человек, пережившего собственного палача

 

б еспредельная жестокость стала моим неотъемлемым качеством

 

Жизнь без войны казалась такой легкой, но оказалась очень дорогой

Г. ДОГЛЕЙК или Лейкдог.. ветер северный. Ночью до плюс пяти. Утро солнечное, ветер сев-зап. Вода тёплая

СТР. 162.Человек никогда не бывает свободен так, как на войне. Пришел на войну забудь о морали и угрызениях совести.

 

   Терпение — это нечто независимое. Терпение — это бесстрастное ожидание: ни спешки, ни тревоги, просто ожидание того, что должно случиться. Я постепенно обрел контроль. Теперь надо было осуществить задуманное.

Никто не может надеяться на безнаказанность.

Всегда есть возможность ходить прямо, быть добрым парнем, жить самому и не мешать жить другим. Нужно спешить сегодня победить себя вчерашнего — наша смерть порой говорит о нас гораздо больше, чем наша жизнь. Наша жизнь может стать более тяжким наказанием, чем смерть. Дай нам бог это понять…

 

  

 

 

Ненаписанное письмо

Можно забыть того, с кем смеялся,

 но никогда не забыть того,

 с кем вместе плакал.

Джебран. «Песок и пена».

Выражение или выплеск эмоций сам по себе уже огромное облегчение, и каждый из нас вправе делать это по-своему.

когда описываешь свои неприятные переживания, получаешь возможность увидеть и проанализировать их взаимосвязь, что при простом плаче в жилетку своим коллегам по палате сделать практически невозможно.

 

вспышки болезненного самолюбия

 

Нормальный человек в толпе слабеет, Витя же без людей не может. Он постоянно лезет на рожон, проявляя поразительную поисковую активность и агрессивность. Именно такое поведение в первые минуты боя гарантировало ему там, на войне, качественный «отстрел» противника.

 

Надежда на помощь со стороны умирает и, как это ни цинично звучит, главным человеком, чьи интересы я должен сейчас соблюдать, становлюсь я сам.

. Как все больные мы воображаем, что суть решения наших проблем в нашем выздоровлении. Это иллюзия словно оконное стекло — мы видим выход сквозь него, но оно же и отделяет нас от выхода.

 

 

У моего соседа по койке Сереги нехорошая привычка с отягчающими обстоятельствами: он много молчит и столько же курит. Его ленивое презрение и пофигистическое неудовольствие проявляется в плохо скрываемом желании «отмочить» какую-нибудь гадость. Короче, упрямство и амбиции сделали свое дело.

 

 

Мы в ловушке у настоящего. Не нужно торопиться — времени вполне достаточно: у нас есть завтра, и послезавтра…

Обыденность — вот та занавеска, что скрывает от нас реальность нашего положения. Мы стали рабами изумительной способности увязать в собственных слабостях. В нас стремительно накапливается усталость друг от друга. Мы глубоко пропитаны давно ставшей нашим обычным состоянием пассивностью, которая более опасна, чем сигареты Сереги и «зигзаги» Витька. Все это очень похоже на страшную болезнь, неприятную и коварную. Причину болезни выявить несложно, и сами мы прекрасно понимаем: данное заболевание — ничто иное, как следствие нашей неуверенности и даже страха перед завтрашним днем, проистекающее из сегодняшнего нашего положения.

 

Я уже давно изменил свою повседневную жизнь — каждый день для меня есть лишь то, что он есть. И я не коллекционирую ничего лишнего только затем, чтобы потом освобождаться от этого.

 

  

 

Нечистая совесть — это налог, который я обязан платить за попытку жить свободным от невыполненных обещаний. Но я хочу быть свободным и чистым перед своей совестью. Сделать и покаяться легче, чем не сделать и раскаяться.

1999 год

Путь отчаяния

«Все умирать будем. Отчего же не потрудиться?»

Л.Н. Толстой «Смерть Ивана Ильича»

У каждого поступка — свое внутреннее время, для каждого времени — свои поступки.

надо держаться, нельзя опускать руки, превращаясь в легкую жертву. У меня уже была возможность умереть, но я упустил ее и теперь верю, что смогу прожить столько, сколько захочу.

        Не могу смириться, если чего-то не добиваюсь. Но жизнь научила терпению и умению удовлетворяться минимальным результатом.

