Глава 966. Не поднимая глаз.

Глори вернулась в класс как раз в тот момент, когда прозвенел звонок. То, что она едва успела в свой класс вовремя, было для нее совершенно нетипично. Несколько минут она сидела за своим столом, перебирая бумаги и собираясь с мыслями. Она твердо решила не смотреть на Алана, что было очень трудно, потому что он сидел прямо перед ней в первом ряду.

Но на самом деле его еще не было. Его возмутительные ласки задницы Хизер только что закончились, и он все еще мыл руки в ванной, когда прозвенел звонок. Он побежал в класс так быстро, как только мог. Он ворвался в комнату довольно резко, все еще пыхтя и отдуваясь.

Глория не могла удержаться и подняла глаза, чтобы посмотреть, кто вызвал такое беспокойство, и когда увидела, что это был Алан, ее сердце подпрыгнуло к горлу. Она резко отвернулась и ничего не сказала.

Студенты находили ее поведение довольно странным. Ее внешность-пылающие щеки, дрожащие руки-была еще более странной. Но затем, чтобы добавить еще больше странности, она объявила: - Здраствуйте, класс. Кое-то случилось. Я хочу, чтобы сейчас вы написали эссе о задании по чтению на этой неделе. Хм, подумайте о ваших чувствах по прочитанному, и запишите все, что думаете. У вас целый урок. Я скоро вернусь.

Ее заявление было встречено стонами. Большинство из учеников заметили, что в ее поведении было что-то неправильное. Она говорила монотонно, как робот, и смотрела прямо перед собой, поверх глаз всех присутствующих. Она отчаянно старалась не смотреть на Алана, который занял свое место в первом ряду. Она покинула класс, как только с ее губ сорвались последние слова.

Несмотря на опоздание, Алан хорошо знал Глорию и понимал, что что-то не так, очень не так. Его место в первом ряду позволило ему увидеть, что она дрожит и напряжена, в то время как большинство в задних рядах пропустили эти подсказки. Он чувствовал, что с ней назревает какая-то проблема, но совершенно не понимал, в чем причина. Он опустил голову и принялся за работу, хотя и знал, что это была просто нагрузка на учеников, чтобы прикрыть какую-то чрезвычайную ситуацию.

Глория не знала, куда пойти, чтобы уединиться и хорошенько поплакать. Она не хотела, чтобы Алан искал ее. Потом она вспомнила о кладовке, от которой у нее были ключи. Это та самая кладовка, в которой Алан трахал свою сестру и Ким, казалось бы, целую вечность назад. Она знала о его интрижках с Ким в той кладовке, и с горечью вспомнила об этом. Иронично, что она вернулась в подсобку, где Алан впервые согласился трахнуть свою сестру, и рухнула на пол. Женщина заплакала.

Она плакала много долгих минут, не думая ни о чем конкретном, а просто чувствуя себя отягощенной этой ситуацией. Через некоторое время слова начали складываться, и она подумала: «Я хочу поплакать на чьем-нибудь плече, но теперь я совсем одна. Я только что рассталась со своим парнем, и теперь я не могу плакать на плече Алана! Бедный Гарт. Я должна была остаться с ним.

Но Алан! Боже, я так сильно хочу его, но это больше невозможно. Все кончено! Все должно быть кончено. Если я слишком глупа, чтобы не расстаться с ним, то кто-то должен меня пристрелить. Отношения с ним нарушали одно за другим. Во-первых, спать с собственным учеником неправильно. Неправильно, неправильно, неправильно! Какая я глупая. А потом я узнаю, что он спит с другими женщинами, и разве я бросила его? Нет! ДУРА. Он даже украл у меня ключи, чтобы трахнуть другую девушку в этой самой коморке, и как я отреагировала? Никак. Я узнавала о все большем количестве его девушек, и разве это меня волновало? Нет. Я так отчаянно нуждалась в хорошем трахе и в любви, что вела себя как законченная шлюха и большая идиотка.

А потом все встало еще опаснее с Хизер и всем прочим, и разве меня это волновало? Разве я сказала "притормози"? Нет! Опять моя тупость! Я даже решила расстаться со своим надежным парнем из-за этого дикого ребенка. Алан, которого я знала и любила, был самым добрым, невинным и нежным мальчиком, но он превратился во что-то другое. Он превратился в сексуального монстра, который ебет собственную сестру! А где же любовь? Я думала, что он любит меня, но он только причинил мне боль. Как будто мы все просто его сексуальные рабыни!

