Глава 778. Используя каждую возможность

Госпожа Красная Пыль очень удивилась. Она подозревала, что тут скрывается что-то ещё, однако, получив и просмотрев технику, она так и не смогла понять, что же именно. Кроме того, король гиганта-призрака был её отцом и, конечно, не мог желать ей зла. Но в то же время она никак не могла отделаться от ощущения, что происходит что-то подозрительное.

Она потратила ещё какое-то время на изучение техники и наведение справок, но в итоге её подозрительность победило желание достичь прорыва с основой культивации. Последнее сражение с Бай Сяочунем оставило после себя очень неприятное ощущение неудовлетворения собственным уровнем основы культивации. Поэтому она ушла в уединённую медитацию и начала втайне практиковать технику, переданную ей отцом.

«Послушная девочка! — подумал король гиганта-призрака. — Папа вовсе не хочет навредить тебе. От этой техники ничего плохого не случится. Однако когда ты закончишь медитацию, то будешь немного не в себе и на тебя легко будет оказать влияние. В какой-то степени ты будешь легко поддаваться внушению… Что ж, ничего не поделаешь. Ты слишком умна; если я позволю ситуации развиваться в прежнем ключе, то ты никогда не сойдёшься с Бай Хао».

Король гиганта-призрака чувствовал себя немного виноватым, но в итоге напомнил себе, что пошёл на это только потому, что всей душой желал добра своей дочери. А это делало его очень хорошим отцом.

Теперь, когда первый шаг плана был выполнен, чувство вины у короля гиганта-призрака стало постепенно превращаться в нетерпение. Как только дочь ушла в уединённую медитацию, он связался со всеми её личными стражами и приказал им сообщить ему, как только она закончит. Он говорил так строго, что стражи занервничали и сразу же согласились последовать его указаниям. Оставив распоряжения, король гиганта-призрака вздохнул.

«Удача или провал зависят от судьбы. Если им не суждено быть вместе, то это не сработает».

**

Клан Чжао находился в девятнадцатом районе. Учитывая, что Чжао Сюнлинь был небесным маркизом, его клан очень напоминал кланы Ли и Чень. Дома в нём были изысканными и прекрасными, и всё вокруг сияло таким великолепием, что очень выделялось в девятнадцатом районе.

На главной площади клана находились две огромные статуи, по одной на каждой её стороне. Из белого камня, десятки метров в длину, они изображали звероподобных существ. Хотя статуи и не были сделаны из духовного камня, при их создании использовался уникальный метод и особые материалы, что в итоге сделало их очень ценными и уникальными.

Прямо между двумя статуями находилась пагода небесного маркиза Чжао, излучающая мощные колебания и заставляющая всех вокруг ощущать угрозу.

Сейчас различные принцы и принцессы клана тренировали магические техники боя и божественные способности в спаррингах на одной из специальных тренировочных площадок в клане. Старший сын клана Чжао Дуншань сидел со скрещёнными ногами на почётном месте. Хотя казалось, что он внимательно следит за спаррингами, на самом деле его занимало совсем другое, заставляя немного хмуриться.

Время от времени он глядел на небо и вздыхал. При одной мысли о том, как его отец, Чжао Сюнлинь, вчера вернулся злым до чёртиков, Чжао Дуншань встревожено вздыхал. Он кое-что знал о произошедшем в императорском дворце, это заставило его возненавидеть Бай Сяочуня ещё сильнее, чем раньше.

«Как беспощадно… Он дал нашему клану Чжао душу возведения основания, а теперь собирается получить с нас душу дэва! Какой подлый трюк!» Чжао Дуншань гневно скрежетал зубами, ощущая полную беспомощность. Вчера вечером отец дал ему душу дэва, сказав, что нужно будет делать, а сам в очень мрачном настроении ушёл в уединённую медитацию.

«Отец, ты считаешь это потерей лица, и я тоже…» — удручённо вздохнул Чжао Дуншань.

В конце концов, в списках сокровищ клана Чжао значилась только одна душа дэва, её подарил небесный герцог Чень Хаосун, у него были очень хорошие отношения с Чжао Сюнлинем. Но теперь… её нужно было отдать… Чем больше Чжао Дуншань думал об этом, тем больше продолжало портиться его настроение, но он не мог ничего поделать.

И тут он внезапно услышал свистящий звук. Его веко тут же дёрнулось. Он поднял взгляд и увидел, что в его сторону летят несколько тысяч лучей света, окружённых сильной убийственной аурой.

«Этот бессовестный Бай Хао, и нужно ему было привлекать столько внимания, когда он всего лишь пришёл забрать одну душу дэва!» Чжао Дуншань с очень мрачным лицом ругался про себя и наблюдал, как тысячи мёртвых воинов остановились в небе над кланом Чжао.

