Репрессии в Западной Украине

на примере моей семьи

 

Канавина Екатерина,

Кошурниковская СОШ №8,

9 класс

 

Депортация украинцев в СССР — принудительное выселение гражданского населения Западной Украины вглубь территории СССР (преимущественно в Сибирь и Казахстан), главной задачей которого было ослабление и ликвидация украинского национально-освободительного движения (ОУН, УПА) на Западной Украине.

Только на протяжении 1944 года из Волынской, Дрогобычской, Львовской, Ровенской, Станиславской, Тернопольской областей было отправлено в ссылку 4724 семьи общей численностью 12 762 человек. «Глубокое очищение» западно-украинских земель от сторонников ОУН и УПА продолжалось и в следующем году. Принудительной депортации в 1945 году подверглись 7393 семьи повстанцев в количестве 17 497 человек. В первый послевоенный год из западно-украинского региона было «изъято» 2612 семей «антисоветского элемента» (6350 чел.). Всего, по данным Ведомственного государственного архива, в 1944—1946 годах с территории Западной Украины в отдаленные районы СССР было депортировано 14 728 семей участников национально-освободительного движения численностью 36 608 человек.

Мои прабабушка и прадед вместе со своими детьми жили до 1945 года в селе Бурдяковцы Тернопольской области (Западная Украина). В 1945 году 26 июля мой прадед, Малюга Василий Васильевич был сослан в Норильск. Приговор был вынесен несудебным решением, осуждён Малюга В.В. по статье 54-I «a», 54-II. УК УССР. Наказание: лишение свободы на 10 лет с конфискацией имущества. Статья 54-I «a» дается за измену Родине, т.е. действия, совершенные гражданами Союза ССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как-то: шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу, караются высшей мерой уголовного наказания – расстрелом с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах - лишением свободы на срок 10 лет с конфискацией всего имущества.

В октябре 1945 года в Сибирь были сосланы моя прабабушка Малюга Ф.Ю. вместе со своими детьми МалюгаБ.В., ему было 6 лет, Малюга С.В., ей было 3 года, Малюга О.В., ей было 2 года (моя бабушка). Ехали они в поезде, в простом вагоне без всего. Теплую одежду они не успели взять с собой и поэтому очень сильно мерзли, ведь была осень. В вагоне было много народу. Все они тоже являлись заключенными. Мою бабушку вместе со своей семьей привезли в д.Райков (Хакасия). Там они жили в большой землянке вместе с остальными репрессированными. Там были длинные лавочки, на которых все спали. 

Уже в 1949 году мои родственники переехали в Совхоз «Широкий». Там моя прабабушка Малюга Ф.В. работала на свиноферме.

В 1953 году после смерти Сталина Малюга В.В. был реабилитирован. В 1954 году приехал в Совхоз «Широкий», он тоже устроился работать на ферму.

В 1955 году родилась дочь Малюга А.В., а в 1957 сын Малюга П.В.

В 1958 году всей семьей переехали жить в Хакасию, для того, чтобы дети смогли получить образование.

По сей день, представители моей семьи являются достойными жителями нашей страны. Испытание в виде репрессии не смогло разрушить семью. Именно благодаря этому повороту судьбы я сейчас живу в Красноярском крае.

 

Немцы в Сибири

 

Фертих Ангелина,

Кошурниковская СОШ №8,

10 класс

 

Исторически немцы жили в добром взаимопонимании и с русскими. Но во второй половине XIX века в кругах дворян, политиков и интеллигенции стала возрастать неприязнь ко всему немецкому. Их привилегии и хозяйственные успехи вызывали зависть. Франко-прусская война и образование Германской империи стало толчком к отмене "на вечные времена" прав и привилегий немцев.
В 1923 году была образована Автономная советская социалистическая Республика /АССР/ немцев Поволжья. Она занимала 28,4 тысячи кв. км. Центром являлся город Энгельс. С начала войны в АССР проживало около 1,4 млн. граждан немецкой национальности. Насильственное переселение немцев из европейской части СССР в Сибирь и Казахстан проходило в основном с августа 1941 по январь 1942 года.

28 августа 1941 года Президиум Совета СССР издал Указ о "выселении" немцев из Поволжья. В нём российские немцы обвинялись в активной поддержке германских войск. 34 000 волжских немцев были размещены в вагоны для перевозки скота и в нечеловеческих условиях отправлены в Сибирь.

