Христианство на Руси до святого князя Владимира

Святая княгиня Ольга

Княгиня, правившая Киевской Русью с 945 до 960 года в качестве регента при малолетнем сыне Святославе...

Крещение Ольги

Ольга способствовала распространению на Руси христианства.

Когда Ольга достигла тех лет, когда смертный, удовлетворив главным побуждениям земной деятельности, видит близкий конец перед собою и чувствует суетность земного величия, тогда истинная вера послужила ей опорой или утешением в печальных размышлениях о суетности человека. Ольга была язычница, но имя Бога Вседержателя уже славилось в Киеве. Она захотела стать христианкою и сама отправилась в столицу империи и Веры греческой. Там патриарх был ее наставником и крестителем, а Константин Багрянородный - восприемником от купели. Наставленная в святых правилах христианства самим патриархом Ольга возвратилась в Киев. Император, по словам летописца, отпустил ее с богатыми дарами и именем дочери, но кажется, она вообще была недовольна его приемом. Княгиня, воспаленная усердием к новой Вере своей, спешила открыть сыну заблуждения язычества, но юный, гордый Святослав не хотел внимать ее наставлениям. Напрасно Ольга представляла ему, что его пример склонил бы весь народ к христианству.

В середине 50-х годов X века Ольга с большим посольством отправилась в Византию. Там она крестилась в христианскую веру, получив в крещении имя Елены. «Повесть временных лет» описывает крещение княгини Ольги следующим образом. По легенде таинство крещения совершил константинопольский патриарх Феофилакт, а восприемником был император Константин Багрянородный. При крещении княгиня получила имя Елены в честь святой равноапостольной Елены. Византийский император, сраженный красотой и мудростью Ольги, захотел жениться на ней. «Я язычница, — ответила русская княгиня. — Если хочешь крестить меня, то крести меня сам, — иначе не крещусь». Император исполнил желание Ольги, а затем снова предложил стать своей женой. Ольга же ответила: «Как ты хочешь взять меня, когда сам крестил меня и назвал дочерью. А у христиан не разрешается это, — ты сам знаешь». И ответил император: «Перехитрила ты меня, Ольга».

Документальные исторические источники не дают однозначного ответа на вопрос, в каком году Ольга посетила Константинополь и где она приняла крещение. Ряд исследователей предполагает, что княгиня Ольга крестилась в Киеве, а путешествие в Византию предприняла в 957 году, будучи христианкой.

Если Ольга стала христианкой, то ее сын Святослав оставался язычником. Много раз княгиня Ольга пыталась научить сына христианской вере, говоря: «Я познала Бога, сын мой, и радуюсь, если и ты познаешь – будешь радоваться». Святослав же не слушался мать и отговаривался: «Как мне одному принять новую веру, если дружина моя станет надо мною смеяться?» Но Ольга любила своего сына и говорила: «Да будет воля Божия. Если захочет помиловать Бог род мой и народ русский, то вложит им в сердце то же желание обратиться к Богу, что даровал и мне». И так говоря, молилась она за сына и за всех русских людей каждую ночь и каждый день, воспитывая сына до его возмужания и совершеннолетия.

Крещение Руси святым князем Владимиром

Крещение киевлян

Прибыв в Киев Владимир приказал свалить установленную ранее по его же приказу статую Перуна, а затем подвергнуть славянского бога поруганию:

«Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил 12 мужей колотить его палками» ^[5].

Капища других богов постигла та же участь — они были разорены, статуи сожжены. Вскоре на холме, где ранее находился славянский пантеон Владимир приказал построить церковь.

Под крики возмущенных попранием веры предков горожан статуя Перуна была сброшена в реку Днепр и по приказу великого князя несколько человек с шестами не давали ей прибиться к берегу вплоть до прохождения порогов. В городе же Владимир велел ходить глашатаям и озвучивать его приказ:

«Если не придет кто завтра на реку — будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, — будет мне врагом» ^[6].

Некоторые, по свидетельству летописи, уходили из города в леса, не желая принимать новую религию, однако большая часть горожан на следующий день пришла на берег Днепра для прохождения обряда крещения.

