История языкознания как науки.

5. История языкознания.

Развитая наука о языке появилась примерно в середине I тысячелетия до

н.э. в Древней Индии. К тому времени там уже существовала богатая культура,

были созданы великие поэтические произведения, что самое важное,

сформировался особый язык культуры - санскрит. На санскрите говорили только

в торжественных случаях: во время религиозных обрядов и официальных

церемоний. Язык этот был в основном устным. Письменность не играла в

индийской культуре большой роли: считалось, что истинное знание передаётся

только изустно — от учителя к ученику. Очень важно было правильно говорить

на санскрите, а чтобы научиться этому, требовалось знать, как он устроен.

Вскоре после возникновения индийской науки о языке появился труд,

ставший её вершиной. Это знаменитая грамматика санскрита — «Аштадхьяи»

(«Восьмикнижие»), составленная Панини. Об этом человеке мы не знаем

ничего, кроме имени. Точно даже не известно, когда он жил: датировки учёных

расходятся на несколько веков. Скорее всего, Панини создал свой труд примерно

в V или IV в. до н. э. Ничего не известно и о его жизни. Единственное, о чём

учёные предполагают с достаточно большой достоверностью, - это то, что

великий языковед не знал грамоты. Панини сочинил свою грамматику в устной

форме, и она передавалась из поколения в поколение, заучиваемая наизусть.

Правда, через несколько веков, грамматику записали, но и теперь в Индии можно

встретить знатоков, хранящих в памяти весь её текст.

Устный характер грамматики обусловил ее строение. Стихи запоминаются

легче, чем проза. Поэтому грамматика Панини состоит из коротких стихотворных

кусочков — сутр, в которых спрессован гигантский объём информации. В сутре

содержится одно или несколько правил типа «возьми то-то, сделай над ним

такую-то операцию и получишь то-то».Такой подход белее привычен в

математике, чем в грамматике. «На входе» имеется набор исходных единиц -

корней; если в определённого, жёстко заданном порядке применить те или иные

правила, из корней получаются слова, из слов — словосочетания и предложения.

«На выходе» оказывается правильно построенный текст. Приложением к

основной части грамматики служат сутры с описанием санскритской фонетики.

Панини создал почти исчерпывающее описание грамматики и фонетики

санскрита. По точности и математической строгости его труд не имел себе равных

не только в Индии, но и во всём мире, по крайней мере, до XX столетия, а в

некоторых отношениях не превзойдён и до сих пор. Сам способ описания языка

через правила построения (или, как говорят в современной науке, порождения)

текстов не применялся в науке о языке до самого последнего времени. Панини

описывал язык как бы с точки зрения говорящего; в европейской традиции

действовали совсем иначе. И лишь в середине XX в. этот способ снова открыли

независимо от Панини.

Античная языковедческая традиция. Следующей по времени появления

стала античная, или греко-римская, традиция, на основе которой сложилась

современная мировая наука о языке. Учение о слове явилось основой

древнегреческого языкознания. Теория наименования развивалась в двух

направлениях: одни ученые (Гераклит, около 540 – 480 гг. до н.э.) утверждали,

что наименование предметов определяется самой их природой (теория «фюсей»,

т.е. «по природе») и в каждом имени отражается сущность обозначаемой вещи.

Другие же ученые (Демокрит, около 460 – 370 гг. до н.э.) считали, что

происходит по установлению условного соглашения между людьми, т.е. по

обычаю, без какой-либо связи с природной сущностью самих предметов (теория

«тесей», т.е. «по положению»). В качестве доказательства своей точки зрения

ученые приводили примеры синонимии / омонимии.

Аристотель был одним из первых античных философов, кто развил учение

о частях речи и синтаксисе простого предложения. Дальнейшая разработка этих

проблем велась учеными Древней Стои, крупнейшего философского и

лингвистического центра Греции (т.н. стоиками), которые усовершенствовали

классификацию частей речи Аристотеля.

Окончательно сформировалось античное языкознание уже после распада

империи Александра Македонского, когда греческая культура и греческий язык

распространились по всему Восточному Средиземноморью. Первым крупным

центром античной науки о языке стала Александрия в Египте. В Александрии

звучало много разных языков, но господствовал греческий — язык двора, религии

и культуры. Языком занималась грамматика, а построением текста того или

иного предназначения - особая наука риторика: чтобы правильно понимать

тексты, надо было уметь делить их на единицы, классифицировать эти единицы и

т. д. Сначала выделяли и классифицировали звуки и слова, затем описывали, как

слова изменяются (для этого строили таблицы склонения и спряжения, выявляли

грамматические категории падеж, наклонение, время и др.), и, наконец,

описывали предложения (синтаксис). Такой подход хорошо знаком по школьным

учебникам, сохраняется он и в большинстве научных грамматик.