Значительная часть переселенцев была направлена на фермы совхоза «Курагинский» и совхоза Золотопродснаба Артемовского рудника.
«По приезду в д. Джирим, их поселили в стайке с другой семьей из 6 человек. В стайке не было ни печи, ни двери. Женщины сделали из камней печку. Тепла от нее мало было, но обед сварить можно было. На следующий же день, после приезда, им пришлось идти на работу - молотить, так как шла уборочная пора.

Одежды теплой не было, все, что они привезли с собой, меняли на продукты, чтобы хоть как-то прокормиться.

Дети с женщинами работали в колхозе, за это давали паек. Мальчики, которым было по 10-11 лет, возили навоз на лошади. А ночью всей семьей вязали шали, чтобы за них давали картошку. В деревне была школа, всего четыре класса и одна учительница. Дети немцев сначала совсем не учились, так как надо было работать. Только совсем маленькие, которым было по 6 лет, смогли впоследствии учиться.

Женщины и дети определялись в убогие временные пристанища и были подчинены строгому надзору органов безопасности (спецкомендатуры). Мужчины в возрасте 15-60 лет и женщины, если у них не было детей до трёх лет, призывались в трудармию, где с ними обращались как с предателями Родины. Трудармия – это лагеря принудительных работ, окружённые высоким колючим забором с вооружённой охраной. Её упразднили в 1946 году.

Те, кто остался в сельской местности, трудились в колхозах и совхозах. На территории района это были колхозы «Красный Октябрь», «Коминтерн», молсовхоз «Курагинский». С 1945 г. многодетным матерям-немкам, так же, как и русским, стали выплачивать единовременное пособие как многодетным матерям. Впоследствии многим из них были присвоено звание Мать–героиня.

Трудармия просуществовала до 1946 г., а когда были ликвидированы «зоны», трудармейцы смогли вызвать к себе семьи, и перешли в категорию спецпоселенцев.

За ударную работу на селе немцы стали награждаться орденами, медалями. Известны всему Курагинскому району передовики: свинарка Н.Гуменшаймер, комбайнер Я.Фертих, механизаторы Ф.Бирих и А.Шрайнер, тракторист И.Штиль и др.

В Курагинском районе расселение депортированных немцев проводили в сельсоветах: Мокинском, Детловском, Грязнухинском, Поначевском, Курагинском и др.; в населенных пунктах с.Курагино, д.Мокино, с.Поначево, с.Грязнуха, Малая и Большая Ирба и др. Всего в район на 1.12.1941 г. прибыло 1940 человек.
Как таковых распорядительных документов на этот счет в архивных документах обнаружить не удалось, но в похозяйственных книгах записаны немецкие семьи: Брух – 5 чел., Вагнер – 6 чел., Шлюндт – 8 чел., Бирих – 8 чел., Беккер – 7 чел., Кайзер – 4 чел., Фертих - 8чел.

По результатам бесед с представителями немецкой национальности в Курагинском районе и обработки архивных материалов можно сделать вывод, что все они были депортированы из-за их немецкого происхождения в начале войны 1941 года. Однако все эти люди добросовестно трудились, честно жили и живут среди русского населения, создавали и создают интернациональные семьи. Эти люди не только сохранили традиции своих предков, но и чтят традиции той страны, в которой живут. Они давно считают себя русскими.

В Курагинском районе проживают немцы и в таких сёлах как: Курагино, Брагино, Байдово, Маринино, Загорье, Рощинском, п. Кошурниково.

Мой прадедушка также является представителем немецкой национальности, переселенным в годы ВОВ в Курагинский район.

Фертих Яков Яковлевич поведал, что его дед приехал в Россию триста лет назад. Их семья поселилась в Саратовской губернии. Дед был грамотным человеком, но работал на разных работах днём, а ночью пас коней. Родители Якова Яковлевича жили в селе Бауэр. Они поженились в 1920 году, и в семье появилось трое детей.

 В июне 1941семью выслали в Красноярский край. В город Абакан приехали на поезде, а в Кочергино – на лошадях. Отца в ноябре сорок первого взяли в трудармию на лесоповал. До 1942 года семья жила в Кочергино, а потом выслали в Пономарёвку Ярцевского района Красноярского края, где проживали до 1956 года. Выехав оттуда после реабилитации, обосновались снова в Кочергино. Я. Я. Фертих трудился в колхозе разнорабочим, но больше по плотницкому делу (строил дома, фермы). Он имеет медаль за доблестный труд за качество работы, выполнение плана, медаль к 50-летию Победы за работу в годы войны. Вырастил четверых детей вместе со своей женой Екатериной. В селе к нему относятся с уважением.

