Глава 8. Воспоминания северуса снейпа

Профессор Снейп, как и обещал, тем же вечером написал о случившемся месье Пуазону, выразил умеренный восторг относительно умений мадемуазель Гранже и попросил старого друга рассказать поподробнее об этой одаренной девушке. Ответ французского профессора не заставил себя ждать.
Месье Пуазон рассказал, что Эрмион Гранже перевелась в Шармбатон на шестой курс, где, не колеблясь, выбрала своей специальностью зелья и сразу же записалась на все дополнительные курсы. Можно сказать без преувеличения, что девушка является самой блестящей студенткой во всей академии. Она искренне интересуется учебой, читает много литературы сверх программы. Все преподаватели без ума от Гранже – ее искренний заинтересованный взгляд словно бальзам на душу…
– Искренний заинтересованный взгляд, – пробормотал Снейп, погружаясь в воспоминания. – На меня так еще никто не смотрел – с таким восторгом и жаждой знаний… Хотя нет, смотрел… смотрела… – зельевар помрачнел. – Такой же взгляд был и у гриффиндорской всезнайки Грейнджер…
Профессор замер, словно пораженный громом. Нет, этого не может быть… Грейнджер – Гранже…
– Эрмион Гранже – Гермиона Грейнджер, – ошеломленно прошептал он. – Неужели… Но как это могло случиться?
Северус Снейп постарался припомнить одно из собраний Ордена Феникса, произошедшее около трех лет назад в доме на площади Гримо. Оно было собрано внепланово, многие ворчали и удивлялись. Профессор погрузился в воспоминания…

– Ну и зачем нас собрали? – проворчал Грозный Глаз Грюм, яростно вращая своим волшебным глазом. – Я сейчас должен бы следить за этим гадом Малфоем, а не рассиживаться тут в бархатных креслах…
Сидящая рядом с пожилым мракобрцем Тонкс лишь недоуменно вращала своей розовой головой. Напротив нее Молли Уизли испуганно ожидала появления Дамблдора, словно предчувствуя что– то нехорошее. Остальные вели себя сдержаннее. Разве что не было видно Гестии Джонс, да в углу на диване оживленно перешептывались Поттер и младший Уизли, которых с некоторых пор стали пускать на собрания.
В ожидании главы Ордена Поттер подошел к Тонкс и чуть слышно спросил:
– А где Гермиона? Может, ей не сообщили о собрании?
Метаморфиня лишь пожала плечами. Именно в этот момент Снейп и заметил, что на собрании не хватает этой растрепанной девчонки, которая всегда вела подробные записи и сидела с таким умным видом, как будто все понимала. А может, и действительно понимала…
Вошел Дамблдор и сразу привлек всеобщее внимание. Вместо привычной немного потрепанной фиолетовой мантии на нем была новая иссиня– черная, что никак не могло быть хорошим знаком.
– Что– то случилось, профессор? – нетерпеливо вскочил Поттер, а Снейп поморщился: что за ребячество, тоже мне спаситель волшебного мира…
– Сядь, Гарри, – негромко, но властно молвил Дамблдор, и голос его был исполнен печали. Поттер послушно опустил свой зад на диван, не сводя глаз со старика. – Как вам известно, в течение последних нескольких дней Гестия Джонс выполняла специальное задание Ордена. Вчера она сумела попасть на закрытое собрание Темного Лорда и его молодых последователей.
По комнате прошло волнение. Неужели что– то случилось с Гестией? Она была довольно хорошим бойцом и просто очень доброй женщиной. Снейп тоже нахмурился, но по другой причине: Лорд ничего не говорил ему о планирующемся собрании, а значит он либо не счел это нужным, либо перестал доверять своему верному слуге, что не могло не вызвать опасения у зельевара.
– Волдеморт устроил показательную казнь магглорожденной ведьмы для своих новых Пожирателей, – продолжал Дамблдор. – Гестия пыталась спасти девушку, но не смогла. Она сейчас находится в больнице Святого Мунго в очень тяжелом состоянии. Целители говорят, что если она и выживет, то уже никогда не обретет рассудок.
В комнате повисло тягостное молчание. Все вспоминали эту добрую женщину с постоянной улыбкой на лице. Джонс всегда с энтузиазмом бралась за любое задание, она всей душой отдавалась этой войне против монстра, убившего ее дочь. И вот теперь, безумная и мрачная, она обречена до конца своей жизни существовать в клинике Святого Мунго, вероятно, в одной палате с друзьями по несчастью – супругами Лонгботтомами…
– А погибшая магглорожденная девушка, кто это? – нарушила молчание Тонкс. Дамблдор медленно поднял на нее свои полные скорби глаза и надрывно вздохнул. Пауза явно затянулась.
– Это была Гермиона Грейнджер.
Мгновение тишины ушло на осознание слов директора, и сразу же раздался неистовый вой Рональда Уизли:
– Неееееееееееееееееееет! – парень вскочил с дивана и бросился к Дамблдору, но на полпути его поймала мать и заключила в цепкие объятия. Парень обмяк на груди у Молли, из глаз которой предательски катились слезинки.
Снейп перевел взгляд на Поттера. Гарри был бледнее снега, его пустой взгляд был направлен в никуда, губы мелко дрожали. Руки парня до побеления сжались в кулаки, и зельевар невольно посочувствовал своему ненавистному ученику. Шутка ли – потерять друга. Да еще так достойно держится…