Впереди парил Бай Сяочунь. Он взмахнул рукавом, и его голос прогремел на весь клан:

— Небесный маркиз Чжао! О, большой брат Чжао! Большое тебе спасибо за то, что ты позаботился о душе дэва за меня. Сегодня я вернулся за ней, прошу, пожалуйста, отдай её мне.

Бай Сяочуню очень нравилась сложившаяся ситуация. Более того, когда он понял, что принимает его в клане Чжао Дуншань, он ощутил, что для него неприемлемо обращаться к нему напрямую, учитывая, насколько высоко было положение Бай Сяочуня. Представитель младшего поколения, такой как Чжао Дуншань, не стоил того, чтобы его приветствовать.

Чжао Сюнлинь находился внутри пагоды небесного маркиза и остервенело занимался культивацией. Как только он услышал происходящее снаружи, его лицо скривилось и он заставил себя игнорировать это. Внизу Чжао Дуншань стиснул зубы и сказал:

— Бай Хао, забирай эту душу и уходи!

После этих слов он взмахнул рукавом и отправил по воздуху кусок кристалла. В этом кристалле было что-то странное, он светился и мерцал, пока летел. Ещё от него исходило невероятное давление, что делало его совершенно особенным. Внутри кристалла находился огненный шар, которым и была душа дэва. Кристалл превратился в луч света и прилетел к Бай Сяочуню. Тот сразу схватил его и, широко улыбаясь, посмотрел на Чжао Дуншаня.

— Эй ты, парнишка, ты, должно быть, Дуншань, верно? Ха-ха-ха! Какая предусмотрительность со стороны вашего клана. Вы даже поместили мою душу дэва в кристалл. Неплохо. Совсем неплохо. Отлично, парнишка. Дядя Бай сегодня в отличном настроении, подойди скорее и формально поприветствуй меня, а я тебя награжу.

Чжао Дуншань много раз в прошлом обижал его, поэтому он и не думал давать ему легко отделаться.

Тот так рассвирепел, что с трудом мог дышать. Одно то, как Бай Сяочунь называл его парнишкой, уже доводило до белого каления. Однако при одной мысли о невероятной боевой мощи самого Бай Сяочуня, а также о том, что тот сейчас занимал пост уполномоченного по инспекциям и командовал тремя тысячами мёртвых воинов, он не смел проявлять гнев.

— Ты получил свою душу, Бай Хао. Просто уходи, хорошо? Тебе здесь не рады!

Как только Бай Сяочунь услышал это, его широкая улыбка исчезла и он явно рассердился. Указав на Чжао Дуншаня, он сказал:

— Что ты хочешь этим сказать, парнишка? Что значит: мне здесь не рады? Я представляю Небесного Грандмастера! Когда ты говоришь, что мне не рады, это означает, что вы не рады Небесному Грандмастеру!

— Ты… — Чжао Дуншань был настолько возмущён, что готов был взорваться. Он уже хотел объясниться. Однако Бай Сяочунь не дал ему такой возможности.

— Если Небесному Грандмастеру здесь не рады, то это означает презрение ко всему двору и самому архимператору. Неужели клану Чжао есть что скрывать?!

Пока Бай Сяочунь выкрикивал обвинения, его три тысячи мёртвых воинов источали такие мощные убийственные ауры, что в небе над кланом Чжао появилась чёрная воронка.

— Нет! — выпалил Чжао Дуншань. После того как Бай Сяочунь стал уполномоченным по инспекциям, он полюбил бросать людям в лицо ложные обвинения. Как только они открывали рот, он тут же наносил свой удар. В конце концов, даже собственный отец Чжао Дуншаня пострадал точно таким же образом. Даже небесный герцог Чень Хаосун оказался жертвой, после чего больше не произносил ни слова в ответ Бай Сяочуню.

— Э-э-э? За тобой есть какие-то преступления?

По блеску в глазах Бай Сяочуня казалось, что он уверен в нахождении важных улик. В своей пагоде Чжао Сюнлинь дрожал от ярости. Однако в этот раз Чжао Дуншань среагировал быстрее, чем раньше. Он сразу же сделал шаг вперёд, глубоко вздохнул, чтобы подавить гнев, соединил руки и низко поклонился Бай Сяочуню.

— Старший… Дуншань… приветствует вас… Приветствую уважаемого уполномоченного по инспекциям!

Он чувствовал, что сходит с ума до такой степени, что его сердце задрожало. Однако этот Бай Хао отличался от того, что был раньше. Даже отец Чжао Дуншаня не смел злить его, поэтому тому ничего не оставалось, кроме как склонить перед ним голову.

