Это я беспокою тебя своими молитвами

Что касается молитвы старца Порфирия, то многие беседовали, что они чувствовали когда он молился за них, тишину и веселье, упокоение и радость, блаженство и мир. Они ощущали его молитву, как нечто изгоняющее всякую печаль, переживания и создающее чувство защищенности и уверенности, пробуждающее желание молиться и славить Бога.

Так госпожа Х. Х., которая недавно овдовела, рассказывала что в тот вечер, когда она сообщила Старцу о смерти своего мужа, то хотя она и находилась в своем доме, внезапно почувствовала что вся тяжесть с ее души ушла, что она успокаивается и из нее бьет тихая радость, так что она перекрестилась и воскликнула:

– «Боже мой, разве так я должна вести себя?» В последствие она узнала, что именно в тот час когда она успокоилась, за нее молился отец Порфирий.

Другая женщина рассказала одному достойному доверия человеку, который и поведал нам эту историю, что когда она просила Старца помочь ей в решении личной проблемы, он предложил ей совместно молиться ежедневно в 10 вечера. Когда она сказала, что в это время не может, так как занята в семье, то он предложил молиться вместе в 4 часа утра (она у себя дома, а он в монастыре).

На ее возражение, что она сама не сможет проснуться, а будильник ставить неудобно, потому что это доставит беспокойство всей семье, Геронда сказал, что он сам будет приходить и будить ее.

И действительно, как он и сказал, каждое утро в 4 часа она чувствовала легкое прикосновение, толчок в плечо, и понимала, что это ее будит отец Порфирий. Это извещение от Старца приносило радость, оно не вызывало ни страха, ни беспокойства.

В августе мы с одной знакомой семьей решили провести отпуск на курорте в Эдипсосе. Прежде чем отправиться в путь, я поехал за благословением к отцу Порфирию. Между прочим я спросил его, может ли он что-нибудь сказать о том, как пройдет отпуск.

Он ответил, что отпуск пройдет хорошо, потому что он будет все время молиться за меня. Вечером того же дня мы уже были в Эдипсосе, остановились в одной фешенебельной гостинице, отправились в город и совершенно забыли о молитве и вообще обо всех христианских принципах. Вечером мы поздно легли спать.

Только я уснул, как почувствовал, как моя кровать зашаталась так сильно, что я подумал, что началось землетрясение. В страхе я проснулся и громко закричал:

– «Землетрясение, землетрясение», – а сам продолжал лежать крепко держась за кровать, чтобы не упасть. Тут я заметил, что никто ни в соседних комнатах, ни на соседних этажах не проснулся.

Это меня еще больше встревожило. Несколько часов я провел без сна, а когда снова уснул, то все повторилось сначала, кроме того я почувствовал, что как будто через мое тело прошел электрический ток. И это повторялось неоднократно. Утром я спросил своего друга, который был врачом, и его супругу, почувствовали ли они ночью землетрясение, но они только рассмеялись.

То же самое происходило каждую ночь и мой отпуск превратился в настоящую пытку. Однажды во сне я увидел себя в церкви святителя Николая (наверное в Каллисии), и от иконы святого на меня изливаются миллионы многоцветных снопов божественных лучей невыносимо яркого света, вызывая во мне неописуемое божественное ликование.

После этого сна я уже не мог не позвонить Старцу и все ему рассказал.

– «Не переживай, – ответил он. – Это я беспокою тебя своими молитвами. В котором часу ты увидел во сне святителя Николая?»

Я сказал ему в какое время это было.

– «Ну вот, в это время я как раз молился святому о тебе. Продолжай свой отпуск, но не забывай о молитве».

Тогда я в шутку сказал ему:

– «Геронда, я прошу Вас, если хотите чтобы я продолжал свой отпуск, тогда прекратите за меня молиться. А то мой отпуск превращается в сплошные страдания…»

Геронда лишь усмехнулся… как-то благостно и с большой добротой. Так он хотел направить меня к духовной жизни. Но… где мне было это понять!

Этот случай напомнил мне два последних часа проведенных с отцем Порфирием прежде чем он в последний раз отправился на Святую Гору. Тогда мы оба громко смеялись и были очень довольны. Хорошо бы чтобы и сейчас он молился от туда, где он есть с такой же силой! Я с благодарностью терпел бы такое беспокойство…

Великое лекарство

А теперь я скажу вам нечто сокровенное! – воскликнул Старец.

А теперь я скажу вам нечто сокровенное… Когда Христос входит в сердце, жизнь меняется. Христос – это всё. В ком живет Христос, тот переживает такое, что нельзя выразить: святые и сокровенные вещи. Такой человек переживает великую радость. Поверьте мне! Это правда! Это переживали подвижники на Святой Горе. Они непрестанно с жаждой шепчут молитву: Господи Иисусе Христе…

Когда Христос входит в сердце, страсти исчезают. Тогда ты не можешь ни ругаться, ни ненавидеть, ни мстить, не можешь сделать ни того, ни другого… Откуда взяться ненависти, антипатии, осуждению, эгоизму, унынию и стрессу?

Царствует Христос и жажда невечернего света. Эта жажда рождает в тебе понимание, что смерть – лишь мост, который ты минуешь за одно мгновение (в русском переводе неточно: который ты в какой – то момент перейдешь), чтобы продолжить жизнь со Христом. Ты это чувствуешь! Здесь, на земле, существует одно препятствие, поэтому требуется вера…

Этим препятствием является телесная оболочка (сома – т. е душевно – телесная жизнь), в то время как после телесной смерти вера упраздняется и ты видишь Христа так же, как видишь солнце. В вечности, конечно, эти переживания будут более сильными!

Но когда ты не живешь со Христом, тогда живешь в тоске, в скорби, в стрессе, в душевной тесноте, проводишь не ту жизнь. Тогда появляется много аномалий и в организме, которые влияют на тело, деятельность желез внутренней секреции, печени, желчи, поджелудочной железы, желудка.

Тебе говорят: «Чтобы быть здоровым, пей с утра молоко, съешь яичко, маслица и два – три сухарика». Но если ты живешь правильно, если возлюбил Христа, то и с одним апельсином и одним яблоком ты в полном порядке.

Великое лекарство – предать себя ревностному служению Христу. Все исцеляется, все начинает работать нормально. Любовь Божия все изменяет, все преображает, освящает, исправляет и обновляет (метастихионе)!

Душа наша получит великое утешение, если возжаждет (лахтара) Христа. Тогда мы не будем заниматься ежедневными и низкими вещами, а будем жить вещами духовными и высшими, – будем жить в духовном мире.

Когда живешь в мире духовном, тогда живешь в мире ином, которым наслаждается и которого жаждет (лахтарае) твоя душа. Но ты не равнодушен и к человеку, ты желаешь, чтобы и он обрел спасение, свет и святость, чтобы все вошли в Церковь.