Крещение Новгорода

В конце X века Новгород был одним из важнейших городов Руси, главным политическим, ремесленным и торговым центром Русского Севера, оплотом славянской языческой религии. Новгородская земля представляла собой обширный край, богатый пушниной, лесом, рыбой, залежами железной руды. Её население выплачивало дани и поставляло великим русским князьям воинов для походов. Ответственную задачу крещения новгородских земель Владимир Святославич поручил своему ближайшему советнику — воеводе Добрыне, а также приставленному к нему для усиления воеводе Путяте.

У большинства новгородцев проповедь новой религии не вызвала сочувствия. Ко времени прибытия в Новгород епископа Иоакима обстановка там была накалена до предела. Узнав о приближении Добрыни со значительными силами к городу, язычники собрали вече, на котором постановили — не пускать христианское войско в город и «не дать идолов опровергнуть».

В связи с численным перевесом новгородцы имели хороший шанс прогнать Добрыню из города, но в определённый момент противостояния Добрыня приказал поджечь дома на западной стороне Новгорода. Пламя быстро расходилось по деревянному городу и затронуло жилища многих жителей. Большая часть новгородцев бросилось спасать своё имущество, семью, где ещё можно было — дома.

Согласившиеся на прекращение боевых действий под угрозой новых поджогов, новгородцы разрешили проповедовать христианство и строить церкви в городе, но креститься упорно не желали. Последовал категорический приказ Добрыни крестить насильно:

«не хотящих креститься воины насильно приводили и крестили, мужчин выше моста, а женщин ниже моста. Тогда многие некрещеные заявили о себе, что крещеными были; из-за того повелел всем крещеным кресты деревянные, либо медные и каперовые … на шею возлагать, а если того не имеют, не верить и крестить» ^[7].

Кроме того, для полного искоренения язычества и создания условий, чтобы новая вера прижилась, необходимо было разрушить капища, и прежде всего главную святыню новгородцев — храм Перуна. Воины киевского воеводы подвергли капище разорению, а статую Перуна, так же как в Киеве, сняли со своего места и поволокли к реке, при этом ударяя палками. Участь главного места поклонения Перуну разделили и другие языческие святилища.

Позже киевляне, гордившиеся тем, что введение христианства прошло у них более или менее гладко, злорадно напоминали новгородцам: «Путята крестил вас мечом, а Добрыня огнём».

Итоги и результаты

Значение Крещения Руси князем Владимиром I Святославичем было огромным:

• Укрепление власти князя, являющегося лидером объединенных новой религией подданных
• Конфликты с не желающими забывать веру предков привели к миграции славян в северные и северо-восточные менее заселённые земли
• Угроза для Византии со стороны языческой Руси была практически ликвидирована
• Вместе с христианской культурой началось строительство многочисленных мест справлений новой религии — монастырей, церквей и т.д.
• Входя в число христианских государств Русь преодолевала цивилизационную изоляцию.

 

Монашество в Древней Руси

Личный монашеский опыт

Личный опыт монашеского служения перенес на холмы над Днепром сам будущий Антоний Печерский, местный уроженец, «некий благочестивый муж от града Любеча», как его называет автор сказания в Патерике, Нестор Печерский, не зная ни его мирского имени, ни его происхождения. Желая принять иночество, любечанин побывал в Константинополе и затем на Святой горе, где, обойдя монастыри, так воспылал любовью к Христу, что захотел стать достойным афонских монахов и постричься здесь. Он был принят в один из монастырей, в котором, пройдя подготовку у игумена, был им пострижен с именем Антония²⁹. Нестор не указывает, что это имя было дано молодому славянину в память основателя монашества в римском Египте Антония Великого (ок. 250–355)³⁰, но это скорее всего именно так. Об этом можно думать на основании слов самого Нестора, который пишет, что афонский игумен рассматривал ново- постриженного как потенциального распространителя иночества в своей стране, на Руси, что и подтвердилось в дальнейшем. Нестор сравнивает известность печерского Антония со славой Антония египетского (Великого³¹).

В Константинополе в монастыре жил ученик преп. Антония Печерского Ефрем, вернувшийся затем на Русь и ставший епископом переяславским. Игумен Даниил из Черниговской земли во время паломничества в Святую землю в первые годы XII в. жил в подворье лавры св. Саввы Освященного в Иерусалиме, ставшей позднее центром православия и просвещения в Палестине.

