Им покоряются две долины, а чинча отвечает надменностью

 

После окончания праздников инки три или четыре года отдыхали, не предпринимая войну; они уделяли внимание только украшению и возвеличиванию сооружениями и благодеяниями завоеванных ими провинций и королевств. По прошествии этого долгого времени, в период которого отдыхали селения [их страны], инки решили предпринять завоевание долин [на побережье], ибо в том направлении они завоевали [земли] лишь до Нанаски, и, проконсультировавшись с военным советом, [инка] приказал снарядить тридцать тысяч солдат, чтобы они затем отправились на завоевание и чтобы были бы наготове еще тридцать тысяч, дабы войска сменяли друг друга каждые два месяца, поскольку в этом была необходимость, ибо земли долин были болезнетворными и опасными для тех, кто родился и вырос в горах.

Когда люди были снаряжены, Инка Пача‑кутек приказал, чтобы тридцать тысяч человек оставались бы в соседних селениях, готовые к тому, что их позовут, а другие тридцать тысяч направились бы на завоевание. С ними вышли трое инков, каковыми являлись король, и принц Инка Йупанки, и генерал Капак Йупанки, и, совершая свои переходы, они прошагали вплоть до провинций, именуемых Рукана и Хатун‑рукана, где инка намеревался остаться, чтобы расположиться в месте, откуда он мог усиливать огонь военных действий и заниматься управлением мирных дел.

Инки, дяди и племянник, прошли дальше вплоть до Нанаски; оттуда они направили послов в долину Ика, что расположена на севере от Нанаски, с обычными требованиями. Местные жители попросили дать им срок для сообщения ответа и после некоторых разногласий пришли к соглашению принять инку господином, потому что, будучи долгое время соседями Нанаски, они знали и видели мягкое правление инков. Также поступили [жители] долины Писко, хотя и не без затруднений по причине их соседства с огромной долиной Чинча, чью помощь и покровительство они хотели просить, но они так и не сделали этой попытки, поскольку сочли, что помощь не сможет быть столь значительной, чтобы ее хватило для защиты от инки, по причине чего они вняли более благоразумному и безопасному совету, и признали законы и обычаи инки, и обещали поклоняться Солнцу как своему богу, и отвергнуть, и низвергнуть богов, которых имели [до этого].

Долину Ика – она плодородная, как и все те долины, – те короли инки прославили прекраснейшим оросительным каналом, который приказали проложить с вершин горной цепи, очень многоводным, течению вод которого с удивительным искусством переменили направление; так, если воды естественно текли на восток, то их повернули на запад, потому что река, протекавшая по той долине, летом несла слишком мало воды и посевы индейцев страдали большим бесплодием, так как много лет в горах почти не шли дожди, а из‑за отсутствия орошения погибал урожай. И с помощью оросительного канала, который был более многоводным, чем река, они расширили пахотные земли более чем вдвое и с тех пор и в дальнейшем жили в великом изобилии и процветании. Все это порождало то, что завоеванные и незавоеванные индейцы почитали и любили империю инков, чья бдительность и забота, как они замечали, были всегда направлены на подобные выгоды для [жителей] долин.

Следует знать, что, как правило, индейцы того побережья [длиною] почти в пятьсот лиг от Трухильо до Тара‑паки, которое было [западной] оконечностью Перу с севера на юг, поклонялись морю (помимо идолов, которые имелись особо в каждой провинции); они поклонялись ему за благодеяния, которые оно оказывало им рыбой для питания и для удобрения их земель, ибо в некоторых районах того побережья они удобряли [посевы] головами сардин; и так они называли его Мама‑коча, что означает мать‑море, словно бы, оно выполняло роль (oficio) матери, давая им еду. Они сообща поклонялись также киту за его огромность и устрашающий вид, а отдельно одни провинции поклонялись одним рыбам, а другие–другим, исходя из того, какие из них были им полезнее, потому что они убивали их в большом количестве. Таково было идолопоклонство йунков того побережья до империи инков.

Завоевав две долины, Ика и Писко, инки направили своих послов в большую и сильную долину, именовавшуюся Чинча (по имени которой называли Чинча‑суйу всю ту область, составлявшую одну из четырех частей, на которые инки делили свою империю), предлагая им взяться за оружие или покориться Инке Пача‑кутеку, сыну Солнца.