    Нет у них уважения к пьющему пролетариату. Эти новые русские хуже старых большевиков

начатая нами игра жила и развивалась в какой-то степени сама по себе….. Все чувствовали себя, как влюбленные после помолвки: уже вроде и обменялись кольцами, но наблюдают друг друга, продолжая напряженно раздумывать, стоит ли связываться.

— выиграет тот, кто раньше сориентируется в ситуации.

 

. Давно замечено, что все действия, связанные с поворотом влево, получаются у правши результативнее и точнее, чем действия, связанные с поворотом вправо. Поэтому удобнее и быстрее стрелять против часовой стрелки — когда надо двигаться или разворачиваться влево, и гораздо труднее — с разворотом вправо.

— Все очень просто. Лучом лазера, как скальпелем, вырезаются внутри алмаза его дефекты. Все пустоты внутри бриллиантового мешка потом заполняются прозрачным веществом. «Flash-effect» — это небольшой отблеск внутри камня из-за отражения света на границе алмаза и наполнителя… типичные «filled diamonds» заполненные бриллианты… красиво упакованный воздух…. flash effect я запомнил как отблеск отчаяния, рожденного на границе действительности и собственных надежд.

у каждого свой путь отчаяния. Я свой уже прошел.

 

 

Душа

необычная пластичность, способность приноравливаться к любым условиям, любым трудностям

Ему, чтобы уметь почти все, не нужно было всего понимать. Он преспокойно мог жить с минимальными знаниями о законах окружающего его мира.

Не так страшна сама бессонница, как связанные с ней воспоминания и, как следствие, «военные мультики» — ночные кошмары. Вас успокаивает лишь одно: вы не одиноки в своих мучениях.

 

Мир замер, наблюдая за торжеством смерти. Время перестало существовать. Возможно, из-за мощного притока в кровь дофамина, от количества которого и зависит наша объективная оценка времени, оно для нас словно остановилось. Все, что происходило вокруг, вдруг наполнилось собственным ритмом и начало жить своей жизнью. Фактически мир распался на множество осколков-событий, в каждом была пауза, чтобы тело успевало среагировать, а мозг — осознать происходящее…

«Если я забуду вас — забудьте меня».

День ВДВ

«Мы знаем, что такое война. И знаем, что есть военные трофеи, знаем, что есть дележ добычи, что после окончания войны, особенно победоносной, когда на войну списываются грехи и позор, возникает культ победителей, принесших на своих знаменах аромат победоносного опьянения. Но идут годы, и из них вырастают обделенные, которые еще не очень явственно говорят о том, что их забыли, но затем они начинают глухо роптать. Ветераны — это ведь особая человеческая порода. Все это мы знаем, и наша война тоже не исключение».

Лев Гумилев. «Поколение ветеранов»

 

      С ужасом понимая, что не такой жизни мне хотелось, я продолжал делать отчаянные попытки схватиться за соломинку, как откровенно не желающий затонуть гражданин. Мое тело действовало исключительно по собственному, явно взбесившемуся графику биоритмов, ломая жизнь всем окружающим, даже близким людям. Так, может, я бы и жил во взвинченно-нервном состоянии, с периодическими то тихими, то громкими истериками

— улыбайся, ведь движение ушей к затылку обеспечит приток крови к мозгам, принеся блаженное чувство облегчения.

  среди званых — только избранные

 

список собаковедов, то есть, указывающих путь минной собаке

 

  Частенько в теории у меня получается лучше, чем в действительности…. Порой я сам не знаю, что со мной происходит. Я начинаю ощущать себя летчиком, прикованным к креслу самолета, который пилотирует кто-то другой. Или автопилот. При угрозах аварии я пытаюсь выйти из штопора, но не всегда удачно. Неприятности обычно случаются, если я позволяю себе расслабиться или начинаю психовать.

. Проблема с мозгами в том, что они соображают слишком быстро и слишком хорошо. Я порой больше времени трачу на то, чтобы приспособиться к настроению собственной жены, чем на получение навыков работы с сотовым телефоном. Именно окружающие меня люди создают условия для самостоятельных решений, которые всегда меняются со временем. Окружающий меня мир — моя карта, мои решения — разноцветные стрелки на этой карте, моя жизнь — результат реализации собственных планов….. — Вы не хотите ввязываться в разборки с собственной головой? Не волнуйтесь, вместо вас это сделают другие…….: если ты ведешь себя немного странно — удаляют с воли, накачивают транквилизаторами и помещают в закрытый корпус вместе с тебе подобными.

