Рассказ о несостоятельном должнике

 

Все потеряв – имущество и дом,

Муж некий деньги задолжал кругом.

 

И, в неоплатных обвинен долгах,

Он брошен был в темницу в кандалах.

 

Прожорлив, дюж – в тюрьме он голодал

И пищу заключенных поедал.

 

Не то что хлеба черствого кусок,

Корову он украл бы, если б мог.

 

Изнемогли от хищности его.

Колодники узилища того

 

И наконец начальнику тюрьмы

Пожаловались: «Гибнем вовсе мы!

 

Безропотно мы жребий наш несли,

Пока злодея к нам не привели.

 

Он, осужденный просидеть весь век,

Всех нас погубит, подлый человек.

 

Едва нам пищу утром принесут,

Он у котла, как муха, – тут как тут.

 

На шестьдесят колодников еда

Его не насыщает никогда.

 

«Довольно! – мы кричим. – Оставь другим

А он прикидывается глухим.

 

Потом вечернюю несут еду

Ему – на радость, прочим – на беду.

 

А доводы его одни и те ж:

«Аллах велел – дозволенное ешь».

 

Так он бесчинства каждый день творит

И нас три года голодом морит.

 

Пусть от казны паек дадут ему

Или очистят от него тюрьму!

 

Мы умоляем главного судью

Пусть явит справедливость нам свою».

 

Смотритель тут же пред судьей предстал

И жалобу ему пересказал:

 

Все расспросил судья и разузнал

И привести обжору приказал.

 

Сказал ему: «Весь долг прощаю твой.

Свободен ты! Иди к себе домой!»

 

«Твоя тюрьма – мой рай – ответил тот,

Мой дом и пища – от твоих щедрот.

 

Коль из тюрьмы меня прогонишь ты,

Умру от голода и нищеты».

 

«Когда несостоятельность твоя

Впрямь безнадежна, – говорит судья, –

 

То где твои свидетели?» – «Их тьма!

Свидетелей моих полна тюрьма».

 

Судья: «Несчастные, что там сидят,

Лишь от тебя избавиться хотят;

 

Они и клятву ложную дадут!»

Но тут весь при суде служащий люд

 

Сказал: «Хоть жди до Страшного суда,

Долгов он не заплатит никогда!

 

Его на волю лучше отпустить,

Чем целый век за счет казны кормить».

 

Судья помощнику: «Ну, если он

Действительно до нитки разорен,

 

Его ты на верблюда посади;

А сам – с глашатаями впереди –

 

Весь день его по улицам вози,

Всем о его позоре возгласи.

 

Что нищий он, чтоб ни одна душа

Ему не доверяла ни гроша,

 

Чтобы никто с ним ни торговых дел,

Ни откупных водить не захотел.

 

Всем возглашай, что суд ни от кого

Не примет больше жалоб на него,

 

Что ничего нельзя с него взыскать

И незачем в тюрьму его таскать!

 

О стонущий в оковах бытия!

Несостоятельность – вина твоя!

 

Нам от пророка заповедь дана.

«Неплатежеспособен сатана,

 

Но ловок он вводить людей в обман,

Так не имей с ним дел!» – гласит Коран

 

В делах твоих участвуя, банкрот

Тебя до разоренья доведет».

 

Был на базаре курд с верблюдом взят,

Поставивший дрова в горшечный ряд.

 

Бедняга курд о милости взывал,

Монету в руку стражнику совал,

 

Но все напрасно – так решил, мол, суд,

На целый день был взят его верблюд.

 

Обжора на верблюда сел. Пошли,

По городу верблюда повели,

 

Не умолкая, барабан гремел,

Народ кругом толпился и глазел.

 

И люди знатные, и голь, и рвань

Возле базаров, у открытых бань

 

Указывали пальцем. «Это он.

Он самый», – слышалось со всех сторон.

 

Глашатаи с трещотками в, руках

На четырех кричали языках:

 

«Вот лжец! Мошенник! Низкая душа!

Он не имеет денег ни гроша!

 

Всем задолжать вам ухитрился он!

Да будет он доверия лишен!

 

Остерегайтесь дело с ним водить!

Он в долг возьмет-откажется платить!

 

Вы на него не подавайте в суд!

Его в темницу даже не возьмут!

 

Хоть он в речах приятен и хорош,

Но знайте, что ни скажет он, – все ложь

 

И пусть он к вам придет в парчу одет

Исподнего белья под нею нет.

 

Чужое платье поносить на час

Он выпросит и вновь обманет вас.

 

Он приведет корову продавать

Не вздумайте корову покупать.

 

И помните, корову он украл

Иль простаку барыш пообещал.

 

И кто одежду купит у него,

Сам будет отвечать за воровство.

 

Когда невежды мудрое гласят,

Ты знай, что эта мудрость – напрокат!»

 

Так ездили, пока не пала тень.

Курд за верблюдом бегал целый день.

 

Обжора наконец с верблюда слез.

А курд: «Весь мой барыш дневной исчез.

 

Ты ездил целый день, и у меня

Соломы нет, не то что ячменя.

 

Плати!» А тот в ответ: «Соломы нет?

Как вижу я, рассудка дома нет,

 

Несчастный, в голове твоей пустой!

Ты сам ведь бегал целый день за мной.

 

Глашатаев громкоголосых крик,

Седьмого неба, кажется, достиг!

 

Что разорен, что все я потерял,

Все – слышали – ты только не слыхал.

 

Я от долгов судом освобожден.

«Да будет он доверия лишен!

 

Обманщик, надуватель он и лжец!

«Кричали обо мне. А ты, глупец,

 

На что надеясь, бегал ты за мной,

Весь день терпя и духоту, и зной?»