Чему Малыш Джимми оказался выше всех.

Когда я впервые увидел Малыша Джимми, он был в академии первокурсником. Казалось, большинство других ребят поднимались, над Джимми, что выглядел хлипким и был очень маленький ростом для своего возраста. Но, прежде чем я оставил академию после проведения осенней молитвенной недели, Джимми оказался выше, всех остальных в студенческом городке, по крайней мере, в моих глазах.

- Это состоялось в субботу вечером, накануне того дня, если я должный был выехать домой. Я сидел в холле мужского общежития, разговаривая с несколькими ребятами. Вдруг Грэг, один с старшекурсников, вприпрыжку спустился по лестнице, желая сообщить нам какие-то волнительные новости.

- Я бы очень хотел, чтобы вы видели, что сейчас состоялось на третьем этаже! – задыхаясь, воскликнул он.

- Расскажи же нам, - улыбнулся я.

- Ну, вы знаете Сэма Джонсона. Еще этой осенью он был старшекурсником, но его отправили домой за курение. Так или иначе, он возвратился по какой-то причине и остановился здесь, в общежития. Сэм с важным видом расхаживал по коридорам и остановился возле комнаты Малыша Джимми. Он начал говорить неприличные вещи и ругаться, и вот что тогда состоялось. Это классический случай. Вам надо было там быть. – Грэг остановился и возбужденно покачал головой. – Вы бы этому не поверили.

- Доброе, так что же состоялось? – спросил я.

- Малыш Джимми подошел прямо к Сэму, посмотрел на него снизу вверх и сказал: «Я именно сейчас обращаюсь к Иисусу, и если ты намереваешься говорить, таким образом, то тебе лучшее пойти из моей комнаты»!

- Вы видели когда-нибудь что-нибудь подобное? Джимми действительно сказал это Сэму прямо у лица.

- И? – я наклонился вперед, желая услышать, что состоялось потом.

- И большой Сэм пошел! Нет, вам надо было, видеть его лицо это было ни на что не похоже!

Малыш Джимми оказался выше, так как он належал Иисусу, Творцу Вселенной. Он познал одну из наибольших тайн – служение Господу. Он мог разрешить себе быть смелым. Он защищал веру и не боялся никого, никогда и нигде.

Тайна «Ангела»

Когда я входил в актовый зал этого колледжа, ко мне подошел знакомый преподаватель. Поскольку он улыбался, я почувствовал себя легко. Я приехал для молитвенной недели, и мне нужно было осмотреться.

— У нас в студенческом городке появилась маленькая тайна, — сказал он.

— Тайна? — спросил я. — Что вы понимаете под «тайной»?

— Ну, вы знаете, как ребята иногда впадают в уныние, скисают из-за оценок или чего-нибудь такого, что бывает между студентами, или из-за разногласий с преподавателем?

— Да, конечно, учебный год не проходит без того, чтобы кто-нибудь временами не чувствовал себя подавленным, — сказал я.

— В этом студенческом городке происходят удивительные вещи. Разочарованный и упавший духом студент вдруг находит в своей комнате какой-нибудь сувенир в подарочной обертке либо обнаруживает в своей записной книжке отпечатанное библейское обетование, подписанное «Ангел», или еще что-нибудь, но обязательно с крохотным изображением пера немного ниже подписи. Это происходит сразу, как только у кого-нибудь случаются неприятности в жизни. Иногда, если преподаватель немного не в духе, небольшой ободряющий сю­рприз появляется и на его столе.

— И вы не можете вычислить, кто это?

— До сих пор нет, — он улыбнулся. — Но фрукты, сувениры и записки всегда появляются в

нужное время. Это явилось для многих из нас большой поддержкой.

— Это очень любопытно, — сказал я. Меня это еще больше заинтересовало, когда я воочию увидел один из маленьких подарков. Послание было напечатано, и никакой почерковед не смог бы угадать секретаря, а вот маленький фирменный знак в виде пера позабавил меня.

