Германия, Франция, бургундия и лотарингия в первой половине XI века

 

Проблема «Бургундского наследства» возникла в европейской политике после того как в 993 году королю Бургундии Конраду наследовал сын Рудольф III, при котором, «после того как исчезнет право, усилится насилие и грабежи в том королевстве, что нелегко смогут прекратить…» – отмечал Герман из Райхенау[99]. Титмар Мерзебургский писал о Рудольфе следующее: «никто, как я слышал, не правит в королевстве так, как он: он обладает лишь титулом и короной; епископства же дает тем, кого изберут князья; живет, немногое удерживая из доходов епископов для своих нужд, не в состоянии оградить ни их, ни кого‑либо еще от угнетения извне. Потому‑то те [епископы] со связанными руками и служат каждому князю, как самому королю и так наслаждаются миром. Лишь потому признают они над собой власть такого правителя, чтобы тем свободнее действовала взаимная ярость злодеев и не пришел бы туда новый закон другого короля, который нарушил бы укоренившийся обычай»[100]. Как свидетельствовал аббат Клюни Одилон, биограф императрицы Адельгейды, тетки Рудольфа III, незадолго до своей кончины в 999 году она пыталась примирить враждовавших между собой его подданных и совещалась с королем и князьями своей родины «о мире и взаимоуважении»[101]. По мере усугубления ситуации происходило усиление местных феодалов, наиболее могущественным из которых был Оттон Вильгельм, сын Адальберта Иврейского, правитель графства Бургундия (располагавшегося на территории современного французского региона Франш‑Конте), что, по словам Титмара, «был вассалом короля по имени и господином на деле»[102].

Поскольку Рудольф III был бездетным, потенциальными наследниками являлись его ближайшие родственники из франко‑германской аристократии, так как из его сестер Гизела вышла замуж за герцога Баварии Генриха II Сварливого; Берта – за Одо I, графа Блуа, а затем за короля Франции Роберта II (последний брак завершился принудительным разводом);

Герберга – за герцога Швабии Германа II. В силу этих матримониальных связей права на «Бургундское наследство» теоретически могли принадлежать и сыну Гизелы, германскому королю Генриху II, и сыну Берты Одо II, графу Блуа и Шампани, однако, досталось оно императору Конраду II, третьему мужу Гизелы, дочери Герберги и Германа Швабского.

В 1006 году Генрих II посетил Бургундию и принял в свое королевство город Базель[103]. Несомненно, этот акт являлся свидетельством усиления имперского влияния в регионе. В том же году произошло франко‑германское сближение, которому предшествовало посольство льежского епископа Нотгера к королю Роберту II с целью заключения договора о дружбе[104]. В августе 1006 года состоялась встреча Роберта и Генриха, подробности которой сообщает Радульф Глабер: «…Когда они один раз сошлись вместе с некоторыми [людьми], для совета друг с другом, на реке Маас, которая служит границей между двумя королевствами, многие с обеих сторон говорили, что недостойно одному из них, столь знаменитых королей, словно унижаясь, перейти на другой берег, как просящему помощи; тем лучше было бы, чтобы посреди реки они вместе поговорили на борту кораблей»[105].

Подобное решение проблемы уже имело место при встрече Карла III с Генрихом I на Рейне в 921 году, однако Генрих II предпочел иной вариант, переправившись на французский берег Мааса в сопровождении небольшой свиты. На следующий день Роберт II в сопровождении нескольких епископов посетил немецкий берег. Описывая программу мероприятий, Радульф Глабер сообщает об обменах дарами, в числе которых германскому королю достался реликварий с зубом святого Винцента (впрочем, в «Деяниях епископов Камбре» этот факт относится к 1023 году), упомянув и о том, что монархи утвердили между собой договор о дружбе[106].

Тот факт, что окружение обоих королей уделяло пристальное внимание церемониальным тонкостям, косвенно свидетельствует о том, что в начале XI века отношения между двумя государствами были сложными, однако переговоры позволили не только разрядить обстановку, но и предпринять совместные действия против графа Фландрии Балдуина IV, захватившего крепость Валансьен, осажденную Генрихом II, на помощь которому пришли Роберт II и Ричард II, герцог Нормандии[107], хотя лишь в 1007 году, опустошив переднюю Фландрию и осадив Гент, Генрих II вынудил графа сдать крепость[108]. Позже Балдуин IV получил ее от германского короля в качестве ленного владения и сохранял ему лояльность до 1020 года, когда император был вынужден вторично совершить поход к Генту[109].

