Шейла: прошлое как предпосылка и проклятие

 

Шейла страдала от множества изнурительных симптомов, включая тошноту, лихорадку, запор и сильную боль в области живота. Ей поставили диагноз «хронический дивертикулит» – воспалительный процесс в дивертикулах, маленьких полостях, образующихся из‑за выпячивания стенки кишки. И хотя Шейле была назначена медикаментозная терапия, приступы случались все чаще, и боль только усиливалась.

Однажды Шейла узнала о связи между нездоровыми эмоциями и физическими недугами, и это заставило ее взглянуть на свою жизнь под новым углом. Уже будучи взрослой женщиной старше тридцати лет, Шейла считала себя жертвой детской травмы. Ее родители развелись, когда она была совсем юной. Ее воспитывала мать, которая много работала, и Шейла большую часть времени проводила одна. Она росла, лишенная многих материальных благ, которыми пользовались другие дети, и почти не участвовала во всевозможных мероприятиях со своими ровесниками, отчего чувствовала себя ущемленной.

Когда Шейла решила присмотреться к своим эмоциям, ей пришлось признать, что их нельзя было назвать здоровыми. День за днем в течение 20 лет она жила с негативными мыслями и высказываниями о своем тяжелом детстве и никогда не могла сделать чего‑то достойного или приносящего ей удовлетворение. Она постоянно напоминала себе, что ее существование было пустым, что она никогда ничего не изменит и за все неудачи в своей жизни надо винить родителей. Теперь же она осознала, что все эти годы ее мысли были полны причитаний, обвинений, оправданий и жалоб. Поскольку медикаментозная терапия не принесла устойчивого улучшения, Шейла стала рассматривать возможность того, что недомогания могли быть следствием ее недовольства своими родителями. Она вспомнила обо всех людях и ситуациях в своей жизни, которые заставляли ее думать и вести себя как жертва, и признала, что сама использовала этих людей и обстоятельства, чтобы оправдать свое нежелание как‑то меняться.

Постепенно, через постоянное внимание к себе и тренировку воли, Шейла сумела побороть прежние паттерны мышления и чувств, связанные с этими повторяющимися, вызывающими ощущение жертвы мыслями. Она смогла отказаться от той части своей личности, которая была связана с негативными мыслями о детстве, и простила своих родителей. У Шейлы больше не было причин для страданий, и она стала счастливым человеком.

Ее самочувствие стало улучшаться. И через короткое время все физические симптомы, связанные с ее недомоганием, исчезли. Шейла излечилась от хронического недуга. Но что еще более важно, она также освободилась из темницы своей личности.

 

В поисках сходства

 

Вот уже семь лет я занимаюсь изучением таких случаев, когда люди переживают спонтанные ремиссии и излечиваются от серьезных заболеваний. Информация, собранная мной, а также истории, рассказанные этими людьми, поистине поразительны. Среди прочих можно отметить значительные клинические изменения при таких патологических состояниях, как доброкачественные и злокачественные новообразования, сердечно‑сосудистые заболевания, диабет, заболевания дыхательных путей, артериальная гипертензия, высокий уровень холестерина в крови, варикозное расширение вен, заболевания щитовидной железы, проблемы с зубами и пародонтит, слабое зрение, мышечно‑скелетные боли и редкие генетические расстройства, перед которыми медицина бессильна.

Эти мужчины и женщины излечились после того, как им не смогли помочь ни традиционные, ни альтернативные методы. Каждый из этих людей сам излечил свое тело. Изучая эти примеры из практики в терапевтической перспективе, я не мог обнаружить никаких общих, устойчивых поведенческих факторов, которые могли бы объяснить все эти выздоровления.

Всевозможные терапевтические методы, которые они испробовали, воздействовали на патологию до некоторой степени, но не могли устранить полностью. Например, некоторые из этих людей проходили курсы лучевой и/или химиотерапии, но опухоль не исчезала или уменьшалась ненадолго и возвращалась в скором времени. Другие подвергались обычным или экспериментальным хирургическим операциям, что несколько облегчало симптомы заболевания, но не решало проблемы полностью. Многие принимали лекарства по несколько лет, например от высокого артериального давления, без значительных или продолжительных изменений. Некоторые пациенты принимали участие в клинических испытаниях новых лекарственных препаратов, но и это им не помогало. Ни витамины, ни особые диеты не возвращали им здоровья. Кто‑то сообщал, что голодание несколько облегчило симптомы, но не принесло устойчивого результата. Альтернативные методы терапии также были безуспешны. В некоторых случаях людям помогали снизить стресс психологические консультации, но их заболевания от этого не проходили.

Многие из этих людей прекратили всякое лечение, когда поняли, что оно не приносит им пользы. Другие вообще не прибегали к медицинской или альтернативной помощи. Так что же эти в прошлом больные люди сделали такого, что привело их к выздоровлению?

Проанализировав информацию, собранную в ходе множества интервью с такими людьми, я стал подозревать, что с научной точки зрения эти спонтанные излечения являлись чем‑то большим, нежели просто большой удачей. Если что‑то случается единовременно, мы называем это случайностью. Если же такие же события случаются снова без очевидной причины, мы можем назвать это совпадением (второй случайностью) – удивительным сочетанием двух событий, произошедших, казалось бы, по чистой случайности, однако словно бы имеющих причинно‑следственную связь.