— Это хорошая тайна, — подумал я про себя. В течение нескольких дней я был слишком занят выступлениями и консультированием и не мог обсудить эту тайну с кем-нибудь еще. Но вот однажды в конце дня в кабинете, который был мне выделен, появились две девушки. Они представились как Кэрролл и Мишель. Я жестом пригласил их пройти, но они покачали головами.

— Не могли бы мы встретиться с вами в библиотеке сразу после того, как все уйдут домой? Библиотека открыта до ужина.

— Конечно, — ответил я.

Когда я пришел, они вместе сидели за столом, поджидая меня. Я хотел, было сесть напротив них, но они повели меня в соседнюю комнату и как следует, закрыли дверь. Через несколько минут я узнал немного о них самих и их впечатлениях, вызванных молитвенной неделей. У них не было никаких особых проблем, но я догадывался, что они подводят меня к чему-то такому, о чем хотят говорить наедине. Они казались такими жизнерадостными, что я не мог предугадать, о чем пойдет речь.

 — Вы слышали что-нибудь о таинственном «Ангеле»? — спросила Кэрролл.

— Ну, да, — улыбнулся я. — Это было первое, о чем мне поведали, когда я приехал в студенческий городок.

Обе начали смеяться.

— Что тут смешного? — спросил я.

— «Ангел» — это мы! — одновременно вырвалось у девушек.

Тайна, наконец, перестала быть таковой, и у мы дружно смеялись.

Конечно, я не выдал этот секрет, потому что Кэрролл и Мишель было так радостно жить с этой доброй тайной.

Они рассказали мне, как внимательно наблюдали, распознавая признаки разочарования у студентов и преподавателей, как подбирали библейские стихи, которые, по их мнению, соответствовали той или иной ситуации, как экономили, чтобы делать недорогие подарки попавшим в лапы уныния и разочарования людям.

— Веселье всегда начиналось, когда мы должны были незаметно, крадучись подложить наш сюрприз, — усмехнулась Мишель.

Эти две служанки Господа сделали восхитительное открытие: работа для Иисуса — это всегда творчество, и она дает много радости.

Чудо-человек

Большая стальная дверь захлопнулась за мной, и я вошел в тюрьму штата. Передо мной были стальные решетки и тяжелые двери, ведущие в коридор, по сторонам которого было еще больше стальных дверей и решеток. Я был внутри клетки. Охранник за толстым окном налево от меня кивнул мне и нажал кнопку, автоматически открылись тяжелые ворота, которые защелкнулись сразу же, как только я прошел. Теперь я был внутри самой тюрьмы — места, где обитают люди, расплачивающиеся годами жизни за свои поступки. Теперь и я присоединился к убийцам, насильникам, ворам и преступникам всех прочих, как говорится, мастей. Когда я спускался по коридору в специальную комнату, использующуюся для собраний, я сжимал в руках свою Библию. Я пришел сюда, чтобы помочь примерно тридцати узникам, которые собирались здесь раз в неделю, в исследовании Слова Божьего.

В тот вечер, помнится, я прошептал узнику, который сидел рядом со мной:

— Прекрасно встретиться с братьями во Христе, не правда ли?

Он фыркнул, а затем хихикнул:

— О, мы не все христиане, мистер.

— Но я подумал. вы же принесли свои Библии и...

— Не-а, — перебил он меня. — Некоторым из нас просто хочется выбраться из камеры, вот и все.

Я перевел дыхание и осмотрел комнату. Заключенные действительно принесли свои Библии и казались заинтересованными.

— Ну, во всяком случае, здесь должны быть христиане.

— Да, здесь есть христианин. Видите того черного парня, который сидит в конце комнаты, — тот, у которого глубокий шрам прямо посередине черепа?

Я посмотрел через длинный стол и заметил чернокожего человека, сидящего у стены, у него был заметный шрам на черепе. Я кивнул.