Люди Чинча, испытывая уверенность в своих силах благодаря своим многочисленным воинам, повели себя вызывающе; они заявили, что не желают видеть инку своим королем, а Солнце – своим богом; что у них был бог, которому можно было поклоняться, и король, которому служить; что их общим богом было море, что оно, как это было видно всем, означало гораздо большее, нежели Солнце, и у него имелись рыбы, которые оно им давало, а что Солнце не приносило им никакой пользы, скорее даже наносило вред своим чрезмерным жаром; что земля их была жаркой и не нуждалась в Солнце; что жители гор, которым приходилось жить на холодных землях, поклонялись ему, потому что нуждались в нем. А что касается короля, то, как они заявили, он был у них местным уроженцем, одного с ними рода, и они не хотели чужеземца, даже если он был сыном Солнца, ибо они не нуждались ни в Солнце, ни в его сыновьях; и что они не испытывали необходимости в приготовлении, чтобы взять оружие, ибо всякий, кто ищет с ними встречи, встретит их готовыми к защите своих земель, своей свободы и своих богов, особенно своего бога по имени Чинча Камак, который являлся защитником и творцом Чинча; что инки поступят благоразумней, если вернутся в свои дома, вместо того чтобы воевать с господином и королем Чинча, могущественнейшим князем. Жители Чинча похвалялись тем, что их предки пришли из далеких земель (хотя и не говорили откуда именно) во главе с генерал‑капитаном, столь же праведным в вере, сколь храбрым, как они рассказывали; и что ту долину они завоевали силой оружия, уничтожив тех, кого они здесь застали, и что им не потребовалось для этого больших усилий, поскольку то был дикий и немногочисленный народ, который полностью погиб, так что ни одного из них не осталось, и что они совершили еще более отважные дела, о которых расскажут дальше.

 

Глава XVIII

УПОРНОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ [ДОЛИНЫ] ЧИНЧА, И КАК ОНА В КОНЦЕ КОНЦОВ СДАЛАСЬ

 

Получив ответ, инки зашагали в сторону Чинча. Курака, носивший то же самое имя, [что и провинция], вышел с добрым отрядом людей за пределы долины, чтобы сразиться с инками, однако из‑за огромного множества песка [в том месте] ни те, ни другие не могли сражаться, и йунки стали отступать, пока не вошли в долину; здесь они оказали сопротивление продвижению инков, однако не настолько успешно, чтобы [их] враги не смогли захватить участок (sitio) для того, чтобы расположиться на нем. Война между ними была очень жестокой; с обеих сторон имелись убитые и раненые. Йунки воевали, чтобы защитить свою родину, а инки, чтобы продолжали расти их империя, слава и честь.

Так в упорной борьбе прошли многие дни; много раз инки предлагали им мир и дружбу; йунки, упорствуя на своем и надеясь на жару своей земли, которая должна была принудить жителей гор покинуть ее, не соглашались принять какое‑либо предложение; скорее они с каждым днем становились все более непокорными, уверовав в свою пустую надежду. Соблюдая свой старый обычай не уничтожать противника в военных действиях, а стремиться завоевать их добром, инки не заботились о времени, выжидая, когда йунки устанут и сами сдадутся, а поскольку уже прошло два месяца, инки приказали обновить свое войско прежде, чем жара той земли причинит ему вред; для этого они направили приказание, чтобы люди, оставленные наготове с этой целью, со всей поспешностью тронулись бы в путь, чтобы те, кто принимал [непосредственное] участие в войне, успели бы уйти прежде, чем заболеют от страшной жары той земли.

Мастера боя нового войска со всей поспешностью отправились в путь и через несколько дней прибыли в Чинчу; генерал Капак Йупанки принял их и отправил старое войско; он приказал, чтобы еще столько же [воинов] были бы готовы вновь обновить войско, если возникнет необходимость. Он приказал также, чтобы его племянник‑принц ушел в горы со старыми солдатами, чтобы его здоровье и жизнь не подвергались бы такому риску, как в долинах.