Новый этап франко‑германского сотрудничества был связан с распространением в первой четверти XI века идей церковной реформы. 10–11 августа 1023 года Генрих II и Роберт II встретились в Ивуа на реке Маас, где должны были обсудить не только светские, но и церковные дела. По словам французского хрониста рубежа XI–XII веков Сигеберта из Жамблу, монархи должны были обсудить положение церкви «в королевстве и империи»[110]. Как говорилось в «Деяниях епископов Камбре», на встрече «самым старательным образом обсуждался вопрос об умиротворении святой господней церкви и о том, как христианскому духовенству, которое много трудов претерпевает, лучше помочь они должны»[111]. Свои соображения монархи собирались представить на встрече в Павии папе Бенедикту VIII, но этому намерению не суждено было осуществиться, так как в 1024 году папа и император скончались. Впрочем, предметом переговоров в Ивуа являлись не только проблемы церкви. В начале сентября 1023 года Генрих II прибыл в Верден, где при участии представителей Роберта II попытался урегулировать конфликт, возникший между вассалом империи Теодорихом, герцогом Верхней Лотарингии, и графом Шампани Одо II, вассалом французского короля, незаконно построившим на лотарингской территории несколько крепостей, которые решено было снести[112].

Одо II, двоюродный брат императора, являлся одним из потенциальных претендентов на «Бургундское наследство», переговоры о судьбе которого возобновились в 1016 году, когда Генрих II пригласил Рудольфа III на Пасху в Бамберг, однако король приехать не смог и попросил императора прибыть к нему в Страсбург, где, как сообщал Титмар, уступил племяннику лены, принадлежавшие Оттону Вильгельму, а император раздал их своим рыцарям, так как «следуя мудрому совету, хотел этим упрочить то, что намного ранее названный король клятвенно обещал сделать после своей смерти». Вероятно, Титмар имел ввиду соглашение, быть может, заключенное в 1006 году, уточнив, что Генрих «принял от дяди под свою руку всю знать Бургундской земли, дав крепкое ручательство в том, что в важнейших делах ничего не будет делать без ее согласия»[113].

По свидетельству Випона, Рудольф, снискавший «большую зависть у князей своего королевства», пригласил Генриха и приказал князьям присягнуть ему как своему наследнику: «для того, чтобы надлежащим образом устроить это дело, – продолжал автор, – император Генрих бесчисленное количество денег часто и очень часто тратил»[114]. То же самое сообщал Титмар, подтверждая, что по завершении переговоров в Страсбурге император «дал королю, его супруге и всей его знати огромные деньги и, вторично утвердив старинное пожалование, разрешил им уйти». Затем Генрих с войском направился к Базелю и когда услышал там, что Вильгельм, укрепив города, оказывает сопротивление и стремится закрыть ему проход, то он собрал отовсюду разрозненные отряды друзей и предал восставшие провинции огню и пожару, но, вернулся назад, поняв, что не сможет захватить ни один из городов. Вскоре Рудольф III, видимо, под воздействием противников императора, решил «отказать своему племяннику в том, что ранее ему обещал», а позже, «пытаясь исправить это дело, он ничего не смог сделать из‑за возмущения и открытого сопротивления этих людей». Реакция на попытки утверждения имперского влияния была столь сильной, что, как рассказывает Титмар, между Оттоном Вильгельмом и епископом Безансона, ставленником Генриха, произошел конфликт, в ходе которого граф едва не затравил прелата собаками[115].

