Светлана Одинокая «Фотография вложена в старую книжку»

Фотография вложена в старую книжку
И забыта среди пожелтевших страниц.
Невысокий, в шинели, какой-то парнишка,
Улыбаясь, глядит из-под длинных ресниц.

Карандашная надпись: «Зима, сорок третий»,
И, чуть ниже, другая: «Погиб как герой»…
Сколько их – безымянных героев – на свете,
Сколько их никогда не вернулось домой!..

Им бы жить без забот, и дружить, и влюбляться,
Только вдруг в летний день объявили войну.
И они, взяв винтовки, в свои восемнадцать,
Шли на фронт – погибать, защищая страну…

Сколько судеб не сложено, песен не спето,
Сколько жен, матерей оставалось без сна…
Так зачем же, зачем в это страшное лето
Вдруг на нашей земле появилась война?!

Из учебника вновь оживает картинка,
Раздвигая границы событий и дат.
Словно в память о прошлом, со старого снимка
Улыбаясь, глядит незнакомый солдат.

Он – герой. Это значит, что он не сдавался,
Это значит, ни шагу не сделал назад.
Может быть, он в окопе один оставался,
Прикрывая собой отступавший отряд,

Может, в грохоте хриплом немецких орудий
Батальон за собою в атаку повел…
Только он не вернулся, как многие люди –
Те, кто с этих боев никогда не пришел.

Пусть нам дорого слишком досталась свобода,
Тем ценнее она для живущих сейчас.
И листок пожелтевший – забытое фото –
Будто памятник всем, кто сражался за нас.

Они отдали жизни, чтоб мир продолжался,
Наступала весна, было пение птиц,
Чтоб мальчишка другой в объектив улыбался
И смущенно глядел из-под длинных ресниц.

Анатолий Пиневич
«На полустанке».

На захолустном польском полустанке
О чем-то русском сетует гармонь,
И нежный голос девушки-минчанки
Теплом души нас греет, как огонь.

Спят в эшелоне бывшие солдаты…
В товарных, на полу, на сквозняке
И в снах спокойных, ласковых, крылатых
Они сейчас, наверно, вдалеке…

Пусть спят друзья, а мы прокоротаем
Ночь на границе, сидя у костра.
Согреемся крутым солдатским чаем,
Послушаем, что нам споет сестра.

Мы так давно сидели без тревоги…
Сегодня, братья, нам заданий нет.
— Подсыпь, дружок, махорочки немного,
— Откуда ты? – Московский. – Ну?
Сосед…
— А что с ногой? Укоротили малость…
— Вот так-то, друг… — И снова тишина…
И вдруг ко мне, да так, что сердце сжалось:
— Не отвернется? – Кто? Жена? –
Она…
Подкинул хворост, затрещали сучья,
Мотнулись искры в небо, в темноту.
— Не отвернется. Примет, потому что
Ты мирных снов вернул ей теплоту.
Она, родная, примет, обласкает.
— Спасибо, друг, — он глубоко вздохнул.
— Вон, посмотри, в России рассветает…
Редела ночь. Дневной рождался гул.

И в километре от ночной стоянки
Увидел я над крышами дымки.
Там – Родина… На польском полустанке
Спокойно спят друзья-фронтовики.
Декабрь 1945

Булат Окуджава

* * *
Ах война, что ж ты сделала, подлая:
Стали тихими наши дворы,
Наши мальчики головы подняли,
Повзрослели они до поры,

На пороге едва помаячили
И ушли, за солдатом — солдат…
До свидания, мальчики! Мальчики,
Постарайтесь вернуться назад.

Нет, не прячьтесь, вы будьте высокими,
Не жалейте ни пуль, ни гранат,
И себя не щадите, и все-таки
Постарайтесь вернуться назад.

Ах война, что ж ты, подлая, сделала:
Вместо свадеб — разлуки и дым.
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестренкам своим.

Сапоги — ну куда от них денешься?
Да зеленые крылья погон…
Вы наплюйте на сплетников, девочки,
Мы сведем с ними счеты потом.