Сам преподобный Антоний, вернувшись с Афона на Русь и поселившись в пещере в лесу под княжеским селом Берестовом, своей праведной жизнью, трудом и молитвой привлек к себе внимание новообращенного киевского общества, к нему приходили за поучением и благословением не только простые жители, но и вельможи, и князья. А пещера святого стала местом притяжения для тех, кто решил последовать его примеру. Так возник небольшой подземный монастырь с 12 иноками, постриженными Антонием. Однако сам основатель монастыря выступает в дальнейшем не в качестве иеромонаха или игумена. Он уходит на иную гору, поселяется в отдельной пещере, из которой не выходит до конца жизни. Его роль скорее ктиторская – создателя обители, перенесшего на нее традицию и благословение Святой горы. Он поставил первым игуменом Варла- ама, а после его перехода в другой монастырь – избранного братией Феодосия. Новых иноков постригает уже не он, а по его повелению это делает священноинок Никон³², а после него по желанию Антония презвитером становится Феодосий³³. Таким образом, последний совмещает обязанности игумена и иеромонаха, что открывает перед ним большие возможности в организации жизни монастыря.

Правила монашеской жизни

В монастыре, возникшем в пещерах на берегу Днепра, вначале, при Антонии, руководствовались, вероятно, общими принципами монашеской жизни, принесенными им с Афона, а в богослужении следовали Типикону «Великой церкви», то есть собора св. Софии в Константинополе³⁴. Феодосий, будучи уже игуменом монастыря, специально интересовался Студийским монастырским уставом, и найдя его у монаха Студийского монастыря Михаила, приехавшего в Киев с митрополитом Георгием (ок. 1065 г.), сделал список с него. Этот устав был использован при организации в Печерском монастыре богослужений и монастырского быта («И уставил он в своем монастыре, как петь монастырскую службу и как класть поклоны, и читать, и стоять в церкви, и все церковные правила, и как сидеть во время трапезы, и что есть в какие дни – все по уставу»)³⁵. Следовательно, это был уже монастырский устав. Однако, похоже на то, что этот текст не вполне удовлетворял организатора русского монашества, так как включал только часть нужного устава. Об этом говорит сообщение Патерика, что Феодосий, воспользовавшись пребыванием в Константинополе своего сопостриженника Ефрема, послал к нему одного из братьев, чтобы тот, списав, принес «весь устав Студийского монастыря». Тот, «весь устав монастырский списав, послал к нему»³⁶. Феодосий принял этот устав, велел прочесть его перед братией и «оттоле начат вся в своем монастыре творити по уставу святыя обители Студийския» и этому, по словам автора Жития Феодосия, следуют и ученики преподобного.

Древнерусский перевод Студийского устава сохранился в списке XII в., принадлежавшем новгородскому Воскресенскому монастырю, что свидетельствует о его распространении в это время не только в южной Руси, но и в северной. Это редакция устава Студийского монастыря, принадлежащая константинопольскому патриарху Алексию (1025–1043)³⁷. Возможно, что и сам перевод, несущий несомненные древнерусские языковые черты, был сделан в Константинополе самим Ефремом «кажеником» (скопцом), будущим митрополитом Переяславским³⁸. Изложение содержания Студийского устава в редакции патриарха Алексия дает Е. Е. Голубинский³⁹.

 

 

Ступени монашеского подвига

Приходя в монастырь, чтобы посвятить свою жизнь Богу, кандидат в черноризцы некоторое время находился на низшей ступени послушества и обучения монастырской жизни. На это время ему разрешалось носить свою одежду. Затем он получал монашескую одежду (рясу) и должен был участвовать во всех монастырских «службах». Только после этого, если он выдерживал такое испытание, его постригали и облачали в монашескую мантию (длинную черную одежду без рукавов, надеваемую поверх нижней) и он становился чернецом. При этом происходила смена имени, что должно было подтвердить, что человек, посвятивший себя Богу, становится другим. Существовала и последняя, высшая ступень монашеского совершенства. После того, как монах своей чистой жизнью и подвигами доказывал свою отрешенность от грешного мира, он удостаивался принять «великий ангельский образ» («схиму», от греч. ΣΧΗΜΑ – образ). В этом случае его вновь постригали и вновь меняли ему имя, на него возлагали куколь – головной убор в виде глубокого капюшона, почти закрывающего лицо, с символическими рисунками и знаками.