Больше информации можно извлечь из рассказа Альперта из Меца, по словам которого «Рудольф, король Бургундии, имел пренебрежение из‑за кроткой и благочестивой жизни от некоторых своих князей, отчего и из королевства его изгнать пытались. Вынужденный этой необходимостью, он пришел к императору и тому по порядку все дело изложил, и так как труды и обязанности королевской власти давно выносить не мог, поскольку уже был стар годами, передал королевство императору и, получив очень большие дары, возвратился на родину. После этого пришедший в Бургундию император провел совещания, какие он установил, заложников принял и, распорядившись о необходимых делах, вернулся назад». Когда же противники Рудольфа увидели, что «удалив короля от государственных дел, они и себя от прежней власти удалили», то они изъявили Рудольфу покорность и убедили его оставить власть за собой. Как уточнял хронист, «особенно они просили об одном: чтобы он не допускал господствовать над своим народом короля другого племени», так как «это непременный закон жителей Бургундии, – чтобы они имели королем того, кого сами выбрали и утвердили». Под их влиянием Рудольф отправил к Генриху послов и попросил, чтобы он «по своей милости позволил пользоваться прежней властью в королевстве. Император же, хотя это казалось ему неприятным, все же, понимая, что его родственник пришел к нему, принужденный крайней необходимостью, и передал ему государство, движимый не столько волей, сколько нуждой, чтобы не сочли, что он действовал против него слишком бесчеловечно, удовлетворил просьбу короля и вернул ему королевство, и повелел его князьям, чтобы ему во всех делах они были покорны»[116].

Но в феврале 1018 года на встрече в Майнце Рудольф уступил императору «свою корону и скипетр, вместе с женой, пасынками и всей знатью возобновив прежнюю свою клятву»[117]. Однако через несколько месяцев отношения обострились, так что в том же году император Генрих «вошел в Бургундию вплоть до реки Роны на короля Рудольфа, своего коварного дядю, но без успеха вернувшись, прибыл в Цюрих, где задержался на некоторое время»[118]. Затем страсбургский епископ Вернер фон Габсбург вместе с графом Альтдорфа Вельфом II совершил вторжение в Бургундию (1020) и победил бургундцев в сражении[119]. Трудно сказать, в какой мере эта военная кампания была связана с походом 1018 года, однако эти факты говорят о кризисе немецко‑бургундских отношений к концу второго десятилетия XI века. После смерти Генриха II вопрос о судьбе Бургундского королевства, также как и перспективы дальнейшего франко‑германского сотрудничества, вновь оказались на политической повестке дня.

Когда преемником Генриха стал Конрад II (1024), его избрание проигнорировала часть имперской элиты, в том числе, оба лотарингских герцога – герцог Нижней Лотарингии Гоцелон I (из Арденнской династии) и герцог Верхней Лотарингии Фридрих II (из Барской династии). В этих условиях Роберт II «устремил дух к тому, чтобы захватить Лотарингию, но вскоре отказался от этого намерения» – писал Сигеберт из Жамблу[120]. Видимо, король изменил решение потому, что герцоги все же признали Конрада II сюзереном (1025).

Кризис имперской власти спровоцировал колебания не только у Роберта II, но и у Рудольфа III. По словам Випона, «когда император Генрих умер, король Рудольф свое обещание недействительным сделать захотел», так что «король Конрад, стремившийся королевство больше увеличивать, чем уменьшать, плоды трудов своего предшественника желая пожать, подчинил себе Базель, чтобы знать, если бы король Рудольф обещание нарушил», но позже жена Конрада Гизела, «дочь сестры того самого короля Рудольфа, удачно их примирила». Впрочем, вряд ли бургундский монарх задумывался о смене внешнеполитического курса: опасаясь испортить отношения с Конрадом, Рудольф отказался принять швабского герцога Эрнста II, сына Гизелы от предыдущего брака, который во время пребывания императора в Италии напал на Эльзас. Позже герцог обратился к графу Шампани, «ибо мать Одо и мать императрицы Гизелы были сестрами», но, «в то время как он добивался совета и помощи, – сообщает Випон, – тот или не захотел или не решился, никакой помощи против императора ему не дал»[121].

В конце 1026 года Конрад II провел переговоры с послами Рудольфа III в Иврее на границе Италии и Бургундии, в ходе которых было достигнуто соглашение о том, что бургундский король примет участие в церемонии императорской коронации в Риме, состоявшейся 26 марта 1027 года. Таким образом, взаимное доверие было восстановлено и в августе 1027 года монархи еще раз встретились в Базеле. В результате, как сообщает Випон, «при посредстве императрицы Гизелы между ними был подтвержден мир и Бургундское королевство передано императору согласно тому обещанию, которое прежде таким же образом было дано его предшественнику, императору Генриху», после чего «король еще раз дарами почтенный, вместе со своими [людьми] возвратился в Бургундию»[122].