Вскоре научные идеи и методы Восточного Средиземноморья стали

известны и в Древнем Риме. Римляне активно осваивали греческую культуру,

особенно после завоевания Римом Греции и всего Средиземноморья во II-I вв. до

н.э. Римляне говорили на латинском языке, родственном греческому (оба

относятся к индоевропейской семье) и, главное, очень похожем на греческий по

своему строю. Можно было просто перевести греческую грамматику на

латинский язык, заменив примеры (требовались небольшие изменения —

например, в латыни на один падеж больше). Уже в I в. до н.э. вполне сложилась

римская наука о языке. Тогда жил её первый крупный представитель Марк

Теренций Варрон — учёный, писавший многотомные труды чуть ли не по всем

существовавшим областям знания (до нас дошли его работы по сельскому

хозяйству и грамматике). Сочинения Варрона даже древнее тех александрийских

грамматик, которые сохранились до наших дней. Итогом развития латинской

грамматики стал гигантский труд Присциана «Грамматические наставления в 18

книгах», появившийся уже в Раннем Средневековье в начале VI в. В течение

многих веков она считалась образцовой.

Греческие и латинские грамматики по уровню уступали грамматике

Панини: явления языка описаны в них гораздо менее подробно и чётко. Однако

именно из них выросла современная лингвистика. Большинство знакомых нам

терминов — гласный и согласный звуки, имя, глагол, наречие, падеж, наклонение,

залог, предложение, синоним, омоним и т. д. — восходят к античным

грамматикам. Как правило, они были получены путём перевода (в том числе по

частям) греческих и латинских терминов.

Иероглифическая наука. Следующей по времени становления оказалась

китайская традиция. Древнейшие иероглифические словари, не дошедшие до

наших дней появились почти одновременно с первыми александрийскими

грамматиками в III—II вв. до н. э. Первый полный словарь «Шо вэньцзе цзы»

(«Об элементах и сложных знаках»), содержавший также и классификацию

иероглифов, создал китайский языковед Сюй Шэнь; начале II в. н. э. Это был

первый в мире большой толковый словарь.

Китайская культура была (и во многом остаётся до сих пор) прежде всего

письменной. Именно иероглифика объединяла китайцев, говорящих на разных

диалектах, в один народ. Сложная иероглифическая письменность, требовавшая

длительного обучения, вызывала к себе глубокое почтение. Истинным считалось

лишь то, что записано.

Только для постороннего наблюдателя каждый иероглиф представляется

цельной «картинкой»; на самом деле иероглифы (кроме самых простых) состоят

из отдельных «блоков» и имеют свою структуру, а «блоки» — из множества

повторяющихся элементов-черт, которых всего семь. Как выделяются черты,

можно видеть из задачи. Все эти «блоки» и черты были выделены Сюй Шэнем.

Такой анализ дал возможность разработать порядок расположения иероглифов в

словаре. Если в европейских словарях принят алфавитный порядок, то в

китайских иероглифы со времён Сюй Шэня помещаются в зависимости от

выделяемых в их составе компонентов.

Многие иероглифы делятся на две части, одна из которых указывает на

значение. Таких общих для группы иероглифов элементов — ключей — выделено

213. Большинство из них имеет некоторое значение и все имеют номер (например,

элемент 'вода' имеет номер 85). Запомнив все 213 ключей и их номера, можно

найти в словаре любой иероглиф.

Новый этап развития китайской традиции начался во II—III вв. Чтобы

слагать стихи, нужно было знать, как рифмовать. Позже, в VIII—X вв. появились

таблицы, где иероглиф как бы разрезался: по горизонтали группировались

иероглифы с одинаковой начальной частью, а по вертикали — с одинаковой

конечной. Именно благодаря этим таблицам позже удалось восстановить

фонетику древнего китайского языка.

Арабские грамматики и словари. В VII в. на карте мира появилось новое

государство — Арабский халифат. К концу века почти весь Ближний и Средний

Восток оказался под арабским владычеством. Вместе с исламом на территории

халифата распространялся и арабский язык — язык священной книги мусульман,

Корана. Ислам с самого начала действовал в смысле арабской исключительности

и не признавал вовсе равноправности других языков; Коран должен был быть

изучаем в подлиннике. Арабский язык распространялся, но вместе с тем портился.

Поэтому оказались нужными правила настоящего, образцового языка, и этой

нужде обязано своим возникновением арабское языковедение, развившееся на

основании грамматических категорий Аристотеля. Грамматические школы

процветали у арабов с VII по XII столетие.