Но ему все равно. Когда я сказала, что рассталась со своим парнем, он едва заметил это. "О. Это очень мило. Спасибо". Он никогда не звонил, никогда не встречался со мной вне школы, наверное был слишком занят, трахая свою сестру! Посмотри правде в глаза, Глория, ты просто полуденная пизда для злого секс-монстра! А еще ты просто тупица. ТУПАЯ ДУРА. ИДИОТКА! Он полностью разбил мне сердце.

Мне следовало бы сказать "нет". Мне следовало бы миллион раз сказать "нет". И теперь я говорю "нет". На этот раз он зашел слишком далеко. Инцест? Меня от этого тошнит. Что, черт возьми, с ним не так? Это просто отвратительно! Неужели он просто трахает все, что движется? А что дальше? Некрофилия? Скотоложство?

О нет, все могло быть еще хуже, гораздо, гораздо хуже! А что, если он спит и со своей матерью? Я знаю, что он занимается сексом с Миссис Пестридж, и конечно же, все знают о нем и Эми. Он уже трахает одну команду мать-дочь. Миссис Пламмер была бы такой же сексуальной, как и ее соседка, если бы правильно одевалась. Кроме того, неважно как она одета, у нее самые большие сиськи, которые я когда-либо видела, а Алан-помешан на груди. Если у него был секс с сестрой, то почему бы он остановился на этом?... Но это же так неправильно! Да и как она могла? Его сестра и так достаточно плоха; вероятно, единственная надежда, что миссис Пламмер как-то сопротивляется ему. Это просто безумие. Я НЕ МОГУ БЫТЬ СВЯЗАНА С НИМ! И точка!

Глория Раймер, что ты наделала? Я просто должна полностью выбросить его из своей жизни. Я больше никогда не смогу дружить с ним после этого, как бы мне это ни было больно. Как мне теперь на него смотреть? Как я смогу преподавать в его классе или даже сохранить свою работу?»

Она спрятала лицо в ладонях и заплакала еще сильнее.

«Я любила его. Любила! Он был единственным, кого я когда-либо любила! Черт возьми, я все еще люблю его. Даже после всего этого я все еще люблю его! Я не могу этого вынести. Просто не могу! Я не могу вернуться в класс! Это просто разорвет мое сердце надвое, если я снова увижу его милое личико».

Она плакала почти все время. Но понимала, что не может полностью уклониться от своих обязанностей. Когда до начала урока оставалось совсем немного, она сумела взять себя в руки и перестать плакать. Она пошла в ванную и привела себя в порядок. Она снова и снова умывала лицо, пытаясь стереть следы такого тяжелого плача, но ее глаза оставались красными, что бы она ни делала. Наконец ей пришлось вернуться в свой кабинет. Ее ноги налились свинцом.

Алан побледнел так же, как и его сестра. Его тело немедленно перешло в режим паники, но он стоял на своем и старался не выдавать эмоций. Он хорошо представлял себе, что ей известно.

Затем она серьезно повторила:

- Я знаю.- Я знаю о тебе и твоей сестре. Я столкнулась с ней перед уроком и поняла это, просто взглянув на ее лицо. Я не могу... Мы не можем... Все кончено. Пожалуйста, сейчас же уходи. Ты должен уйти.

Она по-прежнему не поднимала глаз. Она надеялась, что он тихо выйдет и ей больше никогда не придется видеть его лицо. Она знала, что ей будет очень больно смотреть на него.

Он был ошеломлен, хотя и подозревал это, но не ушел. Его разум был слишком измотан, чтобы думать. Дело было не только в том, что она знала об инцесте; его худшие опасения сбылись, и она решила расстаться. Все это было слишком тяжело принять. В последнее время он испытывал сильный стресс, пытаясь жонглировать всеми женщинами в своей жизни и сделать их счастливыми, и ему казалось, что все шары в воздухе просто упали на землю.