 

У моего прадедушки родилось четверо детей 3 мальчика и 1 девочка. Один из сыновей был мой дедушка Фертих Яков Андреевич.

У дедушки было тоже четверо детей: 2 мальчика и 2 девочки. Один из мальчиков мой отец Фертих Сергей Яковлевич.

Несмотря на то, что Великая Отечественная война разделила отношения русских с немцами на до и после, и обрусевшие немцы были сосланы в Сибирь, многие из них являлись порядочными людьми, тружениками тыла, были отмечены медалями и орденами за добросовестный труд. Несмотря на нечеловеческие условия жизни, они выстояли и заняли достойное место в обществе. Из всего этого мне хочется сделать вывод, что не важно, кто ты по национальности, не важен твой возраст и цвет кожи, главное, какое содержание у тебя внутри.

Минусинец – старейший подводник планеты

 

Ермилова Валентина Васильевна,

                                                                 научный сотрудник Минусинского

                                                                 регионального краеведческого

                                                                 музея им. Н.М. Мартьянова

 

  «Легендарному минусинцу Юлию Порфирьевичу Ксюнину исполнилось 105 лет, когда он ушел из жизни в Тамбове…» Так одной строчкой сообщила в конце августа 2019 года газета «Аргументы и факты». Минусинский музей вел переписку Ю.П. Ксюниным на протяжении нескольких лет. «К музею имени Мартьянова я питаю особые чувства, - сообщал в письме Юлий Порфирьевич. – Врач Евгений Николаевич Мартьянов, сын создателя музея, был другом моего отца. Когда я бывал в Минусинске, то непременно наносил визит Мартьяновым. Мой брат Георгий подарил музею коллекцию бабочек, а отец – чучело орла».

  Удивительна судьба нашего земляка Юлия Ксюнина, более похожая на роман. Ксюнин – из рода долгожителей, он составил родословное древо семи поколений, начиная с первой половины ХIХ века. Его предки Ксюнины вели мелкую торговлю в Воронежской губернии. Юлий Порфирьевич родился 10 февраля 1914 года в Томске за полгода до Первой мировой войны в семье врача Порфирия Порфирьевича Ксюнина. После окончания Томского университета он женился на дочери священника Титовой Юлии Семеновне, выпускнице Бестужевских курсов, в 1902 году. В их семье родились шестеро сыновей, пятым был Юлий.

  Порфирий Порфирьевич служил врачом на приисках Южно-Енисейского горного округа. Во время колчаковщины семье Ксюниных удалось спастись от расправы карателей, благодаря предупреждению жандармского офицера, которого вылечил от тяжелой болезни врач Ксюнин.

  Порфирий Порфирьевич отправил семью в Томск к родным, сам же уехал в Белоцарск (ныне Кызыл), где стал работать врачом в переселенческой больнице. В 1919 году Юлия Семеновна решила воссоединить семью и отправилась в Урянхай – из Томска до Абакана по железной дороге в переполненной теплушке с пятью детьми в возрасте от 3 до 14 лет. А далее семья добиралась по Усинскому тракту на лошадях. В годы гражданской войны вместе с родителями пятилетний Юлик был в составе партизанской армии Кравченко и Щетинкина. Отец лечил партизан, а мать взяла в руки винтовку. Юлий видел все ужасы колчаковщины (расправы над сторонниками советской власти, налеты на села и обозы партизан).

     В бою под Белоцарском доктор Ксюнин спасал раненых, за что был удостоен ордена Красного Знамени. В обратный путь на Минусинск партизанский лазарет отправился в обозе из 120 подвод. На одной из стоянок ночью на них напал казачий разъезд, тогда Юлия Семеновна и старший сын Георгий взяли в руки винтовки и отстреливались от нападавших.