Молодые монахи проходили школу у игумена или пресвитера (священника). Инок не должен возноситься ни в чем, обязан считать себя ниже других, не величаться, он должен приучить себя быть скромным, покорным всем, не заниматься стяжательством (накоплением богатства). Когда ходит, держать руки согнутыми у груди (т. е. не размахивать ими), и при встрече поклониться брату. Феодосий призывал братию не ходить по чужим кельям, но молиться каждому в своей⁴³.

Монашеский труд

Повседневный монашеский труд – это и постоянная молитва, и ночная служба, и постничество, но и рукоделие, обеспечение себя и братии средствами существования. Среди наиболее частых послушаний для новых монахов, живших в общем помещении и не имевших постоянного места для сна, была работа в поварне – колоть дрова, носить воду из реки, затем – вратарем (сторожем) у монастырских ворот, наконец – прислуживание в трапезной. Такой путь прошел в течение шести лет, например, князь-инок Никола-Святослав, пока он не стал жить в отдельной келии, которую сам и построил⁴⁴.

Феодосий еще до поступления в монастырь в течение двух лет занимался печением и продажей просфор, а также размолом зерна для них. В монастыре, уже будучи монахом, а затем игуменом, он также приходил в пекарню, участвуя вместе с пекарями в работе, подбадривая их и «веселясь духом». Однако обычным его занятием вне службы и молитв было прядение шерсти («волны»), причем одновременно он напевал наизусть псалмы. Из этой шерсти монахи вязали на продажу носки («копытца») и шапки («клобукы»). В монастыре была общая пекарня, но не было мельницы, поэтому зерно раздавалось монахам по кельям и они сами

жерновах, делая это обычно ночью. Не мало монахов связывали свой труд с книгами. Черноризец Иларион занимался в келии Феодосия перепиской книг, священник Никон переплетал их («строющу книгы»), а Феодосий в это время, сидя рядом, вил для этого веревки и тихо напевал наизусть псалтирь. Обычным занятием монахов было также разведение огорода и выращивание овощей⁴⁵.

Кельи

Монахи имели свои кельи, в которых отдыхали после обеда и должны были проводить время в молитвах после вечерней службы. При преп. Антонии кельями были вырытые самими монахами в мягком лессовом грунте пещеры. Затем, при увеличении числа братии, кельи стали строиться на земле, а пещеры стали монастырским кладбищем. Игумен имел двойную келью – вторая, «внутренняя», была для него своеобразной моленной, домовой часовней, куда Феодосий удалялся для молитвы⁴⁶.

Нормы поведения

Введение общежительного устава требовало соблюдения строгих норм поведения. Ходить по чужим кельям считалось грехом. После вечерней молитвы запрещались беседы монахов, каждый должен был молиться в своей келье. Игумен Феодосий ночью обходил монастырь, прислушиваясь, что делается в кельях, и если вместо молитвы слышал беседу монахов, собравшихся в одной келье, стучал им в дверь и наутро вызывал к себе и выговаривал, стремясь, чтобы его беседа дошла до согрешившего и, дав ему епитимью, отпускал⁴⁷. Ночная и утренняя службы и молитвы требовали отдыха в середине дня, и по монастырскому распорядку после обеда закрывались монастырские ворота и братья спали по кельям. Впрочем, обычай послеобеденного сна был вообще распространен на Руси: длинный рабочий день в светлое время года требовал дополнительного отдыха. На ночь монастырские ворота закрывались еще до наступления темноты⁴⁸.

Особенно строг был Феодосий в своих требованиях не иметь у себя в кельях продукты, не предусмотренную личную одежду и вещи. Обходя кельи, он изымал несоответствующее этим нормам: «он многократно ходил по кельям своих учеников и если находил у них или угощение, или одежду сверх принятой, или что из имущества, то бросал это в печь, как дьявольское и греховное». Игумен обосновывал это тем, что думая об имуществе в своей келье, невозможно быть искренним в молитве, по божественным словам: «где ваши сокровища, там и сердца ваши будут». Иноку надлежит думать о соблюдении устава и довольствоваться тем, что дает на трапезе келарь, а в кельях ничего не иметь⁴⁹.

Введение строгого общежительства Феодосием должно было изменить характер хозяйства монастыря и самоощущения братии: вместо отдельных иноков, объединившихся ради общей цели – спа сения вне мира – и участвовавших в общих богослужениях, должна была возникнуть единая хозяйственная община с общим хозяйством, столом, строгой уравнительностью. Это равенство было очень при тягательно в теории, но осуществить его в монастырской жизни оказалось трудно.