Бай Сяочунь недовольно посмотрел на Чжао Дуншаня, думая, как тому так быстро удалось взять себя в руки. Какая жалость, ведь он надеялся воспользоваться ситуацией и ещё больше обобрать клан Чжао.

«Никакого удовольствия, когда они так быстро сдаются», — подумал он. К сожалению, теперь у него не было предлога продолжать. Рассерженно бормоча что-то себе под нос, он огляделся и заметил две белые статуи зверей.

— Эти статуи зверей выглядят немного подозрительно, — объявил он. — Забрать их. Доставьте их в моё имение, чтобы я смог как следует их изучить.

Тут же сотни мёртвых воинов в чёрных доспехах полетели в сторону статуй, полностью игнорируя культиваторов клана Чжао. На лице и шее Чжао Дуншаня вздулись синие вены. Однако, учитывая, что его отец не отдавал никаких указаний, он знал, что ему нужно просто держать себя в руках и молчать.

Сотни мёртвых воинов быстро взяли две статуи, которые весь клан Чжао считал бесценными сокровищами, и выдернули их из земли. Бай Сяочунь моргнул ещё несколько раз и огляделся. Наконец его взгляд остановился на небесной пагоде маркиза. Очевидно, что Чжао Сюнлинь не планировал показаться. Бай Сяочунь немного раздражённо хмыкнул и развернулся, чтобы уйти с воинами и статуями.

«Как они посмели провоцировать меня! Чжао Дуншань много раз нападал на меня! Эти статуи послужат только процентами всего того, что он задолжал мне». Выпятив подбородок, он важно зашагал прочь.

Когда он ушёл, то из пагоды небесного маркиза раздался разгневанный рёв. Чжао Сюнлинь был зол, но его гнев не находил выхода, ему оставалось лишь выть от ярости.

Чжао Дуншань просто сидел в печали и ужасе от Бай Сяочуня. Если бы он знал, что всё обернётся таким образом, то никогда не посмел бы обидеть его.

Тем временем Бай Сяочунь вернулся в инспекционное имение, принеся с собой душу дэва и две статуи. Расположив мёртвых воинов в качестве стражей, он отправился в уединённую медитацию, где начал раздумывать над произнесёнными вчера словами Небесного Грандмастера.

«Я просто подожду новых приказов. Интересно, как много кланов Небесный Грандмастер попросит меня обчистить в этот раз…» С быстро бьющимся от нетерпения сердцем он уже хотел снова заняться изучением восемнадцатицветного огня, когда его выражение лица изменилось. Через мгновение прямо за дверью комнаты для медитации появился Чжоу Исин.

— Чжоу Исин просит принять его, уважаемый!

Из-за того что Бай Сяочунь признал Чжоу Исина своим в инспекционном имении, мёртвые воины часто враждебно смотрели на него, но никогда не причиняли ему никаких неудобств, лишь наблюдая за ним.

Конечно, Бай Сяочунь до этих пор был очень доволен службой Чжоу Исина. Поэтому он взмахнул рукой и позволил двери в комнату распахнуться. Чжоу Исин глубоко вздохнул и вошёл с очень серьёзным выражением на лице. Остановившись напротив Бай Сяочуня, он соединил руки и низко поклонился. Пытаясь подражать стилю Небесного Грандмастера, Бай Сяочунь холодно произнёс:

— Исин! Как следует подготовься. В ближайшее время у нас будет много дел!

Чжоу Исин тут же подтвердил свою готовность следовать приказам. Потом он немного помедлил, огляделся по сторонам и тихо спросил:

— Уважаемый, эм… что нам делать с Сун Цюэ?

Глава 779. Бедный ребёнок

— Сун Цюэ? — Бай Сяочунь сначала оказался поражён, ему пришлось даже немного подумать, прежде чем он понял, что совсем забыл о Сун Цюэ…

— Да, он, — тихо ответил Чжоу Исин. — Тот парень, который заявил, что является племянником Бай Сяочуня. Вы забрали его из клана Чень. Этот Сун Цюэ.

Чжоу Исин какое-то время смотрел на Бай Сяочуня, а потом опустил взгляд вниз.

— А, он. Ах. Действительно. Если бы ты не упомянул про него, я бы и не вспомнил.

Бай Сяочуню было немного совестно из-за этого. Сун Цюэ был не только постоянно приносил ему удачу, но ещё Бай Сяочунь, будучи представителем старшего поколения, был обязан позаботиться о своём младшем.

