Глава 354. Отдаться власти толстого члена

Она подняла глаза на Ника и одарила его страстным взглядом, который мог соперничать или превзойти любой из недавних страстных взглядов Дебры.

- Ник, ты не возражаешь, если я стану твоей шлюхой? Одной из твоих хуесосок шлюх?

Он был слишком потрясен, чтобы ответить на этот вопрос. По правде говоря, он едва мог дышать. Вместе со словами Хиллари и почти глубоким горлом Мэгги, это было идеальное время для него, чтобы кончить. Но все же он продержался из-за какого-то инстинкта, чтобы радость длилась как можно дольше.

Ей нравилось выражение его лица, которое вызвали ее слова. Поэтому она продолжила:

- О, скоро мы будем трахаться. Мы будем много трахаться! Ты будешь трахать Мэгги и меня постоянно! Но я думаю, что двойной минет будет особенной вещью для нас троих, и мы будем делать это намного чаще! Потому что мы твои личные шлюхи-хуесоски! Я не обижусь, если ты меня так назовешь. На самом деле, я даже желаю, чтобы ты это сделал! - Она чувственно облизала губы.

У Ника мелькнула мысль:

"Это чертовски невероятно! Но... наверное, нехорошо, что Дебра все это слышит!"

Затем Хилари посмотрела на Мэгги и нетерпеливо сказала:

- Черт возьми, Мэгги, мне очень жаль, но мне действительно нужно подавиться этим членом! Прямо сейчас!

Мэгги стянула свои губы с его шеста и удовлетворенно вытерла подбородок.

- Пожалуйста, сделай это! И, Боже мой! Я так полностью согласна со всем, что ты только что сказала!

У Ника было всего несколько секунд, чтобы оправиться от фантастических оральных талантов Мэгги, прежде чем Хиллари поглотила всю его головку, а затем и двинулась ниже.

Оказалось, что Хиллари говорила не только о том, чтобы задохнуться от его толщины-она хотела большего! Она тут же приняла его так глубоко, как только могла. Хилари никогда раньше не брала член в глотку, и у нее никогда не было никакого интереса делать это, потому что она слышала, что это было очень трудно, опасно и в основном приятно только для мужчины. Кроме того, член Ника был таким толстым, что она была почти уверена, что он все равно не поместится в ее горле.

Но хотя она не была готова полностью заглотить его, она взяла его так глубоко, как только могла, просто чтобы посмотреть, что произойдет. Ее рвотный рефлекс был вызван, когда она буквально начала задыхаться и давиться им. Слезы подступили к ее глазам, когда она боролась с его толщиной и боролась с желанием вырвать.

Она говорила об удушье и рвотных позывах, но ей не особо нравилась эта идея, и она никогда не делала этого по-настоящему, разве что немного поддразнивала ее. В результате она была удивлена тем, насколько возбуждающе это было, когда его огромная толщина полностью заполнила ее ротовую полость и заставила ее действительно задыхаться и давиться.

Через несколько секунд ей пришлось отступить, потому что это было слишком тяжело. Но потом она снова принялась за дело с еще большей страстью. В то же время, она поднесла свою руку, которая гладила его член вниз к своей киске и начала лихорадочно дрочить себе.

Мэгги чуть не бредила от желания, когда услышала, как Хилари задыхается и давится. Даже вид слез, стекающих по лицу Хилари, вызвал у нее мощный толчок возбуждения. Она воскликнула:

- Боже мой! Хиллари, ты делаешь это! Ты шлюха! Подавись всем этим толстым членом, бесстыжая шлюха! Заткни свой рот, похотливая сука!

Хилари была честна, когда сказала, что ей не нравится, когда ее называют унизительными именами, и она ясно дала это понять Мэгги и Нику в последние дни. Она была очень чувствительна к любому обзывательству, которое могло быть воспринято как унизительное для женщины. Обычно Мэгги вспоминала об этом и воздерживалась от того, чтобы называть ее "сукой", но она была так увлечена, что забыла.

Однако, хотя Хиллари неохотно признавала это, ее отношение к этому имело тенденцию меняться и даже переворачиваться, когда она была очень возбуждена. В настоящее время она была настолько вне себя от возбуждения, что не только не возражала, но и полностью воодушевилась этим. Еще очень помогло, что Мэгги сказала "похотливая сука" вместо просто "сука" и явно имела в виду это в положительном, "хорошей шлюхи" отношении.

Хилари все еще обнимала Мэгги одной рукой за спину, но теперь она вцепилась в нее в крайнем возбуждении, а не любовно гладила по волосам. Теперь они поменялись местами, и Мэгги тоже положила руку на спину Хилари. Она собиралась погладить длинные темные волосы Хиллари так же, как Хиллари гладила ее, но вместо этого ее рука быстро оказалась на затылке Хиллари, и в итоге она больше удерживала Хиллари на месте.