Правила и дисциплина после Феодосия

Строгость монашеской дисциплины и неоспоримость запретов, вынесенных игуменом, были общераспространенным явлением. Однако то «истинное общежитие», нарочитое имущественное равенство братии, которое вводил Феодосий, как отмечал уже Е. Е. Голубинский, в самом Печерском монастыре после его смерти продержалось недолго⁵⁰. В рассказах о жизни монахов в XII в. часты сообщения о богатых и бедных среди братии. Умерший инок мог лежать, омытый и спеленутый, оставаясь без погребения, так как он был очень беден и никаких сбережений на погребение не оставил. Он был погребен по специальному распоряжению игумена. В то же время, один из братии, Арефа, родом из Полоцка, хранил в своей келии «много богатство», которое однажды у него украли⁵¹. По словам Г. П. Федотова, «после смерти святого строгий уставный быт не удержался в монастыре, и Печерский патерик уже не помнит о киновийной жизни»⁵². Однако некоторые общежительные нормы, такие, как общий стол, в монастыре сохранились.

Рядовые монашеские подвиги

Стремление полнее посвятить себя служению Христу, избавиться от соблазнов светской жизни, преодолеть грешные мысли и слабости тела, вызывали у монахов особые подвиги, призванные заменить все это постоянной молитвой, отгородиться от всего, что мешает сосредоточиться на вечном, отвлечься физическим изнурением. Преподобный Феодосий в юности, еще до поступления в монастырь, заказал себе у кузнеца вериги и носил их на голом теле, под рубашкой, и его мать узнала об этом по крови на рубашке. В монастыре он носил власяницу – рубашку («свиту») из грубой шерсти, скрывая ее под другой «свитой». Монахи боролись с леностью и слабостями, отказывая себе в сне лежа («на ребрах»), а спали только сидя, «на столе» (скамье) в течение короткого времени. Даже мытья под текущей водой нужно было избегать. Среди подвигов святого указывалось, что его никогда не видели «воду на тело изливающа»⁵³.

Уединение и затворничество

Наиболее распространенным способом сосредоточиться на мысли о Боге было уединение, отказ от общения с другими, даже с бра- тиями. Но это разрешалось только опытным монахам. Сам Феодосий, будучи уже игуменом, проводил все постные дни, закрывшись в пещерной келье и выходя к братии лишь в конце поста, чтобы поддержать ее в этом деле. Наиболее строгим уединение было в форме затворничества, когда инок закрывался, иногда добровольно замуровывался в келье на годы, оставляя только отверстие для принятия пищи и редкого устного общения. Он не посещал церковь, но будучи в одиночестве, все время проводил в молитвах, в общении с Богом. Некоторые затворники проводили так и восемь, и тридцать лет. Для честолюбивого человека пребывание в затворе могло быть соблазнительно потому, что способствовало приобретению известности и почитания, если он оказывался в состоянии вынести это добровольное заточение. Когда молодой монах пожелал уйти в затвор, игумен отговаривал его, говоря, что «нет тебе пользы праздно сидеть, потому что ты еще молод, лучше тебе оставаться среди братии и, работая на них, ты не лишишься награды своей». Но тот не послушался его и был прельщен дьяволом. Зато выдержавший затвор в течение длительного времени настолько уходил от грешного (даже монастырского) мира, что нередко получал дар исцеления⁵⁴.

Монастырский стол

Монастырский стол был традиционно очень ограничен. Все уставы исключали употребление монахами мяса в течение всего года. По скоромным дням были разрешены рыба и творог («сыр»). В бедном монастыре, каким был первоначально Печерский, монахи питались печеным хлебом и водой; вареные и горячие каши из гороха или чечевицы («сочиво») и пшена ели только по субботам и воскресеньям. При отсутствии круп варили травы («зелие»), сдобрив растительным маслом. В качестве запасного блюда на обед, при отсутствии других продуктов, давали вареную пшеницу, смешанную с медом⁵⁹. Продукты покупались в городе на деньги, которые получали за проданные изделия монашеского рукоделия, иногда приходилось брать продукты «у продающих… взаим», то есть в долг. Однако по большим праздникам и торжественным событиям игумен разрешал для братии богатый стол, своеобразный монашеский пир («учрежение велие»). Так несколько раз отмечали в Печерском монастыре чудесное появление обильных даров во время недостатка продуктов⁶⁰.