«Бургундское наследство» открылось после смерти Рудольфа III в сентябре 1032 года. Как свидетельствует Герман из Райхенау, «его диадема и инсигнии королевства были отправлены императору Конраду…»[123]. Одо II, воспользовавшись моментом, «некоторые укрепленные крепости или города взял либо хитростью, либо силой», но «ни себя королем не осмелился сделать, ни от королевства все же не захотел отказаться» – пишет Випон, утверждая, будто Одо часто говорил, что никогда не станет королем, но желает быть наставником короля. Таким образом, большую часть Бургундии он привлек, хотя Бургундское королевство императору Конраду и его сыну, королю Генриху, королем Рудольфом, после того как он сам не остался бы в живых, под присягой уже давно было по закону отдано»[124]. Впрочем, Радульф Глабер рассказывает о намерениях Одо иначе: «Так как король Рудольф, его дядя по матери, не имел детей, которым мог передать королевство в наследство, он замыслил захватить бразды правления королевством более силой, чем любовью, еще при жизни [короля], положившись на многие дары, чтобы они дали ему согласие первых людей отечества, но тщетно»[125].

Одо сумел подчинить крепости Нойенбург и Муртен, прежде чем император в начале 1033 года через Золотурн «вошел в Бургундию и прибыл в Петерлингский монастырь в день очищения святой Марии, старшими и младшими [людьми] королевства был избран для управления Бургундией и в тот же самый день коронован в качестве короля. После этого некоторые крепости, которые захватил Одо, он осадил, но было ему препятствие из‑за чрезмерной суровости зимы, которая тогда стояла». Императору пришлось снять осаду. На обратном пути Конрад II посетил Цюрих, где «многие бургундцы, вдовствующая королева Бургундии и граф Губерт [Савойский], и другие, которые из‑за засад Одо в Бургундию к императору прибыть не могли, придя через Италию, поспешили ему навстречу и, сделавшись его вассалами через клятву, принесенную на святых дарах ему и его сыну, королю Генриху, щедро одаренные вернулись назад» – пишет Випон[126].

Коронация в Петерлингене 2 февраля 1033 года и присяга в Цюрихе обеспечила императору поддержку части бургундской аристократии, поэтому он смог предпринять против своего конкурента решительные действия за пределами Бургундии. По словам Випона, летом 1033 года «в королевстве Генриха, короля франков, в личных поместьях и в бенефициях Одо император столько опустошений и пожаров устроил, что сам Одо, принужденный необходимостью, униженно придя, искал милости, пообещав Бургундию оставить и согласно его повелению дать ему удовлетворение»[127]. Очевидно, эти мероприятия проводились с санкции Генриха I, наследовавшего в 1031 году своему отцу Роберту II. По словам Эвребельма, биографа Поппона, аббата Ставло, который, вероятно, имел ввиду противоречия, возникшие после смерти Генриха II из‑за Лотарингии, «перед этим за многие годы немало выросло разногласие Римской империи с Францией», но аббат Поппон «призвал к единению королей Конрада и Генриха», так что, благодаря предпринятым им усилиям, «раздор, который между ними, как будто некая скорбь, долго продолжался, при его посредничестве погиб в ничтожестве»[128]. Уже в 1032 году «император Конрад утвердил дружбу с королем Генрихом»[129]. Франко‑германское сближение должен был скрепить брак Генриха с дочерью Конрада Матильдой, которая скончалась в 1034 году.

В рамках этого процесса в 1033 году состоялась встреча двух монархов в Девиле, а затем была предпринята карательная операция имперских войск против Одо в Шампани. Так как граф не выполнил взятых на себя обязательств, Конрад II летом 1034 года совершил новый поход в Бургундию, к участию в котором были привлечены заальпийские вассалы империи. Немецкие и итальянские войска соединились на Роне и подчинили графа Женевы Герольда и архиепископа Лиона Буркхарда III, который позже был отправлен в пожизненную ссылку[130]. Также они взяли крепость Муртен, занятую приверженцами Одо, который был вынужден укрыться в своих французских владениях. 1 августа 1034 года Конрад был вторично коронован в присутствии итальянских и бургундских князей[131]. Таким образом, законность его прав на наследство Рудольфа III была признана на всей территории королевства.