— Уважаемый, — поспешил сказать Чжоу Исин, — у вас столько дел государственной важности, вам нужно заботиться о благополучии целой нации! Любое решение, которое вы принимаете, может потрясти небеса и землю. Вы стоите на страже порядка в городе Архимператора и всего себя посвящаете долгу. Вашему покорному слуге не стоило беспокоить вас по таким пустякам. Простите меня, уважаемый. Прошу, позаботьтесь о своём здоровье. Я больше не буду беспокоить вас подобными вопросами.

Бай Сяочунь был очень доволен его искренностью. Такая манера речи очень походила на его собственную. Одобрительно покивав Чжоу Исину, он сказал:

— Не беспокойся об этом, просто приведи его ко мне.

— Так точно! — громко ответил Чжоу Исин и поспешил прочь. Очень скоро он вернулся с Сун Цюэ и бросил его на колени напротив Бай Сяочуня.

Чжоу Исин знал, что между Сун Цюэ и Бай Сяочунем существуют какие-то отношения, поэтому сейчас на Сун Цюэ уже были не те лохмотья, которые болтались на нём в клане Чень. Теперь его одежда была из грубого материала и он выглядел гораздо чище. Однако его взгляд был всё таким же упрямым и непримиримым. Когда его бросили на колени, он поднялся на ноги, и выпрямившись, злобно посмотрел на Бая Сяочуня, воскликнув:

— Если ты такой крутой, то просто убей меня! Мой дядя никогда не спустит это тебе с рук!

Хотя Бай Сяочунь был слегка ошеломлён подобным криком, сами слова чуть не заставили его рассмеяться. Но он лишь сухо откашлялся. Стараясь не показать и намёка на улыбку, он обошёл вокруг Сун Цюэ, оценивающе осматривая его.

От его взгляда у Сун Цюэ задрожало сердце. По мнению Сун Цюэ, этот взгляд был невероятно пронзительным. Однако, ещё хуже было то, как Бай Сяочунь тыкал и щупал его то там то тут, заставляя дрожать и строить предположения о том, какие злые намерения у того были. Напрягшись всем телом, он снова закричал:

— Даже если я умру, я никогда не сдамся!

— Ладно, хватит уже орать. Позволь мне спросить у тебя кое-что. Кем этот Бай Сяочунь тебе приходится?

Про себя Бай Сяочунь улыбался от уха до уха, но его лицо сохраняло мрачное выражение, могло даже показаться, что он опасается этого Бай Сяочуня. Но по правде говоря, он с нетерпением ждал, что сейчас ответит Сун Цюэ.

Сун Цюэ немного удивился, увидев такое выражение лица. Очевидно, что оптимальным решением для него в этой ситуации было не умереть, поэтому шестерёнки в его голове вовсю закрутились.

— Бай Сяочунь — мой дядя!

Бай Сяочунь лишь моргнул, улыбаясь про себя, но внешне его лицо стало лишь ещё серьёзнее.

— Что ты только что сказал? Я не расслышал…

С блестящими глазами Сун Цюэ повысил голос и сказал:

— Бай Сяочунь — мой дядя!

Сердце Бай Сяочуня быстро забилось от радости, он снова сухо прокашлялся, чтобы не рассмеяться. Он постарался выглядеть ещё более напуганным.

— Ты говоришь про того парня с невероятной основой культивации, что на первом месте на стеле императора ада. Про того, кем увлечены бессчётное число женщин и кем восхищается несметное число мужчин? Тот самый, кого ищут все в диких землях? Этот Бай Сяочунь?

Сун Цюэ поражённо выслушал всё это, а Чжоу Исин прикрыл ладонью лицо от того, насколько очевидно всё ему казалось… и насколько всё было бесстыдным… Конечно, Сун Цюэ никак не мог знать, что стоящий перед ним человек и есть Бай Сяочунь. Однако, его немного беспокоил страх на лице этого человека.

— Да, тот самый Бай Сяочунь…

Но и этого показалось Бай Сяочуню мало, поэтому он изобразил на лице неверие и произнёс:

— Подожди, я хочу, чтобы ты был абсолютно чётко в этом уверен. Который Бай Сяочунь? Мы сейчас говорим именно о том самом Бай Сяочуне?

Пока что он был очень доволен своим представлением. У Сун Цюэ стало появляться очень странное чувство, но он продолжил объяснять:

— Я говорю про того парня с невероятной основой культивации, что на первом месте на стеле императора ада. Про того, кем увлечено бессчётное число женщин и кем восхищается несметное число мужчин. Того самого, кого ищут все в диких землях. Я про этого Бай Сяочуня!

