Свойства Церкви. Апостольство

Последнее наименование для Церкви в Символе Веры – апостольская. Церковь была утверждена и распространена на земле апостолами и их приемниками, епископами и священниками. Все учения веры, все правила благочестия Святая Церковь ведет от апостолов, которые в свою очередь получили все от Иисуса Христа. Церковь является хранительницей учения и преданий апостольских и от апостолов непрерывно хранит преемство даров Святого Духа. Святой Дух сошёл на апостолов, а они возложили свои руки на своих преемников и так, через таинство рукоположения, передали им благодать Святого Духа. С тех пор беспрерывной цепью, до наших дней эта благодать переходит на преемников святых апостолов, епископов и священников. Следовательно, Церковь называется апостольской, потому что Она, через священное рукоположение и через священноначалие, непрерывно и неизменно сохраняет правила апостолов, их учение и преемство даров Святого Духа. Поэтому истинно православные христиане твердо держатся учения и преданий апостольских и удаляются от такого учения и таких учителей, которые не основываются на учении апостолов.

 

Высший орган управления в Церкви

Учение Христово сохраняется в Церкви от святых апостолов до наших дней. Высшей властью на земле в православной Церкви является власть Вселенского Собора, то есть собрания пастырей и учителей Церкви по возможности со всей вселенной. В этом отличие православной Церкви от католической, где авторитет принадлежит римскому папе, и от протестантизма, где отдельные протестантские церкви признают авторитет основателей того или другого протестантского исповедания.

 

Церковь как корабль

В заключение приведем прекрасные слова о Церкви святого Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, жившего в четвертом веке. «Невозможно, - пишет он, - переплыть море без корабля. А святая Христова Церковь в мире – что корабль в море. Господин этого духовного корабля Сам Всемогущий Бог Отец. Кормчий – Единородный Сын Его; благоприятный ветер – это Дух Святой; подчиненные управители этого корабля - апостолы и приемники их, пастыри и учители церковные; плывущие на этом корабле – все право-верующие христиане. Дно и основание этого корабля есть правая вера в Святую Троицу; бока корабля, передняя часть его и кормило (руль) означают правые догматы веры, заповеди Божии, предания Церкви, правила апостолов и Вселенских Соборов. Мачта – святой крест Христов, которым и в Церкви все скрепляется и утверждается; паруса – любовь; якорь – надежда. Этот духовный корабль, Церковь, из разных стран перевозит через житейское море правоверующих и истинных христиан в Небесное Царство и, хотя обуревается многими ветрами и волнами (мучений и гонений), но никогда не подвергается крушению. Сколько врагов и гонителей восставало на святую Церковь, она никогда не была побеждена, потому что утверждается словом Господним «Созижду Церковь Мою, и врата ада не одолеют её».

 

 

Кто такие святые и как мы их почитаем?

 

Святые

Священно-исторически святость открывается как освящение. Бог освящает, принимая с Собою в общение, отделяя сакральное от профанного, обособляя Себе что-либо или кого-либо из мира – Свое Имя, заповедь, субботу, храм, человека, священство, народ (в ветхозаветную эпоху – Древний Израиль, в новозаветную – Новый Израиль: Церковь Христову).

Слова «святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш» (Лев. 19; 2), содержат в себе антиномию, которая во всем величии раскроется в Новом Завете: Бог трансцендентен миру – человек призван к богоусыновлению и обожению. Трансцендентность Бога Своему творению – основополагающая мысль Ветхого Завета, отрицающего пантеистичное миропредставление. Однако уже тогда Бог открывается не только как иноприродный, но и как призывающий нас к сопричастности Его иноприродности. Библейский теизм в противоположность деизму исповедует Бога как Промыслителя, Который не чужд Своему творению, хотя и не имманентен ему. Рассудочно деизм последователен в своем понимании Творца как начала трансцендентного, а потому отстраненного от мира, развивающегося по собственным законам. Но это ложная последовательность, основанная на поверхностной рассудочности, не принимающей во внимание Откровения в целом.