Язык религии и культуры в халифате почти не отличался от разговорного

языка завоевателей, но покорённые народы говорили на совершенно других

языках и арабскому должны были учиться. Важно было уметь читать Коран и

правильно произносить священные тексты. Если индийская традиция была

устной, а китайская — письменной, то арабская традиция с самого начала ставила

задачу обучить и письменному, и устному языку.

Для решения этой задачи очень быстро сложилась арабская наука о языке.

Уже в VII в. появились первые сочинения, а столетие спустя, во второй половине

VIII в., была написана самая замечательная арабская грамматика, автором

которой был Сибавейхи (настоящее имя Абу Бишр Амр ибн Усман ибн

Канбар; около 753 — около 796). Он был не арабом, а персом, и жил в Басре

(ныне Ирак), на границе арабского и персидского мира. Сибавейхи создал

классическую грамматику арабского языка под названием «Книга», которая

охватывала и фонетику, и морфологию, и синтаксис. По своему типу она была

сходна с античными грамматиками. В ней также содержался анализ текстов,

прежде всего текста Корана. Однако уровень грамматики Сибавейхи и других

похожих на неё арабских грамматик превосходил античные: явления

классического языка были описаны в них точнее и детальнее.

Арабская традиция активно развивалась в течение семи—восьми веков в

разных частях мусульманского мира: от Басры и Багдада до Испании,

принадлежавшей тогда арабам. Кроме грамматик учёные составляли и словари.

Последние значительные труды арабских языковедов были написаны в XIII—XV

вв., затем арабская традиция, как за полтора тысячелетия до неё индийская,

перестала развиваться. Однако и сейчас в мусульманских школах и университетах

арабский язык продолжают учить по старым канонам.

Японские грамматисты. Японская традиция возникла очень поздно и

достигла расцвета совсем недавно, в XVIII — середине XIX в. Японская культура

в течение долгого времени находилась под большим влиянием китайской. Долгое

время это относилось и к изучению языка. Японцы к VII— VIII вв. завершили

освоение китайской письменности и применили её к своему языку; вскоре были

составлены первые иероглифические словари.

Однако национальная наука о языке появилась в Японии почти на

тысячелетие позже. В первой половине XVII в. Япония стала закрытой страной:

иностранцев, за редким исключением, не допускали в страну, а японцы не имели

права её покидать. Ограничения распространились и на Китай. Именно тогда в

противовес традиционной науке китайского типа появилась школа

«национальных учёных», по-японски «коку-гакуся». Они изучали исконные, не

связанные с Китаем стороны японской культуры. А помимо древней религии —

синтоизма — это был только японский язык (китайский и японский языки

относятся к разным семьям и по строю не похожи друг на друга). Кокугакуся уже

с XVII столетия стали изучать древние тексты VIII—X вв., написанные на

классическом японском языке — бунго. В отличие от китайского языка японский

обладает достаточно сложной морфологией, и описывать его только с помощью

словарей неудобно. Поэтому кокугакуся независимо от каких-либо образцов сами

создали грамматику. Первые сочинения по грамматике бунго появились во второй

половине XVIII в., а наиболее подробные и разработанные сочинения — в первой

половине XIX в. К середине XIX в. японская традиция не успела исследовать весь

язык; например, ещё не был изучен синтаксис.

В 50-хгг. XIX в. Япония перестала быть закрытой страной и стала быстро

европеизироваться. Если индийская и арабская традиции, уже достигшие

совершенства, не могли перенять идеи и методы, идущие с Запада, то японская

традиция вобрала европейские и американские лингвистические концепции, не

утеряв национальных особенностей. До сих пор японские языковеды сохраняют

непривычные для нас представления о звуках и словах.

Европейская традиция. В средневековой Европе века мы видим падение

научного мышления вообще и мышления грамматического в частности. Несмотря

на это, именно на рассвете средних веков зарождается переворот во взглядах на

языки земного шара, благодаря первобытному христианству. Под лозунгом "всяк

язык да исповедует Бога" стали переводить Библию на различные языки, а

проповедники старались усваивать себе языки обращаемых в христианство

народов. Позже, под влиянием централистических стремлений, это движение

ослабело.

В Западной Европе с XII столетия воцарилось исключительно

схоластическое образование, основанное на латинском языке. Язык

рассматривали в то время a priori, т.е. подгоняя насильно языковые факты под

известные предвзятые формулы. Выработался известный идеальный тип

предложения и слова, и этим образцом измеряли все проявления живого языка.

