Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Глава тридцать первая: Селена
Я рано проснулась, и мое тело испытывало усталость и боль в хорошем смысле этого слова. Нэш все еще спал рядом со мной, и я вылезла из постели и направилась в ванную, прикрыв за собой дверь. В моих воспоминаниях вспыхнул вечер накануне. Мы не вставали с постели, Нэш был ненасытен. Мы останавливались лишь для того, чтобы заказать несколько раз еду в обслуживание номеров. Он не мог держать свои руки подальше от меня, его пальцы были настолько невероятными, его рот опробовал каждую клеточку моего тела, его член находился глубоко между моих ног. Я поежилась, улыбаясь при мысли о его скольжении в меня и из меня, снова и снова, о его сильных руках, грубо сжимающие мои бедра. Нэш Белл. Самый большой мудак в мире, мой фиктивный муж. Я не понимала, что происходило между нами, и к чему все это приведет, но я знала, что хочу быть с ним. Я собиралась поехать в Лос-Анджелес и посмотреть, что из этого всего выйдет. Может быть, ничего и не получится, и, возможно, в конце концов, мы разведемся по-настоящему. Может, он просто хотел меня трахать, пока не закончит со мной. Я не знала. Но я хотела это выяснить. Потому что я влюбилась в него, сильно и безумно. Я вздохнула, глядя на себя в зеркало. Я отчаянно старалась не думать о том, что случилось с тем сумасшедшим парнем, но его лицо постоянно всплывало в моем сознании. Я ощущала пистолет, прижатый к моей голове, чувствовала, как мое сердце колотится в груди, страх пронзает меня. Я сделала глубокий вдох и выдох. Все нормально. Нэш находился в соседней комнате, и я была в безопасности. Он не собирался никуда уходить снова, а если бы и сделал это, то все равно вернулся бы. Он всегда возвращался. Именно в этот момент мой телефон начал звонить. Я чуть было не выпрыгнула из своей собственной кожи, но быстро выбежав из ванной, я схватила его со стола. Нэш зашевелился и посмотрел на меня. — Сколько времени? — проворчал он, но я не ответила. Высветившийся номер был мне незнаком, но код был из моего родного города. — Алло? — произнесла я. — Привет, дорогая. Это мама. — Привет, мам, — сказал я, отходя от Нэша. Он смотрел на меня слишком пристально. Я пошла в ванную и закрыла за собой дверь. — Что случилось? Я не узнаю номер. — Прости, что набрала тебя так рано, — ее голос звучал измученно и устало. — Я звоню из больницы.
Дыхание перехватило в моей груди. — Папа? — спросила я. — Думаю, тебе стоит вернуться домой. Я услышала боль в ее голосе. Я смогла распознать это в ее голосе, зная, что происходит, но не могла заставить себя поверить в это. Когда я видела его в последний раз, он выглядел плохо, очень плохо. Но я не думала, что мы были готовы к этому в данный момент. Еще нет. Мы должны были быть так далеко от этого момента, очень далеко. Я даже еще не получила свои деньги. — Почему? — спросила я, уже зная ответ. — Его состояние намного хуже, чем я говорила тебе, — сказала мама. — Мне очень жаль. Я не хотела испортить твое замужество, но все очень плохо. Вот почему мы приехали к вам в гости. Мы не были уверены, будет ли у нас когда-нибудь еще один шанс. Она остановилась на секунду. — Милая, — продолжила она, слегка задыхаясь, — тебе нужно вернуться домой. Я почувствовала, что мое тело заледенело. Мир вокруг меня остановился. Я смотрела вперед и не могла ни о чем думать. Моя мама продолжала что-то говорить, но я уже не слышала, о чем она говорила. Я не могла сконцентрировать внимание, до меня не доходил смысл ее слов. Я только снова и снова думала о том, что моего отца скоро не станет. Он умирал в больнице. Я не знаю, сколько времени я просидела в ванной. Но, в конце концов, я осознала, что смотрю на Нэша, на лице которого не было ни единой эмоции. Он осторожно опустил мои руки и забрал телефон. Я смотрела на него, находясь в полном шоке. — Мне надо домой, — пробормотала я. — Я понял, — сказал он. И когда он обнял меня, слезы полились ручьем из моих глаз, я не могла их остановить. Я рыдала на его груди, а он не сказал ни слова. Потребовалось несколько часов, прежде чем я смогла прийти в себя и начать связно думать. — Не беспокойся насчет полета, — сказал Нэш. — Я позабочусь об этом. Я упаковывала вещи в отчаянии, практически бросая все в чемодан. Я едва обращала на него внимание. — Ты вылетишь следующим рейсом. Возвращайся, как только сможешь. Я кивнула. — Хорошо. Я двигалась, как в тумане, пока Нэш смотрел на меня, молча оценивая мое состояние. Я понятия не имела, о чем он сейчас думает, о чем я размышляю сама, или о том, что может случиться. Я была способна думать только о своем отце, моем бедном больном папочке.