Мэгги мастурбировала другой рукой, воркуя на ухо Хилари.

- Не останавливайся! Продолжай давиться им! Отдайся во власть его толстого члена! Ты его сексуальная шлюха! Его сука с большими дойками! Совсем как я! Мы его личные хуесоски! Так подавись же этим монстром, пока не захлебнешься в его сперме!

Опять же, обычно Хиллари была бы оскорблена такими словами. Даже Мэгги обиделась бы, а она старалась не говорить таких вещей вслух, даже не думать. Но громкое удушье и рвотные позывы Хилари возбудили обеих похотливых женщин почти до временного безумия.

Никто больше не обращал на нее внимания, но у Дебры тоже была сильная реакция на то, что она видела и слышала.

Если бы Девон сказал ей что-нибудь из этого, она бы дала ему пощечину. Но услышав все эти разговоры о "хорошей шлюхе", она тоже захотела стать одной из шлюх Ника. Очевидно, у Хилари была большая сексуальная страсть, как и у Мэгги, той страсти, которой так не хватало в жизни Дебры. Член Ника, казалось, был как ключ, отпирающий дверь для Мэгги и Хиллари и позволявший их раскованному духу разгуляться. Дебра тоже этого хотела.

Дебра пыталась не шуметь, поэтому изо всех сил старалась не кончить. Но это была заведомо проигранная битва, потому что она сильно возбудилась, мастурбируя на вид задней стороны качающейся головы Хиллари.

Она не могла непосредственно видеть большую часть действия, но она знала, что происходит, и это были очень горячие образы. По счастливой случайности, удушье и рвотные позывы стали одним из самых возбуждающих слуховых ощущений, которые она когда-либо испытывала, так что визуальная составляющая не была для нее так уж важна.

Ник тоже был возбужден до грани какого-то похотливого безумия. Он начал толкаться вперед, не планируя этого на самом деле. Амплитуда движения была не так велика, так как сидел на кровати, и ему удалось подвинуться вперед и назад примерно на дюйм. Но поскольку член во рту Хиллари был и так на грани рвотных позывов Хиллари, этот дюйм был очень большим делом. Она чувствовала, что ее энергично трахают в рот - и ей это нравилось!

Хиллари на лету придумывала, как продолжать давиться этим членом, не вызвав рвоты или не потеряв его изо рта. Она никогда не делала ничего подобного ни с одним из своих предыдущих бойфрендов. Это был безумный, отчаянный вызов, но он поднял ее удовольствие от минета на совершенно новый уровень. Вместе с этим, она отчаянно трахала себя пальцами, и она была готова к большому оргазму. Но она сдержалась, потому что правильно рассудила, что он тоже скоро кончит, если она будет продолжать в том же духе.

А еще она на ходу пыталась придумать как давиться и чавкать еще громче, так как ей нравилось, как порочно и распутно это звучало.

Но Мэгги любила эти звуки еще больше. Она была практически в бреду только от того, что слышала борьбу Хиллари. И все же она продолжала пристально смотреть на лицо Хиллари, и, видя, как по щекам Хиллари текут новые слезы, она поднялась на совершенно новый уровень возбуждения, видя все ее старание и даже страдание.

Она стремительно долбила себя пальцами, когда внезапно закричала:

- Ник, трахни ее в рот! Просто трахни! И Хилари, ты сексуальная шлюха, подавись им! Давись, пока не умрешь! Отсоси, подавись и осуши его досуха, сучка с большими сиськами!

Ник совсем забыл о своем плане кончить нарочно как можно скорее, чтобы пойти на ужин. Он изо всех сил старался не кончить, как будто от этого зависела его жизнь, потому что это была самая возбуждающая вещь, которая с ним случилась. Но его чрезмерно возбужденный стояк уже не мог справиться с этим, и он чувствовал, как его контроль ускользает.

Как будто он не был достаточно возбужден, как только он почувствовал, что его яйца напряглись, и он знал, что прошел точку невозврата, он посмотрел на Дебру. Ее там не было! По крайней мере, это была его первая реакция.

Но потом он увидел, что она упала на колени. Она сама мастурбировала с полной отдачей, положив одну руку на грудь, а другую на киску. Ее глаза были широко открыты, как будто она просто не могла поверить в то, что видела и слышала. Он понял, что когда она упала на колени, то, должно быть, случайно ударилась о дверь, потому что она снова была широко распахнута.

Ник также беспокоился, что Хиллари может учуять мускусный запах мокрой киски со стороны, так как она наверняка обильно протекла? Дебра была так близко физически, что это было безумие!