— Вижу.

— Ну вот, его здесь называют «чудо-человек», он христианин.

Заключенный, сидящий рядом со мной, рассказал историю, которая оставила неизгладимое впечатление в моей памяти, потому что раскрыла

смысл того, что, значит, стать истинным слугой Господа.

Этот чернокожий заключенный принял Иисуса своим Спасителем, будучи в тюрьме. Его крестили под вооруженной охраной прямо в камере. Тюремное начальство не считало безопасным позволить ему креститься в какой-нибудь церкви или реке. Его уголовное дело доказывало, что он был очень опасным человеком, и они не были расположены, доверять слову какого-то заключенного просто потому, что он заявил, что будет христианином.

          Заключенным, занятымна работах, иногда частично оплачивают труд сигаретами, но сразу же после того, как этот человек крестился, он дал понять, что больше не нуждается в этом. Некто из блатных, работавший на кухне, решил, что эти сигареты, которые теперь выдаваться не будут, следует отдавать ему. К несчастью, он неправильно понял ситуацию и разозлился на нового христианина. Схватив большую лопатку, использовавшуюся для помешивания супа в огромных котлах, он дождался этого христианина наверху лестницы. Без предупреждения он ударил его острым краем лопатки по голове и раскроил череп, как если бы это была тыква. Раненого срочно доставили в тюремный госпиталь, но, казалось, он не выживет.

— Вот тогда и была специальная молитвенная встреча здесь, — сказал заключенный, сидевший рядом со мной. — Мы молились, чтобы этот парень остался жив.

Я взглянул на чернокожего человека, находившегося в другом конце комнаты, — он держал раскрытую Библию.

— Очевидно, Бог внял вашим молитвам, — сказал я. — Поэтому вы зовете его «чудо-человек»?

Не совсем так. Это было только чудо номер один. Когда этот черный парень вышел из госпиталя, все ожидали, что он первым делом пойдет на кухню и расквитается с парнем, который проломил ему череп, Но, удивительное дело, — он не стал сводить счеты. Он просто подошел к тому парню и сказал ему: «Ты ожидаешь, что я буду драться с тобой, не так ли? Ну, а я не собираюсь. Я люблю Иисуса, и в этом все дело. Я на тебя не злюсь, я молюсь за тебя». Вы слышали что-нибудь подобное, мистер? Так здесь судят, действительно ли ты обратился в веру или нет. Если вы не дали сдачи, тогда с вами, должно быть, что-то происходит. Должно быть, Иисус на самом деле есть!

Чудо-человек не только убедился в возможности чуда, которое Господь совершил, вылечив его, но также и в Его чудесной силе, превратившей бывшего преступника в любящего и доброго христианина. Первым человеком, обнаружившим второе чудо, был тот заключенный, который в порыве гнева раскроил череп. В тот день, когда этого негра выписали из госпиталя, он долго стоял наверху лестницы со сжатыми кулаками.

Он ожидал крепкой драки, а услышал вместо этого слова любви и прощения. Это в тюрьме кое-что значило.

В суровом мире тюрьмы месть является как бы законом. Заключенные иногда изготовляют в механической мастерской длинные ножи, называемые «финками», и прячут их в штанинах брюк. Когда охрана на прогулочном дворе, называемом «джунглями», теряет бдительность, часто кто-нибудь из заключенных погибает в луже крови. Свидетели, которым хочется жить и выйти на волю, отворачиваются. Никто не признается, что видел развязку трагедии. Иногда, в пылу отмщения, заключенный поджидает своего врага наверху лестницы, он ставит жесткую подножку человеку, отправляя его в госпиталь со сломанной ногой или того хуже. Свидетелей, как правило, нет, так что это можно назвать «несчастным случаем». Вот почему чудо-человек стал здесь белой вороной. Он воистину представлял любовь, как подлинный слуга Господа!

Я буду другом человеку.