Никогда не думала, что могу потерять его. Конечно, я знала, что он был болен, понимала, что он был очень плох, но до сих пор все это не казалось таким реальным. Никогда не представляла себе, что может произойти нечто подобное с моим непобедимым отцом. Я до сих пор во всех деталях помнила, как он смеялся, как учил меня кидать мяч, кататься на велосипеде, ловить рыбу. Он брал меня к ручью, расположенному возле нашего дома, и позволял мне делать вид, что мы рыбачим, хотя ничего не ловили. Он всегда улыбался, всегда смеялся. Я не могла себе представить, что больше никогда не услышу его смех. — Селена, — сказал Нэш. — Эй. Я посмотрела на него. — Да. — Ты уставилась в пространство. — Извини. Он посмотрел на часы. — Мы должны доставить тебя в аэропорт. — Конечно. Я бросила несколько вещей в сумку. Он взял и отнес первый чемодан вниз, а, вернувшись минут через десять, взял в руки и сумку. — Готова? — спросил он. — Следующий рейс через два часа. Мы успеем доставить тебя туда, если выедем сейчас. — Конечно, — ответила я. Мы вышли из комнаты. Ливи встретила нас на улице, стоя возле машины. — Селена, — сказала она, — мне так жаль твоего отца. — Спасибо, — произнесла я. Она взяла меня за плечи, серьезно глядя на меня. — Если я могу чем-то помочь тебе, пожалуйста, скажи, и я все сделаю. Я моргнула, удивившись. Она никогда не уделяла мне много внимания, и даже вела себя так, словно не замечала меня вовсе, а теперь она предлагает свою помощь? Я не понимала ее, и вероятно, никогда не пойму, но сейчас ее слова много значили для меня. — Спасибо, — сказала я. Она кивнула, а потом отвернулась. Я влезла в машину, и Нэш последовал за мной. Поездка до аэропорта пролетела совершенно незаметно. Казалось, что только минуту назад мы выходили из отеля, и вот мы уже подъезжаем к зоне терминала. Я столько всего хотела сказать, поделиться с Нэшем, но ничего не выходило. Мой рот словно был заклеен клеем, или, набит шариками. Я не могла произнести ни слова, хотя хотела о много поведать. Я желала рассказать ему о том, что я чувствовала. Я хотела сказать, как много он для меня значит. Слова застряли на кончике языка, и я не могла выдавить из себя ни звука. И вот он уже стоит с моими вещами, глядя на меня. Я выбралась из машины. — Готова? — спросил он, нахмурившись. — Да, — ответила я. Он обнял меня. Я должна была сказать ему это. — Поехали со мной, — вырвалось у меня. Он сделал шаг назад, глядя на меня. — Что? — Поехали со мной, — сказала я более тихо. — Пожалуйста. Полетим со мной. — Селена, — произнес он. Я обняла его крепко, не позволяя себе заплакать. Я не собиралась плакать. — Селена, — сказал он, — я должен быть в Лос-Анджелесе. Мы уезжаем туда завтра. Если я не появлюсь …Это же часть моей миссии. Я услышала боль в его голосе. — Я понимаю, — сказала я. Но в тот момент я почувствовала себя полностью опустошенной. — Я не могу, — сказал он. Я отстранилась от него. — Хорошо. — Скоро увидимся, — сказал он. — Очень скоро. Ты можешь приехать в Лос-Анджелес, когда будешь готова. — Ладно. Я отвернулась от него, чувствуя себя самой большой идиоткой в мире.