Материалом служили языки "мертвые", исключительно книжные — прежде всего

поздняя латынь.

В новые века, с конца XV столетия, лингвистический материал обогатился и

углубился в трех направлениях:

1) реформация вывела на историческое поприще народные языки (linguae

vulgares) против церковной латыни.

2) Географические открытия обратили внимание на новые народы и новые

языки.

3) Так называемый "гуманизм" в области литературы и искусств представил

в новом свете народы греческий и римский, вместе с их языками и литературами.

Во Франции еще в середине XVII века появилась "философская

грамматика", иначе — "грамматика всеобщая или рациональная" (grammaire

générale ou raisonnée), результаты которой помещены в сочинении "Grammaire

générale de Port-Royale",составленном учеными отшельниками из Пор-Рояля, в

особенности Арно и Ланселотом, и изданном в 1660 г. Эта "Méthode de PortRoyal" имела во Франции целый ряд подражателей, чуть ли не до нашего времени

включительно.

Другое направление возникло по почину Лейбница, которого мы и должны

считать настоящим прародителем новейшего языковедения. Он высказал мнение,

что "исследование языков должно основываться на началах точных наук". Этим

своим требованием Лейбниц опередил не только всех современных ему ученых,

но также многих из числа нынешних. Он особенно напирал на сравнение всех

языков, хотел группировать европейские языки по их родству, признавал родство

языков мадьярского, финского, турецкого и монгольского.

Екатерина II, будучи еще великой княгиней, воодушевилась мыслью

Лейбница, пожелала создать "всеобщий словарь" и убедила Дюмареска, капеллана

английской фактории в Петербурге, взяться за это дело. Следствием этого явился

"Сравнительный словарь восточных языков" ("Vocabulaire comparatif des langues

orientales"), a в 1786 г. вышел I том "Императорского словаря" ("Dictionnaire

impérial"), включающий собой 285 слов в переводе на 51 язык Европы и 149

языков Азии.

Лоренцо Гервас (Hervas), знаменитый знаток американских языков, в

"Catalogo de las lenguas"(1800—1802) указал на взаимное родство семитических

языков, равно как и на родство санскрита и греческого языка, превосходно

сгруппировал американские языки и вообще положил основания для научной

классификации языков.

 

Язык и общество.

Язык всегда – достояние коллектива. Организация совместной трудовой

деятельности, функционирование социальных институтов, развитие культуры

имеют своим непременным условием постоянное и активное речевое общение

членов коллектива. В громадном большинстве случаев коллектив людей,

говорящих на одном языке («языковая общность»),— это коллектив этнический

(нация, народность, племя). Языки некоторых этнических коллективов

используются и как средство межэтнического общения. Так, русский язык

является национальным языком русских и одновременно языком

межнационального общения всех наций и народностей бывшего СССР.

Иногда в силу исторических причин в одном этническом коллективе

используется не один язык, а параллельно два (и больше), причем сферы их

употребления обычно так или иначе разграничиваются (например, один язык —

дома и в кругу друзей, другой — на работе, в официальной обстановке и т. д.).

Иногда, напротив, один язык обслуживает в качестве основного средства общения

несколько разных народов.

Язык этнической общности, как правило, не является абсолютно единым на

всей территории своего распространения и во всех сферах своего использования.

В нем обнаруживаются определенные внутренние различия: более или менее

единый литературный язык обычно противостоит заметно различающимся между

собой местным диалектам, а также профессиональным и другим разновидностям

языка, отражающим внутреннее членение данного языкового коллектива.

Диалекты и групповые различия в языке изучает диалектология, а всю

совокупность вопросов, связанных с воздействием общества на язык и с

языковыми ситуациями, складывающимися в обществе – социолингвистика.

Язык и мышление.

Проблема язык и мышление - одна из самых сложных и дискуссионных в

теории языкознания.

Несмотря на разное решение этой проблемы, все исследователи сходились в

том, что связь между языком и мышлением существует, расхождения начинались

тогда, когда вставал вопрос о природе и качестве этой связи. Одни ученые

полагают, что механизм мышления не связан с вербальным кодом и

осуществляется независимо от языка на универсальном предметном коде (коде

смысла), другие считают, что механизм мышления тесно связан с языком, и без

языка не может быть мышления, наконец, третьи полагают, что мышление может

быть как вербальным, так и невербальным (чувственно-образным).