Пусть болтают, что верить вам не во что,
Что идете войной наугад…
До свидания, девочки! Девочки,
Постарайтесь вернуться назад.

Бери шинель, пошли домой
А мы с тобой, брат, из пехоты,
А летом лучше, чем зимой.
С войной покончили мы счёты,
Бери шинель, пошли домой!

Война нас гнула и косила,
Пришёл конец и ей самой.
Четыре года мать без сына,
Бери шинель, пошли домой!

К золе и к пеплу наших улиц
Опять, опять, товарищ мой,
Скворцы пропавшие вернулись,
Бери шинель, пошли домой!

А ты с закрытыми очами
Спишь под фанерною звездой.
Вставай, вставай, однополчанин,
Бери шинель, пошли домой!

Что я скажу твоим домашним,
Как встану я перед вдовой?
Неужто клясться днем вчерашним,
Бери шинель, пошли домой!

Мы все — войны шальные дети,
И генерал, и рядовой.
Опять весна на белом свете,
Бери шинель, пошли домой!

· * *
Затихнет шрапнель, и начнется апрель.
На прежний пиджак поменяю шинель.
Вернутся полки из похода,
Такая сегодня погода.

А сабля сечет, да и кровь все течет.
Брехня, что у смерти есть точный расчет,
Что где-то я в поле остался…
Назначь мне свиданье, Настасья!

В назначенный час заиграет трубач,
Что есть нам удача средь всех неудач,
Что все мы еще молодые
И крылья у нас золотые…

Владимир Высоцкий

«Песня о конце войны»

Сбивают из досок столы во дворе,

Пока не накрыли — стучат в домино.

Дни в мае длиннее ночей в декабре,

Но тянется время — и все решено.

Вот уже довоенные лампы горят вполнакала —

И из окон на пленных глазела Москва свысока…

А где-то солдат еще в сердце осколком толкало,

А где-то разведчикам надо добыть «языка».

Вот уже обновляют знамена. И строят в колонны.

И булыжник на площади чист, как паркет на полу.

А все же на Запад идут и идут эшелоны.

И над похоронкой заходятся бабы в тылу.

Не выпито всласть родниковой воды,

Не куплено впрок обручальных колец —

Все смыло потоком народной беды,

Которой приходит конец наконец.

Вот со стекол содрали кресты из полосок бумаги.

Вот и шторы — долой! Затемненье уже ни к чему.

А где-нибудь спирт раздают перед боем из фляги,

Он все выгоняет — и холод, и страх, и чуму.

Вот от копоти свечек уже очищают иконы.

И душа и уста — и молитву творят, и стихи.

Но с красным крестом все идут и идут эшелоны,

Хотя и потери по сводкам не так велики.

Уже зацветают повсюду сады.

И землю прогрело, и воду во рвах.

И скоро награда за ратны труды —

Подушка из свежей травы в головах.

Уже не маячат над городом аэростаты.

Замолкли сирены, готовясь победу трубить.

А ротные все-таки выйти успеют в комбаты,

Которых пока еще запросто могут убить.

Вот уже зазвучали трофейные аккордеоны,

Вот и клятвы слышны жить в согласье, любви,

без долгов,

А все же на Запад идут и идут эшелоны,

А нам показалось, совсем не осталось врагов.

1977

Почему все не так? Вроде все как всегда:
То же небо опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.
Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах без сна и покоя.
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя.
Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.
То, что пусто теперь, — не про то разговор.
Вдруг заметил я — нас было двое.
Для меня будто ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.
Нынче вырвалась, словно из плена, весна.
По ошибке окликнул его я:
«Друг, оставь покурить». А в ответ — тишина:
Он вчера не вернулся из боя.
Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие как часовые.
Отражается небо в лесу, как в воде,
И деревья стоят голубые.
Нам и места в землянке хватало вполне,
Нам и время текло — для обоих.
Все теперь одному. Только кажется мне:
Это я не вернулся из боя.