Он упал на колени, а затем рухнул вперед на ее стол. Он закрыл лицо руками, как Глория в кладовке, и заплакал. Точно так же, как это случилось с ней, у него был чистый поток эмоций, который, казалось, не имел конца. Он был настолько подавлен, что не мог себя контролировать. Он почти забыл, что Глория сидит прямо перед ним. Когда он вспоминал об этом, его реакция была точно такой же: он хотел, чтобы она ушла, потому что не мог смотреть на нее.

Он долго плакал в собственных ладонях. Это продолжалось по меньшей мере минут двадцать. Время от времени он обращал на это достаточно внимания, чтобы слышать и плач Глории. В конце концов ее слезы высохли, и она остановилась, просто уставившись на него. Его плач тоже замедлился, пока не превратился в серию рыданий.

«В какой-то момент, я стал лицемером или эгоистичным ублюдком. Черт, я только получил двойной минет от мамы и сестры этим утром. Я встречаюсь со слишком многими женщинами, и все они восхитительны. Какого черта мне нужна еще и Глория? Но я-то знаю! Я действительно люблю ее! Это не просто секс. Я люблю ее! Мне все равно, сколько других женщин в моей жизни, но если она порвет со мной, это разобьет мне сердце.

Но как она вообще могла узнать? Должно быть, она думает, что мне на самом деле все равно».

Наконец Глори заговорила:

- Господи, ты когда-нибудь перестанешь плакать? Я... - ее голос сорвался, когда она попыталась продолжить. -Я не ожидала от тебя такой реакции.

Алан замер и посмотрел на нее снизу вверх. Они встретились глазами впервые с тех пор, как она разговаривала с Кэтрин. Размазанные тушью слезы все еще текли по ее щекам.

Он сказал:

- А чего ты ждешь? Я плачу, потому что люблю тебя. Я не хочу потерять тебя.

Это вызвало новый приступ плача у них обоих.

Алан не мог этого вынести. Он встал и обошел вокруг стола, пока не оказался на коленях рядом с ней.

Потом они продолжали плакать, даже когда крепко обнимали друг друга.

Еще через несколько минут их взаимный плач затих, и Глория спросила:

- Почему, Алан, почему? Сколько женщин тебе нужно? Почему это должна быть и твоя сестра? А может, и не только она? Может... может больше, чем твоя сестра? Пожалуйста, Господи, мне нужно знать сейчас!

Он закрыл глаза и признался:

- Да. Они обе,- сказать это было гораздо хуже, чем получить удар в живот.

Глория вскрикнула и упала на колени. Она разразилась новым потоком душераздирающих слез. «Боже Мой! И его мать тоже! Меня сейчас стошнит!»

Алан понятия не имел, что ему делать. Он боялся, что если попытается обнять ее, то это будет иметь обратный эффект. Поэтому он остался стоять на коленях рядом с ней и подождал, пока она успокоится, а затем сказал: - Мне жаль тебя, жаль, что я причинил тебе боль и скрыл от тебя правду. Но я не жалею о том, что делал с ними. Мы любим друг друга. В этом нет ничего плохого! Любовь есть любовь. Почему физическая любовь так отделена от других видов любви? Почему я не могу любить женщин в своей жизни и физически тоже? Почему это так неправильно? Черт возьми, на самом деле мы даже не кровные родственники. И ты это прекрасно знаешь. Я люблю тебя, Глори. Я люблю их. Я хочу целовать, обнимать и даже больше, тех женщин, которых люблю. Почему мне нельзя, если мы все этого хотим? Почему?

Она неохотно встала. Глория все еще не могла смотреть на него, но его мокрая от слез щека покоилась на ее щеке, когда они вместе смотрели через весь класс в пустоту: -Это неправильно. Просто неправильно. Люди созданы только для того, чтобы иметь одного партнера. И причины против инцеста очень глубоки. Это не просто вопрос родства - они твоя семья,- она тяжело вздохнула. -Я не хочу об этом говорить.

- Я не согласен, - пробормотал он. -Ты просто не понимаешь, как это происходит,- но он пока оставил эту тему, потому что она сказала, что не хочет разговаривать.