Святость Божия – святость любви. Бог любит Свое творение и освящает его, и мы ожидаем «нового неба» и «новой земли» (Откр. 21; 1), когда все творение, которое откликнется на Его любовь, будет объято святостью Божией. Ныне же идет мучительный процесс, кризис тварного мира, потому что выбор за каждым человеком: принять заповедь святости или уклониться от нее; воспринять ее как ориентир, как алгоритм духовно-нравственной жизни или проигнорировать ее как «отвлеченную от реальности». И причина мучения – в свободе человека: он сам должен выбрать между грядущим Царством и «тьмой кромешной» («кроме» – вне; «тьма кромешная» – тьма вне шняя, вне света Божия, вне Его святости, вне причастности Богу).

Святость Божественной любви непостижима для помраченного грехом рассудка, вменяющего Богу в вину попустительство злу, потому что без доверия Его Промыслу, без веры в Его святую любовь мы не в состоянии отличить попущение от попустительства. В двух словах можно сказать, что Бог попускает зло и всевозможные соблазны преходящими благами или скорбями не по безразличию к нам, но ради того, чтобы мы свободно выбрали добро и святость, потому что лишь свободно избранное нами может стать нашим достоянием. Первое искушение было попущено прародителям именно с этой целью (чтобы дар стал достоянием), и они его не выдержали. Пренебрегши возможностью свободно покаяться, люди не смогли более пребывать в раю. Теперь же, чтобы вернуться в состояние, превышающее то, что было до грехопадения, человек вновь и вновь в течение всей жизни должен избирать добро, а из добра – то, что свято.

Суть всей христианской этики – в системе нравственных понятий, объединенных идеей святости, которая есть критерий, определяющий достоинство той или иной ценности. Заповедь святости – это заповедь-максима. Мы не можем стать святыми в той же степени, как Бог, но можем и должны стремиться к святости. Нарушение этой заповеди не в том, что мы не достигаем степени Его святости (это и не требуется ввиду невозможности), но в том, что мы и не пытаемся научиться отделять в своей жизни «святое от несвятого» (Иез. 22; 26). Это не означает, что в жизни нашей не должно быть места чему-либо несвятому, но оно не должно быть нами абсолютизируемо и не должно определять наше мировоззрение и поступки.

В контексте понимания святости как сопричастности Богу следует понимать и святость Его угодников, потому что «святой – это человек, который открылся Богу и через которого Бог как бы действует и сияет. И я думаю, – говорит митр. Антоний Сурожский, – что многие святые никаких чудес не творили, но сами были чудом. <…> Я думаю, в том только дело святости, чтобы человек был свидетелем о вечных ценностях, о вечной жизни, о Боге».

Завет Древнего Израиля с Богом – еще только преддверие святости. Во Христе же человек усыновляется Богу; крещаемый освящается и становится «новой тварью» (2 Кор. 5; 17). Поэтому все христиане – святы в широком смысле этого слова как освященные Богом, как приобщенные Его святости, но святыми в строгом смысле слова являются лишь те, кто жизнью своей настолько засвидетельствовали истинность исповедуемых вечных ценностей, что стали образцами (канонами) их воплощения. И засвидетельствовали необязательно чудесами (хотя и чудотворения порой играли важную роль, подтверждая в этом случае истинность исповедуемой веры сверхъестественным даром благодати Духа Святого); не чудесами, но именно жизнью – мыслями, чувствами, делами, словами, общим строем поведения – всем своим существом.

Канонизация святого – это не прославление чудес, и прославление не столько его самого, сколько добродетелей, которыми он прославил Бога, давшего такую силу верным Своим; это прославление личного свидетельства реальности Воплощения Бога и обожения человека, потому что, как говорил авва Нестерой, «верх святости и совершенства состоит не в совершении чудес, но в чистоте любви. И справедливо. Ибо чудеса должны прекратиться и уничтожиться, а любовь всегда останется (1 Кор. 13; 8). Посему-то отцы наши никогда, как мы видим, не желали творить чудес; даже и тогда, когда имели сию благодать Святого Духа, они не желали обнаруживать ее, разве только в случае крайней и неизбежной необходимости».

 

 

В чем выражается правильное почитание святых угодников Божиих?
– Прославление святых угодников Божиих по своей сути прославление дела Самого Христа и является Христоцентричным, ведь, как уже было сказано выше, в них действует Сам Христос (Пс. 67:36).

Правильное почитание святых угодников Божиих состоит в первую очередь не только во внешних обрядовых действиях (возжигании свечей и лампад перед иконами и мощами, целовании икон и мощей), но в молитвенном единении, общении с ними, в изучении их житий и творений и, конечно же, в подражании и следовании их примеру и поучениям.