Русские воины в шеломах и бумажной шапке

Его смерть стала новым поводом для ссор. Даниил и Михаил Черниговский спорили с Венгерским королевичем за Галич, который, наконец, после смерти королевича достался Михаилу. Даниил просил великого князя и его брата Ярослава Всеволодовича Киевского помочь ему возвратить наследственную область и, получив их ласковое обещание, надеялся, наконец, быть счастливым государем в своей милой родине, как вдруг все княжества снова встревожились, все люди снова с ужасом услышали страшную весть о врагах, которых почти забыли: наступил 1237 год и с ним бедствие нашего Отечества!

Русский воин XIII века

Чингисхан умер в 1227 году. Он завещал своему сыну и наследнику Октаю закончить после него завоевание всего света и мириться только с побежденными народами! Октай, такой же злой, как и его отец, спешил исполнить это приказание: он сам покорил все страны, находившиеся недалеко от его государства, а своего племянника, Батыя, и с ним 300 000 воинов послал завоевывать северные берега Каспийского моря и другие, соседние с ним, земли. Эти другие земли были Русские.

Батый в 1237 году уже был в Камской Болгарии и разорил столицу Болгар Великий-город. Едва эта весть успела дойти до Русских, как Татары были уже в Рязанской области и послали нашим князьям двух послов и какую-то колдунью, которые объявили, что если Русские хотят остаться живы, то должны стать данниками и рабами Татар и тотчас же прислать к ним десятую часть всего их имущества. Князья удивились такой дерзости и гордо отвечали: «Пока мы живы, ничего не дадим; когда же не будет нас, тогда все возьмите».

После такого благородного ответа князьям следовало бы забыть свои разногласия, думать только о спасении Отечества и всеми соединенными силами ударить на врагов, но они не сделали этого, они бесчеловечно отказывали друг другу в помощи и за это пострадали, пострадали ужасно!

Рязань, напрасно ожидавшая защиты от великого князя Георгия, погибла первая. Несчастные жители защищались пять дней, не сходя с городской стены; на шестой день Татары ворвались в город, убивая без всякого милосердия всех встречавшихся им людей: они не пощадили ни князя, ни супруги, ни его матери! Варвары распинали пленников, связывали им руки, стреляли в них, как в цель для забавы, жгли священников, обращали в пепел дома и монастыри! Одним словом, невозможно описать всех ужасов, происходивших тогда! Небольшое повествование о них есть в стихотворениях Языкова: это рассказ о славной смерти одного из Рязанских бояр, Евпатия Коловрата. Во время бедствия Рязани он был с одним из Рязанских князей в Чернигове. Там он услышал о нашествии Татар и гибели Рязани. Исполненный пламенного желания отомстить бесчеловечным неприятелям, Евпатий с избранной дружиной бросился вслед за Татарами, догнал и разбил их задние полки, так что испуганные Татары думали, не ожили ли Рязанские мертвецы и не они ли гнались за ними. Но эта отчаянная храбрость не принесла никакой пользы русским: Евпатий и горсть его неустрашимых товарищей пали под ударами бесчисленного множества Татар.

Вот стихи Языкова, в которых вы увидите подробный рассказ о знаменитом подвиге Евпатия.

«Ты знаешь ли, витязь, ужасную весть?

В Рязанские стены вломились Татары!

Там сильные долго сшибались удары,

Там долго сражалась с насилием честь;

Но все победили Батыева рати^[70]:

Наш град — пепелище, и князь наш убит!»

Евпатию бледный гонец^[71], говорит,

И страшно бледнея, внимает Евпатий.

«О витязь!^[72] Я видел сей день роковой:

Багровое пламя весь град обхватило.

Как башня, спрямилось, как буря, завыло;

На стогнах^[73] смертельный свирепствовал бой,

И крик последних молитв и проклятий

В дыму заглушили звенящий булат^[74] —

Все пало… и небо стерпело сей ад!»

Ужасно бледнея, внимает Евпатий.

Где-где по широкой долине огонь

Сверкает во мраке ночного тумана,

То грозная рать победителя хана

Покоится, тихи воитель и конь:

Лишь изредка, черной тревожимый грезой,

Татарин в просонках с собой говорит,

Иль, вздрогнув, безмолвный поднимет свой щит,

Иль схватит свое боевое железо.

Вдруг… что там за топот в ночной тишине?

«На битву, на битву!» — взывают Татары.

Откуда ж свершитель отчаянной кары?

Не все ли погибло в крови и в огне?

Отчизна, Отчизна! Под латами^[75] чести

Есть сильное чувство, живое, одно…

Полмертвого руку подъемлет оно

С последним ударом решительной мести.

Не синее море кипит и шумит,

Почуя внезапный набег урагана:

Шумят и волнуются ратники хана;

Оружие блещет, труба дребезжит,

Толпы за толпами, как тучи густые,

Дружину отважных стесняют кругом;

Сто копий сражаются с Русским копьем:

И пало геройство под силой Батыя.