Но если события одного того же типа происходят в третий, четвертый или даже пятый раз, мы должны исключить возможность случайного совпадения. Должно происходить что‑то последовательное для возникновения таких повторяющихся событий. В свете таких повторений мы можем сделать вывод, что для всякого следствия должна иметься причина. Предположив, что здесь может иметься причинно‑следственная связь, я задумался: если эффект, о котором мы здесь говорим, это спонтанное выздоровление, то что же было причиной физических изменений у всех этих людей?

Я начал рассуждать – поскольку эти люди не могли приписать свое выздоровление какой‑либо терапии, направленной на их тело, тогда, возможно, какой‑то внутренний процесс в их разуме и мозге вызвал эти клинические изменения. Мог ли разум действительно обладать такой силой?

 

Большинство врачей признают, что отношение пациента влияет на результат лечения.

 

Могло ли быть так, что для этих людей излечение от болезни наступило единственно благодаря тому, что они изменили свой разум?

Я также размышлял о том, существовало ли научно подтверждаемое соотношение между тем, что последовательно происходило в этих практических примерах, и человеческим разумом. Если применить научный метод к оценке подобных случаев, сможем ли мы обнаружить некий процесс, имевший место в разуме человека – и следовательно, в самих тканях мозга, – вызвавший эти излечения? И можем ли мы повторять этот процесс, достигая того же эффекта? Поможет ли изучение спонтанных излечений приоткрыть научные законы, которые могли бы объяснить отношения между разумом и телом?

Заинтригованный знакомством со Школой просветления Рамты (RSE, см. главу 1) и концепцией «разум сильней обстоятельств», составлявшей основу ее учения, я взял эти вопросы за точку отсчета в моем деле изучения спонтанных ремиссий и излечений и их возможного отношения к работе разума. Я был предрасположен считать, что такая взаимосвязь существует, поскольку понимал, что это действительно вполне возможно – чтобы разум мог излечить тело от любой патологии. На самом деле часть людей, у которых я брал интервью за все эти годы, были студентами RSE, и они знали из учебного курса, как излечить свое тело.

 

Природа чудесного

 

В некоторых случаях мне было сложно принять реальность исцелений. Однако такие случайности/совпадения были известны в истории с глубокой древности. В прошлом подобные события обычно объясняли через религиозные верования той или иной культуры. Возьмем ли мы христианские рукописи, буддийские тексты, исламские священные писания, египетские дощечки с надписями или иудейские свитки – во всех цивилизованных культурах верили в спонтанное восстановление здоровья и сообщали о таких случаях.

Во все века, когда происходило что‑то, выходившее за рамки современного научного понимания в данном обществе, люди часто называли то или иное событие «чудом». Чудо, согласно Международному словарю Уэбстера, является «проявлением экстраординарного события в физическом мире, которое превосходит все известные человеческие и природные силы и приписывается какой‑либо сверхъестественной причине».

Если заглянуть в историю, мы увидим, что события получали статус чудесных, когда они выходили за границы мирских верований в той или иной культуре и за рамки ее социальных, научных и политических общепринятых норм. Представьте, что человек выпрыгивает из самолета, его парашют раскрывается, и он благополучно приземляется на поле. Это казалось бы чудом еще два века назад. Подобно другим недоступным пониманию событиям современности, это было бы приписано действию или вмешательству сверхъестественной силы – божественной или демонической.

Вернемся в наше время. У женщины обнаруживают смертельное заболевание, и врачи говорят ей, что она проживет не больше полугода. По прошествии полугода она приходит к своему врачу на обследование. Врач осматривает ее и проводит серию диагностических тестов, включая передовые методы визуализации внутренних процессов. И к своему удивлению, он не находит никаких клинических симптомов заболевания. По всем объективным признакам, пациент выздоровел.

Если обозначить такое излечение как чудо, можно не заметить его подлинной глубины.

 

Как только общество начинает понимать причины, процессы и эффекты какого‑то события, оно больше не приписывает ему сверхъестественного происхождения.

 

Мифология и фольклор всегда служили этой цели – они предлагают объяснение природных явлений. В каждой культуре имеется, к примеру, свой миф о сотворении, и многие культуры, христианские и нехристианские, рассказывают историю потопа. Сегодня мы понимаем, что наша неспособность объяснить то или иное происшествие может происходить от недостатка знаний, личных и общекультурных. Многие события, которые считались чудесными, теперь мы называем природными. Так существует ли правдоподобное объяснение спонтанным излечениям?

Чудесное имеет любопытное свойство. Человек, нацеленный на так называемый чудесный жизненный опыт, исследующий идеи, лежащие за пределами верований современного общества, может обоснованно восприниматься как действующий вопреки медицинским, общественным или даже религиозным нормам. Представьте, что человеку диагностируют высокое артериальное давление и повышенный уровень холестерина. Врач прописывает ему лечение, возможно включающее прием лекарств, диетические ограничения, лечебную гимнастику и различные «можно» и «нельзя». Если человек ответит: «Спасибо, док, но я сам с этим справлюсь», врач, вполне вероятно, посчитает, что такой пациент рискует своим здоровьем, не следуя стандартной процедуре лечения. Всякому, кто имеет надежду на чудесное разрешение проблем в своей жизни, с большой вероятностью придется штурмовать крепость общепринятых верований и идти на риск того, что его посчитают заблуждающимся, неразумным, фанатичным или даже безумным.