— Все будет хорошо, — сказал он. — Конечно. Он смотрел на меня, но я сделала шаг в сторону. — Увидимся позже, Нэш. Он кивнул. — Увидимся. Я пошла, хотя это было самое болезненное, что я когда-либо испытывала в своей жизни. Он постоял там какое-то время, а затем вернулся в машину. Автомобиль отъехал. Я чувствовала, словно часть меня оторвалась вместе с этой машиной. Я знала, что в конечном итоге, он оставит меня. Понимала, что ничего не могу с этим поделать, что в итоге он заплатил бы мне денег, и мы бы разошлись. В конце концов, я никогда, на самом деле, не была его женой. Он был женат на своей работе. Он хотел вернуться в бой, и для того, чтобы это сделать, ему было необходимо отправиться в Лос-Анджелес. Он должен следовать и сдержать обещание, изображать из себя хорошего солдата, чтобы он смог потом получить свою награду. В его плане не было места для меня. Я была всего лишь инструментом, в конце концов. Спустя минуту, я развернулась и вошла в здание аэропорта. Я достала свой билет, встала в очередь на досмотр, а затем вылетела домой. Глава тридцать вторая: Нэш
Неделю спустя
Лос-Анджелес казался гребаной дырой. Сидя на балконе своего гостиничного люкса, я откинулся на спинку стула, держа в руках уже третий по счету стакан с виски, и пристально всматривался в здание напротив. Все казалось чертовски неправильным. Ливи не шутила, когда сказала, что моя работа будет заключаться в том, что я просто буду сидеть и наблюдать. Никого, на фиг, вообще не интересовало мое мнение. У них было множество других консультантов, соавторов и подрядчиков, каждый со своими списками задач, а я был просто еще одним лицом в море остальных. Конечно, это была моя гребаная история, которую они пытались рассказать, но как они, к чертям собачьим, собирались сделать это? И поэтому я сидел там целый день, а потом забирал свой чек. В этом-то и заключалось мое задание. Моя гребаная миссия. Ливи заверяла меня, что мой издатель был рад, но мы оба знали правду. Мой «Издатель» был моим долбаным командиром, и все это было просто одной дерьмовой уловкой, чтобы создать еще один инструмент пропаганды для правительства. Они использовали меня, тиражируя мою историю, чтобы сформировать себе положительный образ. Я и они прекрасно знали это. Честно говоря, они, на самом-то деле, и не очень старались скрыть этот факт. Я был для них простой пешкой в их маленькой гребаной игре, и все же я находился здесь и сейчас, подыгрывая им.
Потому что я был «морским котиком», даже если моя миссия была внутри страны. Я никогда не противился приказам, поэтому и полетел в Лос-Анджелес, так как этого от меня потребовало мое начальство. Я не отправился с Селеной, так как моим чертовым заданием было отправиться сюда. Сделав большой глоток виски, я старался не думать о ней. Я не разговаривал с ней с момента нашего расставания в аэропорту, и то выражение отчаяния и печали на ее лице в тот момент, на хрен, чуть не сломило меня. Я бы хотел отправиться с ней. Я желал ее так сильно, но у меня были эти долбаные обязательства, и я должен был следовать приказам. Если я хотел вернуться в бой, то обязан был делать то, что они просили. Я прикончил свой виски и наполнил стакан еще раз. Вздохнув, я смотрел на город, ненавидя его. Я возненавидел Лос-Анджелес, здесь все было искусственным, все люди притворялись. Насколько я мог судить, Голливуд был наихудшим местом в этом гребаном мире, а ведь я провел какое-то время в абсолютно отстойных и опасных местах. Я знал, в чем заключается реальная проблема, и она состояла вовсе не в городе, так как город был чертовски замечателен. Это было кое-что совсем иное, и я старался не говорить об этом вслух. — Нэш. Я обернулся, удивляясь. — Какого хрена? Ливи стояла, прислонившись к двери. — Как дела? — Как ты сюда попала? Она улыбнулась мне. — Налей-ка