Северус Снейп помотал головой, прогоняя воспоминания. Сейчас он не мог не признаться себе, что вся та история была подозрительной. Отсутствие трупа, обезумевшая единственная свидетельница, собрание Лорда, о котором он не слышал ни до этого случая, ни после… По сути единственным доказательством являлось слово директора, которому все беспрекословно верили. Но кому как не Снейпу было знать, на какие интриги способен величайший светлый маг своего времени.
– Неужели Дамблдор уговорил эту девчонку скрыться, чтобы разозлить Поттера и спровоцировать активные действия с его стороны? – задумчиво произнес Северус Снейп. – Но почему же она не вернулась, когда Волдеморт был повержен? Или это все плоды моей фантазии и Эрмион Гранже никак не связана с Гермионой Грейнджер? Есть только один способ проверить это.
Снейп встал из– за стола, взял с полки горсть Летучего Пороха и, бросив ее в камин, четко произнес:
– Кабинет Альбуса Дамблдора!

Глава 9. Исповедь старика

– Северус, такая спешка, присаживайся, – радушно встретил профессора директор, отодвигая тому стул легким движением волшебной палочки. – Чаю, лимонную дольку?
– Пожалуй, чаю, Альбус, – согласился зельевар, чем неимоверно удивил директора, и вкрадчиво добавил: – Разговор у нас будет долгий.
– Что– то случилось? – добродушно поинтересовался Дамблдор, разливая чай по большим красным чашкам, взгляд его мгновенно стал встревоженным. Северус осторожно принял чашку из рук директора.
– Помнишь, Альбус, у тебя передо мной должок один давний, – Снейп торжествующе заметил, как его собеседник нахмурился. – Предлагаю тебе вернуть его самым простым способом – информацией.
– Информация тоже разная бывает, – настороженно отозвался пожилой волшебник, беря одну лимонную дольку из хрустальной вазочки.
– Я многого не попрошу, – Снейп сделал большой глоток ароматного чая и с наслаждением откинулся в кресле. – Расскажи мне про Гермиону Грейнджер.
Такой реакции зельевар все же не ожидал. Дамблдор закашлялся, подавившись лимонной долькой, глаза его округлились, а на лице появилось странное выражение… выражение страха?
– Значит, я оказался прав, – уверенно произнес Снейп, однако он всем нутром чуял, что что– то здесь не так.
Дамблдор откашлялся и поднял свои умоляющие глаза на собеседника. Кожа его побелела, а на его лице вмиг поступили все морщины, отчего он стал похож не на великого волшебника, а на жалкого старика, побирающегося у вокзала.
– Откуда ты узнал, Северус? – дрожащими губами произнес Дамблдор. Снейп внутренне напрягся: таким он своего директора еще не видел. Да и никто, наверное, никогда его не видел таким… беспомощным. – А впрочем, неважно. Рано или поздно это должно было открыться… Только не говори Гарри, умоляю…
Дамблдор старчески вздохнул и откинулся в кресле, прикрыв глаза.
– Давно пора было кому– то исповедоваться, но страх – этот мерзкий страх заставлял меня молчать о моем самом гадком поступке в жизни. Но, клянусь, Северус, тогда мне это казалось единственным верным решением, единственным способом поскорее прекратить войну. Это теперь я понимаю, как я был глуп и безрассуден. Старик, возомнивший себя богом! Как же я себя за это ненавижу…
Альбус Дамблдор тяжело вздохнул. Казалось, весь воздух вокруг него был пропитан болью.