    После гражданской войны доктору Ксюнину пришлось возглавить систему здравоохранения в Минусинске, развернуть работу госпиталя, бороться с тифом. Помогали ему в работе врачи Е.Н. Мартьянов, В.Д. Сорокин, Н.И. Шантаров и др. Ксюнин организовал новую больницу в с. Шушенском, открыл курорт на оз. Тагарском. В начале 1920-х гг. семья Ксюниных спасала от гибели детей, вывезенных из-за голода с Поволжья: отец лечил детей и организовывал снабжение продуктами, а мать доставляла одежду, учебники и игрушки. Юлия Семеновна работала тогда в городской аптеке.

   Юлий Порфирьевич вспоминал свое детство в Минусинске, где семья прожила 10 лет. Для детей это были непростые годы: разведение голубей, рыбалка, охота на зайцев и уток, ловля сусликов, добыча яиц из гнезд сорок и ворон. Минусинцы любили разводить голубей, так как им было удобно посылать из поездки с голубями записки домой. Например, из Красноярска голуби долетали до Минусинска за 3-4 часа, покрывая расстояние в 300 км. Продав арбузы в Красноярске, хозяин сообщал жене в записке время прибытия парохода на минусинскую пристань. Тогда в городе жили 25-30 тысяч человек. Цены на продукты были огромные: на рынке у китайцев можно было купить одну самодельную конфету за 1 миллион рублей! С введением НЭПа появились продукты с приемлемыми ценами: 100 яиц стоили 50 копеек, пуд пшеницы – 40 копеек, арбуз – 10-15 копеек.

    Старшие братья Юлия тогда уже стали студентами и учились в Томске, куда в 1929 году переехала вся семья.

    В возрасте 16 лет Юлию пришлось отстаивать честь семьи своего деда-священника. Дед и бабушка Титовы жили в Томске в двухэтажном доме без удобств. На первом этаже дома поселились два брата-сотрудника ОГПУ. Они жили беспорядочно, устраивали загулы, дебоши, а соседи их просто боялись. Однажды 80-летнего деда Семена Ивановича, пережившего инсульт, оскорбил один из пьяных братьев. Дед расстроился до слез. Тогда Юлий немедленно пошел к обидчикам и пригрозил им, что сообщит об их недостойном поведении начальнику Томского ОГПУ. Бабушка испугалась за Юлия, но на следующий день обидчик извинился перед стариками и стал помогать им, принося дрова и воду на второй этаж. Мужества и стойкости Юлию было не занимать, примером ему были родители.

    Биография Юлия Ксюнина схожа с его сверстниками: ФЗО, рабфак, институт. Осенью 1933 года Юлий встретил однокурсников на вокзале после летних каникул и шел с ними к общежитию. Внезапно на его товарища, шедшего впереди всех, напал незнакомый с ножом в руке и попытался отобрать чемодан. Юлий успел выхватить пистолет, оставшийся у него после командировки в деревню, и с помощью товарищей смог скрутить бандита. В милиции опознали в нападавшем сбежавшего из колонии заключенного.

    В 1934 году по комсомольской путевке Юлий Ксюнин был направлен на учебу в Ленинградское военно-морское инженерное училище им. Ф.Э. Дзержинского. Но весной 1937 года на втором курсе он был едва не исключен из училища за дружбу с курсантом Виктором Маттерном, отец которого был арестован в Днепропетровске. На комсомольском собрании инструктор политотдела Дудко обвинил Юлия в политической близорукости и потере классовой бдительности. Лишь немногие курсанты не прервали с ним дружбу. А вот жена Анна оставила его, разведясь с опальным мужем: «Думала, вышла замуж за командира, а оказалось, за арестанта». Юлий не простил жене предательства.

   После собрания Ксюнин добился приема у начальника училища Рашевича и сказал, что тот тоже виноват в том, что Юлий попал под подозрение. Ведь это с ведома начальника в училище были приняты и учились Ксюнин и Маттерн. Юлий пообещал, что будет жаловаться С.М. Буденному, с которым был дружен его отец, герой Гражданской войны. Начальник Рашевич растерялся и на следующий день восстановил Ксюнина в училище. Благодаря своей решительности Юлий был восстановлен через год и в комсомоле. Вскоре начальник училища был арестован как «враг народа и шпион трех государств», а на собрании тот же инструктор политотдела Дудко утверждал, что Рашевич третировал курсанта, не доверял ему.