К этому моменту он уже сам начал сомневаться и подозревать, что возможно они действительно говорят про разных людей. Однако тогда Бай Сяочунь поражённо вздохнул и отошёл на несколько шагов назад. Сделав большие глаза, он неверяще указал на Сун Цюэ пальцем.

— Небеса! Я не могу поверить, что ты и правда племянник того самого Бай Сяочуня!

Чжоу Исин как заворожённый наблюдал за Бай Сяочунем. Но потом быстро опустил взгляд, больше не в силах на это смотреть…

Сун Цюэ немного обрадовался.

— Точно! Я и есть племянник Бай Сяочуня, его единственный племянник, должен я сказать. Он очень меня любит и возлагает на меня большие надежды. Моя тётя — его даосская спутница, поэтому он точно придёт спасти меня. Если ты тронешь хоть волос на моей голове, мой дядя определённо отомстит за меня!

Он сказал это яснее некуда. Любой, услышавший его, сразу бы понял, что Бай Сяочунь очень заботится о нём. Более того, желающий поймать Бай Сяочуня, не стал бы убивать Сун Цюэ. А это означало, что он в некоторой степени обезопасил себя. Бай Сяочунь понятия не имел, что подумал бы на его месте кто-то ещё, но сам он был невероятно счастлив.

— Кто бы мог подумать, что вопреки всем ожиданиям, ты говоришь правду! Твой дядя не кто иной, как сотрясающий небеса и переворачивающий землю Бай Сяочунь, чья основа культивации не знает себе равных на всём свете… Что же, в таком случае ладно… Исин, давай оставим этого парня в инспекционном имении. Пусть начнёт работать слугой. И дай ему ресурсов для культивации. Хм. Пока он рядом, пресловутый Бай Сяочунь, самый непровзойденный избранный в мире, человек, которым восхищаются так много людей, определённо угодит в мою ловушку! — эти наполненные праведностью и искренностью слова он подчеркнул, взмахнув рукавом.

Когда Сун Цюэ услышал их, то облегчённо вздохнул. Хотя у него было странное ощущение от всей этой ситуации, но он никак не мог понять, в чём же здесь дело. Прежде чем могло случится что-то ещё, Чжоу Исин схватил его и утащил на выход.

После этого Бай Сяочунь закрыл дверь, запечатал комнату и от души раскатисто рассмеялся.

«О, Цюэрчик! Могу вообразить выражение твоего лица, если ты когда-нибудь узнаешь, кто я на самом деле…» — при одной этой мысли Бай Сяочунь начинал радоваться, однако он решил, что не может позволить этому случиться. В конце концов он был очень осторожным человеком и должен был остерегаться Сун Цюэ. Учитывая, что сейчас он жил под прикрытием, он не мог никому раскрывать свою личность. Кроме того, как здорово было услышать похвалу в адрес Бай Сяочуня из уст Сун Цюэ. С этих пор, если у него вдруг будет плохое настроение, то можно просто позвать к себе Сун Цюэ и снова послушать хвалебные речи.

Когда Бай Сяочунь позаботился о Сун Цюэ, то сразу подумал о мастере Божественных Предсказаний.

«Интересно, где он сейчас… Скорее всего где-то в диких землях, думаю я». Это была ещё одна из задач в его списке. В конце концов мастер Божественных Предсказаний был одним из его последователей и скорее всего тоже попал в ужасную ситуацию. Поэтому было очень важно найти его и спасти. К сожалению, у него не было никаких подсказок на этот счёт. Немного подумав, он вздохнул и отложил это дело до поры до времени.

Когда он уже хотел поработать над восемнадцатицветным пламенем, его выражение лица изменилось, и он посмотрел на свою бездонную сумку. Сверкнув глазами, он достал Вечный зонтик.

Купол зонтика был уничтожен Чень Хаосуном, после чего у него был только остов. Но шкура животного, найденная им в клане Ли, идеально подошла. Теперь зонтик оказался полностью восстановлен. Показавшись из сумки, он сразу засиял чёрным светом. Звериная шкура сформировала новый купол, а зонтик теперь излучал гораздо более мощные колебания, чем раньше. С этого момента зонтик казался полностью преобразившимся.

Когда Бай Сяочунь держал его, то мог ощущать невероятно мощную силу внутри. Не в силах сдерживать радость, он раскрыл зонтик. Послышался грохот и в то же время на куполе зонтика появилось призрачное лицо со своей загадочной полуулыбкой-полуслезами. Призрачное лицо теперь стало ещё более чётким, что немного напугало Бай Сяочуня. Однако, он повращал основу культивации и это ощущение ушло.

«Мой Вечный зонтик наконец-то полностью восстановился!»