– Я счел, что я вправе решать, кому жить, а кому умереть, я считал свое решение единственным верным. Я думал это будет легко, но… Одно дело посылать отряд мракоборцев на смерть в бою с врагами – и совсем другое приказать хладнокровно убить невинную девочку…
Северус Снейп умело скрыл свое недоумение. Убить девочку? Но ведь Грейнджер жива… По крайней мере, он так считал и исходил именно из этого, начиная откровенный разговор с директором. Но беседа зашла в совершенно непредсказуемое русло.
– Я думал, что только смерть друга заставит Гарри перейти к активным действиям. Он должен был ненавидеть Волдеморта, иметь свой личный мотив расправиться с Томом. Да, ты скажешь, Темный Лорд убил его родителей, но это было для Гарри просто фактом. Он никогда их не знал, и их смерть не могла быть для мальчика полностью осознанной потерей. Я понял это. И тогда я решил убить Гермиону Грейнджер.
Снейп вздрогнул: мороз побежал по его коже. Слушать рассказ о хладнокровном убийстве из уст самого доброго волшебника Британии было неимоверно парадоксально.
– Но даже тогда я не решился на это злодейство сам, – с каким– то мазохистским удовольствием продолжал свой рассказ директор. – Тогда я вызвал к себе Гестию Джонс. Она мне казалась одним из самых преданных Ордену Феникса и мне магов. Я убедительно объяснил ей необходимость этого ужасного поступка, и она согласилась со мной. Где– то в глубине ее глаз я ясно прочитал ноту протеста, но Гестия была слишком дисциплинированна и ставила общее дело на первое место среди жизненных приоритетов. Ясным августовским днем Гестия повела мисс Грейнджер в Запретный лес, якобы для выполнения важного задания Ордена…
Зельевар представил, как эта вечно растрепанная девчонка с решительным взглядом в гриффиндорской мантии ступает под кроны деревьев за своей провожатой, держа палочку наизготове, внимательно осматриваясь в поисках врагов, совсем не представляя, что ее ждет… Повидавший в своей жизни много насилия, жестокости и предательства, Северус Снейп все же испытал легкое головокружение от представшей его внутреннему взору картины.
– Гестия убила мисс Грейнджер, оставив ее тело на растерзание диким тварям запретного леса, – безжалостно произнес старик, но каждое его слово сквозило отчаянием. – Она вернулась доложить мне о выполнении задания. И что– то такое было в голосе этой женщины, что я испугался. Испугался, что она расскажет всем о моей подлости, что ничего не получится… Я поблагодарил ее за выполненное дело, а когда она развернулась, чтобы идти… я… прямо в спину…
На этих словах старый волшебник разрыдался. Его плечи затряслись, а из горла прорвался истерический смех. Он поднял на собеседника свои мутные глаза:
– Я ударил женщину заклятьем прямо в спину! Предательски в спину, Северус, ты представляешь…
Снейп отреагировал мгновенно. Быстро встав, он открыл шкаф за спиной Дамблдора и извлек оттуда бутыль с Успокаивающим зельем. Отмерив нужную дозу, зельевар насильно влил жидкость в рот директору. Тот еще несколько секунд продолжал биться в рыданиях, но затем замолк, закрыл глаза. Просидев с полминуты неподвижно, Альбус Дамблдор посмотрел на профессора зелий.
– Я сволочь, Северус, – тихо произнес он.
– Ты сволочь, Альбус, – равнодушно повторил Снейп. – Но этим уже ничего не изменить.
– Ты простишь меня, Северус?
– Бог простит, – чуть слышно произнес зельевар и быстро вышел из кабинета директора.