   После окончания училища в 1939 году молодой инженер-механик Ксюнин был направлен служить на Тихий океан. По дороге к месту службы он заехал к родным в Томск, где познакомился с красавицей-студенткой Шурой Циммер. Она осталась преподавать русский язык в техникуме в г. Мариинске, а с Юлием вела переписку. В мае 1940 года они поженились на Дальнем Востоке. Начало войны Ксюнины встретили в Томске, где отдыхали во время отпуска. Жена Александра Ивановна с грудной дочкой Юлей остались в Томске, но дочка умерла во младенчестве. В январе 1944 года у супругов родился сын Владимир.

   Юлий Порфирьевич рвался на фронт, но руководство поручило ему секретную миссию - руководить строительством бассейна для подготовки подводников-диверсантов, которых, кстати, набрали из заключенных. По воспоминаниям Ю.П. Ксюнина, некоторые из них даже награды получили.

Наш земляк участвовал и в войне с империалистической Японией, инспектировал десантные суда, поставлявшиеся нам Америкой.

Став капитаном II ранга в возрасте 35 лет, Юлий Порфирьевич работал в 1950-е годы военпредом на судостроительных заводах в Красноярске, Ярославле и даже в ГДР. Так, Ксюнин отслужил на флоте четверть века.

    После увольнения в запас Ю.П. Ксюнин поселился в Тамбове. Тридцать лет он проработал преподавателем в институте и техникуме, активно занимался общественной деятельностью. При его участии был создан клуб боевой славы при краеведческом музее. Многие годы он возглавлял Тамбовский совет ветеранов войны и труда. По представлению этого совета Ю.П. Ксюнину постановлением президента РФ было присвоено звание капитана I ранга в возрасте 86 лет, что, видимо, случилось впервые в российской истории.

      Юлий Порфирьевич писал воспоминания, причем, на девятом десятке лет освоил компьютер! Он вел переписку с Минусинским музеем и в 1954 году последний раз побывал на малой родине. Наш музей хранит в научном архиве материалы о семье Ксюниных. О семи поколениях предков, а также о своей необычной и трудной судьбе Ю.П. Ксюнин рассказал в книге «Записки подводника», которую он подарил библиотеке музея. Его сын Владимир и два внука Александр (капитан авиации) и Андрей (моряк) стали также кадровыми военными.

За свою длинную жизнь капитану I ранга Ксюнину посчастливилось познакомиться с маршалом Советского Союза С.М. Будённым, министром ВМФ, адмиралом Н.Г. Кузнецовым, летчиком-легендой А.П. Маресьевым.

    Ветеран советского военно-морского флота Ю.П. Ксюнин награжден более чем двадцатью государственными орденами и медалями, в том числе орденами Отечественной войны и Красной Звезды, «За заслуги перед Отечеством», «300 лет Российского флота».

    Юлий Порфирьевич оставил о себе добрую память в воспоминаниях, письмах и сердцах людей, кто его помнит и знает.

 

 

Литература и источники:

1. Ксюнин Ю.П. Записки подводника. – Тамбов, ОАО «ТТ «Пролетарский светоч», 2011.

352 с.

2. АМКМ. Ф.Р-6. О.4. Д.884.

Поиск не кончается, поиск продолжается…

НадеждаМихайловна Унгуряну,

заведующая музеем

им.А.М. Кошурникова,

пос. Кошурниково

 

На трассе Абакан-Тайшет есть станции, которые носят имена изыскателей трассы – Журавлево, Стофато и Кошурниково. А в школе на станции Кошурниково работает музей им. А.М. Кошурникова, открытый в 1964 году. «Трасса Мужества» - так называется экспозиция, посвященная изыскателям железнодорожной трассы Абакан-Тайшет Александру Кошурникову, Алексею Журавлеву, Константину Стофато, её строителям и тем людям, которые в своём творчестве воспели подвиг отважных первопроходцев. Среди предметов копия дневника Александра Кошурникова.

Самой известной является книга Виктора Чивилихина «Серебряные рельсы». Автор в художественной форме описывает работу и гибель экспедиции, публикует дневник, отчеты поисковых отрядов.

Отрывок из книги: «Наступила осень 1943 года… Однажды рыбак Иннокентий Степанов толкался левым берегом на лодке Базыбаю… Вдруг он остановился - сквозь воду виднелся листочек бумаги, прилипший к камню… неподалеку в прозрачной струе трепетал ещё один такой же листок…».1

Вот ещё один отрывок из книги.