и мне выпить. Я внимательно смотрел на нее пару секунд, а затем налил виски в стакан, и передал ей. Она его молниеносно опустошила, тут же вернув мне его обратно. — Еще один. Я усмехнулся, наливая еще. Она взяла его и сделала глоток. — Зачем ты здесь, Ливи? — Нам нужно поговорить. Она села в кресло, стоявшее рядом со мной. Сейчас она выглядела как-то иначе, и я не мог понять, что именно было не так. И тут меня осенило: я никогда не видел ее раньше в джинсовых шортах и футболке, да к тому же пьющую спиртное, и, если уж на то пошло, по-настоящему разговаривающую со мной, как с гребаным человеком. — Что я могу сделать для тебя? — спросил я с любопытством. — Тебе здесь нравится? Я хмыкнул. — Все нормально. Она улыбнулась. — Ладно, Нэш, ты ненавидишь это место. Просто признай это. — Хорошо. Оно, к чертям собачьим, ужасно, — ответил я, пожав плечами. — В чем дело? Тебя же это никогда прежде не заботило. — Нет, не заботило. — Тогда что изменилось? Она внимательно смотрела на меня пару секунд. — Ты знаешь, кто я? — спросила Ливи. Я склонил голову на бок. — Мой чертов куратор. И главная извращенка. Что происходит? Она тихонько рассмеялась. — Ты не понял? — Ты начинаешь меня раздражать, Ливи. — Хорошо, я тебе объясню кое-что. Мое полное имя — лейтенант Ливи Грин, руководитель группы спецназа. Я уставилась на нее в шоке. Этого, твою мать, просто не может быть. — Ты из спецназа? — Ты меня не раскусил, — сказала она и развела руки, ухмыляясь. — Видимо, я лучше, чем ты.
— Ни фига. Я уставился на нее, совершенно шокированный. Насколько я мог судить, Ливи была для меня просто еще одним гражданским лицом. Я не заметил у нее никакой специальной подготовки, абсолютно ничего, что могло заставить меня предположить, что она была вовсе не такой, как казалась. — Как ты думаешь, почему мне поручили тебя, Нэш? — спросила она. — Я — посредник между тобой и генералом Бентоном. Ты не задумывался над тем, каким образом я получала всю эту информацию от него? Я пожал плечами. — Полагал, что ты по-настоящему считала его моим издателем. Она громко рассмеялась, покачав головой. — Боже, ты так чертовски бестолков, Нэш. Если бы я не была своим человеком, то никогда не поверила этим россказням. Я усмехнулся. — Да, но ты знаешь. — Да, знаю. Все это правда, более или менее. — Так, что? Зачем ты мне об этом говоришь? — Мне надоело, что ты смотришь на меня, как будто я какая-то гражданская идиотка, которая командует тобой. Я хочу, чтобы ты знал, то, что я собираюсь сказать тебе, выходит за рамки гребаного равенства. Понял? — Понял. Сэр, — сказал я ухмыляясь. — Так-то лучше, — произнесла она задумчиво. — Я старше тебя по званию. — Технически. Сэр. — Хватит об этом. Она допила свой напиток и протянула стакан, прося наполнить его снова. Я закончил свой и наполнил оба. — Теперь слушай. — Говори свободно. — Тебе не следует находиться здесь. Я засмеялся. — Офигеть. Если я не останусь, то Бентон не вернет меня на действительную службу. — Может быть, но ты все равно не должен здесь находиться. Я посмотрел на нее. — Я хочу вернуться туда, Ливи. — Знаю. Уверена, что хочешь. Ты один из лучших, в конце концов. Она сделала глоток, глядя на город. — Но ты любишь ее. Я смотрел на Ливи целую минуту в полном молчании. Мы вообще не говорили о Селене с тех пор, как она уехала, чтобы остаться с родителями. Представители СМИ задавали вопросы, но я отклонял их, говоря, что она навещает своих родных. Конечно, они строили разные предположения, но мне на это было плевать. — Ты ни хрена не знаешь, — сказал я негромко. — На самом деле, знаю. Ты влюблен в девушку. Я сделал глоток. — И что? Она улыбнулась мне. — Так что проваливай отсюда, Нэш. Навести ее. — Все может рухнуть. — Все уже разрушено, и ты это знаешь. Ты не можешь вернуться в дерьмо. Она посмотрела на меня