Преподобные

 

Преподо́бный (др.-греч. ὅσιος) — особый разряд (лик) святых, угодивших Богу монашеским подвигом. Иными словами, преподобные — «святые из монахов, кто молитвой, постом и трудами стремился быть подобным Господу Иисусу Христу» и преуспел в этом уподоблении.

Конечно, и при других видах христианского подвига происходит уподобление Христу: «В каждом чине святых существуют примеры достижения этого подобия. Мученики, равноапостольные, святители, праведные — каждый в своей мере исполнил заповедь Господа о стремлении к богоподобию».
Но именно монашеская жизнь отличается «особым, более напряжённым устремлением к Богу», и потому «только монахи, прославленные Церковью, носят звание преподобных».

В Библии многократно приводятся примеры жизни праведников с их воздержанием от еды, сна, общения с людьми, развлечений и от других чувственных удовольствий и наслаждений для более полного единения с Богом.
Уже в период гонений появились люди, которые вели аскетический образ жизни, но особого почитания такого вида подвига в те времена ещё не было. Случаи прославления таких подвижников были связаны не с их монашеским подвигом, а с их кончиной за Христа. В настоящее время тех, кто сочетал аскетический и мученический подвиги, именуют преподобномучениками. Среди преподобномучеников, пострадавших в период гонений на христиан в Римской империи, можно упомянуть Евгению Римскую, пострадавшую в 262 году.

 

Первыми преподобными в христианской церкви, прославленными именно за монашеский подвиг, стали египетские и палестинские монахи-отшельники:
Павел Фивейский, проживший в пустыне 91 год († 341 год);
Пахомий Великий, которого принято считать основателем общежительного монашества († около 348 года);
Антоний Великий, которого принято считать основателем пустыннического монашества († 356 год);
Иларион Великий, которого принято считать основателем палестинского монашества († 371 или 372 год).
Впоследствии монашество начало распространяться и в другие страны, и в Египте, Палестине и других странах прославилось великое множество преподобных. Среди них можно упомянуть
Ефрема Сирина, создателя знаменитой молитвы («Господи и Владыко живота моего…»), чаще всего читаемой Великим постом († около 373—379 гг.);
Симеона Столпника, сирийского основателя новой формы аскезы — столпничества († 459 год);
Марию Египетскую, беспримерное житие которой читается в православных храмах на утрени в четверг пятой седмицы Великого поста;
Савву Освященного, основателя Лавры Саввы Освященного († 532 год));
Иоанна Лествичника, игумена Синайского, создателя «Лествицы» — знаменитого руководства по устроению духовной жизни для монашествующих, и не только для них;
и великое множество других.

Благодаря трудам этих и тысяч других подвижников благочестия монашество распространилось по всему христианскому миру.
На Русь монашество пришло через Святую Гору Афон, где получил постриг Антоний Печерский. Он и Феодосий Печерский стали первыми преподобными Русской церкви, основателями Киево-Печерской лавры. Хотя они не были, в полном смысле слова, первыми монахами на Руси (следы монашеской жизни обнаруживаются и до них), именно их почитают отцами русского монашества.
Среди монахов основанного ими монастыря в лике преподобных были прославлены
Николай Святоша, первый князь-инок на Руси;
Прохор Лебедник, который не ел никакого хлеба, кроме приготовленного из собранной им самим лебеды;
безмездный врач Агапит;
Иоанн Многострадальный, много пострадавший от искушений плоти;
затворники Исаакий и Никита, ставшие жертвами бесовского обмана, но вспоследствии достигшие святости;
Пимен Многоболезненный;
Моисей Угрин, то есть венгр, много пострадавший в польском плену от любовных домогательств знатной вдовы;
Евфросиния Полоцкая, монахиня и и игуменья православного монастыря, просветительница;
и другие (см. Собор преподобных отцов Киево-Печерских).

