебряных сосуда и два креста, а также 13 больших икон и 40 маленьких «разного вида деревянных». Некогда богатейшая церковь была разграблена вчистую, отобраны даже испорченные часы. Долгое время ходили слухи, что церковные ценности были спрятаны в потайной подвальной комнате, где их до сего дня не нашли. Но их не нашли и строители, вскрывавшие пол во время реставрации в 2005 году.

В 1935 году храм был закрыт по решению схода селян и превращен в склад для хранения зерна. Им засыпали всю церковь, а весной обнаружили нехватку зерна. Был арестован сторож и посажен в КПЗ. Оказалось, что пол не выдержал веса, и часть зерна стекла в подвалы, которые существовали до войны, в них обучали военному делу (впоследствии их засыпали). Существует версия о подземном ходе, ведущем за пределы крепости, начало которому в подвалах. Однако, ни при строительстве школы (1976 – 1982 гг.), ни при постройке водопровода никаких следов его обнаружено не было. Кладбище и церковь были обнесены забором (кирпичная невысокая кладка и по ней кованый железный забор – его остатки в конце века у домов Т.Л.Канахиной и Л.Шороховой, в 2010 году ограда установлена у дома на ул. Береговой). Еще в 90-е годы остатки чугунных могильных надгробий, расколотых надвое, валялись по селу. Сами следы кладбища стерты. В 40-е годы колокольня была разобрана для строительства МТС, она была выше оставшейся части (17м) и имела остроконечный купол. До сих пор стоят стены МТС из старинного кирпича с непонятным клеймом, практически не осталось очевидцев строительства мастерской в середине 30-х годов.

Из воспоминаний Ю.Ф.Ермолаева (род. в 1926 году): «На центральной площади стоял Никольский храм. Прекрасное архитектурное сооружение с двумя колокольнями – Большой и Малой. Со всех четырех сторон Большой колокольни висели колокола. На северной - самый большой (он долго валялся в церковной ограде, на нем была надпись гласившая, что его отлили в 1678 году), на восточной - два поменьше, на южной - четыре еще меньшего размера и на западной - восемь самых маленьких.

Вторая колокольня была пониже первой и находилась в восточной части храма. Церковь была побелена. Кровля была покрыта жестью и блестела как новая. Все сооружение было обсажено тополями, которые к нашим дням стали могучими столетними богатырями. Внутри ограды было несколько захоронений, накрытые мраморными плитами, надписи на которых не помню. В ограду было два входа ворот с арками с запада и востока.

Весной 1935 года начали разбирать церковь. Из окон школы мы смотрели, как снимали с колоколен кресты, сбрасывали колокола. Миру было возле церкви уйма, половина Пресногорьковки сбежалось глазеть на это зрелище, но милиция близко никого не подпускала, кроме рабочих, которые крушили это прекрасное строение. Ломка поддавалась с трудом, так как кладка была добротная на хорошем растворе. И кирпич и раствор ломался только со звоном, ломали долго».

Из воспоминаний И.С.Горшкова (┼ в 1994 г. в возрасте 86 лет):

«Церковь разрушали в 1931-32 годах. Сбрасывали колокола, снимали кресты, растаскивали все, что было внутри, после был клуб с пожарной частью, к тому времени не было ни окон, ни дверей, ни полов. Вид с улицы был очень красивым, когда она работала. Двери, железная ограда, высокие тополя. У стен на кладбище было три памятника..».

«Церковь украшали все жители, дарили, кто что мог, колокол в 64 пуда подарила вдова офицера Едрилова. Дарили ковры, скатерти. В субботу и перед праздниками девушки ходили мыть пол, ребята носили воду. Украшали церковь садовыми и полевыми цветами, зимой бумажными венками и букетами. Нам, детворе, разрешали подниматься на колокольню, но колокола запрещали трогать. Их было 4 на все стороны света. Сторож жил рядом в сторожке. Иконы были переданы в Петропавловский музей» (Демченко М.Я. 85 лет).

«Специалистом по погрому церквей был некто Давыдыч, житель села Камышловки, он сбросил кресты с Камышловской церкви, колокола с Пресногорьковской и Пресновской церквей, был большой любитель выпить и избить до полусмерти человека» (Лавринов Н.Г). Этот погромщик храмов в конце концов свалился с купола и разбился насмерть.