«…Степанов прошёл вдоль берега. – Бумаг-то сколько в воде! нешто собрать сейчас? Продадут же! А может в них есть что?

Старики начали доставать со дна реки одинаковые продолговатые листочки…».²

При внимательном изучении данного произведения возник вопрос: Как мог сохраниться дневник Кошурникова? Он написан на бумаге, простым карандашом, почти год был в воде. Мог ли начальник экспедиции Кошурников так безответственно хранить такой ценный документ? И как листки дневника удалось собрать в единое целое?

На некоторые эти вопросы ответ был найден.

В городском архиве города Минусинска в фонде документов Афанасия Артемьевича Шадрина хранятся ценные материалы по изысканию будущей железнодорожной трассы. Среди этих документов - геологический отчет Поллера Виктора Павловича 1942-1943 гг.³ , воспоминания Несмелова Николая Константиновича⁴ и другие документы. Воспоминания Несмелова имеются и в научном архиве музея им. Н.М.Мартьянова. В 1976 году Николай Несмелов побывал в Минусинске, состоялась встреча в музее с научными сотрудниками.⁵

Николай Константинович Несмелов, сотрудник Новосибирского института «Сибтранспроект», работал на изыскании по маршруту будущей дороги по реке Кизир. Он знал Кошурникова с 1929 года, работал с ним в экспедиции, а позднее и в Новосибирском институте «Сибтранспроект».

Из воспоминаний Николая Несмелова: «В ноябре-декабре 1942 года в «Сибтранспроекте» и по полевым изыскательским подразделениям разлетелась тревожная весть об исчезновении где-то на Саянском Казыре отряда начальника экспедиции Кошурникова Александра Михайловича. В составе отряда были: инженер Журавлев Алексей Диомидович и техник Стофато Константин Аристидович».⁶

 Несмелов подробно описывает поиски пропавшей экспедиции Кошурникова, которые проводились в ноябре-декабре 1942 года, затем весной 1943 года. «Поисковые наземные отряды Козлова и Мазуренко зимой на лыжах произвели поиск по всему маршруту следования отряда Кошурникова по Казыру – от реки Запевалихи до пограничной заставы. Последний лагерь отряда Кошурникова был обнаружен в 35-40 км от погранзаставы у острова Кедровый, в четырёх километрах выше устья реки Нижний  Китат. Этот маршрут поиска руководством «Сибтранспроекта» был поручен Козлову. В поисковую группу Козлова был включен я. Организация поисков заняла много времени…».⁷

 В июне 1943 года поиск был продолжен. «Обследование реки Казыр на участке от деревни Черемшанка до устья реки Нижний Китат, в весенний паводок, было поручено руководством «Сибтранспроекта» мне. Участок протяженностью полсотни километров был обследован, но безуспешно, как и все предшествующие поиски…» - пишет Несмелов.⁸

Виктор Чивилихин пишет, что отец Кошурникова «назначил от себя большую награду тому, кто найдет сына живым или мёртвым. Однако тайна оставалась не раскрытой».⁹

  Из воспоминаний Николая Несмелова. «Несколько позднее Артемовскому Райисполкому и Районному КПСС было направлено письмо с просьбой оповестить местных охотников и рыбаков о назначении премии в тысячу рублей за любую находку, имеющую отношение к исчезнувшей группе Кошурникова. Эту новость донести до Казырских охотников и рыбаков доверилось мне. Среди них был Иннокентий Степанов, проживающий в поселке Нижняя Тридцатка на Казыре. Именно он, Иннокентий Степанов, обещал мне, что найдёт Кошурникова и его товарищей, если трагедия произошла на Казыре. Его обещания не оказались пустой похвальбой».¹⁰

            О том, что премия была вручена Степанову Иннокентию, сообщает Несмелов: «Самуил Яковлевич Соловейчик, после похорон, в присутствии представителей местной власти, приехавших из города Артемовска для следствия и подъёма трупа, выдал Иннокентию Степанову причитающуюся награду…».¹¹

         При обследовании Кизирского варианта трассы Абакан-Нижнеудинск и при его выполнении отряд начальника 17-й изыскательской партии инженера-геолога Поллера Виктора Павловича, в составе которого вторым членом отряда был Несмелов, а третьим – рабочий Королёв Андрей, с тремя людьми, в августе-октябре, вышел с Можарских озер в деревню Черемшанку, что на Казыре.