с полуулыбкой, которую можно было назвать серьезной усмешкой, и я понимал, что она говорит мне это, исходя из своего опыта. — Когда последний раз ты чувствовал себя живым? — С ней, — ответил я, мгновенно поняв, что это была сущая правда. — С ней, — повторила Ливи, кивая. — Ты сгниешь здесь. Ты нуждаешься в ней, Нэш. Ты просто слишком глуп и упрям, чтобы это увидеть. — Как я был слишком глуп, чтобы понять, кто ты есть на самом деле? — Точно. Она сделала глоток. — Отправляйся к ней. Я смогу прикрыть тебя на неделю, если хочешь. Или ты можешь никогда не возвращаться и покончить со всем этим, — сказала она, пожав плечами.— Меня это не волнует. — Почему ты помогаешь мне? — спросил я. — Потому что ты не заслуживаешь этого. Не после всего того, что ты сделал. И плюс, — она ухмыльнулась, — кто в этом мире должно вставать на пути у любви? Я рассмеялся, и она поднялась, допивая напиток. — Спасибо за виски, — произнесла она. — Да, — хмыкнул я. — Конечно. — Дай мне знать, если ты поедешь. Опять же, я смогу прикрыть тебя только на неделю. Разберись со своим дерьмом. — Да, сэр. Я встал и поприветствовал ее. — Она рассмеялась. — Боже, это ощущается весьма странно. Первый раз, когда ты, на самом деле, проявил ко мне хоть какое-то уважение. — Первый раз, когда ты это заслужила, — усмехнулся я. — Вольно, солдат. Она повернулась и ушла, молча выскользнув из моей квартиры. Я покачал головой, полностью пораженный и озадаченный. Лейтенант Ливи оказалась гораздо круче, чем я мог себе представить. Я допил свой напиток. Мне потребовалось пара минут, чтобы решить, что же я хотел предпринять. Я собрал сумку за пять минут. Еще две минуты ушло на то, чтобы помочиться, и еще десять, чтобы забронировать рейс. Затем я вышел за чертову дверь, и не стал оглядываться назад.
Это был обычный квартал, как и любой другой подобный этому. Найти Селену не составило труда. Ее родители до сих пор числились в телефонном справочнике, и все, что мне потребовалось сделать, так это позвонить ее маме, чтобы узнать адрес. Трейси была чертовски мила и рада была меня слышать. Оказалось, что Селена еще не сказала ей правду, и это было хорошо. Может быть, она не так уж сердилась на меня, как, наверное, должна была. Я чувствовал себя полным придурком, выходя из такси. Мои вещи остались в отеле, и все что у меня было, находилось сейчас в рюкзаке за моей спиной. Почему-то я почувствовал, что должен был принести подарок, если не для Селены, то, по крайней мере, для ее родителей. Но я понятия не имел, в каком сейчас состоянии Крис, и поэтому не хотел совершить что-то глупое. Я понял, что охренительно волновался. Я не нервничал так с момента моего первого дня службы. В свое время я натворил столько серьезного, отвратительного дерьма, сделал некоторые действительно сложные вещи, но я еще никогда не ощущал бабочек. Однако, как только я оплатил такси и повернулся к неприметному дому типичного городского района Северо-Восточной Филадельфии, то почувствовал гребаных бабочек. Это было нереально. Нэш Белл не волнуется. Нервничают только маленькие девочки, поющие перед старшеклассниками. Я покачал головой. Я должен взять себя в руки. Поднявшись по дорожке вверх к крыльцу, я остановился перед дверью. Мне оставалось только постучать. Или, может быть, мне следовало нажать на звонок. Твою мать. По каким-то причинам я не мог поднять руку, не было сил заставить себя постучать в дверь. Что если она не захочет меня больше видеть? Не то, чтобы я привык говорить женщинам, что люблю их. Ядрён батон, на самом деле, она была первой. Я никогда не хотел это говорить, никогда не был заинтересован в любви. Это должно было быть сделано, если бы я еще так чертовски не нервничал. — Нэш? Я обернулся, немного удивленный. Почему людям так часто в последнее время удается застигать меня врасплох? Я