С южной стороны была сделана пристройка для сцены Дома культуры. На втором этаже настелили пол, открыли районную библиотеку. С 1957 по 1983 годы здание использовалось как пожарная часть. К этому времени разобрали колонны центрального входа, вырубили ворота для выезда пожарных машин, засыпали подвалы, выкопали ямы для осмотра машин, забетонировали подвал для воды. В мощных двухстворчатых дверях, через которые прошло несколько поколений станичников, проделали дыру для трубы – качали воду в пожарные машины. В алтаре поставили электродвигатели. 16 апреля 1992 года при очистке здания храма, церковным старостой В.А.Хандюковым в холодном приделе под алтарем, под тремя рядами кирпича, было обнаружено захоронение (глубиной до 2м). В нем обнаружен скелет человека среднего роста, волос и ногтевых пластинок нет, остатков одежды нет, кроме двух костяных пуговиц, цвет костей песочный с белым налетом. Когда я спустился в могилу, то был удивлен видом удивительно жирной и черной земли.

На следующий день, после молитвы о. Глеба, прах был погребен там же. Электромоторы на бетонном фундаменте убрать не удалось, поэтому пол в этом приделе настелен почти под самые подоконники. Доски положили сверху моторов.

Версия автора: после основания крепости летом 1752 года, вплоть до закладки каменного храма в 1801 году, кладбище располагалось в пределах четырехугольных стен крепости, в западной ее части. За пределы кладбище не выносили, так как оно могло быть уничтожено при набегах. Каменный храм заложили на месте сгоревшей церкви прямо на кладбище. Ряд захоронений драгун и казаков оказались внутри церкви.

 

В сентябре 1990 года у северной стены церкви провалилась земля. Автор со школьниками на глубине 70 см обнаружил саркофаг из тонкого красного кирпича, под которым были остатки богатого гроба (толстое дерево с остатками материи, прибитой декоративными медными гвоздями. На остатках торцевых досок – медные ручки). Из одежды березовые (из коры) стельки сапог, из остатков волос – толстая коса.

Одно из захоронений, земля над которым провалилась, было перенесено о. Романом в 2005 году на другое место в церковной ограде.

Начало восстановлению храма положил уроженец Пресногорьковской Николай Владимирович Коляда (род. в 1957 г.), известный в России и за рубежом писатель и драматург.

6 ноября 1990 года по инициативе Н.В.Коляды и председателя сельского Совета Виниченко Н.Д. был приглашен о. Виктор (Петров), настоятель Косьмо – Демьянской церкви г. Кустаная. Церковь была освящена при большом стечении народа в сильную пургу. Люди набились внутрь здания, заняли все оконные и дверные проемы, которые не имели ни дверей, ни рам. Люди, столько лет разрушавшие здание, теперь, словно осознав свой тяжкий грех, в молчании слушали отца Виктора.

Летом 1991 года настоятелем Свято – Никольского храма был назначен о. Глеб (М.Авдеев), москвич, 28 лет, иеромонах (при нем началось восстановление церкви, память о его пребывании в Пресногорьковке хранится в наших сердцах). Восстановление началось весной 1992 года (Хандюков В.А. Коваль М.). 19 января 1992 год произведен первый после 1921 года обряд Крещения в Иордани на озере Пресном, а в мае водружены кресты на куполе. Летом 1993 года были заложены ворота для пожарных машин с южной стороны. 23.12.93 отец Глеб покинул Пресногорьковку, что стало большой потерей для сельчан. Епархия назначала для ведения службы священников – о. Викентий (1994 – 1995 гг.), о. Владимир (Волощук) (14.04.95 – август 96), о. Олег (Лебедев) (сентябрь 1996 – 1999 гг. ). О. Роман (Зверев) принял активнейшее участие в реставрации церкви летом – осенью 2005 года, работал вместе с реставраторами, сам красил кресты на огромной высоте, показал себя настоящим подвижником. Им были перезахоронены останки из могильной ямы севернее храма. Летом 2005 года при активной поддержке акима Костанайской области С.В.Кулагина храм был восстановлен. Вновь грянул над станицей колокольный звон.