Когда в 1037 году архиепископ Милана Гериберт вступил в конфликт с императором, у графа Шампанского появились новые перспективы в борьбе за власть: мятежный прелат с помощью подчиненных ему иерархов начал переговоры с Одо, обещав после устранения Конрада содействовать его возведению на императорский престол. Впрочем, последнее утверждение, принадлежащее составителю Больших Альтайхских анналов и Саксонскому анналисту, выглядит сомнительно, так как даже если это предложение действительно было сделано миланским архиепископом, данный вопрос относился к компетенции римского папы Бене дикта IX, который был лоялен императору. По всей видимости, ближе к истине был Арнульф Миланский, сообщавший, что Гериберт предложил Одо помощь в захвате итальянского королевства[132].

Следствием переговоров Одо и Гериберта стала ссылка в Германию способствовавших им епископов Верчелли, Кремоны и Пьяченцы. Как сообщает Саксонский анналист, заговор был раскрыт благодаря маркграфине Турина, которая, узнав о переговорах, велела арестовать послов и отправить их к Конраду II[133]. В Больших Альтайхских анналах говорится, что один из них, Адальберт Храбрый, оказался схвачен с письмами Гериберта к Одо, из которых следовало, что указанные епископы и «все князья Ломбардии» составили заговор с целью убийства императора в праздник святого Мартина[134].

Финал интриги развернулся у стен лотарингского города Бар, где 15 ноября 1037 года Одо погиб в сражении с войсками Гоцелона I, в 1033 году объединившего под своей властью Нижнюю и Верхнюю Лотарингию, и его сына и соправителя Готфрида Бородатого. Тело графа было опознано на следующий день после битвы, а его отрубленную голову отправили императору[135]. Гибель Одо предотвратила консолидацию антиимперской оппозиции, окончательно закрыв вопрос о «Бургундском наследстве». Избрание бургундским королем сына и соправителя Конрада Генриха III, состоявшиеся осенью 1038 года[136], являлось не только уступкой местной знати, но и свидетельством упрочения Франконской династии.

О мероприятиях Генриха III в Бургундии известно из хроники Германа из Райхенау, в которой под 1042 годом говорится: «Король Генрих зимой вступил в Бургундию и многих князей, ему подчинившихся, принял, и некоторых по закону рассудил». Граф Герольд и граф Регинольд, – сын Оттона Вильгельма, – оказались в оппозиции, но в 1045 году «пришли в подчинение королю у Золотурна». Посетив Золотурн в 1048 году, Генрих устроил там «совет с бургундцами». Следующий совет в Золотурне, проведенный в 1052 году, по всей видимости, не обошелся без разногласий между бургундской знатью и императором, так что «некоторые из бургундцев уходят оттуда обиженными, но немного позже некоторые из них возвращаются к его милости»[137]. При Генрихе III завершилась интеграция Бургундского королевства в состав империи: с 1041 года в имперской администрации появляются канцлеры по бургундским делам – Герман и Гуго, а также эрцканцлер Бургундии – архиепископ Безансона Гуго де Сален, который занимал эту должность между 1045 и 1053 годами.

На протяжении всего правления Генриха III продолжались его контакты с королем Франции Генрихом I. По свидетельству Больших Альтайхских анналов, первая встреча монархов произошла весной 1043 года после того как германский король отпраздновал Пасху в Льеже[138]. Вскоре после этого состоялся второй брак Генриха III с дочерью герцога Аквитании Гильома V Агнессой, которая по материнской линии приходилась племянницей графу Регинольду. Но в 1044 году Генрих I вступил в сговор с герцогом Верхней Лотарингии Готфридом Бородатым, который устроил мятеж против Генриха III, выразив недовольство тем, что после смерти Гоцелона I германский король вновь разделил герцогскую власть, пожаловав Нижнюю Лотарингию его младшему сыну Гоцелону II[139]. В результате этого демарша Готфрид лишился Верхней Лотарингии, которая была возвращена ему после того как он сдался сюзерену и провел некоторое время в заключении в замке Гибихенштейн (1046).