смотрел, как Селена и ее мама выходят из автомобиля, припаркованного на улице. Должно быть, я слишком волновался, что даже не заметил их прибытия. Селена смотрела на меня, не произнося ни слова, но Трейси улыбалась. — Нэш! Как здорово увидеть тебя. — Здравствуйте, Трейси, — сказал я, умудряясь улыбнуться, и направился к ним. — Как ты? — спросила она, подходя и крепко обнимая меня. — Все отлично. Как здесь обстоят дела? — Ох, ты же знаешь, — сказала она, хмурясь. — В Лос-Анджелесе хорошо? — Превосходно. — Хорошо. Хорошо, — пробормотала она, а потом посмотрела сначала на меня, затем на Селену. — Хорошо, я позволю вам двоим поговорить. Она быстро направилась вверх на крыльцо и вошла в дом. Селена была одета в узкие черные джинсы, простую белую футболку, а волосы собрала на затылке в пучок. Все так просто, а ведь выглядела при этом офигенно. Она была именно такой, какая мне нравилась больше всего: не накрашенная, не выряженная в модную одежду. Мне нравилась ее простота: одетая в джинсы и футболку, без макияжа, только с обалденной улыбкой. Разве только сейчас на ее лице не было улыбки. — Эй, — сказал я. Она стояла напротив меня, скрестив руки на груди. — Что ты здесь делаешь, Нэш? — спросила она. — Я не могу сейчас давать никаких интервью. — Как дела у твоего отца? — Он держится, — ответила она. — Хорошо, — я вглядывался в нее. — Я здесь не из-за интервью. — Тогда для чего ты здесь, Нэш? Потому что я уверена, ты довольно ясно показал, что ты чувствуешь, когда позволил сесть мне одной в самолет. — Знаю, — сказал я. — Послушай. — Нет, это ты послушай, придурок, — прорычала она, явно на взводе. — Я покончила с этим. Я больше не работаю на тебя. Я не твой гребаный сотрудник или какой-то инструмент для достижения цели. Ты хочешь вернуться в бой? Прекрасно. Вперед. Мне плевать. Просто не показывайся на моем пороге больше никогда. — Селена,… — начал я говорить, но она прервала меня. — Нет. И еще раз, нет. Я покончила с этим. Понял? Ты собираешься снова отправиться воевать. Я не знаю, зачем ты здесь, но меня это не волнует. — Я люблю тебя, — сказал я. Это остановило ее тираду. — Что? — Я люблю тебя, — повторил я. — Я совершил ошибку, когда позволил тебе уйти. Твою мать. Я был несчастен без тебя в Лос-Анджелесе. — Ты меня любишь? — негромко спросила она. Я кивнул, подходя ближе. — Блин, подруга, Я любил тебя уже некоторое время. — Некоторое время, — повторила она. — Я покончил с этим, — сказал я. — Я навсегда останусь «морским котиком», но я не покину тебя снова. Она стояла, глядя на меня, ее губы расслабились, гнев явно угас. Селена ничего не сказала, не сделала шаг, чтобы подойти ко мне ближе, а просто смотрела на меня. — Ну? — спросил я, улыбаясь. — Я люблю тебя. Твою мать, люблю. Она обняла и поцеловала меня. Молния пронзила все мое тело, когда я вернул ей поцелуй, плотно притянув ее к себе. Мы целовались, стоя перед домом ее родителей, как будто в целом мире были только мы одни. Наконец, она отстранилась. — Ты не можешь оставить меня снова, — произнесла она. — Я знаю. — Я тоже люблю тебя, придурок. — Ага, — сказал я, широко улыбаясь. — Я знаю. Я снова поцеловал ее, уже зная, что мне не нужна никакая неделя для решения. Я сделал свой выбор. Генерал разозлиться, но и фиг с ним. Я буду продолжать участвовать в их пропагандистских миссиях внутри страны, но мне не нужно делать их счастливыми все время. Мне надоело быть их сраным холуем, их маленькой ручной болонкой, которой, как они думали, смогут помыкать. Сейчас у меня была Селена, и теперь она — самое важное для меня. Больше мне ничего не было нужно. Я поцеловал ее крепко и надеялся, что она понимала это.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2021-07-18; просмотров: 50; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.222.125.171 (0.138 с.) |