Всегда, когда государство теряло монополию,

«откупщики» доводили народ до нищеты.

  Из-за откупной системы у нас в России началось первое трезвенническое движение в 1858-1860 гг. Оно было стихийным и истинно народным. Суть его состояла в том, что в знак протеста против откупщиков, сравнительной дороговизны и значительной токсичности водки наши предки коллективно отказывались от ее употребления.

§ Скажите у тех людей, которые к вам приходят, бывают срывы?

§ Бывают.

§ С чем это связано?

§ С тем, что не полностью избавляются от питейных (ложных) убеждений. Недавно к нам в клуб приходил один артист, он сказал, что был в командировке и не пил, а недавно сорвался. Выпил с друзьями, но спохватился, потом одумался. Говорит, что полгода занят делом, полгода нет. Много свободного времени, считает, что причина в этом.

§ А разве не в этом причина?

§ Нет не в этом! Держится запрограммированность. Все дело в затемненности сознания. Это как в пасмурный день: давят тучи, моросят дождем, прояснится сознание – подует ветер свободы и взойдет солнце правды и трезвости.

§ Какие алкогольные напитки вы считаете самыми опасными?

§ Алкоголь не может считаться напитком, т.к. – это яд, его можно считать только как алкогольное изделие. Самые опасные алкогольные изделия – это пиво и шампанское.

§ Почему?

§ Потому что именно с них начинается приобщение к пьянству женщин и детей.

30

Утрачена тонкая согласованная мозговая деятельность, сознание подавлено, поэтому безумно пьяный не соображает, что делает и говорит, он порой бормочет всевозможные нелепости. Способность думать нарушена, в крайнем случае, полностью утрачивается. Признаки безумности наблюдаются при первых трех С.О., однако, она ярко выражается лишь при четвертой.

§ Это мне знакомо, у нас это еще называется «автопилот». Я иногда в этом состоянии очень долго ходил и очень часто просыпался дома, не помня, как я там оказался. А пятая?

§ Пятая степень (усыпленность) – алкогольный сон. Пьяный не утрачивает чувствительность, поэтому его можно тем или иным способом разбудить и даже заставить встать на ноги.

§ Понятно, это значит, пьяный ходил, ходил, упал и уснул. Это еще называется «асфальтовая болезнь», помню, я часто просыпался на снегу от холода, а ведь мог замерзнуть и не проснуться. Я сейчас вспоминаю об этом, и мне становится страшно.

§ Ты просыпался, потому что не доходил до последней степени опьянения (наркозность) – алкогольный наркоз. Пьяный полностью утрачивает чувствительность и защитные рефлексы, поэтому может утонуть в ванне и в луже, захлебнуться рвотной массой, сгореть в огне, вызванном выпавшей изо рта сигаретой. Наркотическая широта этанола мала, т.е. мало отличаются дозы приводящие к наркозу и к смерти, поэтому в части случаев наркоз переходит в смерть.

§ Вы знаете я эту степень назову «вечный кайф», как говорится добился чего хотел. Видимо Бог уберег меня от этого, хотя в то время я неверующий был, как бы отрекшимся от Бога.

19

  Мне на память пришло из великих:

 

Но сейчас возвращенною мерою,

Надчерпнувши воды живой,

Бог Вселенной – я снова верую

И с отрекшимся был ты со мной!

 

  Я вот сейчас заговорил о Боге, скажите, а верующим легче бросить пить, курить, колоться?

§ Им проще, но не из-за того, что они располагают знаниями об алкоголе и наркотиках. Трезвенное религиозное программирование производится просто: верующего, обычно в детстве, убеждают в греховности употребления спиртного, в неотвратимости сурового наказания Богом за нарушение запрета. В Каире 26 октября 1974 года гид Омайма говорила мне: «Мы считаем, что, если человек пьет алкогольные напитки или спирт, он не настоящий мусульманин, поэтому попадает в ад, а не в рай. Конечно, каждый человек старается попасть в рай после смерти, а не в ад, поэтому мы и не пьем спиртные напитки». Примечательно, что египтянка училась в СССР, однако хорошо сохранила религиозную трезвенную запрограммированность. Таких людей мы называем религиозными трезвенниками.

§ Но вы говорили о мусульманах, которым и коран запрещает алкоголь, а как же христиане?

§ Здесь так же просто. В дореволюционное время в нашей стране было много обществ трезвости, которые избавляли на определенный срок алкоголиков от пьянства. Подобную работу проводили и священники. Например, под Москвой в селе Нахабино десяткам тысяч алкоголиков помогал отец Сергий Пермский. 25 сентября 1891 года он торжественно открыл при своей церкви общество трезвости. Процедура «исцеления» проста, вот что написано в книге И.С.Орлова «В Нахабино! (М., 1899). Алкоголики собираются в церкви, входит священник и объявляет: «Кто хочет вступить в число членов нашего общества трезвости, пусть подойдет к иконе преп. Сергия». Толпа подходит, Пермский осматривает ее и удаляет пьяных, после чего произносит краткую противоалкогольную речь, говорит о значении обета воздержания от алкоголя, о карах небесных за нарушение клятвы. Привел несколько случаев, когда Бог покарал клятвонарушителей. Он призывал слушателей серьезно подумать, смогут ли они исполнить обет, при этом подчеркнул: «Кто не может исполнить клятвы, не чувствует для этого силы, - вернись обратно, пока можно». Затем священник преклонил голову перед иконой Сергия Радонежского, сделал молитвенную паузу и торжественно произнес: «Бог поможет и укрепит вас!» - и с этими словами осенил всех крестным знамением.

20

  

это не кассы, а немецкие дзоты, а вместо кассирш немецкие пулеметчики, и люди идут и гибнут на их амбразурах. В 1970 году, а мне тогда уже было 48 лет, я начал серьезно изучать алкогольную проблему и в то же время оказал психологическую помощь алкоголикам. По мере приобретения достоверных знаний, накопления собственных наблюдений над своими пациентами все усиливалось негативное отношение к спиртным изделиям, даже вкус их становился все отвратительнее. Как только я освободился от питейной запрограм-мированности, перестал употреблять спиртное, а с превращением в сознательного трезвенника появилось негативное отношение к этому занятию, которое стал считать противоестес-твенным, ничем неоправданным и многопланово вредным.

 Я не только не страдаю в связи с переходом к трезвости, но и горжусь этим, чувствую себя физически и морально значительно лучше, чем прежде. Более того, много лет не могу решиться на себе провести физиологические опыты с приемом алкоголя; неприятно даже думать об этом, кажется, если выпью, то оскверню себя, измажу чем-то особо грязным.