Даже внизу, у подножья белой горы, откуда она начала свой путь к черной дыре в скалах, похожей издалека на рваную рану, запах сразу говорил о себе. И он говорил, не ходи сюда. Здесь живет смерть.

Трупы лежали вперемешку у черного входа, беспорядочно, как на поле битвы. Люди, похоже, сами приходили сюда и бессильно падали. И так и сидели, прислонившись к скале в ожидании конца. А кого то приносили, потому что сами они уже не могли. И их останки лежали в неестественных позах, брошенные и никому не нужные. Кроме стаи черных птиц.

И чем дальше спускалась она вниз, по извилистому черному коридору, ведущему к самому сердцу горы, тем запах разложения усиливался и становился нестерпимым. Ее мутило и слезы сами наворачивались на глаза. Но она упорно шла вперед, прижимая влажный платок к своему лицу.

И вот, когда вонь уже стала слабеть, она попала в самые нижние коридоры. И свет ее факела, который она держала крепко сжатыми пальцами, плясал на белых костях и черепах, которые тут и там валялись на пути. И как не пыталась она идти осторожно, хруст костей под ногами больно отзывался в ушах.

Она уже много раз спускалась в эту пещеру, чтобы вновь и вновь лицезреть Богиню.

Она была упорна. Потому что устала ждать.

Её жгли изнутри вопросы. Ее мучили слова. И она искала ответы.

И как в прошлый раз, она спустила к подземному озеру, где был установлен древний алтарь с каменной чашей. Место, открывающее закрытую дверь, за которой начинались неведомые пути.

 

Жрица скинула свой балахон, и встав обнаженной, гордо и прямо, подняла руки и выкрикнула заветные слова. Потом ритуальным ножом, острым как бритва, чиркнула себе по ладони. И капли темной крови,  пролились внутрь каменной чаши. И чаша ответила ей, наполнившись влагой до самых краев и туманные тени проступили на этой воде.

И долго вглядывалась она в эту воду, пока вода не посветлела и не пришла в движение. И словно водоворот подхватил и затянул ее в себя, закружил и понёс, словно рыбку, мощным потоком.

И вот, поток ее вынес в бездонную пещеру, в которой не было видно ни начала, ни конца. Там не было Неба и Земли, а только вода, сумрак и туманный свет. И тысячи рек ручьями текли среди островков,  где в самом сердце этой пещеры, сидела Богиня на светлом острове, опустив руку в воду и пробуя эту воду на вкус.

В этот раз ей повезло. Богиня заговорила с ней.

Тогда, в первый раз, когда она попала в пещеру, Богиня ничего не сказала. И у жрицы не хватило смелости, что то спросить. Да она и не могла. Потому что ее трясло от радости и ликования. И сил у нее хватало, только смотреть с благоговением на руку Богини, которую та положила на груду черепов, что лежали по всюду. Отчего остров и казался белым.

Рука казалась усохшей и морщинистой как у древней старухи, но была сильной и жилистой. Особенно выделялись ногти на пальцах, скорее похожие на когти, черные и блестящие. Жрица зачарованно глядела на них, на их ребристую поверхность, похожей на наплывы застывшей лавы, словно черные волны на воде, где каждый ноготь поблескивал как мрамор черного озера. Она смотрела на эту черную гладь, как в зеркало, пока внезапно не увидела в ней отражение себя, своего лица, а потом и всю себя, стоящую во весь рост с поднятыми руками и растопыренными пальцами.

А после этого, что то вспыхнуло перед глазами... и все исчезало. И она вновь возвратилась к себе домой.

И вот, она снова предстала пред Богиней, и та проскрежетала старым голосом:

-Опять ты пришла…

-Да. Моя Богиня.

-Что ищет живая, среди мертвых?

Богиня подняла глаза и заглянула в глаза жрицы. И острые кинжалы ее глаз пронзили жрицу и вошли в нее, как в колодец, до самых краев ее души. От чего у жрицы подкосились ноги, и она едва не закричала.

 Но не смогла раскрыть рта. Такова была боль.

-А… Я вижу. Ты не можешь найти свое место среди живых…

-Да. Моя Богиня, - с трудом прошептала жрица.

-Но и к мертвым тебе рано… Тогда скажи. Зачем ты мне?

А у жрицы не было слов. И Богиня больше не смотрела на нее…

А потом, упало немало песчинок времени на горку песка, и вновь жрица стояла на краю скалы, раскинув руки и гордо подняв голову. И была вознаграждена, когда Богиня подняла глаза и снова заговорила с ней:

-Ты снова пришла…

И жрица сказала слова, что не смогла сказать в прошлый раз:

-Я пришла служить тебе, о Великая! Возьми меня!