Во время похода Генриха III в Италию за императорской короной епископ Льежа Возон, короля Франции «уже дошедшего душой до того, чтобы, решившись, для себя Лотарингию захватить, по обычаю Павла, через посредство письма укротил и чуть ли не от самого начала нападения отговорил», узнав о намерениях людей из областей западных франков, «дерзко настаивающих и внушающих своему королю, чтобы на Ахенский дворец, как говорят, прежде бывший ему придатком согласно праву, он совершил нападение с большим количеством вооруженных войск» – говорится в «Деяниях епископов Льежских»[140]. Благодаря Возону, до повторения франко‑германского конфликта 978 года дело не дошло, а осенью 1048 года в Ивуа состоялась вторая встреча Генриха I с Генрихом III, во время которой, по свидетельству Германа из Райхенау, «мир и договор между собой они подтвердили клятвой»[141].

Вероятно, это было сделано с тем, чтобы устранить последствия интриги, устроенной Готфридом Бородатым, окончательно утратившим герцогство после того, как он вновь восстал против императора в союзе с графом Фландрии Балдуином V (1047). Справиться с этим восстанием, в ходе которого Готфрид убил нового герцога Верхней Лотарингии Адальберта (1048), удалось при содействии римского папы Льва IX, благодаря усилиям которого мятежные феодалы в 1049 году изъявили покорность императору в обмен на гарантии безопасности, после чего Готфрид был отдан под надзор архиепископу Трира[142]. Впрочем, в 1051 году, на фоне возобновления конфликта императора с Фландрией, Готфрид получил назад часть своих ленов, тогда как Верхняя Лотарингия перешла к Гебхарду Эльзасскому.

Противостояние Готфрида Бородатого с Генрихом III получило продолжение в 1054 году, когда он женился на Беатрисе из правившей в Верхней Лотарингии Барской династии, вдове убитого в 1052 году маркграфа Бонифация Каносского, получив в результате этого брака контроль над обширными владениями Бонифация в Средней Италии. Это заставило Генриха III предпринять в 1055 году второй поход на Апеннинский полуостров и взять Беатрису под стражу, а Готфрида – возобновить союз против императора с Балдуином V, осадившим в Антверпене герцога Нижней Лотарингии Фридриха Люксембургского, преемника скончавшегося в 1046 году Гоцелона II[143]. Хотя, при посредничестве римского папы Виктора II, мятежники были вынуждены снова подчиниться имперскому правительству на рейхстаге в Кельне в конце 1056 года, Готфриду удалось добиться признания брака с Беатрисой, сделавшего его правителем Тосканы. Вскоре он расширил сферу влияния в Италии, став герцогом Сполето, после того как его брат, кардинал Фридрих, служивший канцлером у Льва IX, а затем аббатом в монастыре Монте‑Кассино, был в 1057 году избран на папский престол под именем Стефана X. После смерти Фридриха Люксембургского (1065) Готфрид сумел получить Нижнюю Лотарингию, где умер в 1069 году: герцогство наследовал его сын от первого брака Готфрид Горбатый, женатый на дочери Беатрисы и Бонифация Каносского Матильде.

Борьба Генриха III с Готфридом Бородатым привела к кризису в отношениях между монархами Германии и Франции, в результате которого последняя встреча императора с королем, состоявшаяся в Ивуа летом 1056 года, за три месяца до кончины Генриха III, завершилась скандалом. Согласно Ламберту Херсфельдскому, Генрих I «самым обидным и враждебным образом» стал упрекать императора в том, что он «часто и много лгал ему и так долго отказывался возвратить ему значительную часть Франкского королевства, захваченную его предками»[144]. В Больших Альтайхских анналах говорится, что «король начал отказываться от некоего договора, что был некогда заключен между ним и императором»[145]. Общей для двух источников является информация о том, что для установления правоты Генрих III предложил Генриху I устроить поединок и, испугавшись этого, король под покровом ночи покинул Ивуа. Исходя из «Деяний епископов Льежских» и анналов Ламберта Херсфельдского, можно полагать, что претензии Генриха I касались именно Лотарингии, перспектива возвращения которой под власть французской короны появилась в 1044–1046 годах. Составитель Больших Альтайхских анналов, видимо, имел ввиду договор 1048 года, заключенный в разгар борьбы Генриха III с Готфридом Бородатым и упомянутый Германом из Райхенау, который обеспечил императору лояльность французского короля в обмен на территориальные уступки, что впоследствии послужило причиной для разногласий.