Философские концепции, трактующие те или иные стороны соотношения

языка и мышления, могут быть обобщенно представлены следующим образом:

① концепции, отождествляющие язык и мышление;

Неопозитивисты (идея о том, что для познания мира необходимы

наблюдаемые доказательства, опирающиеся на рационализм) Рудольф Карнап,

Мориц Шлик, Л. Витгенштейн отождествляли логику (то есть мышление) с

синтаксисом (научной дисциплиной, изучающей правила сочетания слов и

строения предложений). Логика оказывается частью синтаксиса – так писал в

одной из своих работ Карнап. Рассматривая синтаксис как комбинирование

условных языковых знаков, Карнап приходит к выводу, что «каждый может

создавать свою логику, то есть свою форму языка как ему угодно». Поскольку же

языки разных народов имеют разный строй, разный синтаксис, то и мышление

этих народов оказывается разным, зависимым от их языков.

② концепции, трактующие язык и мышление как не связанные друг с

другом сущности;

Некоторые философы полагали, что выражение мышления посредством

языка лишь искажает мышление. «Язык абсолютно неадекватен логическому

мышлению и постоянно искажает его», — писал Б. Рассел. «Мысли умирают в ту

минуту, когда воплощаются в слова», — отмечал Артур Шопенгауэр. Евгений

Дюринг писал: «Кто способен мыслить только при посредстве речи, тот еще не

испытал, что значит отвлеченное и подлинное мышление».

③ концепции, трактующие язык и мышление как разные, но неразрывно

связанные друг с другом сущности;

К. Маркс и Ф. Энгельс всячески подчеркивали единство языка и мышления.

По Марксу и Энгельсу, язык и мышление порождаются трудом, они возникли и

развивались одновременно, язык служит для общения, он выражает,

материализует, «отягощает» мышление.

④ концепции, рассматривающие различные формы мышления в их

отношении к языку;

Л. С. Выготский полагал, что существует «речевое мышление» (то есть

связанное с речью) и мышление неречевое, куда он относил инструментальное и

техническое мышление. Различают абстрактное мышление — мышление

отвлеченными понятиями и конкретное (в других терминах — практическое,

образное, наглядно-действенное), то есть мышление конкретными образами, непосредственно включенное в практическую деятельность человека.

Качественное различие между конкретным мышлением животного и

абстрактным мышлением человека вскрыл академик Иван Петрович Павлов.

Язык, по концепции И. П. Павлова, представляет собой вторую сигнальную

систему, отличающую человека от животного, у которого такая система

отсутствует, Животное обладает только одной сигнальной системой — первой.

Для животного окружающий мир представлен в его сознании только чувственными сигналами, то есть конкретными образами, отображающими

окружающий мир. У человека эти сигналы тоже есть, но у него есть и вторая

сигнальная система — слова, которые могут замещать в сознании чувственные

образы. Например, экспериментально доказано, что слово «звонок» вызывает у

человека такую же ответную реакцию, как и сам звонок, воспринимаемый

органами слуха. И. П. Павлов отмечал, что наличие у человека второй, словесной

сигнальной системы означает наличие у него абстрактного мышления, которого

нет у животных.

 

Язык и речь.

Язык и речь, образуя единый феномен человеческого языка, не

тождественны друг другу.

Язык противостоит речи как явление социальное явлению

индивидуальному.

Несмотря на то, что язык и речь образуют единый феномен человеческого

языка, каждый из них имеет свои характеристики:

1) язык - это средство общения, речь - это производимый этим средством

вид общения, т.е. речь - это воплощение и реализация языка, который через речь

выполняет свою коммуникативную функцию;

2) язык абстрактен, формален, тогда как речь материальна, в ней

конкретизируется все, что есть в языке, она состоит из артикулируемых звуков,

воспринимаемых слухом;

3) язык стабилен, пассивен и статичен, речь же активна и динамична, для

нее характерна высокая вариативность;

4) язык является достоянием общества, в нем отражается «картина мира»

говорящего на нем народа, тогда как речь индивидуальна, она отражает лишь

опыт индивидуума;

5) язык и речь имеют разную организацию: для языка характерна уровневая

организация, для речи - линейная, речь представляет собой последовательность

слов, связанных в потоке, язык же вносит в эту последовательность

иерархические отношения;

6) язык независим от ситуации и обстановки общения, речь же контекстно и

ситуативно обусловлена, в речи (особенно поэтической) единицы языка могут

приобретать ситуативные значения, которых в языке у них нет (ср. есенинские

стихи: «Отговорила роща золотая березовым веселым языком»).

Понятия язык и речь соотносятся, таким образом, как общее и частное:

общее (язык) выражается в частном (речи), частное же (речь) есть форма

воплощения и реализации общего (языка). Если язык - это средство общения «в

покое», то речь - это то же средство общения, но «в действии».