Известны лишь три фотографии Храма в Пресногорьковке дореволюционного периода.

Первая сделана в конце девятнадцатого века Э.Ярженовским и помещена в книге «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Спб.1903». Съемка сделана с пожарной каланчи станичного правления и дает общий план расположения церкви с восточной стороны.

Вторая фотография принадлежит Н.Г.Катанаеву (1909 год), снимок сделан весной в яркую, солнечную погоду с запада, со стороны нынешнего стадиона. Третья фотография сделана с северной стороны в период с 1909 по 1918 год предположительно Анной Христофоровной Преображенской, которая увлекалась фотографией (личный архив Преображенских, г. Москва, переданы в Пресногорьковку драматургом Н.В.Колядой).

 

Авторское отступление. Домик, в котором я появился на свет, стоял всего в трехстах метрах от северного входа в Храм. Я не был воспитан в православии, но через всю сознательную жизнь пронес величественный образ единственного купола с торчащим вместо креста железным штырем. Мне кажется теперь, что именно притягивающий образ нашего полуразрушенного Храма помог мне преодолеть жизненные трудности и, в конечном итоге, пройти путь от воинствующего атеиста до верующего человека.

Наш старинный Храм…Место встречи человека с Богом. Через огромные двустворчатые деревянные двери за полтора столетия церковной службы прошли сотни казаков и казачек. В этих стенах крестили, венчали, отпевали целые поколения станичников и иногородних поселян. Толстенные метрические книги содержат подробную информацию об этих людях. Правильно будет сказать, что Божий Храм был духовным центром станицы, местом, где люди возносили совместную молитву ко Господу. Отсюда они отправлялись в христианскую жизнь, уходили на многочисленные войны, от каменных стен их увозили в последний путь – на погосты окрестных поселков. Даже школа была построена под сенью креста. Не потому ли из стен ее вышел целый ряд известных всей стране людей, и в этом видится мне промысел Божий. Великолепный Храм подвергли поруганию в годы оголтелого атеизма. Богатый интерьер Храма остался лишь на фотографии 1909 года, сделанной генералом Г.Е.Катанаевым. Будто из прошлого шагнул к нам с фотографического изображения псаломщик Василий Иоаннович Серебренников, служивший в Храме более шестидесяти лет. Сегодня Свято-Никольский храм вновь радует глаз. Именно он невидимыми нитями связал прошлое и настоящее, умерших и ныне живущих. Крепко свяжет он и будущее, которое неминуемо станет прошлым. И будет стоять вечно…

Храмы были построены в Звериноголовке, Кабани, Пресновке, Новорыбинке, Становой, Архангелке, Вознесенской, Песчанке. Часовни имели поселки Пресноредутский, Крутоярский, Камышловский, Екатерининский, Островной, Казанский. Они не сохранились. В 1876 году на Горькой линии число церквей составляло 15.

Воспоминания очевидца о пожаре церкви в селе Макарьевка (40 км восточнее Пресногорьковской):

«В середине 20-х годов комсомольцы собрались на заседание, где решали вопрос о церкви, хотели сделать там клуб. В самый разгар споров в комнату вбежал подросток с криком: «Пожар!». Погода стояла ясная, на небе ни облачка. Откуда ни возьмись, налетела грозовая туча и молния ударила прямо в купол, церковь занялась как свеча. Построена она была на самом видном месте у озера Церковного, здесь же располагалось кладбище. Огромные иконы, которые вынесли раньше, использовали в качестве крышек столов ликом святых вниз» (Виниченко А.Р. ┼2006г.).

 

В начале XX века большую роль в жизни населения Пресногорьковской линии играл Архистратиго – Михайловский женский общежительный третьеклассный монастырь. В 1908 году в нем проживали 6 монахинь и 119 сестер – послушниц. Монастырь закончил существование в 1921 году, после жестоко подавленного Западно-Ишимского восстания против советской власти.

«1914 г. В черте усадьбы монастыря имелось десять домов для помещения сестер, полукаменный двухэтажный корпус, внизу трапезная, наверху келии. За рвом гостиница и дом с прислугами для священника. На заимке дом для чернорабочих и отстроен большой другой, там же мельница, кузница и кирпичный сарай» (Омская епархия).