Четвертого августа Гитлер во время посещения командования

группы «Центр» заявил, что Москва отходит «на третий план

После Ленинграда и Харькова». По-видимому, он считал, что успеет

До наступления зимы и обеспечить фланги, и взять Москву.

Когда причиной поражения Германии называют ряд важных

Обстоятельств, не имеющих прямого отношения к

Действиям сталинского руководства (отвлечение десяти дивизий

Вермахта на операцию в Югославии, приостановка наступления

На Москву, летние затяжные дожди, бездорожье, ранние

Сильные морозы), и при этом не говорят о действиях Сталина,

Картина получается далеко не полной.

С самого начала кремлевский вождь обратился, пусть и не

Слишком удачно, к опыту комиссаров РВС, посылаемых на

Фронты. Но кроме Генштаба и правительства он располагал

Аппаратом госбезопасности для создания подконтрольной

Системы обороны.

Однако эта система не могла быть выстроена мгновенно и

создавалась на протяжении примерно месяца.

Первым о ее создании озаботился Молотов, который в силу

Своего премьерского опыта увидел, что Ставка Главного командования

Не охватывает важные секторы экономической и

Государственной жизни. 30 июня он пригласил к себе в кабинет

Берию и Маленкова. Они сразу поняли его замысел — создать

Государственный Комитет Обороны, контролирующий

Все советские, хозяйственные и военные органы.

Это была опасная самодеятельность, так как всё происходило

Без ведома Сталина. Однако они не устраивали заговора

И единодушно согласились, что вождь и должен возглавить

ГКО. Также они одобрили и кандидатуру Ворошилова — очевидно,

Для моральной поддержки Сталина. 606

Затем инициаторы поехали к Сталину на Ближнюю дачу,

Чем удивили и, возможно, даже напугали его. Он их не ждал и

Мог воспринять их появление как предвестие его смещения

Или ареста. Действительно, тогда все качалось.

Все помнили тяжелую сцену 29 июня, после взятия немцами

Минска. Тогда Сталин и бывшие с ним в Кремле Молотов,

Маленков, Берия и Микоян не могли получить по телефону от

Тимошенко никакой информации и поехали в Наркомат обороны.

Когда руководитель страны лично едет за информацией —

Это уже катастрофа.

В наркомате их встретили Тимошенко, Жуков и Ватутин.

Связи с Западным фронтом не было. Жуков доложил, что послали

Связистов, но неизвестно, когда они управятся.

Сначала Сталин сдерживался, но потом взорвался: «Что за

Генеральный штаб?! Что за начальник штаба, который в первый

Же день войны растерялся, не имеет связи с войсками, никого

не представляет, никем не командует?!»

Микоян свидетельствует, что Жуков «буквально разрыдался

И выбежал в другую комнату».

И это Жуков! Значит, нервы были на пределе.

Минут через пять—десять Молотов возвратил успокоившегося

Жукова, у которого «глаза были мокрые». Решили направить

На Западный фронт Кулика.

Выходя из наркомата, Сталин сказал поразившие всех слова:

«Ленин оставил нам великое наследие, а мы, его наследники,

все это просрали...» 4 1 0

Это походило на признание краха.

Именно на следующий день Молотов и предложил создать

ГКО.

Перед тем как ехать к Сталину, Молотов предупредил, что

Тот «в последние два дня находится в такой прострации, что

Ничем не интересуется, не проявляет инициативы».

Эти слова вызвали возмущение Вознесенского, и он заявил:

«Вячеслав, иди вперед, мы за тобой пойдем».

То есть судьба Сталина повисла на волоске. Если бы сейчас

Предложение Вознесенского было поддержано, у государства

Бы появился новый начальник.

Но на самом деле никто не собирался свергать Сталина.

Свергать вождя в этот критический час было бы самоубийством.

И повиснув на мгновение, судьба Сталина вернулась на

Прежнее место.

Что же увидели незваные гости?

Сталин сидел в малой столовой и, вжавшись в кресло при

Виде вошедших, вопросительно посмотрел на них, потом