Глава 10. Правда

Северус Снейп был шокирован, услышанным в кабинете директора. Он знал, что Альбус Дамблдор хранит множество тайн, но и подумать не мог о подобном. С одной стороны, ему было жаль раскаявшегося старика, а с другой – кому как не Снейпу было знать, что за свои проступки принято платить.
Но больше всего Снейпа занимал следующий вопрос: кто же такая Эрмион Гранже, если Гермиона Грейнджер уже несколько лет мертва? Связана ли она вообще с этим делом?
Зельевар был настроен разобраться во всем до конца, поэтому он счел необходимым навестить еще одну участницу этой ужасной истории, находящуюся в больнице Святого Мунго.
– Хоть кто– то пришел к бедняжке, а то она тут совсем одна! – радостно прощебетала медсестра, провожая Снейпа по длинным больничным коридорам к нужной палате. – Это, наверное, вы перечисляете деньги для миссис Джонс?
– Какие деньги? – заинтересовался Снейп.
– Не вы? Жаль… Просто каждый месяц на счет больницы поступают небольшие переводы для миссис Джонс. Благодаря этому мы можем позволить лечить ее более дорогостоящими и эффективными зельями и даже делаем ей подарки на праздники! Правда, бедняжка понимает мало что из происходящего…
Медсестра остановилась у нужной палаты и распрощалась с посетителем. Подождав пару секунд, Снейп решительно открыл дверь и замер на пороге.
Это была обычная больничная палата – просторная, с большим зарешеченным окном. Из четырех кроватей одна, слева, пустовала, судя по слою пыли на ней, уже давно. Соседнюю с ней кровать занимала чуть полноватая женщина в голубом халате с короткой больничной стрижкой – это и была Гестия Джонс. А вот напротив…
Да, пациенты напротив были также знакомы профессору Снейпу. Чуть полноватый неуклюжий мужчина с глупым выражением лица и высокая стройная женщина с пустыми глазами. Мистер и миссис Лонгботтом…
Снейп помотал головой: не время предаваться печальным мыслям. Он подошел к пациентке на кровати слева у окна и мягко поздоровался:
– Здравствуй, Гестия.
Женщина подняла голову и посмотрела на посетителя невидящим взглядом.
– Как у тебя дела, Гестия?
Женщина мотнула головой и села на кровать, обхватив себя руками. Краем глаза Снейп заметил, что Френк Лонгботтом с любопытством за ним наблюдает, а Алиса чем– то занята у своей тумбочки.
– Я пришел поговорить с тобой, – сказал зельевар, присаживаясь на корточки у кровати Гестии Джонс. – Расскажи мне про Гермиону…
Как только Северус произнес имя, в глазах женщины зажглись безумные огоньки, она, шевеля губами, уставилась на собеседника.
– Гермиона, лес, Дамблдор, – отчетливо проговорила Гестия, и Снейп одобрительно закивал. – Гермиона, моя дочь…
– Да нет же! – с досадой отмахнулся мужчина. Он не помнил, как звали дочь миссис Джонс, но явно не Гермионой. – Гермиона не твоя дочь, она…
– Разве не могу я назвать дочерью девушку, которой подарила жизнь? – спросила Гестия. Ее лицо приняло осмысленное выражение, она казалась нормальной. – Там в лесу я подарила моей Гермионе жизнь.
– Ты отвела ее в лес по приказу Дамблдора?
– Дамблдор, нет, нет! – вскрикнула женщина, отшатнувшись, и ее лицо перекосила страшная гримаса. – Нет, нет, нет…
– Там, в лесу, ты отпустила Гермиону? – быстро спросил Снейп, надеясь на ответ. Гестия Джонс испуганно оглянулась, нагнулась к зельевару и резко кивнула. Затем она отскочила в сторону.
– Дамблдор, нет, нет, – продолжила бормотать женщина.
В палату заглянула медсестра, но не та, что провожала Снейпа в палату, а другая – пожилая толстуха с сердитым лицом.
– Эй вы, мистер, хватит будоражить наших пациентов! Приемное время окончилось, так что выметайтесь– ка подобру– поздорову!
– Я еще вернусь, Гестия, – пообещал Снейп, глядя в глаза женщине. Та на мгновение обнадежено улыбнулась.
Зельевар быстрым шагом вышел из палаты и направился вон из больницы, однако еще долго в его ушах звучало испуганное бормотание безумной женщины: «Дамблдор, нет, нет…»