 

Принявший мученическую кончину Григорий Печерский почитается как преподобномученик.
В других местах Русской земли в домонгольский период прославились преподобные Авраамий Смоленский, Авраамий Ростовский, Никита Переяславский, Варлаам Хутынский и Антоний Римлянин.
Возобновление монашеской жизни на Руси после монгольского нашествия связано с именем преподобного Сергия Радонежского, основателя Троице-Сергиевой лавры, духовного наставника великого множества учеников, многие из которых впоследствии стали основателями новых монастырей. К их числу, в частности, относятся:
преподобный Авраамий Галицкий, основавший четыре обители (монастырь в честь Успения Пресвятой Богородицы, монастырь Положения пояса Богоматери, монастырь во имя Собора Богоматери и обитель в честь Покрова Пресвятой Богородицы);
преподобный Афанасий, основатель Высоцкого монастыря в Серпухове;
преподобный Мефодий Пешношский, основатель Николо-Пешношского монастыря;
преподобный Павел Обнорский или Комельский, основатель общежительного монастыря во имя Живоначальныя Троицы;
преподобный Роман Киржачский, основатель Благовещенского монастыря;
преподобный Савва Сторожевский, который после смерти преподобного Сергия и по удалении преподобного Никона на безмолвие шесть лет управлял Лаврою преподобного Сергия, а затем основал близ Звенигорода на горе Стороже монастырь во имя Рождества Богородицы;
преподобный Сергий Нуромский, который основал на реке Нурме монастырь Преображения Господня;
преподобный Феодор, в миру Иоанн, родной племянник преподобного Сергия, основатель Симонова монастыря.

В свою очередь, монастыри, созданные непосредственными учениками преподобного Сергия, взрастили новое, второе, поколение учеников, среди которых также немало основателей монастырей.
В их числе — Кирилл и Ферапонт Белозерские, выходцы из Симоновой обители. Первый из них основал в 1397 году) в честь Успения Пресвятой Богородицы Кирилло-Белозерский монастырь, а второй — Ферапонтов монастырь в честь Рождества Пресвятой Богородицы (в 1398 году). В 1408 году преподобный Ферапонт перешёл в Можайск и основал в версте от города Лужецкий монастырь.

 

 

Почитание и наследие

Тело святителя Стефана было положено в монастыре "Спаса за стеною" (в храме на Бору в честь Спасителя) в Московском Кремле. Горько оплакивали зыряне кончину своего апостола. Они усиленно упрашивали Московского князя и митрополита отпустить в Пермь тело их наставника, но Москва не хотела расстаться с останками великого святителя.

Благодаря трудам святителя Православие твердо укрепилсь в пермяцком краю, а стефановской азбукой образованные писцы пользовались в XV-XVI веках, для написания отдельных надписей и пометок на полях книг.

Прославление святителя Стефана началось еще в начале XV века. Первое его житие было написано в конце XIV-начале XV века Епифанием Премудрым, учеником преподобного Сергия Радонежского жившим ранее в одном монастыре со святителем и любившим с ним беседовать. Акафист святому Стефану на основе жития Епифания составил иеромонах Пахомий Серб пришедший на Русь в первой половине XV века [6]. Впоследствии жизнеописание святителя обогатилось деталями из других преданий о нем - так, в первом житии Епифания не говорится об охранной грамоте князя Дмития, о чудесах святителя и о случае с "прокудливой березой".

В 2018 году его имя внесено в список собора святых Архангельской митрополии [7].

 