              Из воспоминаний Николая Несмелова. «На Черемшанской почте была получена телефонограмма, переданная Иннокентием Степановым через погранзаставу о том, что он 4 октября 1943 года обнаружил на рыбалке в реке Казыр труп неизвестного – предполагалось Кошурникова. Приглашался представитель «Сибтранспроекта» для участия в подъёме обнаруженного трупа и его захоронении.

                  Нами была дана телеграмма в «Сибтранспроект» с этим сообщением. Ответную телеграмму получил Поллер уже в Курагино. В ней Поллеру предлагалось с материалами и снаряжением следовать в Новосибирск. Несмелову – остаться, дождаться прибытия туда Соловейчика и с ним следовать на Казыр для участия в организации похорон. Соловейчик Самуил Яковлевич вскоре прибыл в Курагино. Было решено ехать на Казыр верхами на лошадях.

                 Приехали мы с Соловейчиком на Нижнюю Тридцатку под вечер. Этот посёлок рыбаков и охотников «Золотопродснаб», расположенный на правом берегу  Казыра, состоял из 6-7 домиков. В самом крайнем доме жил с семьей Иннокентий Степанов – бригадир рыболовецкой артели «Золотопродснаба».

                  Это он 4-го октября 1943 года в районе острова Кедровый (4 километра выше устья р.Китат) на дне реки у кустов правого берега обнаружил полузамытый песком труп Кошурникова, а также дневник и другие его бумаги…».¹²

                 Несмелов не указывает на то, что листы дневника плавали в воде. Вряд ли могли так хорошо сохраниться бумаги, если они не были защищены. Можно предположить, что дневник и другие документы были в кожаной сумке – планшетке Кошурникова.

                 Из воспоминаний Николая Константиновича Несмелова. «Мы опоздали с Самуилом Яковлевичем на подъём трупа со дна Казыра. Утром ушли две лодки с прибывшими из города Артемовска представителями власти – судебно-медицинским экспертом и уполномоченным НКВД (фамилии мною забыты). Лодки повели Иннокентий Степанов и ещё кто-то из рыбаков: не то Бяков, не то Лихачев.

               Вскоре после нашего приезда в посёлок к берегу подчалили и лодки сверху. Всё население высыпало на берег и стояло теперь в скорбном молчании и неподвижности, сняв шапки, которые крестили. Молча, опустив головы, стояли рыбаки, мужчины – без шапок. Когда постепенно у присутствующих прошёл период оцепенения – зашевелились, надевая шапки. Заговорили…».¹³

               В воспоминаниях Несмелова содержится подробное описание найденного тела Кошурникова: «В одной из долбленок, на расстеленном по дну большом листе бересты лежал наполовину скелет, наполовину разложившейся труп. На пустой грудной клетке, скрывая ключицы, был смерзший задранный железнодорожный китель, на петлицах с зеленой окантовкой по две звездочки. На трупе были рваные штаны и кожаные болотные сапоги. Ноги были как-то неестественно подогнуты, или скрючены. В многочисленные дыры в рваных брюках проглядывала разложившаяся мышечная ткань. Над кителем, там, где должна быть голова, лежал пустой голый череп, смотрящий в мир пустыми глазницами. Вдоль скелета по сторонам лежали кости рук».¹⁴

              Из воспоминаний Николая Несмелова. «Иннокентий Степанов предложил вбить кол в галечниковую косу, что была рядом, а лодку с трупом Кошурникова привязать на длинную верёвку, и оттолкнуть в отбойную струю беспокойного Казыра, где тогда играли и метались лунные блики.

                 Рыбаки быстро воплотили замысел Иннокентия Степанова в действительность. Привязанную лодку оттолкнули, и она быстро отошла, увлекая течением на длину верёвки, и закачалась там под лунным светом на казырском течении. Присутствующие постояли еще некоторое время на косе, глядя на колеблемую течением лодку. Кое-кто из рыбаков, сняв ещё раз шапку, перекрестился. Стали расходится по домам…»¹⁵

                Несмелову было поручено составить акт о поднятии со дна Казыра трупа. На следующий день состоялось захоронение Кошурникова.

                  Из воспоминаний Несмелова. «Рыбаки, из колотого кедра обтесали доски и изготовили гроб. Из кедрового бревна вытесали надгробье с пятиконечной красной звездой на вершине. Могилу вырыли на высоком берегу Казыра среди сосен и кедров, место захоронения предложил Иннокентий Степанов. Хоронить вышло всё население посёлка.