Отличный способ впасть в депрессию и начать думать, что жизнь не стоит того, чтобы ее продолжать. Ответьте, сколько еще есть на белом свете вещей, которые вы хотели бы сделать с таким же совершенством? Это тупик, поверьте мне. Мы так легко забываем, чего хотим, что попадаем в задницу только благодаря этому.

она, посмотрев на меня, поняла, что нельзя требовать от людей совершенства

Стр. 266.

Трудно обвинять других в том, что ты сам делаешь каждый день…… скачок от одного залета к другому происходит, как правило, в максимально сжатые сроки, часто одно вытекает из другого, не давая никаких шансов на возможность оглядеться и сообразить, кто и зачем раскручивает колесо событий.

Поэтому — не выпендривайся! Не лезь на рожон и на незнакомые объекты. Не делай этого ни при каких обстоятельствах

Я с ним две минуты, и мне уже тяжело, а он, бедняга, каждый день сам с собой по двадцать четыре часа в сутки.

 

. Самообладание — это управление не людьми, а обстоятельствами. Правда, для этого приходится частенько устраивать тренировки собственной выдержке.

 

способность усложнять жизнь меня всегда удивляла….. Почему одним приходится прилагать неимоверные усилия для поддержания равновесия в жизни, а у других это получается совершенно безболезненно?....... Голова была забита какими-то теориями, объясняющими ему все в его жизни. Он говорил и опирался в своих суждениях на вещи, которых даже ни разу не видел. У него была какая-то собственная реальность….. он стал немного более опытным в обращении со своими галлюцинациями, которые он называл моделями или теориями. Когда большинство из них оказалось разрушенным жесткими реалиями войны, он проявил чуточку больше стремления к переменам, и выдумал новые под напором новых фактов. Но окружающий его мир, где продолжали гибнуть невинные, мирные люди, оставался прежним.

У войны особый подход. Она входила в нашу реальность и потом ломала ее безжалостно раз и навсегда. Для этого у нее было множество способов. Жизнь разбивалась от ее ударов на мелкие части. И когда через два года мы получили их в свои руки, жизнь для нас показалась конструктором, игрушкой — моделью, которую мы действительно создали сами!

Я это понял. На войне учат делать то, что необходимо для выживания. Многое из того, чему мы там обучались, весьма уникально, но, честно говоря, среди «нормальных» людей эти навыки порой нужны больше, чем среди тех, кого Веня встретил в психушке. Значительная часть обогащенного войной опыта не относится к самой жизни, — она относится к тем осколкам сознания, которые мы привезли с войны. Мы ведем себя порой, как уроды, потому, что наше разбитое войной сознание — созданная нами галлюцинация, красивая голограмма прошлых наших переживаний. Но если сделать ее реальностью — мы становимся нормальными людьми! Мир лопнул, раскололся на части, и мы мечемся в поисках собственного осколка, чтобы найти в нем покой. Чтобы угомониться, мы разбиваем чужой мир, убеждая всех, что тот ужас, который они начинают при этом испытывать, и есть нормальное состояние. Мы намеренно обманываем себя, пробуя совместить несовместимое — наше и их представления о жизни.

 

…. пытался склеить собственные кусочки в целое, но делал это слишком откровенно. Равнодушие к родным — дань, которую ему пришлось платить за приобретенный опыт.

Тот, кто утверждает, что не имеет чувства страха, обманывает, прежде всего, самого себя. К началу подъема ты уже знаешь о своей трусости. Трусость давно стала твоей раной. Она создает боль — родную сестру подлости и отчаяния. Ты не можешь избавиться от нее. Она разрывает тебя на куски, которые ты уже не можешь контролировать.

Сколько людей не стали счастливыми, сколько их погибло только потому, что они не смогли перебороть страх. Страх, который потом называют обстоятельствами или судьбой. Но мало быть отважным перед лицом опасности и иметь храбрость жить под ее давлением. Надо еще уметь терпеть и ждать. Долго и упорно.

 

 

ФИлософия терпения

 ПРИВЫЧКА ТЕРПЕТЬ И ПРИСПОСАБЛИВАТЬСЯ, ПРЕВРАЩАЕТ ЛЮДЕЙ В БЕССЛОВЕСНЫХ СКОТОВ!..» (А. Стругацкий

Некоторые терпеливы, потому что боятся. Если ты все время боязлив, то начинаешь бороться против собственной боязни, чтобы сначала хоть раз преодолеть ее пресс. Те, кто позволяют делать с собой все, что угодно, потому что боятся предпринять что-нибудь сами, далеки от настоящего терпения. Трус, когда он в безопасности, угрожает сам себе собственным страхом. Такое терпение — это плохо замаскированная форма отчаяния.