Святитель Алексий

Святой митрополит Алексий управлял Церковью с 1354 по 1378 год. Он был сыном черниговского боярина Феодора Бяконта, родился в Москве и был воспринят от святой купели князем Иоанном Калитой. На 13-м году жизни был удостоен особенного призвания Божия: один раз он раскинул сети для птиц и вдруг слышит голос: «Зачем ты ловишь птиц, Алексий? Тебе нужно быть ловцом человеков!» Отрок решился посвятить себя на служение Богу и принял иночество в московском Богоявленском монастыре с именем Алексия. Двадцать лет он пробыл в этой обители и сделался известен князю и митрополиту своей мудростью и духовными подвигами. В это время, для большего уразумения священных книг, он изучил греческий язык. Митрополит Феогност сознавал нужду в помощниках из русских для управления митрополией, и выбор его пал на Алексия. Двенадцать лет святой Алексий жил в святительском доме в звании митрополичьего наместника, прежде чем сделаться его преемником. Святой митрополит Алексий управлял Церковью в то опасное для русского государства время, когда власть великого князя, утвердившаяся в Москве, ослабела и даже перешла в другие руки. Это было во время великого князя Иоанна Иоанновича Кроткого и особенно по его кончине, когда наследником его остался восьмилетний Димитрий (впоследствии герой Донской), а великим князем сделался князь суздальский. Святитель Алексий, несмотря на убеждения нового великого князя, не оставил Москвы и всячески старался доставить великокняжеское достоинство малолетнему Димитрию. Затем много помогал ему своими советами и усмирял удельных князей, для чего иногда решался на строгие пастырские меры. При этом он пользовался помощью и содействием современника своего великого угодника Божия преподобного Сергия, игумена Радонежского, который, по поручению святителя ходил в Нижний Новгород и Рязань для усмирения тамошних беспокойных князей. Заботясь о благе Церкви и Отечества, святитель Алексий три раза путешествовал в Орду: в первый раз, по установившемуся обычаю, в начале своего святительства; во второй раз – по вызову хана Чанибека. Жена хана, Тайдула, три года была крайне больна и лишилась зрения. Между тем в Орду дошел слух о святой жизни Алексия, и Чанибек написал великому князю, прося его прислать святого митрополита Алексия для исцеления Тайдулы; в противном случае грозил, что пойдет опустошать землю русскую. Отказать было невозможно. Святитель возложил все упование на Бога и был подкреплен ободрительным знамением: когда он, перед отправлением в путь, служил молебен в соборной церкви, то пред ракой святого митрополита Петра зажглась сама собой свеча. По прибытии в Орду он отслужил молебен о больной Тайдуле, и, когда окропил ее святой водой, она вдруг прозрела. Памятником этого чуда стоит в Москве Чудов монастырь, устроенный в Кремле святителем. Едва святитель возвратился из Орды, как должен был идти туда в третий раз. Новый хан Бердибек требовал от всех русских князей усиленной дани и собирался на Россию войной. Святитель Алексий, при помощи исцеленной Тайдулы, укротил ярость Бердибека и даже получил от него новый ярлык, подтверждавший права Церкви и духовенства. Перед кончиной своей, случившейся 12 февраля 1378 года, он имел утешение видеть великокняжеский престол упроченным за Москвой и Россию на пути к освобождению от ненавистного татарского ига. Святитель Алексий был погребен в Чудовом монастыре, а после Великой Отечественой войны мощи его были перенесены в Московский патриарший собор.

 

Христианство на Руси до святого князя Владимира

Христианство проникало на русские просторы еще до Крещения Руси.
Содержание: (2.1) Обзор до Киевского периода (до 862 г.); (2.2) Святые братья Кирилл и Мефодий; (2.3) Христианство на Руси до св. князя Владимира.

2.1 Обзор до Киевского периода (до 862 г.). Мало что известно о времени до Киевского периода (до 862г.). Так как не было еще письменности, то осталось мало документов об этом времени. Известно что св.Апостол Андрей проповедывал на горах Киева и даже там воздвигнул крест. Также известно что и другие греческие проповедники тоже доходили до этих мест. Свв. Кирилл и Мефодий проповедывали сперва у хазар (858 г.), а потом у славян, в Болгарии и Моравии (862-885 гг.).

2.2 Святые братья Кирилл и Мефодий. Святые братья Кирилл (в миру Константин) (+869 г.) и Мефодий (+885 г.) были просветителями славян. Основываясь на греческом алфавите, они составили славянский алфавит (кириллицу), перевели Священное Писание и богослужебные книги на славянский язык и проповедывали среди славян.
Таким образом, в наше время, церковные богослужебные книги у всех православных славянских народов (русских, болгаров, сербов и македонцев) написаны на этом славянском языке, который сейчас называется церковно-славянским языком. Наш теперешний русский алфавит называется гражданским шрифтом; это церковно-славянский алфавит упрощенный Императором Петром Великим (1682-1725 гг.). Этим алфавитом пользуются названные выше православные славянские народы. Кроме общих букв которые есть у всех этих народов, у каждого народа есть еще свои особенные буквы которых нет у других.

Святые братья Кирилл и Мефодий были греки. Они родились в городе Солунь (по гречески Фессалоники), который сейчас называется Салоники. Город Солунь был столицей Македонской области, которая была частью Византийской Империи. Македония была заселена славянами. Город Солунь находился недалеко от святой горы Афон.

Братья выросли среди славян и поэтому хорошо знали славянский язык. Отец братьев занимал высокое положение в Солуни. Родители дали детям прекрасное образование, сперва в Солуни, а потом в Цареграде. Старший брат Мефодий получил должность начальника области в Македонии. Меф