Справив эти дела, генерал усилил военные действия против людей Чинча, сделав жестокой осаду и уничтожив под корень злаковые и [другие] плоды полей, чтобы голод заставил их сдаться. Он приказал разрушить оросительные каналы, чтобы лишить их возможности орошать то, что он не сумел уничтожить; это причинило йункам самые большие страдания, потому что, поскольку земля там такая жаркая и Солнце жжет ее очень сильно, ее необходимо поливать каждые три или четыре дня, чтобы она дала бы плоды.

Итак, поскольку йунки видели, что, с одной стороны, они оказались в еще более плотном окружении и их оросительные каналы разрушены, а с другой – была потеряна их надежда на то, что инки будут вынуждены уйти в горы из‑за страха заболеть в равнинах, [и] они видели сейчас новое войско, и знали, что каждые три месяца оно будет обновляться, они утратили часть своей гордости, но не упрямство, благодаря которому они продолжали сопротивляться два других месяца, ибо они не желали принимать мир и дружбу, которые инки предлагали им каждые восемь дней. С одной стороны, они с оружием в руках оказывали сопротивление своим врагам, делая все, что только могли, и с великим терпением перенося труд войны. С другой стороны, они с огромной набожностью и обещаниями обращались к своему богу Чинча Камаку, особенно женщины, которые с великими слезами и жертвоприношениями молили его спасти от власти инков.

Следует знать, что индейцы этой прекрасной долины Чинча владели знаменитым идолом, которому поклонялись как богу и называли его Нинча Камаком. Они возвысили этого бога наподобие Пача‑камака, бога неведомого, которому инки поклонялись мысленно (mentalmente), как об этом говорилось раньше, потому что им стало известно, что жители другой большой долины, которая находится дальше за Чинча (мы вскоре расскажем о ней), сделали Пача‑камака своим богом и возвели ему знаменитый храм. А так как они знали, что Пача‑камак означает поддерживающий вселенную, им показалось, что раз ему приходится столько всего поддерживать, то он может что‑то упустить или не поддержать достаточно надежно их [долину] Чинча, как того желали обитатели. По этой причине они решили изобрести бога, который специально поддерживал бы их землю, и поэтому они назвали его Чинча Камаком, в надежде на [помощь] которого они оказывали сопротивление и не покорялись врагам, ожидая, что он, будучи их домашним божеством, вскоре освободит их.

Инки очень терпеливо переносили невзгоды войны и упорство йунков [ради того], чтобы не уничтожать их, однако это не мешало им теснить их во всем, в чем только было можно и что не причиняло им смерть.

Инка Капак Йупанки, видя бунтарство йунков, и то, что время уходит, а [инки] теряют свою репутацию по причине столь долгого выжидания, и что времени, потраченного на ожидание, достаточно, чтобы выполнить долг сочувствия инки, своего брата, и что может случиться так, что милосердие в отношении врагов обернется жестокостью против своих людей, если они заболеют, чего очень опасались, от сильной жары той земли, поскольку они не были к ней приспособлены, направил им послание, заявляя, что он уже выполнил приказание инки, своего брата, заключавшееся в привлечении индейцев к их империи добром, а не злом, и что, поскольку они, чем больше сочувствия встречали у инков, которое приписывали их трусости, тем более непокорными стремились себя показать, он направляет им уведомление, что если они не покорятся службе инки в течение восьми дней, то по их прошествии он обещает всех их прикончить ножами, а их земли заселить новыми людьми, которых они приведут сюда. Он приказал посланцам, чтобы они, выполнив поручение, возвращались назад, не дожидаясь ответа.

Йунки испугались послания, потому что они видели, что инка слишком прав, что он [действительно] много ждал и много пережил, и что, имея возможность вести войну огнем и кровью, он вел ее с большим великодушием, проявляя его как к ним самим, так и к их земельным наделам, которые он полностью не уничтожил, по причине чего, обсудив все это, они решили не доводить его до крайней ярости, а поступить так, как он приказывал, ибо голод и напряжение сил уже принуждали их сдаться. Согласившись на этом, они направили своих послов, умоляя инку простить их и принять своими подданными, что бунтарство, которое до сего времени они проявляли, с этого момента и дальше сменится верностью, дабы служить ему, как подобает добрым вассалам. На следующий день курака вместе со своими родичами и другой знатью направился целовать руки инке и лично проявить ему покорность.

 

Глава XIX