Поведение терпеливого легко принять за лень, разгильдяйство и безразличие. Но все не так. Это выражение обычной психологии бегуна на длинные дистанции: срок окончания спецкомандировки известен, поэтому спешить некуда — что нельзя исправить, то следует терпеть. Когда же ты уверен в себе и силен, когда тебе не нужно ничего себе доказывать — тогда можно быть терпеливым. Это сознательное, планомерное понимание происходящего в противоположность злости — одновременно самое тяжелое и самое красивое из того, что действительно стоило увезти с собой в память о пережитом… терпение становится здесь единственным источником силы.

. На боль уже не обращаешь внимания. Остается только одно: пребывая в покое и сосредоточенности, закрыть чувства для всего, что они ранее доносили до тебя, привести к тишине все мысли, которые прежде, подобно приливу и отливу, постоянно сменялись в голове, быть тихим и безмолвным внутри себя и ожидать в терпении….. по-настоящему осознаешь цену мужества, рожденного жизнью, которая наполнена неумолимым давлением пустыни — источником мудрого терпения, помогающего строить на этой земле вечные крепости надежды и веры. Терпение — пластырь на все наши раны…. Нельзя путать терпение со слабостью

   

в толпе молодых же мной овладел инстинкт стихийной жестокости…. Импульсы страха, которому они повиновались, были столь сильны, что не давали проявляться не только здравому смыслу, но даже инстинкту самосохранения. Они не могли вынести отсрочки между желанием и осуществлением желаемого. Молодые чувствовали себя всемогущими, у каждого из них в массе исчезало понятие невозможного. Они мгновенно дошли до крайности, зерно антипатии к врагу превратилось в дикую ненависть. Агрессия, неоправданное эмоциональное напряжение, с которым они предложили повесить пленного, объяснялось их внутренней слабостью. Причина у них была одна: чувство страха и тревоги за собственную слабость.

. Все спрятанное в душе рано или поздно стремится вырваться на поверхность и натворить дел, за которые, в конце концов, придется нести ответственность или искать оправдания. И как бы кто из нас ни объяснял свои действия, все сведется к одному: все хотят вкусно поесть, вернуться домой, дышать легко и свободно…… Попытаться оправдать сделанное значило стать собственным адвокатом перед дьяволом.

 

 

Одной из главных причин его агрессии было, видимо, нежелание видеть себя таким, как он есть. Он чувствовал, думал и поступал так, как считал нужным для достижения далекого и желанного возвращения домой. Он вел определенный образ жизни, он мыслил по определенному образцу, у него были определенные верования, и он не хотел, чтобы все это было разрушено. Его злость была рождена желанием покоя, стремлением к полной адаптации в нечеловеческих условиях. Только так, перешагивая через себя, можно было заставить чужую смерть служить собственным интересам.

 

«Если ты не приятен, то уж понятен»

 

   Тюрьма — единственная прививка от наших страхов перед ней. Она оказалась местом, где ненависть и злоба имеют свойство накапливаться, оттачиваясь с годами до такой остроты, что превращаются в совершенное оружие. Ты становишься заложником собственной злобы, тратя время и энергию на совершенствование, затем уже на сдерживание этой рвущейся на свободу силы. И она прорывается с неизбежность землетрясения, которое можно предсказать, но остановить — нереально.

Исправительные учреждения на то и исправительные: если не можешь найти причину преступления и исправить ее одним способом, попробуй другим. Но поиск и исправление ошибок должны сходиться — жизнь должна быть устойчивым равновесием побед и поражений. Ведь проверка сделанного — это и есть присоединение прошлого к нашему собственному будущему.

 

Я лично уверен в том, что у человека все в жизни происходит по стечению обстоятельств. Каждый из нас зависит от других людей, и перед каждым из нас стоит проблема выбора. И если ты не в силах сделать правильный выбор, его за тебя сделают другие. И тогда ты будешь шестеренкой в чужом механизме. Я понимал, что в нашей жизни не все так просто.

 

у меня есть некая внутренняя территория, которую нельзя никому уступать…

«И сказал Создатель: „Рано давать им крылья, они понесут на них смерть и разрушение. Но дадим им горы. Пусть некоторые боятся их, но для других они будут спасением“».