            Соловейчик Самуил Яковлевич произнёс надгробную речь. Рыбаки, слушали её в скорбном молчании. Столпившиеся у свежей могилы рыбаки, когда гроб был опущен, бросили по горсти песка и быстро засыпали могилу. Установили надгробье…».¹⁶

                  Из книги Владимира Чивилихина «Серебряные рельсы»: «Лежит он на высоком берегу Казыра. Шумят над ним вековые кедры. Написано просто: А.М. Кошурников 1905-1942 год»¹⁷

                   Из книги Гелия Боголюбова: «Я не могу иначе»: «Это был бетонный обелиск. Черные чугунные цепи покоились на четырех столбиках из труб. На одном из столбиков была опрокинута пол-литровая бутылка с отбитым горлышком. В ней была бумага и карандаш, завернутые в целлофан, - для записок посетителей, побывавших у памятника».¹⁸

       Таким образом, эти воспоминания являются важным историческим документом, который позволил уточнить многие детали поиска и захоронения начальника экспедиции Кошурникова.

        В 1972 году при содействии Гелия Николаевича Боголюбова захоронение Кошурникова было реконструировано.

        На берегу Казыра символично возвышается стела, выполненная из железнодорожных рельсов. От стелы ведёт дорожка к могиле известного изыскателя Александра Михайловича Кошурникова.

       Ступеньки поднимаются в гору, где в тени сосен находится последнее пристанище этого замечательного человека. Подвиг трёх изыскателей помнят и чтут до сих пор, хотя прошло уже более семидесяти лет.

    Решением исполнительного комитета Красноярского краевого совета народных депутатов № 384-15 от 16.06.1980 могила Кошурникова была признана памятником культурного наследия регионального значения¹⁹. А в 2017 году включена в реестр объектов культурного наследия Российской Федерации.

       В 2018 году исполнилось 75 лет со дня подъема тела Кошурникова и его захоронение. Каждый год инициативная группа из поселка Кошурникова приезжает на могилу, чтобы прибраться, отдать дань Памяти подвигу инженеров-изыскателей. Впервые за много лет поездка состоялась именно 3 ноября, в день гибели Александра Михайловича.  3 ноября 2019 года волонтеры п. Кошурниково вновь приехали на могилу Кошурникова почтить память погибших изыскателей.

Погибли герои, однако жизнь не кончается. Их нет, но они помогают нам идти своими дорогами, намечать свои трассы.

 Мы составили примерную хронологию по датам поднятия тела Александра Михайловича Кошурникова и его захоронения с 4 октября по 9 октября 1943 года.

Даты можно уточнить только при изучении архивов Артемовского райкома партии. И наш поиск продолжается…

 

Примечания:

1. Чивилихин В.А. Серебряные рельсы. Новосибирск. – 1988. – С.12.

2. Там же. – С. 13.

3. Геологический отчет Поллера В.П. 1942-1943 гг. – МКУ «Городской архив г.Минусинска». Ф.Р.-1082. О.1. Д.72.

4. Несмелов Н.К. Воспоминания. 1973 г. - МКУ «Городской архив г. Минусинска». Ф.Р.-1082. О.1. Д.73.

5. Калабина А. Встреча. – Искра Ильича, 1976. – 25 декабря. – С.4.

6. Несмелов Н.К. Воспоминания. - МКУ «Городской архив г. Минусинска». Ф.Р.-1082. О.1. Д.73. Л.11.

7. Там же. – Л. 11, 12.

8. Там же. – Л.20.

9. Чивилихин В.А. Указ.соч. – С.10.

10.  Несмелов Н.К. – Воспоминания. – Л.20.

11. Там же. – Л.24.

12. Там же. – Л.21, 22.

13. Там же. – Л.22, 23.

14. Там же. – Л.23.

15. Там же. – Л.23.

16. Там же. – Л.24.

17. Там же. – Л.2

18. Чивилихин В.А. Серебряные рельсы. Новосибирск. – 1988. – С.212.

19. Боголюбов Г.Н. Не могу иначе. Красноярск.- 1999.- С-29

20. Решение исполнительного комитета Красноярского краевого совета народных депутатов № 384-15 от 16.06.1980