Они просто обнялись и еще какое-то время смотрели в пустоту. Затем Глория повернулась к нему и с расстояния нескольких дюймов сказала: - Алан, ты так много значишь для меня, но это не может продолжаться. Все наши отношения с самого начала были безумием. Мне не следовало этого делать. Это хороший предлог, чтобы все прекратить. Мы должны это сделать, пока оба не пострадали. Посмотри на свое лицо с разбитым носом и все такое. Если ты продолжишь в том же духе и будешь безрассудно трахать любую, кого захочешь, парочка синяков будут ничем по сравнению с той болью, с которой ты столкнешься, особенно с эмоциональной болью. Я не хочу быть частью этого. Не пытайся спорить. Так оно и должно быть.

- Так не должно быть, Глори! Я знаю, что мы сделали, и что все эти тайные встречи были для тебя тяжелым испытанием, но я люблю тебя!

- Перестань так говорить! Это убивает меня!

- Но ведь это правда. Разве любовь не побеждает все? Если мы любим друг друга, то можем преодолеть все, что угодно!

Глория снова заплакала, но тоже сказала сквозь слезы:

- Как ты можешь так говорить? Как ты можешь продолжать говорить, что любишь меня, когда у тебя есть девушка, и ты делаешь это... со своей сестрой и матерью? Послушай, я больше не могу этого выносить. Мне нужно немного времени, чтобы подумать. И...

Она посмотрела на настенные часы:

- Боже мой! Посмотри на время. Как ты собираешься успеть пообедать и показаться перед друзьями, чтобы люди ничего не заподозрили? Вот в чем проблема. Если отбросить инцест и твоих женщин, то мы ходим по лезвию бритвы, и это лишь вопрос времени, когда мы падем. Это должно закончиться!

Алан встал и взял ее за руки. Он страстно сказал:

- Глория, Я люблю тебя. Я повторю еще раз: я люблю тебя! Я буду повторять это до тех пор, пока ты не поймешь, потому что я не перестану любить тебя, что бы ни случилось. Ты, должно быть, думаешь, что я не люблю тебя, потому что у меня есть другие любовницы, но это неправда. У человека может быть больше одного друга, и у него может быть больше одной любви. Я не могу жить без тебя!

Она насмешливо фыркнула:

- ХА!

Он признался:

- Хорошо, конечно, я буду жить, но я просто не могу выразить словами, как много ты для меня значишь. Это не просто удовольствие от секса с учительницей. Я люблю тебя! Я действительно люблю тебя! Неужели ты в это не веришь?!

После долгой паузы она кивнула:

- Я знаю. Вот почему это так трудно! - к ней пришла новая тревога. - А что будет, когда следующей осенью ты уедешь в колледж? Мы уже говорили об этом, и оба знаем, что ты, скорее всего, поступишь в Калифорнийский университет в Беркли. Если бы мы все еще были вместе, как бы это сработало? А что собираешься делать... сам знаешь с кем? Что они будут делать?

Он поморщился:

- Честно говоря, я еще толком ничего не обдумал. Я уверен, что это так или иначе сработает для всех нас, потому что истинная любовь побеждает все.

Она горестно застонала:

-Ты не можешь повторять клише типа "истинная любовь побеждает все" и ожидать, что это решит все проблемы. Ты иногда такой незрелый! Я не могу поверить, что вообще связалась с тобой!

Ему хотелось плакать:

- Обещай мне, что ты не будешь принимать никаких окончательных решений и просто подумаешь об этом в течение нескольких дней. Хорошо? В любом случае, я уеду из города на все выходные. Обещай мне, что мы еще поговорим в понедельник. После школы?

Она посмотрела на его искреннее лицо и почувствовала, как ее сердце растаяло. Ей казалось, что она снова влюбляется. Ей пришлось отвернуться, пока чувства не стали слишком сильными:

- Я обещаю, что мы еще поговорим, - сказала она, глядя на дальнюю стену, - Но это все. Хорошо? Тебе действительно пора идти. Мне необходимо взять себя в руки. Ты превратил меня в абсолютную развалину! Опять!

Итак, Алан ушел. Он вышел из класса в полном оцепенении. Его планы на оставшуюся часть дня и дальше были разрушены вдребезги. Даже перспектива трахнуть маму не имела никакого значения. Он сильно любил Глорию, гораздо больше, чем просто физическую любовь, и не хотел потерять ее. Он решил не сдаваться, пока еще нет. Но понимал, что их будущее выглядит очень мрачно.